КУРОПАТКИН А. Н.

ИСТОРИЧЕСКИЙ И ВОЕННО-ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ

ОЧЕРК КАШГАРИИ

(Статья четвертая).

(См. «Военный Сборник» 1877 г. №№ 11-й и 12-й и 1878 г. № 1.)

IV.

Разделение Кашгарии в административном отношении. — Хакимы. — Сборы податей, прямые и случайные. — Серкеры. — Юз-баши, казии, раисы. — Размеры сборов с округов: Кашгарского, Марал-башинского, Аксуйского, Байского, Кучинского и Курлинского. — Злоупотребления при сборах податей. — Недовольство населения против Якуб-бека. — Причины недовольства классов: земледельческого, торгового, духовенства и войска. — Заключение.

В административном отношении Кашгария разделяется на десять главных и значительное число второстепенных единиц. К главным относятся: округа: Кашгарский, Янги-Гисарский, Яркендский, Хотанский, Аксуйский, Учь-Турфанский, Байский, Кучинский, Курлинский и Куня-Турфанский. К второстепенным относятся округа, или, вернее, отделы: Марал-башинский (по дороге из Кашгара в г. Аксу), Кальпинский (по дороге из г. Кашгара в г. Учь-Турфан), Улугчатский (вмещающий в себе часть горной полосы между Ферганской областью и Кашгариею), Каргалыкский (по дороге из г. Яркенда в г. Хотан), Ташкурганский (горная полоса по верховьям Яркенд-дарьи). Сюда же относятся отделы, входящие в культурные районы вышеперечисленных округов, но имеющие от них независимое управление. Из них нам известны только в Кашгарском округе: Упал, Таш-Малык, Артуш, Аргу, Тазгун и Хан-арык.

Каждый из крупных округов вмещает в себе один город и большее или меньшее число селений (кышлаков). Так, к Кашгарскому округу принадлежат кышлаки: Сарман, Тогузак, Курган, Кара-кыр, Биш-карам, Абат, Кызыл-буй, Яндома, Шаптали, Ак-Яр, Яр-масан, Нижняя-Яндома, Бай-тукай, Хош-абат, Файзабад, Куп-Сангир, Тупряк, Карабаг, Паррачь, Буйра-Китай, Начук, Давлет-баг и Кызыл-Дубя.

К округу Аксуйскому принадлежат кышлаки: Кум-баш, Сай-арык, Биш-арык, Чук-тал, Игарчи, Асук, Балдан, Джам, Абдали-Кавунуш, Талдады (по другим сведениям Таз-Лангар), Сугет, [290] Кум-тан, Ишлакчи. Шесть последних кышлаков носят общее название Яр-баши.

К отделу Марал-башинскому относятся кышлаки: Чар-баг, Тумшук, Чадыр-куль, Псяк-сынды, Яка-кудук.

К округу Байскому — кышлаки: Куштам, Даванчик, Чаркчи, Кара-баг, Яка-арык, Мирза-там, Ун-баши, Джигдали, Янгобад, Ут-баши, Азган, Юкагыр Балыкчи, Итарчи, Янги-Лангар, Капчи, Ак-уйли, Чуджа-балыкчи, Арал, Тогтосун, Буган, Чиган, Кызыл и другие. Последние двенадцать кышлаков групируются вокруг значительного селения Сайрам (на картах значится городом).

К округу Кучинскому: город Ша-яр и кышлаки: Кара-каш, Кунчи-махаля, Таг-арык, Бустан, Пайлю, Той-булды, Сулейман, Тогус-тама, Ходжа-Камбар, Давлет-баг, Сарык-Туграк, Ших-лари, Кок-Гумбат, Шамаль-баг, Мазар-баг, Учар, Мазар-ходжа, Шунут, Яка-арык, Сакачи, Узгун, Тагини, Криш и другие.

К округу Курлинскому — кышлаки: Бугур, Янгисар, Янгобад, Таш-арык, Яйчи, Чимпах, Арал, Аласай (последние четыре группируются вокруг Бугура), Каргалик, Тахты, Баг-джида, Малу, Булун, Кудук, Тала-булак, Ак-сарай (последние восемь групируются около Янги-Гисара), Дурбан, Кош-арык, Турба, Сайлык, Сай-баг (последние пять лежат вблизи г. Курля), Дангзиль, укрепление и кышлак Карашар и другие.

