№ 154. Рапорт бригадира Бринка — князю Прозоровскому.
1-го марта 1777 г.
Вследствие от 26-го числа сего месяца к вашему сиятельству отосланного моего рапорта, следуемые к всевысочайшему ее императорского величества двору от его светлости нового хана грамату, и к их сиятельствам графам Петру Александровичу Румянцову-Задунайскому и Никите Ивановичу Панину при сем чрез капитана Алымова препровождаю. По здешнему краю на теперешний раз ничего донесть вашему сиятельству не нахожу, кроме, что повторяю о некрасовских казаках прежния мои донесения, что они и доныне, по многим посылкам от хана и Батырь-Гирей-султана, обнадеживая присылкою своих нарочных, длят время всякими отговорками в недаче суден, кои намерен он был под видом своей переправы от них отобрать и сверх того требовал придачи к [394] Арслан-Гирею ста человек, но и на то не согласились, а все готовятся к уходу из своих жилищ в Анадолию. И хотя абазинцы с той стороны Кубани за ними смотрят, чтоб не пропустить, однакожь они, сыскивая дороги чрез горы, обнадежены от черкес называемых шапчак (шапсуги); из сего рода большая часть и под Копылом на учрежденный пост прежде нападение чинили, что сии их некрасовцев чрез горы проведут в Анадолию. А по таким сих в невежестве загрубелых казаков, как хан, так и Батырь-Гирей-султан полагают с своей стороны абазинцами, подав страх привесть их во внимание, а с нашей просят, чтобы показать в устье Кубани от флотилии суда. Я по сему отозвался сходно с тем, как и ваше сиятельство в ордере ко мне упоминать изволите, что представлено о том его сиятельству графу Петру Александровичу Румянцову-Задунайскому. Его светлости хана обоз начал переправляться чрез пролив на крымский берег, а он между тем упражняется в расположениях о здешнем крае. По окончании перевозкою обоза я постараюсь и его как скоро можно туда-жь переправить.
При самом сего отправлении получил его светлость из Крыму от Абдувели-паши и Ширин-бея письмо, с которого при таковом же в куверте к вашему сиятельству копия здесь следует, а о том же и к его сиятельству графу Петру Александровичу письмо в куверте и с него для сведения вашего сиятельства копию подношу.
С полученного мною сей день с Еи от г. подполковника Лешкевича рапорта, так же к сведению у сего копию подношу 1, и что принадлежит до упоминаемой там собравшейся из горской сволочи толпы, то оная в самом деле показалась на вершинах Керпелей, однакожь по предвзятой как едичкулами осторожности, а с моей стороны на подкрепление там учрежденного посту отряжен был Смоленский полк, то [395] приметя сия толпа, что всюду по взятой осторожности, готово к их отражению и не осмелясь нигде покушаться, обратились за Кубань, а потому Смоленский полк по прежнему обратился к Копылу. Его светлость новый хан и брат его Батырь-Гирей-султан, почитают весьма нужным по весне занять при помощи нашей Суджук-кале, имеющий пристань из Анадолии, что я отношу в рассмотрение вашего сиятельства.
Грамата Шагин-Гирей-хана — императрице Екатерине II
(Приложение).
Поднося вашего императорского величества освященному престолу достодолжное приношение, возвещаю израженное под сим.
В то время, как высочайшим покровительством вашего величества, доставленная татарским народам вольность, по собственному сих народов желанию, при заключении между обеими Империями мира, чрез высокое попечение вашего императорского величества, совершенно утверждена и упрочена, тогда некоторые корыстолюбцы, для стяжания своих прибытков, всеяли в оный народ плевелы разврата, подействовавшие к немалому волнованию. Но ныне, в прибытие мое милостивым споспешествованием вашего императорского величества в ногайские орды, Божиим промыслом и высоким пособием мне, рабу Его, ниспосланным, все сии орды и жители крепостей и городов между оными обретающихся, и прочие обитающие в сем краю народы, оставя развратные мысли, обратились в раскаяние, а потом почитая и уважая третий артикул мирного между обеими Империями трактата, сообразно прежним своим обязательствам, вывели (из своих пределов) живших между ними, вопреки согласия обеих Империй и на основании прежних своих договоров и обязательств, вновь избрали меня самодержавным ханом, дав в том печатьми их утвержденные аргументы, которых точные копии, для всеавгустейшего сведома, пред высокомонарший вашего императорского величества трон у сего подношу, нижайше [396] прося вас всеавгустейшую императрицу удостоить то монаршим благоволением и на прочное утверждение всего согласно с обязательствами означенных народов, по священным вашего величества обещаниям, явить высокомонаршую помощь и соизволение.
Письмо Шагин-Гирей-хана — графу П. А. Румянцову-Задунайскому.
(Приложение).
В сие благополучное время с отменным обрадованием получил я ваше искренностию наполненное письмо и сколь в нем изражены вашего сиятельства доброжелательные наставления, столь безсомненно тщусь поднесть мою чистосердечную благодарность. Поелику же не упущаю я в начатых и производимых делах всегда следовать и исполнять по расположениям и предписаниям вашего сиятельства, так и теперь сообразно премудрейшим учреждениям вашим, не преминул я употребить всевозможнейшие к тому старания и при помощи Вышнего находившегося в Тамани Орду-агу (агаси) со всеми его подчиненными благопристойным предлогом из того места вывел. А каково к Порте Оттоманской на руках его отправлено писание, с оного точную копию для сведения высочайшего двора, чрез находящегося при мне капитана Алымова, при сем к вашему сиятельству препровождаю. Когда обстоятельства сии удостоятся проницательнейшего вашего сведения, то прошу и впредь, не предавая меня, приятеля вашего, забвению, премудрыми советами и руководством к моему обрадованию не оставлять и, не взирая на случающиеся иногда мои погрешности, по дружбе и благосклонности вашей, верить безсомненно, что я всегда есмь с откровенным чистосердечием ваш доброжелатель.