ВАЛИХАНОВ, Ч. Ч.

СОЧИНЕНИЯ

Киргизское родословие.

(Черновой набросок с многочисленными пропусками. — Ред)

Вот родоподразделение киргиз в том строго неизменном порядке, как принято у них. Самый порядок разделения, обусловливая собою право старейшинства и силу племени, что и по понятию киргиз выражается правом физического первородства предка, имеет большое значение в их родовом праве и принимается совершенно в генеологическом смысле: посему форма отношений орд к ордам и родов одной орды между собою соответствуют правам кровного братства, а отношения родов к своей орде — отношению сына к отцу, к старшему роду старшей орды — отношением племянника к дяде, всего более характеризуется этот патриархальный родовой быт — отношением в диспутах степных импровизаторов из разных родов о превосходстве и старейшинстве своего предка . . . . . . . ; но здесь не место о том говорить, а потому возвратимся опять к племенам киргизским. К киргизам принадлежали и принадлежат еще по общему имени казак, племена Канглы, Чаичклы и Керейты, которые отделились от орд после смерти хана Ишима (жившего около 1630 г) и теперь вместе с родом Средней орды Конрад, отделившимся при хане Валии . . . . . . кочуют в Бухаре, Кокане, Ташкенте и всего более на горах Кара-тау и по реке Талас с узбекскими родами . . . . . . . Не считаю нужным говорить о древности Кипчаков, Канглы, . . . . . Джалаиров, Найманов, Керейтов, Киритов, это должно быть известно сколько-нибудь знакомым с историею Чингиса и его завоеваний. Канглы и Кипчаки, как сильные народы тюркские, [287] упоминаются восточными историками, еще в баснословную эпоху Огуза. Канглы, по свидетельству Абуль-гази, еще до нашествия монголов, жили по Иссык-кулю, Джуду и реке Таласу (Озеро Иссык-куль лежит на точке совпадения границ Китая, Коканда и земель Большой киргизской орды. В долине его, образуемой на севере горами снежными Купега и на юге Курпеч-Алатау, кочуют собственно киргизы, для отличия от степных кайсаков назыв. Дикокаменными, черными и Бурутами. Река Чу ( . . . . . . . . Абуль-гази я принимаю за эту реку) вытекает из северной покатости гор Курпечь-алатау. Река Талас впадает в озеро Кара-куль и берет начало из снежного хребта, разделяющего эту реку от Чу. В степной долине между рек Чу и Сыр по течению Таласа в горах Кара-тау кочуют и теперь киргизские . . . . . . . . . У Абуль-гази названия этих места написаны так . . . . . . . . . Ч. В), а кипчаки, со времени Огуза до Чингисхана в продолжение 400 лет жили на пространстве рек Дона, Волги и Урала, почему и страна ими обитаемая получила название Дешти Кипчак. Константин Багрянородный называет турецкий народ Пацинаков старожилами земель по рекам Атиль, Геих и Танаис; вообще же Пацинаки, Куманы, Узы, как народы сродные, единоплеменные были совершенно известны византийцам в конце VII века, а о Куманах-половцах, принимаемых многими учеными за кипчаков, упоминается под 1078 годом.

В царствование Ботандата (Известия визант. историков, ч. 4, стр. 134) Найманы, Джалаиры и Кирейты были народы монгольские по свидетельству восточных историков и имели еще до Чингиса своих ханов. Найманы жили около Каракорума, Джалаиры большие и малые . . . . . . . . . . . . . составляли по . . . . . . . . . . . Керейты были соседи Найманов, и по словам Абуль-гази, было самое сильное из . . . . . . . . . . . всех племен Конрады были монголы . . Кияты были в родстве с Чингис-ханом и с его последующими потомками, через что беки их . . . . . . . . . . . имели большое политическое значение и силу, Дуланы, Суваны и Уйсуны встречаются в . . . . . . . . под именами . . . . . . и являются в числе 10 племен монгольских, происшедших от Норунов и Киятов ( . . . . . . . . ). О [288] движении народа Усунь с северо-западных границ Китая в нынешний Илийский округ (в нынешние места кочевья Большой Киргизской орды) упоминают китайские историки еще за два века до Р. Х. (От. Дж. и Вост. Туркестана). Племя Аргын встречается очень поздно в числе народов монгольских Джагатайской орды. У Гулаку была жена из племени Аргун.

Имен Уак Кирей, сколько мне известно, нет между древними племенами монголо-тюркскими, но в киргизской поэме Эдиге в числе беков Тохтамыша есть представитель Уаков. О происхождении имен Алчин, Байулы, Алим-улы см. ниже.

Курлауты (древнее монгольское племя, см. . . . . . . . ) составляют теперь между киргизами отделение от рода Кипчак. Подобное соединение племени монгольского Курлаутов к народу турецкому Кипчак, в виде или качестве ветви его, действительно странно, но говорит Левшин (Опис. киргиз-кайсацких степей, стр. 42), а есть союз разных монгольских и турецких племен от Золотой, . . . . . . . . . . . . и Джагатайской орды, соединившиеся вследствие общих интересов и известных обстоятельств в одно политическое тело. Примеры подобных союзов в истории монголо-тюрских племен нередки, мы знаем монгольский союз ойратов и турецкий уйгуров.