Хакимами или начальниками каждого округа назначаются бадаулетом беки, хакимами отделов — беки, тогсобы, пансаты и даже юз-баши. Все хакимы независимы один от другого и сносятся непосредственно с самим Якуб-беком. Каждый хаким управляет своим районом как бы на арендном начале: он обязан доставить в казну определенное количество зерна и денег, весь же излишек, им собранный, поступает в его собственность. Никакого денежного содержания хакимы не получают не только на себя лично, но и на весь административный штат их. Мало того, доходами с своего округа или отдела каждый хаким обязывается содержать большее или меньшее количество солдат, служащих гарнизоном города, полицейскими чипами и чабарами (почтари, курьеры).

Смотря по распоряжению Якуб-бека, хакимы получают более или менее значительные земельные участки во временное или вечное пользование. Каждый хаким, кроме доставления в казну назначенного количества зерна и денег, обязывается ежегодно представлять бадаулету подарки, размер которых сильно влияет на большее или меньшее расположение к ним правителя. Подарки состоят из значительного [291] числа лошадей, тюков с халатами, ковров, шелковых тканей, тюков с чаем, сахаром, блюд с золотою и серебряною монетою или слитками. Цифра «девять» играет значительную роль при расчете подарков. Обыкновенно присылается один или несколько девятков лошадей, девять тюков с халатами (при бедности девять халатов), девять ящиков с сахаром (или девять головок сахару), девять ямб (слитки по 108 рублей каждый) и т. п. Подарки эти доставляются или лично хакимами, являющимися на поклон к бадаулету, или через своих доверенных людей.

Бадаулет отдаривает своих хакимов больше ласкою и расположением, чем земными предметами, имеющими денежную стоимость. Халаты различных оттенков, пояса и оружие, — вот вещи, которыми он отдаривает как первых хакимов, так и последних чабаров.

Прежде чем говорить об администрации, мы, чтобы лучше уяснить обязанности различных лиц, принадлежащих к административному персоналу, сделаем беглый перечень податям и налогам, существующим в Кашгарии.

Подати в Кашгарии установлены те же, которые существуют и в других азиятских владениях. Первое место между ними занимает хераджный сбор, составляющий десятую часть урожая. Затем следует танапный сбор с садов, посевов хлопка, клевера и огородных овощей. С каждого танапа берут различно; сбор доходит до 20 тенег (20 тенег = 2 руб.). Наконец, зякетный сбор берется со скота и товаров, и составляет 2 1/2% стоимости их.

Херадж, танап и зякет относятся к прямым сборами. К многочисленным побочным сборам можно отнести:

Саман-пул. Первоначально с каждого взятого в херадж батмана зерна (преимущественно пшеницы) бралось добавочных два мешка соломы, которая шла в пользу сборщиков. Теперь вместо соломы берется деньгами, в произвольном размере, часто очень значительном.

Кяфсень. Так называют сбор зерном, идущий в вознаграждение сборщикам, на покрытие расходов по операции сбора. Размер его тоже произволен и зависит от большей или меньшей жадности беков и их сборщиков.

Тари-кара. После смерти каждого туземца оценивают его имущество и берут в казну от 2 1/2 до 5% определенной оценкою стоимости.

К побочным сборам относятся также: сборы с жителей деньгами, продуктами и топливом для довольствия иностранных и своих [292] посольств во время их проезда и пребывания в различных пунктах. Поставка перевозочных средств для войсковых тяжестей.

Бесплатная поставка топлива для отопления казарм, казенных и общественных зданий. Бесплатная обработка земельных участков различных должностных лиц.

Каждый округ или отдел в административном отношении и для сбора податей подразделяется на большее или меньшее число частей, волостей (аксакальств), вмещающих в себе каждая один или несколько кышлаков.

В каждой волости главные должностные лица суть серкер и юз-баши.

На обязанности серкера лежит сбор, хранение и сдача в казну хераджного сбора. Он же заведует казенными продовольственными магазинами, из которых выдает проходящим воинским командам под контрмарки от хакимов провиант и фураж.

Юз-баши заведует зякетным сбором и всеми побочными сборами, за исключением саман-пула и кяфсеня, которые ведает сервер. На обязанности юз-баши лежит поддержание спокойствия и наружного порядка в селениях, содержание в исправности дорог, встреча начальствующих лиц и войск, и отвод им помещений, сбор си жителей перевозочных средств для войск. Прием и сдача этих средств военным властям.

При каждом хакиме, кроме того, состоите главный серкер о несколько мирз (секретарей или писцов).

В каждой волости сборы хераджный и зякетный, как сказано выше, производятся местными властями: серверами и юз башами; сбор же танапный находится в непосредственном ведении самих хакимов, которые рассылают для производства этого сбора своих мирз.