В смутные времена, предшествовавшие основанию ханств Казанского, Крымского и Астраханского, первые племена Золотоордынские и Джагатайские, раздробленные и разбросанные грабительскими смутами в разные стороны и страны для обеспечения своих прав в местах своего кочевья составляли союзы и, пригласив какого-нибудь принца Чингисовой крови, провозглашал его ханом. Таким образом, из разноплеменных родов составилась политическая отдельная община . . . . . . . . . независимо . . . . . . . . Так основались и утвердились орды . . . . . . . . . . Ногайская в Сарыйчаке, Могул-улус — в Ташкенте и Казак — в степях за-Сейхунских. Всего больше утверждается это предположение замечательным составом родов киргизских: [289] между ними вы встречаете Кипчаков, племени золото-ордынского, Аргынов — племени Джагатайского, Уйсунов — соседей Уйгуров и Джунгаров. Для большей ясности рассмотрим самое предание их о своем «народоначале».

Народ казак (так называют себя и зовутся от своих азиатских соседей киргизы) разделяется на три сотни — юз, которые русские называют ордами и которые по старшинству у них наз. большая, средняя и меньшая сотня, или, как принято, орда составляется из четырех главных основных родов: Дулат, Джалаир, Абдан и Суван, все они совокупно, в виде нарицательного имени, называются Уйсун; название, происшедшее от имени сильного племени Уйсунов, принадлежавших прежде к союзу вышепоименованных родов этой орды, но впоследствии, присоединившихся к Джунгарам и Уйгурам; собственно же остатки их существуют и ныне и принадлежат в качестве отделения к роду Дулат и называются Сары-Уйсун. Среднюю орду составляют основные роды: Аргин, Кипчак, Конрат, Найман, второстепенные, присоединившиеся после — такие роды у киргиз называются . . . . . . . Джетыру Али роды — Уак и Кирей. Меньшая орда состоит из двух коренных родов: Алим-улы, Бай-улы и из одного . . . . . . . . джетыру: Алчин, собирательное имя всех родов меньшей орды, также как Уйсунь — Большой.

Начало народа Казаков или Алач, как казаков, предание это определяет довольно положительно: если Тамерлан, в первый свой поход в 1392 г. на Тохтамыша, убил детей Алача и первого хана казачьего, то приблизительно можно полагать, что сам Алач мог жить в средине XIV ст. Нет сомнения, что казачество началось и развилось в Азии и перешло к Русским от Татар; — в русских летописях (в Псковской), рязанские казаки упоминаются в 1444 году, когда они пришли на помощь к Москве и (сражались) против татар, а в украйие 1517, по свидетельству . . . . . . . . Окольского, они ходили тогда на Белгород (Аккерман) под начальством гетмана своего Предислава Ланцкоронского (см. Карамзина. Прим. 411 к V т. [290] и IV гл). У татар они должны были развиться ранее. Привольные и обширные степи Киргизские, как Украина для Руси, сделались местом стечения удальцов и батырей, искавших свободу и богатство в добычах. Если Русские казаки, Запорожские и Донские, очень скоро составили отдельную и характерную народность, более или менее различную от велико-русского населения, то нет сомнения, что смутные времена междоусобий орды, выгоняя не отдельные личности, как на Руси, а целые племена, способствовали к образованию отдельной казачьей общины из разнородных племен; — как русское казачество составилось из союза только разнородных и разноплеменных личностей. А потому начало союза Алач, татарских казаков, как казачества, я принимаю вполне и думаю, что миф киргизский о Алаче и Аласе, как выражение этого начала, имеет основание. У народов азиатских, свобода и независимость могли обусловливаться только в лице отдельного хана и своего родоначальника. Усиление казаков союзом разных выбежавших племен от орд Кипчаковской и Туркестанской, конечно, делалось и образовалось постепенно — исподволь. По старшинству племенных союзов они составляют старшие орды — большую и среднюю (см. выше родоподразделение Киргиз) перед-казачеством (Малая орда, как мы заметили выше, происходит от первых бродяг основателей). Можно полагать, что казаки присоединились к союзу племен образов. в степях киргизских. Кочевая степная жизнь и хищнич. наклонности — общее свойство и наследие племен степных, кочевых могло утвердить за новым союзом их новых поколений имя казак, которое, — как можно полагать из Шейбани-намэ . . . . . в то время имело значение довольно почтенное и означало возвышенность духа, здравость — соответствовала европейскому рыцарству (В Шейбаниаде очень часто говорится, что Мурза такой-то, Багадур такой-то были славны в казачестве. Не даром Запорожцы называли себя рыцарями!).

Кочевой степняк, для отличия от своих городских родовичей-соседей, Узбеков и Ногайцев, гордился именем [291] казака, — свободного степняка, кочевого человека. Г. Левшин говорит утвердительно, что в XVI столетии, в степях Кипчака и Чете, были два сильные владения: Улус-Могул под владычеством хана Дадана и Казак и что в это-то время к Казакам присоединились, или силою были присоединены разные отпавшие, от Золотой орды отделения многих народов, как-то: Кипчаки, Найманы, Конрады, Джалаиры, Канлы и другие отрасли, коих названия ныне носят сильнейшие поколения, роды и отделения орд Киргиз-кайсаков . . . . сообразив образование некоторых второстепенных родов киргизских, при последних ханах, его можно легко объяснить или даже привести общее правило племенному образованию и соединению орд казаков. Аблай-хан в одном из своих чапу на киргизов . . . . . . . . . (для отделения от киргиз-кайсаков, русские народу этому дают прилагательное дико-каменными, черными, а китайцы назыв. Бурут) вывез в свою орду несколько сот джесырей (пленников); эти Буруты, кочуя вместе с Атыгаевским родом средней орды от племени Аргын, постепенно сливались и теперь составляют отделение этого рода под именем и Бай-Киргиз и, для получения генеалогического права братства родов, производят себя от одного из 12 сыновей Даута (родоначальника Атыгаев). Другой пример: род большой орды — Керейт отделился от союза казаков и соединился с узбекскими родовичами Керейтами, а небольшой остаток его, впоследствии возвратившийся в степь, пристал по соседству к Малой орде к Се(миродскому) поколению и теперь составляет его отделение и производит себя от родоначальника этого поколения Каракат . . . . а (?).