Хераджный сбор: 1) отдается на откуп серкерам, которые обязываются доставлять в казну определенное количество зерна, независимо от урожая, или денег по его стоимости; 2) ежегодно собирается самим серкером, зерном, в зависимости от урожая.

В первом случае на должность серкера назначаются лица по выбору хакима; во втором — серкером должен быть местный житель, и при утверждении его в должности, хаким требует поручительство в полной доставке сбора от наиболее зажиточных жителей.

Отправление правосудия в Кашгарии лежит на казиях, которые назначаются Якуб-беком по одному на несколько волостей, в зависимости от густоты населения и пространства, обнимаемого различными [293] волостями. К каждому казию придано по одному муфтию, толкователю закона. Наконец, в каждом селении имеется по одному раису, выбираемому из наиболее нравственных и набожных местных жителей. Права раисов весьма обширны, а произвольное пользование этими правами и их расширение, в большинстве случаев, не менее тяжелы для жителей, как и произвол серкеров и юз-башей при взимании податей. По смыслу закона и обычаю, раис есть блюститель общественной нравственности и чистоты обрядовой стороны магометанской религии.

С символом своей власти, ременной плетью, раис обходит в любое время дня и ночи селение, и имеет право заходить в каждый дом. Мужчины, женщины и дети все подлежат ведению его. Он следит, чтобы в семьях не было раздоров, следит, чтобы все положенные намазы (молитвы) отправлялись даже детьми, следит, чтобы дети посылались в школы, поверяет в лавках весы и меры, наблюдает за хорошим качеством продаваемых на базарах продуктов, следит, чтобы женщины не показывались на улице без покрывалов. Следит, наконец, чтобы в восемь, девять часов вечера уже все укладывались спать. На виновных или только подозреваемых в виновности сыпятся им щедрые удары плетью по спине, плечам и даже по голове. Кроме того, за известные преступления уже положено определенное число ударов. Так, например, ткач, который пустит в продажу мату в кусках меньшей длины, чем положено, получает 39 ударов.

Медленное движение раиса по улице, в сопровождении полицейских, вызывает панику во всех встречных. Мужчины, обыкновению, останавливаются, и с опущенною вниз головою ждут, когда строгий блюститель порядка минует их. Женщины же и дети, завидя раиса, обращаются в ничем неудержимое бегство. Каждый встречный, если только он не из зажиточных жителей, может рассчитывать получить несколько ударов плетью, без вины, вперед.

Наконец, собственно отправление религии в мечетях лежит на муллах, назначаемых тоже бадаулетом из лиц, прошедших высшие курсы при медресе, а за неимением таковых лиц — из местных, наиболее религиозных и пользующихся уважением жителей. Школы, устраиваемые при мечетях, бывают двух родов: низшие — мактаб и высшие — медресе. Учителя в первых из них называются хальфа, во вторых — мудариссы.

В центре каждого округа, кроме того, имеют пребывание: казы-оскар, специальный судья для лиц военного звания, казы-козян, [294] старший над всеми казиями, и казы-раис, старший над раисами. Эти три лица назначаются лично Якуб-беком и независимы от Хакимов. Ни одно из всех поименованных лиц, начиная с хакима, не получает от казны содержания. Хакимы награждают себя сами из собираемых ими доходов и, судя по подаркам, которые они имеют возможность делать бадаулету, это вознаграждение весьма значительно.

Серкеры, берущие поставку хераджного сбора на откуп, никакого вознаграждения не получают. Серкеры же, доставляющие хераджный сбор сообразно урожая, имеют право на кяфсень, т. е. на известную (неопределенную) часть зерна для вознаграждения себя и участвовавших в сборе своих помощников.

Юз-баши, выбираемые из местных жителей, обыкновенно имеют в местах своей службы земельные участки, которые им обработываются бесплатно жителями.

Казии и муфтии за каждое решенное дело получают известное вознаграждение с тяжущихся или виновных. Это вознаграждение от 20 копеек доходит до почтенных цифр. Служащие при кази полицейские чины, вызывающиеся к суду, получают вознаграждение тоже с виновных.

Раисы довольствуются добровольными приношениями, которые для смягчения строгости раиса бывают иногда значительны. Кроме того, участвуя на всех похоронах, раис пользуется правом брать себе лучший халат покойного, которым, по обычаю, покрывается тело его во время церемонии погребения.

Вознаграждение мулл лежит тоже на жителях и состоит из добровольных приношений, из платы за обучение детей в школах, если школа находится в ведении муллы, в установленных вознаграждениях за свадьбы, разводы, похороны и проч.