Сами же киргизы, как я заметил выше, названия своих родов объясняют именами родоначальников, предков; но о Кипчаках, Найманах, Конрадах и о других основных родах говорят, как народах древних, времен чингисовских, а современное соединение их в общий союз орд — каждое племя присоединившихся принимается за нечто неделимое . . . . . . . . и принимает значение [292] генеологическое. Собственно прямыми потомками первых казачествующих батырей (См. ниже предание киргизов о своем происхождении), давших первичную самобытную жизнь союзу их, почитают меньшую орду, основываясь на древне-монгольском законе, который, надо заметить, имеет у них до сих пор наибольшую силу и значение, — что право на наследие родителей, на их имущество . . . . принадлежит младшему сыну, или младшему члену фамилии Кендре (?) Посему, название Алчин, собственное имя племен всей этой орды, производят от имени первого законника-бия шайки казаков. Алача, одно отделение этой орды — байулакского рода называется прямо Алача.

Узбеки Туркестанские, как видно из родового деления их, составляли также союз племен, по союз гораздо обширный, нежели союз казаков. Вот роды Узбеков бухарских: Конрат — в Карши, Мангит — в Бухаре, Хитай — в Ярт-Кургане, Кипчак — в Талаке (?), Найман — в Зеодине, Джалаир — в Пянджшамба, Сарай и Ябу — в Карши, Сары-Кита — в Кургане, Диахли, Минг, Митна, Бахрин, Баркут, Катган, Чендер, Кара-Калпак и др. Кроме Бухарских род Юз — в. Кокане, Лакай, и Ют — в Гисаре, Конрат — в Байруне и Ордиандр (?) — Хиве, Дурш(м)ан — Кауадиане, Катган — в Ку..., Монтан — в Кулуме, Канезы — в Гейбаке и Ташкенте, Кипчак — в Бухаре (?), Хиве, Кокане, Ябу тоже — в Бухаре. Между племенами крымских и кубанских Ногайцев есть племена Найман, Кипчак и Конрат и, что особенно замечательно, роды Киргиз и Казаков (Известно, что Ногайцы в XVI веке имели города и кочевали в степях, которые теперь известны под наз. Киргиз-Кайсацких. Границей их земель на востоке были, как можно полагать по сохранившимся преданиям и остаткам мечетей — им приписываемых, — горы Алатау. Дико-каменные киргизы, живущие в горах и долинах Иссык-Куля, говорят, что в землях их прежде кочевали Ногаи и что сами они частию происходят от смешения с этими ногайцами. Говорят также, что на берегу их озера прежде было несколько городов ногайских, но землетрясение оборвало берег. Озеро Иссык-куль в бурные и ветренные дни очень часто выбрасывает на берег принадлежности домашней жизни. Сказание о ногайских городах могло быть последним объяснением этого явления. Как бы то ни было, Ногаи с Казаками, своими соседями на юго-западе и Киргизами на северо-востоке (Киргизы жили по Енисею, Томи и рекам Черная и Белая Юса и на восток могли простираться до р. Абакана и Ангары) были в отношениях близких и приязненных, по крайней мере, предания Киргиз, где говорят о блаженных временах соседства Ногаев и Канаков и все джиры их близкие этому времени начинаются так: ...Ногаи в средине XVII столетия теснимые с востока калмыками, в движении своем на запад могли увлечь за собою небольшую часть совместно кочевавших Казаков и Киргиз. Хотя в книге Б. Чертежа сказано, что Ногаи Большие кочевали по Уралу до Синего моря, но основываясь на известиях Миллера, что в пространстве степи Тарской было несколько улусов ногайских, плативших дань русским и, наконец, на том, что волости и городки сибирские: Мерзлый городок, Тураш и Малогородские волости (за Тарой, вверх по Иртышу) и Вузюковы волости (близ озера Чан), городок Тунус ( . . . . . . . по р. Туре . . . . . . . . . ) волости на Убинском озере в Барабе: Чангула, Лугуй, Келема и пр. в 1594 году платили дань Алею-Мурзе ногайскому. (Истор. Миллера, изд. 1750 г. стр. 272 и 295). Можно полагать, что кочевья Ногайские простирались гораздо далее на запад от Ишима, где были пределы одной Ногайской орды, куда бежал в последний раз Кучум.

В 1-й четверти XVI столетия в . . . . . . . наших степях было большое брожение кочевых племен — независимость перекочевок; готовился переворот, нужна была новая жизнь) (у Ногайцев Кавказских). В числе волостей Башкирских есть род Кипчак, который относительно коренных волостей составляет башкирское отродье. [293]

Соединение почти одних и тех же племен Монголо-Тюркского корня в составе трех разных народов, родовые права союза, обусловленное в параллель братского союза, наконец, подтверждающие предания и исторические показания Шейбанияды и Абульгази о войнах Узбеков, где, сохраняя их родовые права и старшинство от . . . . . родов и действуя . . . . . чуждым . . . . . , каждое племя в лице родоначальника бия, действует отдельно, сообразуясь только с общим интересом олицетворенного союза в лице хана. Все [294] это, очевидно, подтверждает мое предположение о происхождении их, как союза племен, от Золотой и Джагатаевой орд, которые вследствие смут и беспорядков в XV веке, сдвинуты с коренных мест жительства и приведены в смутное, беспорядочное движение или бегство (бусу (Для выражения расстроенного и безалаберного бегства кочующих племен от нашествия или грабежа, или же по одним только слухам о предстоящей опасности, существуют в языке татарском характеристичные глаголы: . . . . . . Примеров подобных движений у Киргиз было несколько раз; однажды Средняя орда от реки Чу прибежали под Ор . . . . . по слухам о движении Зюнгарцев сделать чапу, а Большая в то же время дошла с Балхаша до Бухары)) — совершенно раздробились на части и попали в разные места и земли в смешении с . . . . . . отдельными частями других племен. Сначала . . . . . . . . . . . . . . . . самоохран . . . . и сообразно с местными условиями мелкие части племен или искали защиты у более сильных, присоединяясь к ним в качестве . . . . . части, или входили в более тесные, братские отношения под-отделения между собою, составляя общество, массу людей, для обеспечения себя от насилия племен сильных, т. е. менее раздробленных. Так могли образоваться первые союзы . . . . . . ; какое бы то ни было соединение племен турецких Кипчаков и Аргунов, племен образовавшихся очень поздно, при Гулау, ясно указывает на позднейшее происхождение казаков и на происхождение их от смешения Тюрков и Монголов, но с значительным перевесом монгольского корня. Чрезвычайно трудно, почти невозможно, достоверно определить время. начала самостоятельной, новой жизни этого союза, появления этого союза, как независимо целого народа, хотя народное предание относительно этого пункта и представляет довольно точные показания, но все они не факты исторические. Народные предания всякой жизни, особенно предания исторические, чрезвычайно любопытны, не хочу сказать важны; в этом отношении предания киргиз занимают почетное место, по своей чрезвычайной простоте, ясности и по отсутствию [295] сверхъестественного и баснословного, и во многом подтверждаются известиями Абульгази и особенно . . . . . . , которая замечательна уже тем, что написана киргиз-кайсаком. Несмотря на изустную передачу, в продолжении многих лет и через уста многих поколений, все древние джиры и предания, благодаря удивительным способностям и памяти импровизаторов и любви самого народа до песен, джиров, преданий и сказок о подвигах своих предков, сохранились до сих пор довольно чисто и все их списки, собранные из разных отдельных частей обширной части степей, чрезвычайно сходны. О киргизах можно положительно сказать, что они сохранившийся остаток древней татарщины, со всеми их поверьями, обычаями, увеселениями, но с более умственными достоинствами — с огромным запасом историч. преданий поэтического свойства, с песнями импровизаторов, бывших в разные времена, с любовью к музыке и увеселениям и с огромных кодексом определенных народных прав, судебных разборов и полицейских мер. Нет ни одного достопамятного события, ни одного замечательного человека со времени самобытной жизни этого народа, воспоминание о котором не осталось бы в народной памяти. Один воспет импровизатором, имя другого обессмертил в памяти предков какой нибудь бессмертный, знаменитый музыкант — чебезгичи или кабузчи. Каждый почетный киргиз-родоначальник знает всю генеалогию своего рода и чтобы быть благовоспитанным и порядочным человеком усердно изучает народное право под руководством старого бия, пользующегося в народе репутацией, юридическою известностью, и совершенствуется в красноречии, приобретая на память множество поговорок, пословиц, забавных анекдотов и употребляя их для украшения своих речей, а последнее обстоятельство — сообщение им занимательности и отчасти забавного юмористического характера, до которого киргизы большие охотники (Киргизская поговорка употребляется, как поразительное доказательство аргумента чрезвычайной древности: . . . . . ). Но, увы, через десять лет мы [296] можем сказать только: так было прежде; так сильно изменяется народ наш.

Из преданий о происхождении киргиз замечателен джир Ахуна из племени Аргын, из рода Атыгай и поколения Худай-берды и отделения его Босембет-Чала, современника прадеда моего, хана Аблая. Знающих эту эпопею теперь очень мало, по крайней мере я до сих пор не имел случая ее слышать. Говорят, что Чал в своем джире собрал все народные сказания, относящиеся до происхождения киргиз и составил полную генеологию ханов, родоначальников и племен, происшедших от Алача (разумеется весь народ) включительно до Худай-берды батыря, одного из 12 сыновей Даута, родоначальника 12 поколений Атыгаевского рода. Мы не имеем под рукою этого эпоса, да к настоящему случаю и не считаем его нужным, а потому вниманию вашему предложим общее народное сказание, известное каждому киргизу, питающему хоть малую претензию на белобородство и старое ухо (коре-кулах — много-слышавший).