Наконец, вознаграждение школьных учителей зависит от числа учеников и зажиточности их родителей. Обыкновенно оно очень незначительно и производится частью натурою, частью деньгами.

_________________________________

Не смотря на неопределенность содержания всех должностных лиц, они живут, сравнительно с населением, весьма богато.

Что касается самого правителя, то, в отношении скромности своих личных потребностей, Якуб-бек может служить примером не только для всех азиатских государей, но и для некоторых из своих беков. Его жилища просты до бедности. Одежда и пища те же, что у всех подчиненных. Единственная, допускаемая им роскошь, это [295] содержание обширного гарема, в котором насчитывают до 300 женщин. Его походный гарем состоит из шести жен. Придворный штат Якуб-бека мало напоминает по своей малочисленности придворные штаты бухарского эмира и бывшего коканского хана.

Все распоряжения но управлению страною и всю переписку Якуб-бек ведет через свою канцелярию, состоящую из четырех мирз. Эти мирзы служат Якуб-беку одновременно и секретарями, и писарями. Один из них, Махсум (приезжал посланником в 1872 году в Ташкент), пользуется наибольшим влиянием на дела.

Во всех случаях, где возможно, приказания отдаются словесно.

Каждое утро, со светом, Якуб-бек уже сидит на своем обычном месте, у двери, на коврике. Вся полученная за истекший день переписка прочитывается Якуб-беку дострочно. По прочтении каждой бумаги, Якуб-бек диктует тотчас свою резолюцию, которая записывается мирзою на прочитанной бумаге. В тот же день гонцы верхом, со скоростью от 140 до 200 верст в сутки, повезут эти бумаги по назначению. Через каждые 40-50 верст почтари меняют лошадей на станциях, нарочно для этой цели устроенных.

Быстрота решений Якуб-бека и их строгость известны всем и заставляют подданных Якуб-бека дрожать при имени за сотни верст.

Размер податей, платимых различными округами и отделами, нам известен с приблизительною точностью только в местностях, нами посещенных (от г. Кашгара через Аксу, Бай-Куча, Курля до Карашара). О размере же податей, платимых округами Яркендским и Хотанским, мы не имеем даже приблизительных сведений.

Тем не менее, вопрос о платежных силах и средствах населения на столько важен и интересен, что ниже мы приведем все собранные нами по этому вопросу данные, не смотря на их неполноту.

Начнем с Кашгарского округа: хаким Кашгарского округа Алдаш-датха (ташкентский купец) представляет в казну с города Кашгара и со всех причисленных к округу (выше перечисленных кышлаков) хераджного сбора 900,000 чариков (По измерениям, произведенным нами в г. Аксу, один чарик весит пшеницы 24 фунта, джугары — 26 фунтов и ячменя — 25 фунтов.) различного зерна, преимущественно кукурузы и пшеницы.

В этом числе, с кышлаков, лежащих по большой дороге в Марал-баши, сборы следующие:

Хераджный сбор с Шаптали — 22,000 чариков. Населения до 600 дворов. [296] Хераджный сбор с кышлака Файзабада — 60,000 чариков. Населения от 4,000 — 5,000 дворов. Этот кышлак, вместе с кышлаком Хана-арыком, составляют главные центры производства маты.

Хераджный сбор с кышлака Янгобада — 400 чариков. Население от 70 до 100 дворов. (С прошлого года Янгобад приписан к Мирал башинскому округу).

Общая цифра танапного сбора неизвестна. С некоторых Шишков, в которых наиболее развито садоводство, сбирается: с Биш-карама — 100,000 тенег (Не принимая в расчет лаж на серебро, одну кашгарскую теньгу надо принимать в 10 коп.), с Абата — 32,000, с Тогузака — 64,000, с Кургана — 16,000; с Кызыл-буя танапа и зякета вместе — 90,000; с Научука танапа — 25,000, и с Давлет-бага — 18,000 тенег. Размер зякетного с этих пунктов сбора неизвестен.

С независимых от Кашгарского округа отделов:

С Ханарыка: хераджного сбора 220,000 чариков, зякета и танапа 118,000 тенег. Сборы с Ханарыка предоставлены Якуб-беком в пользование его старшего сына, Бик-кулы-бека, и в казну не поступают.

С Тогсуна: хераджного сбора 90,000 чариков, танапа и зякета 88.000 тенег.

Отдел этот состоит из 13-15 небольших селений, носящих общее название Тогсуна. Хаким, кашгарский житель, Ислам-бек, в звании серкерда (?). Жители, преимущественно, хлебопашцы. Сеют, главным образом, кукурузу. Жителей до 10,000 домов (По первому счислению, китайцев, произведенному ими в 1760 г., в Тогсуне считали 700 домов.).