(Предания, сообщенные Левшиным в его Опис. Кир. К. орд и ст., совершенно не существуют между киргизами, одно из них есть переделка нашего. Киргизы никогда не сообщают русским своей старины и всегда выдумывают совершенно противное. Когда Погранич. Упр. Сиб. Кирг., желая сложить для них свод законов народных, отправило чиновника Сотникова, поручило, для совершенного знакомства с духом и обычаями, спрашивать о преданиях, то киргизы, боясь, чтобы их, как народ казачества, не обратили в казаков, говорили совершенно противное, производя себя от Мухамеда и Арабов)

Давно, очень давно, был в Туране государь по имени Абдулла, а по другим Абдул-Азис-хан, у этого государя был прокаженный сын, названный потому Алача — пестрый. Отец его, исполняя древний обычай изгонять всех одержимых этой прилипчивой язвой, изгнал и сына своего. В то же время многие подданные, не довольные жестокостью Абдуллы и побуждаемые голодом. отправлялись в степи, лежащие на. север от р. Сыр, в пески Кара-кум и Бурсук и начали казачествовать. Храбрые и удалые батыри усилились до 3-х сотен и приобрели в скором времени [297] известность, силу и богатство. Проходит несколько лет, начинаются бедствия: шайка казаков всюду терпит беспрестанное поражение от соседей. Степная вольница чувствует голод, а безначалие и несогласие членов братства приводит их в расстройство и междуусобие. К довершению несчастия сам Абдаллах, пользуясь временем, начинает поиски и только сила провидения спасает их от конечной гибели. При таком плачевном ходе дел, среди 2-х сотен, является мудрый старец Алач (Об Алаче . . . . . предание — по всему видно, что оно происхождения позднейшего и сильно . . . . . . . ) (иностранец, чуждый) и говорит им речь до того сильную и убедительную, что казаки провозглашают его своим родоначальником и судьей, а по совету его приглашают прокаженного сына Абдуллы Алача и ставят его ханом. Таким образом степные бродяги-казаки, сделавшиеся уже благоустроенным обществом и в некотором смысле нацией (если слово это можно применить к народности кочевой), в ознаменование своей независимости, отдельности, в память именно своего хана Алача и отца-судьи Алача, назвались Алач, или по числу сотен — Уч-Алач (три сотни). (Довольно хитрое сплетение Алачей!). Но, несмотря на внешнее перерождение, соседи и сам Абдулла смотрели на них все еще как на бродяг, разбойников и название казак осталось за ними и тогда, когда Алач, с сыном Алача, в полном составе всех 3-х сотен, пользуясь голодом и болезнями в народе Абдуллы, заставил его письменно признать их независимость. Так Алач сделался народом Алача его ханом.

Далее предание говорит определеннее: Аксак-Темир (Тамерлан) в первый свой поход на Тохтамыша, проходя через кочевье казаков Кара-кума, заметил их, разгромил их улусы и повесил двух ханов — Амета и Самета и отправил к ним для распространения истинных правил веры и для искоренения шаманства учителей Машаиха. Все развалины мечетей, надгробных и могильных гробниц принадлежат как этим, так и впоследствии . . . . . . . . . . [298] в степь . . . . (В киргизской степи очень много развалин: остатки городов лагерей . . . . . . . . . . , так наз. бастионы, разбросанных по рекам южной и западной части степи и приписываются преданием первые, т. е. города — Ногаям; северная полоса богата курганами, каменными обелисками с изображением человечьего образа и бабами в роде тех, которые в Малороссии наз. татарскими, а в Сибири — чудскими. В восточной кроме . . . . . . . . похожих на ногайские, встречаются курганы с обелисками . . . . . . . . бабы и несколько ламайских китов. Один из них, так наз. Аблай, на реке (Аблай-Китке) в 70 вер. от Усть-Каменогорская, построенный в XVII столетии . . . . . прозван Аблаем, описан подробно Палласом (P. S. Pallas. Reise durch verschiedene Provinzen des Russischen Reichis) и у Левшина (Описание Кирг.-Кайсац. степей и орд, т. I, стр. 203)). До Тамерлана киргизы поклонялись духу предков — арваху, огню, как очистительной силе, луне, солнцу, земле и животным, составляющим их богатства, обоготворяя каждую породу в индивидуальном лице, так называемых: Конский отец, . . . . . . . . Онар-ата (отец коров) и проч. не почитали за священность, но поклонялись всем . . . . . . вещам, приносящим человеку пользу.

По преданию Киргиз неизвестно, когда явилась к ним фамилия Уруса и кто из детей его был 1-м ханом киргизским. Предания Киргиз, хотя и говорят о Джанибеке, как о своем хане, но не менее того не сообщают ничего ясного на вопрос: сам ли он пришел к ним первый, или его предки? В . . . . . мы не находим также ничего определенного, только на стр. 14 говорится, между прочим, что правое крыло войск Уруса составляли Канглы в числе 2000, а левое народ Алач-Мены (Алач как говорено было выше, есть общее нарицательное имя, союза казаков. Слово это с подобным эпитетом как здесь — Тысяча Алачей (Алач-Мены) у киргиз никогда не употребляется; они говорят о своем народе, как союзе: Уч-Алач, Алты-Алач, Уч-Мен-Алач, Алты-Мен-Алач. Как бы то ни было, прибавления . . . к Алач не всегда принято в значении числительном, ибо вслед за ним тотчас говорится что в народе Алач-Мены было . . . . . душ; но по употреблению слова Мены, в другом месте этой книги, (стр. 30) говорится о потомках . . . . . . . . . . . . . . . . . . . что «все тысячи мира ( . . . ) находятся на лице земли (т. е. у потомков . . . . . . . . . . . . ) в своем ведении имея, управляли престолом . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . указывает на собирательное значение этого слова, как толпы, кучи общества. Если тысяча мира . . . . . . . означает всю массу человечества, то и Алач-Мены — тысяча Алачии, значит союз, общество, Алач . . . . . . . . никогда не употребляет название своего народа; говоря о султанах и ханах киргизских, он говорит: в том народе царствовал, у того народа . . . . . . . . . , только в конце повествует, что Джалаиры были почетное племя у народа Алач-Мены). По преданиям известно, что Джанибек был государь мудрый . . . . . . . . . вот [299] отчего киргизы называют его не иначе, как с эпитетом аз . . . . . . . . . . . и известно, что визирем его был умный и красноречивый Джиренче-Чечен (Чечен или Сечен значит мудрый, употребляется Киргизами и теперь. Слово это древне-монгольское и имело такое значение: один из предков Чингис-хана, известный у восточных под именем . . . . . . , назван у Санан-Сецена Пибибагай-Сэцэн. (Gesch. der Ost. M). Северные монголы Халхасцы. выговаривают слово это Соцен, Сэцень). Изречения, уподобления его, как пословицы, употребляются киргизами и теперь, а самое название его сделалось нарицательным именем оратора. На вопрос, когда пришли султаны фамилии Уруса, предания, как я уже заметил, отвечают совершенным молчанием — известно, что подданство их хана Алача прекратилось вместе с убиением его сыновей Тамерланом и известно также, что степь их служила местом укрывательства для всех разбитых и изгнанных из Орды принцев.