С Артуша: хераджного сбора 83,000 чариков; танап и зякет неизвестны. Главный предмет занятия жителей — производство маты низких сортов. Хлебопашество стоит на втором плане. Населения свыше 10,000 домов.

С Таш-Малыка (горный): хераджного сбора до 64,000 чариков и зякета до 40,000 тенег. К этому отделу принадлежит горная страна, близ озера Сары-коль; жители ее большею частью киргизы и уплачивают со своего скота вышеприведенную цифру зякета. Они занимаются в незначительном размере земледелием и выжиганием угля. Цифра населения неизвестна. Хаким этого отдела, Абдуррахман-мурза-бардар, кара-киргиз Маргеланского уезда, рода Найман.

Аргу (горный): три года тому назад хераджный сбор был 48.000 чариков. Жители занимаются выделкою маты (низких [297] сортов), приготовлением мыла, разведением садов. Ведут торговлю с киргизами. Население по исчислению еще китайцев составляет 300 домов.

Упал: хераджного сбора до 80,000 чариков; танап и зякет неизвестны. Население занимается хлебопашеством. Хакимом здесь Рахим-баба-тогсоба, улугчатский пскентский житель. Ему предоставлено право употреблять доходы с Упала на содержание гарнизонов в укреплениях горной полосы, между Ферганской областью и Кашгариею.

Марал-башинский отдел: хераджного сбора до 40,000 чариков. Население до 3,000 дворов. Население Марал-башинского отдела состоит из дулан, народа монгольского племени, поселившегося в Кашгарии около 150 лет тому назад, во время джунгарского владычества. Дулане были расселены по течению рек: Кашгар-дарьи, Яркенд-дарьи, Хотан-дарьи и около озера Лоб-нора.

Их бедные, незначительные поселки существуют по этим рекам и до сих пор. Дулане делятся на три рода: 1) чаш-ширин, расселенные по дороге от кышлака Чадыр-куля к г. Аксу и в кышлаке Псяк-сынды, лежащего к югу от большой дороги по р. Кашгар-дарье. Они иногда называют себя моголами; 2) бачук расселены по дороге из Марал-баши к Яркенду и 3) бугур населяют только кышлак Чадыр-куль.

Кальпинский отдел: хераджного сбора 14,000 чариков, танапного сбора 20,000 тенег и зякетного сбора 25,000 тенег. Жителей до 3,000 домов. Кышлак Кальпин вытянут длинною линиею в несколько верст по северной дороге из г. Кашгара к г. Учь-Турфану, ближе к последнему.

Аксуйский округ: хераджного сбора от 1.500,000 до 2.000,000 чариков, танапного сбора до 100,000 тенег и зякета со скота до 60,000 тенег. Население округа до 30,000 домов.

Байский округ: хераджного сбора до 80,000 чариков, танапного сбора от 26-30,000 тенег и зякета от 45-50,000 тенег (В том числе в кышлаке Сайраме и окружающих его кышлаках: хераджного сбора — 30,000 чариков; танапного сбора — от 13,000 до 14,000 чариков; анкета — до 14,000 тенег.). Населения в г. Бай 390 дворов. В кышлаке Сайраме и окружающих его селениях 800 дворов.

Кучинский округ; хераджного сбора до 250,000 чариков, танапного сбора до 70,000 тенег и зякета до 150,000 тенег. Сюда же входят и сборы с г. Ша-яра.

Курлинский округ: хераджного сбора до 200,000 чариков, [298] танапного сбора до 120,000 тенег и зякета до 150,000 тенег. В том числе приходится: на кышлак Бугур с окрестными селениями: хераджного сбора до 40,000 чариков, танапного сбора до 20,000 тенег и зякета до 25,000 тенег. Населения до 2,000 домов.

На кышлак Янги-Гисар с принадлежащими к нему селениями: хераджного сбора до 42,000 чариков, танапного сбора от 18-21,000 тенег и зякета со скота до 60,000 тенег. Населения до 2,000. Жители очень богаты скотом, благодаря прекрасным пастбищам.

Кышлак Чарчи: хераджного сбора до 1,500 чариков и танапного сбора до 600 тенег. Населения 22 дома.

Кышлак Дурбан: хераджного сбора до 12,000 чариков и танапного сбора до 6,000 тенег. Населения до 800 домов.

Г. Курля с прилежащими кышлаками: хераджного сбора до 85,000 чариков, танапного сбора до 65,000 тенег и зякета от 45-48,000 тенег.

_________________________________

Приведенные цифры сборов не выражают собою ни податные способности населения, ни действительного количества денег и зерна, собираемых с жителей Кашгарии.

Злоупотребления должностных лиц при сборе податей есть явление нормальное не только в Кашгарии, но и во всех других независимых азиатских владениях. Народ к ним привык, терпеливо их сносит, пока может платить все требуемое. Должностные лица, с своей стороны, получив для управления различные участки на арендном начале, считают себя вправе выжимать с этих участков как можно более дохода.

Злоупотребления при сборе податей составляют общее явление. Виновны в них все лица администрации, начиная с беков и кончая прислужниками серкеров и Юз-башей.

Подати, благодаря этим злоупотреблениям, всею тяжестью ложатся на несостоятельную массу. Зажиточные люди большею частью успевают, тем или другим путем (обыкновенно взяткою), приобрести расположение сборщика и часто от них в казну поступает менее, чем с бедняков.

О многочисленных родственниках сборщиков нечего и говорить. Они или вовсе освобождаются от платы или с них берется ничтожный процент с урожая и со скота. Херадж, вместо 1/10, берется с богатых 1/50, а с бедных от 1/5 до 3/4 всего сбора. Тоже самое и относительно других видов сборов.

Сборы случайные и побочные ложатся подчас на народ не менее [299] тяжело, чем и сборы прямые. Произвол тут может быть еще шире. При вознаграждении, например, сборщиков (кяфсень, саман-пул) все зависит от их жадности, так как ни каким законом не установлен размер этого вознаграждения. Да еслибы и был установлен, то сборщики в Кашгарии не стеснялись бы и этим. При сборе перевозочных средств для войск, имеющие по несколько лошадей, откупаются у сборщика, а у бедняков отбираются последние.

При проходе посольств, все попутные селения обязываются бесплатною выставкою топлива, фуража, скота и разных продовольственных запасов: лепешек, яиц, сластей, чаю, сахару и проч. Все эти запасы собираются в двойной и тройной пропорции и излишек часто продается плательщикам чинами, приставленными для довольствия посольств.

Каждое новое усиление сборов, исходящее от Якуб-бека, обусловливается не усилением податных сил кашгарских жителей, а причинами случайными, преимущественно все растущими военными потребностями (вооружение).

Беки, получив предписания о назначении дополнительного сбора с их округов зерном или чаще деньгами, обыкновенно не остаются в убытке. Увеличив несколько размер требуемого количества зерна, или сумму денег, они излишек кладут себе в карман; также поступают и остальные чины в администрации. Теряет только народ, которому придется заплатить вдвое против требуемого с него правителем страны.

_________________________________

Попробуем теперь сделать вывод, насколько существующий в Кашгарии порядок прочен и насколько Якуб-бек успел приобрести симпатии населения за последние 13 лет.

Рассмотрим прежде, в чем всего более нуждается Кашгария. Мы видим, какова была история этой страны, начиная еще задолго до Р. X. Владычество одного народа сменялось в Кашгарии другим несколько раз. Монголов сменили китайцы, китайцев снова монголы, затем идут арабы, снова монголы, потом джунгары и снова китайцы.

В промежутках между нашествием перечисленных выше народностей, внутренние распри раздирают эту страну. Различные округа Кашгарии (Кашгарский, Яркендский, Хотанский, Аксуйский и друг.) то хотят независимой от других жизни, то добиваются подчинения себе всех остальных.

Борьба за политическое преобладание уступает в XVI столетии [300] место борьбе религиозной между двумя партиями явившихся в эту страну ходжей, белогорцами и черногорцами. Эта борьба разделяет страну на два враждебных лагеря и, благодаря этой раздельности, страною легко овладевают сперва джунгары, потом китайцы. Период владычества китайцев с 1760 но 1825 год, не перерываемый никакими смутами, дает некоторый отдых стране. Вместе с спокойствием оправляется и население.

Промахи китайцев, их слабость и неуменье приобрести если не симпатии, то хотя уважение и страх к себе покоренного населения, вызывают восстание 1825 г. и, затем, снова начинается в истории Кашгарии кровавый период, который еще не окончился по настоящее время. Довольно простого ниже приводимого перечня, чтобы увидеть, сколько волнений пришлось пережить Кашгарии за последние 50 лет, а из предыдущих глав мы уже видели, сколько крови было пролито за время этих волнений.

В 1825 году в Кашгарии было восстание Дженгир-тюри; в 1830 году нашествие коканских войск и восстание ходжи Мэд-Юсуфа, в 1847 году восстание семи ходжей (Катта-тюря); в 1857 году восстание Валихан-тюри; в 1862-1863 году восстание Кашгарии против китайцев вместе с джунганами (Рашэддин-ходжа, Абдула-ходжа и Хабибулла-ходжа); от 1864-1868 г. завоевание Кашгарии Якуб-беком.