Но несмотря на это совершенное безведение преданий Абульгази, . . . . . . . . . . . и, наконец, русские летописи представляют несколько хронологических данных, приблизительно объясняющих и определяющих эту эпоху и годину Джанибека, первого известного хана по преданию Киргиз. Общество казаков, уже однажды имевшее хана, не могло, как в видах своей самостоятельности, так по общепринятому монгольскому принципу, непременно иметь среди себя представителей белой . . . . . . кости (Белая кость, так назыв. у киргиз султаны, ханы — потомки Чингиса и Ходжи — потомки Мухамеда. Простой народ, для отличия от них, называет себя — кара (черный). Султаны никогда не принадлежали и теперь не принадлежат к союзу Алач. При собственно народных сходках в оные времена на крик уран — Алач обязались все казаки чистой черной крови, — а султаны и рабы их, которые были всегда из калмыков и киргиз, составляли другой круг и кричали Аркар. Хотя пословица киргизская — «без султанов не может быть народа, как без поддержки не может стоять юрта» — и показывает понятие народа о необходимости для отдельного народа ил отдельной главы, но тем не менее относительно влияния на . . . . . . . султаны не значили ничего. Киргизы говорят: ходжи — сарты, а султаны наши рабы, объясняя это низкое уподобление своих глав . . . . . . . намеком на то, что они рабам, обязанным пасти стада и пугать своим присутствием . . . . . . . . . . поставлены для той же цели у них. Все управление народа находилось в руках старейших родоначальников и ханы их были только исполнители воли народной. В случае же неудовольствия черная кость . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Султаны значением своим в последнее время обязаны хану Аблаю, который несколько раз разбил народное ополчение . . . . . . . . . . и тем уничтожил ограниченность власти, совершенно утвердился в орде и первый деспотически властвовал и приобрел право смертной казни, которая прежде принадлежала приговору всего народа), существовать без [300] ханов или султанов. После детей Алача были у них ханы — это несомненно, но кто они? О фамилии Уруса историч. известно вот что: фамилия, из которой происходит Урус по свидетельству Абульгази, была младшая отрасль Джучиханидов; родоначальник ее был Тогай-Тимур (Абул. стран. I. Царствование — Чингис-хан, его сын Джучи, его сын Тогай-Тимур, его сын Уз-Тимур, его сын . . . . . . . . ходжа, у него сын Бадакул Углан, а его сын Урус-хан, его сын Коюрчик-хан, его сын Барак-хан, его сын Абусаид — прозванный Джанибек-хан, у него 9 сыновей в следующем порядке: Иранджи, Махмуд, Касим, который сразившись с Мухамед-ханом, Шейбанским . . . . . был виновником его смерти. Итик, Джаниш Канбар, Таниш, Усак, Джаук. Мухамед-Шайбани хан был убит не Касим-ханом, а шахом Измаилом в 1510 г., следовательно здесь ошибка: должно быть Касим-хан сам сделался шахидом в этой битве, но никак не Шейбани хан Узбеков . . . . . . . . . . . . Точно также Джадек через . . . . . . . 9) Джаук или Джавек . . . . . . . . . . 38) Мухамед сын Тимур хана . . . . . . . . . . В истории этот Варох, мы совершенно узнаем нашего Барака, который по свидетельству Абульгази был изгнан Махметом, сыном хана Ичкили (Родосл. Ист. о Татар. Т. II, стр. 100. Это известие в Румянцевском издании Абульгази, на русском яз. нет. Вообще в этом переводе много . . . . . . ) Гасан Оглана из фамилии также Тогай-Тимуровской, но . . . . . . ). По [301] прекращении царствования линии Бату-ханидов, дом этот, в лице хана Уруса, объявляет вместе с Тохтамышем, представителем другой отрасли этого рода, Джучи-ханидов, претенденство на Сарайский стол и впервые выступает на ханство в лице Уруса, царствовавшего до 1360 г. (См. Карамзина «Ист. Р. Г.» прим. 87 к V т. глава I и Дербело, Bibliotheque Orientale). По времени царствования и по сходству имени его можно принять за того хана, который царствовал после Кульпы, но известен в русских летописях под именем Науруза и был убит сыном своим . . . . . . . . . . . ханом Хидырем; по крайней мере, в русских летописях никакого хана Уруса нет.