В 1869 году поход Якуб-бека против восставшей Сарыкольской области (в горах).

В 1872 году восстание дунган против Якуб-бека. Усмирение их сыном Якуб-бека, Бик-кулы-беком.

1876-1877 г. — начало борьбы Якуб-бека против китайцев.

После каждого восстания положение страны ухудшалось. Восстания производились ради выгоды отдельных лиц, имели успех только вследствие неспособности китайских военоначальников, малочисленности и дурного качества их войск, и после усмирения каждого восстания главные виновники его успевали большею частью вовремя бежать с награбленным имуществом, народ же расплачивался за затеи своих важаков жизнью и имуществом.

Понятно отсюда, что главное, чего желало население Кашгарии, это мира и связанного с ним спокойного пользования теми средствами, которые у него еще остались.

Относительно потребности мира для страны, мы уже видели из простого хронологического перечня событий за последние 14 лет, [301] его Якуб-бек не удовлетворил этому требованию населения и уже этим одним должен был вызвать недовольство против себя.

Недовольство против Якуб-бека вызывалось еще и другими причинами: прежде всего Якуб-бек сделался правителем Кашгарии не по желанию народа, а как узурпатор, захвативший в свои руки власть, пользуясь слабостью Бузурука и опираясь на войско.

Мы видели выше, что Якуб-беку пришлось завоевывать себе государство. При этом все средства для него были позволительны. Он берет с бою Янги-Гисар, Яркенд, Хотан. В последнем режет массу жителей, вероломно умерщвляет хакимов Хотана и Кучи: Хабибуллу и Рашэддина, истребляет взбунтовавшихся кипчаков, обязавшись клятвою на коране выпустить их свободно из Кашгарии; дает яд Катта-тюре, заметив, что он не был расположен повиноваться беспрекословно, и т. д.

Таким образом, завоевание Якуб-беком своего государства представляет много темных сторон, но население простило бы ему все, еслибы, сделавшись полновластным правителем страны, он дал бы, наконец, давно желанный мир, позволил бы населению отдохнуть, а введением порядка в управление краем обеспечил бы имущество и труд его жителей.

Но увы, Якуб-бек не мог удовлетворить и этим ожиданиям.

Не уверенный в прочности своей власти внутри государства, добытого им ценою крови многих тысяч жителей, Якуб-бек еще менее мог быть уверен в безопасности Кашгарии извне.

Поэтому он ставит своею целью добиться этой безопасности. Лучшим средством, чтобы достигнуть спокойствия внутри государства, он считает сильные гарнизоны, которые расставляет во всех городах. Лучшим средством для обеспечения своих внешних границ он считает расширение своих владений за пределы земель, принадлежавших когда-либо к Кашгарии. Он глубоко проникает в горы, окаймляющие Кашгарию с севера, запада и юга, и строит на всех путях, идущих в Кашгарию через горную полосу, много постов и укреплений. С востока, откуда Кашгарии грозила опасность сперва вторжения дунган, а после усмирения их, китайцев, он, захватив в свои руки дунганские города Куна-Турфан, Урумчи, Манас и др., далеко продвигает свою границу к востоку.

Занятый войнами, поддержанием спокойствия внутри государства, обеспечением границ извне и организациею своего войска, Якуб-бек не мог уделить много времени на введение порядка в стране и [302] потому принял систему управления Кашгариею, наиболее спокойную для него и в тоже время наиболее тяжелую для народа.

Все округа были сданы в аренду и хакимы их, как дурные арендаторы, стали брать с народа более чем он мог дать и этим подрывали в корне всякую возможность для него оправиться. Мелкие начальники серкеры, юз-баши поступали также, как и их старшие. Каждый думал только о наживе и, сознавая непрочность своих мест, старался нажиться как можно скорее.

Рассмотрим теперь причины недовольства населения в Кашгарии, в каждом из главных сословий отдельно.

1) Клас земледельческий, самый многочисленный и важный в Кашгарии, не может быть доволен существующим в стране порядком вещей, потому что ему за свой тяжкий труд приходится получать не 9/10 урожая (как устанавливает мусульманский закон), а половину, иногда же 1/4 всего обора.

Недавнее предписание Якуб-бека хакимам, доставлять ему значительную часть хераджного сбора не в зерне, а деньгами, еще ухудшило положение земледельцев. Хакимы, не забывая и своих барышей, назначили весьма высокие цены, значительно превосходящие базарные, которые в тоже время быстро упали, вследствие ненормально большого предложения зерна.

Кроме того, насильственная вербовка рекрутов в армию всего тяжелее падает на земледельцев.

2) Клас торговый тоже имеет несколько крупных оснований быть недовольным Якуб-беком. Торговля в Кашгарии не пользуется необходимою свободою. Время отправления караванов за границу определяется Якуб-беком раз в четыре месяца и иногда даже реже.

В особенности теперь стесняют отправку караванов в русские пределы, потому что при этих караванах, в качестве ишакчей, уходит много молодого народа с целью уже более не возвращаться на свою родину. Кроме того, с торговцев требуются не по силам подарки, часть товаров отбирается в казну, и деньги за них или вовсе не уплачиваются, или уплачиваются крайне неакуратно. Ко всему этому, торговое сословие в Кашгарии не может пользоваться благосостоянием, вследствие обеднения своих главных потребителей — земледедьцев.

Необеспеченность права пользования своим имуществом заставляет многих, у кого еще сохранились кой-какие крохи, припрятывать их.

Наконец, духовное сословие и то имеет достаточные причины быть недовольным Якуб-беком. [303]

Не смотря на свою наружную набожность (за 13 лет он не пропустил ни одного намаза, как хвастаются его приближенные), во всех своих столкновениях с духовными лицами Якуб-бек поступает весьма круто.

Вакуфные земли, никогда прежде не платившие никаких податей, при Якуб-беке обложены хераджем и танапом наравне со всеми другими (Это сведение еще требует подтверждения. Авт.). Кроме, того добровольные приношения населения, обремененного непосильными налогами в пользу духовенства, не могут быть значительны.

Таким образом Якуб-беку нельзя рассчитывать на симпатии к нему населения. Сознавая это очень хорошо, он с первых же дней своего прибытия в Кашгарию, начал образовывать себе партию, которой было бы выгодно поддерживать его. Сюда вошли выходцы из Кокана, Ташкента и те из жителей Кашгарии, которым удалось приобрести расположение нового правителя.

Лицам, принадлежащим к этой партии, были розданы все крупные места в стране. Чувствуя недостаточность только этой опоры, Якуб-бек создал себе другую, более могущественную опору — в войске.

Поставив войско в привилегированное положение, образовав из военнослужащих как бы аристократию страны, щедро награждая заслуги и раздавая места в администрации преимущественно лицам, служившим в войске, Якуб-бек первое время мог рассчитывать на симпатии и поддержку войска. Но затем слишком явное предпочтение, оказываемое Якуб-беком выходцам из Ташкента, Пскента, Кокана, авганцам, индейцам и др., сравнительно с набранными из среды населения, затем, позднейшее комплектование войска насильственною вербовкою и, наконец, первые неудачи Якуб-бека в борьбе с китайцами, все эти причины вместе создали недовольных Якуб-беком и среди его войска.

Начавшиеся в последнее время в больших размерах дезертирства подтверждают только что высказанное. Различные лица, занимающие высшие места по администрации, на верность которых Якуб-бек всегда мог рассчитывать, тоже понемногу начинают изменять ему. Они перестают верить в звезду Якуб-бека, и стараются во время убраться восвояси с нажитым добром.

Можно думать, что в открывшейся борьбе против китайцев Якуб-бек при нескольких частных удачах только отстрочит свое падение, при неудаче же он может весьма быстро потерять всю страну. [304]

Вот результат, к которому привела тринадцатилетняя лихорадочная деятельность Якуб-бека в Кашгарии. А между тем несомненно, что этот правитель обладал многими качествами, делающими его выдающимся среди всех азиатских правителей.

Его военные дарования, организаторские способности, личная храбрость, скромная жизнь, сила воли и железная энергия, в достижении постановленных целей, казалось могли бы служить залогом, что под управлением этой богато одаренной от природы личности страна отдохнет и оправится от пережитых ею бедствий. Но такова уже обстановка, при которой приходится действовать среднеазиатским правителям, что даже при благоприятных и выдающихся качествах отдельных правителей, совокупность условий политических, религиозных, экономических и бытовых, делают их власть непрочною, деятельность их мало полезною, и государства ими основанные недолговечными.

А. Куропаткин.

(Продолжение будет).

Текст воспроизведен по изданию: Исторический и военно-географический очерк Кашгарии // Военный сборник, № 2. 1878

© текст - Куропаткин А. Н. 1878
© сетевая версия - Тhietmar. 2018
© OCR - Иванов А. 2018
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Военный сборник. 1878