(Вообще в историях об этом хане у восточных историков много противоречий: Григорьев (история Монголов, стр. 41) говорит, что Урус по прямой линии происходит от Батыя и что он вел войну с Тамерланом, мстя за смерть сына своего Бугай Салтана. Далее говорит, что Тимур-Кутлук был сын Бугай-Салтана. Эти известия диаметрально противоположны показаниям Абульгази; по автору . . . . . . . . . . . . . Урус был потомок не Батыя, а Токай-Тимура, а Тимур-Кутлук, хотя и происходил от рода Токай-Тимура, но от другой линии: Джучи, Токай-Тимур, Уз-Тимур, у него два сына: Ходжа и Абой. Урус был внук Ходжи, а Тимур-Кутлуг сын Али-Тимур-бека был праправнук Абоя. (Абульгази, стр. 111). Абульгази говорит (Абульгази, стр. 91): Как бы то ни было, Урус родоначальник Киргизов был ханом Золотой орды во время царствования и изгнания из орды Тохтамыша, который бежал к Тимуру и жил у него до тех пор, пока по низвержения Мамая, при помощи его, мог сделаться ханом, и Урус был побит в войне с Тохтамышем, и его потомки, по уверению г. Григорьева (см. статью История Монголов), укрываясь от преследования Тамерлана, должны были бежать в разные стороны; сын его Койручук был также ханом в орде. Карамзин, основываясь на переводе Шерефедина-Али-Эзди, говорит, что Тамерлан при втором походе своем в 1395 г. на Тохтамыша поставил в орде ханом Койручук Углана, сына Урусова. Барак, сын его, по словам Абульгази, был ханом Золотой орды. Известно и из Русских летописей, что в 1422 г. (примечание 24-е к 5-му тому II главы Истории Карамзина) приходил к Одоеву царь Барак с каким-то ханом Куйдодатом, или Chudandach. (История Р. Соловьева прим. 27-е т. IV). Шильдбергер в своем путешествии говорит, что после изгнания Керей Бердея Кибаком (Thebac) Идигей взял царство Зегре, который был изгнан каким-то Маслинедом, но вскоре царь Waroch изгнал его и сам также был изгнан им же, пришел взять Зегре и убил Махмута) . . . . . . называют этого Барака сыном Кырджака (нет сомнения испорченное Койручук) и ставят его 36-м ханом в орде. Вот порядок ханов после Керей-Берды: 28) Керим-берды, 29) Кебек (Тохтамыша сын), 30) Чегре, 31) Джебар-Керей Берды (сын Тохтамыша), 32) Сеид-Ахмед, 33) Дервиш сын Илаги, 34) Магомед, 35) Даулет Берды сын Таш Тимура, 36) Барак сын Кыртджака, 37) Геяс-уд-Дин Шади-бек. 38) Мохаммед сын Тимур хана) [302]

. . был некто Кутлук Саба, он имел одного сына и одну дочь, которую взял один из сыновей Эмир-Тимура, Тимур-Кутлук от них произошел на свет. Это известие явно противоречит его показаниям, очевидно, что имя Эмир-Тимур . . . . . . . . . . . описка переписчика вместо Кутлук . . . . . . . . . . Кутлук-Темур, по Абульгази имя деда Темур-Кутлукова. Отец его по Абульгази и . . . . . . . . . . . . . . . был Али-Темур-бек Оглан. . . . . . . последний называл его просто Темур-беком . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . миф, о происхождении Казаков мы не имеем никакой возможности: Абульгази, историк Моголо-Тюркского корня, в своем . . . . . . . не обратил никакого внимания на киргиз, что и вызвало справедливое негодование почтенного описателя моей родины, г. Левшина; как ближайший сосед киргиз, он имел к тому удобный случай и повод, наконец, в видах благодарности за гостеприимство хана киргизского Ишима, укрывавшего его во дни его казачества в резиденции своей, Туркестане. Он должен был сказать что нибудь подробное и обстоятельное, а не несколько брошенных вскользь родословий султанов киргизских от Чингиза до Джанибека . . . . . . . . . . . . . . . Рашиддина и Джувейии и других восточных писателей, судя по времени и по содержанию, сведения более . . . . . . . . . . . . Джагатайских и о Ильханах, ничего о Киргизах не может быть. В Шейбани-намэ мы не нашли также ничего, кроме некоторых отрывочных сведений, которые, впрочем, не показывают решительно ничего: Шейбани-намэ стр. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Мухамед Шейбани хан перед походом своим на Мерв в 1510 г. загнал Казаков на гору Улутав.

. . . . . . . . . . Нет сомнения, что в отношении [303] сведений о Киргизах самое первое место занимает Сборник летописей издания Березина (Казань 1851 г) замечательных тем более, что представляет единственные памятники прошедшей жизни Казаков, хотя исторических фактов в нем и нет: но полная генеология султанов и ханов казачьих дает нам возможность проверить современными данными хоть одно из . . . . . . . сказаний Киргиз и поверить достоверность сведений самой книги с известиями русскими, находящимися в посольских бумагах и актах сношений с Ногайцами. Сборник летописей . . . . . . . . . . . написан в конце царствования Бориса Годунова, около 1000 г. геджры. Когда султан Ураз Мухамед, с которым неизвестный . . . . Хроника эта написана, чисто татарским языком и . . . . . переводным словом, за то узбековских, степных уподоблений, поговорок бездна . . . . . . . . . . . разделял изгнание, автор был сделан ханом . . . . . Автор говорит, что он написал эту хронику во имя гостеприимства и покровительства царя Бориса . . . . . . . . . . . . . Известно, что Ураз Мухамед-султан, впоследствии хан касимовский, был сын султана Ондана и племянник киргизского и калмыцкого хана Тауке. 1587 г. султан этот был взят воеводою Данилом Чулковым в плен вместе с царевичем сибирским Сейдяком (Обстоятельство этого пленения по сказанию летописи чрезвычайно обстоятельно . . . . . . . . . . . . . См. Описание Кирг. Кайсац. орд и степей, стр. 50. Покорение Сибири, Небольсина. Строев, Есиповская летопись: По не мнозех же днех князь Сейдяк изыде из града Сибири, с ним же царевич Казачей орды Салтан). В Сибирских летописях он просто называется царевичем Киргизской орды Салтаном. В том же году он отправлен в Москву, где был принят ласково царем Борисом и через несколько лет сделан ханом касимовским. Автор этой книги, как видно из слов его был земляк Султана Ураз-Мухамеда и принадлежал к роду (гребне-тамгового (Тамга, — у Киргиз разные роды имеют свою тамгу и уран, всякий (военный?) крик. Уран всех Киргиз есть Алач) из) Джалаиров . . . . . . . . . и [304] товарищ его неволи. Благодеяния и милости Бориса Федоровича к его хану и ему были причиною появления этой книги. Основываясь на этих указаниях автора о себе, ясно, что был он земляк султана Ураз-Мухамеда и был из главного рода Джалаиров . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Джалаиры принадлежат к старшим родам . . . . . . . . киргизским и состоят в Большой орде.

* * *

В союзе узбеков были Манкиты (каракалпаки) и киргизы. Отличительная черта народов, происшедших из узбекских поколений, выражается явно родоподразделениями, в которых вы видите название разных монголо-тюркских народов.

Кипчаки существуют между узбеками, киргизами, ногаями, найманами, тоже Керейты, и т. д. По преданиям узбеков вот название первого союза, т. е. 96 племен. Три поколения Мын, Юз и Кырк под общим именем Тюрк (это потомки древних тюрков), Уки, Ункоджи, Джалаир и проч. Собственно отдельный союз казаков произошел вторым из поколений . . . . и узбекских; время этого переворота неизвестно, но было незадолго перед Тамерланом, который в походе своем на Тохтамыша (1392) убил детей первого киргизского хана Алача.

После пресечения потомков Алача-хана, предание киргиз считает своим ханом Джанибека, сына... Во всяком случае по преданию Джанибек был первым ханом казаков из фамилии Джучи-хана. Абульгази сыновей Джучи называет ханами казаков. Время управления Джанибека, когда две родные орды Ногаев и Казаков жили вместе, воспевается в киргизских поэмах, как золотой век. К этому времени принадлежит большая часть преданий, нравственные изречения джауенчи-чечена (мудрого) . . . . . . . . . . . . Джанибека и ногайского философа Асана-Горемычного (Асан-Кайгы) употребляются степняками до сих пор. По преданиям в то время было движение . . . . . . с юга на [305] север. Первое должно относиться к эмиграции узбекского хана всей . . . . . . , а второе могло произойти от усиления, и от расширения их пределов к Или и Балкашу.

XVIII-е столетие было временем ужасов и внутренних войн. Предания, относящиеся к этому времени, отличаются мрачным, погребальным характером. Чужеземные враги стесняют их с родных мест, исторгают, разрывают родственный (союз) казак и ногай. Ногайцы, стесненные калмыцким Хо-Урлуком, уходят за Урал и Волгу, а казаки на юг, и в 1636 г. мы видим хана киргизского Ишима и Турупа — одного в Туркестане, другого в Ташкенте. Знаменитый в степях «плач» на раздвоение ногаев и казаков играется до сих пор степными музыкантами на . . . . . . и исторгает слезы у старых аксакалов. «Когда сто тысяч ногайцев взволновались, когда Урамбет-бий умер и самые черные леса загорелись» — поет степной баян.

Поговорка: «намутил, как пестрый жеребенок» объясняется преданиями калмыков. В Кульдже я говорил с одним старым . . . . . . знатоком ойратской старины. Он пел мне все свои древние песни о движении Хо-урлука, о победах над ногаями и казаками. В какой степени унылы и мрачны предания киргиз об этой эпохе, в такой степени восторженны и исполнены гордости предания калмыков. В этой песне я нашел ключ к объяснению вышеприведенной поговорки. Ногайцы в страхе каждый день ожидали нападения калмыков; калмыки, боясь силы ногайцев, не смели на них нападать. Вдруг ночью в улусах ногайских отрывается от привязи пестрый жеребенок и производит суматоху в стаде. Ногайцы . . . . . . в страхе бегут, оставляя родную землю, скот, и после этого калмыцкий тайша Сары-Манджу сделал . . . . . в лесах . . . . . , что отныне земля принадлежит им.

Текст воспроизведен по изданию: Сочинения Чокана Чингисовича Валиханова (Записки императорского русского географического общества по отделению этнографии, Том XXIX). СПб. 1904

© текст - под. ред. Веселовского Н. И. 1904
© сетевая версия - Тhietmar. 2019
© OCR - Иванов А. 2019
© дизайн - Войтехович А. 2001