-

79. Статейный список Стольника Василия Тяпкина и Дьяка Никиты Зотова, посольства в Крым в 1680 г., для заключения Бакчисарайского договора.

Одесса. 1850. Стр. VI и 284 в 12 д. л.

Изданием этого статейного списка Русская История обязана просвещенному содействию Князя М. С. Воронцова, в библиотеке которого находится подлинник его, и неутомимому трудолюбию Профессора Н. М. Мурзакевича. Для истории древней нашей дипломатии это очень полезный материал. Это уже третий список в последнее время изданный, первый — А. Д. Чертковым о посольстве во Флоренцию, второй С. К. Смирновым о посольстве Милославского. Это посольство отправлено было Царем Феодором Алексеевичем к Крымскому Хану Мурат-Гирею для заключения договора о границе между обоими государствами, которою и назначены были: река Днепр и город Киев, с принадлежащими к нему городками Васильковым, Трипольем и Стайками. Кроме подробностей о посольских переговорах, Статейный список содержит в [128] себе любопытные заметки о пути, которым ходили в Крым, о наружности Хана и характере его поверенных, и проч. Автор Статейного списка есть Дьяк Посольского Приказа (по нынешнему Министерства Иностранных Дел секретарь) Никита Моисеевич Зотов, знаменитый в последствии тем, что состоял «охранителем здравия» и первым наставником Царевича Петра Алексеевича. Для своего времени он был дипломат довольно искусный. Представляем несколько мест из описания посольства.

Дорогою и в Крыму послы часто подвергались опасностям и лишениям. Например, вот какой был посольской двор. «А строенья на посольском дворе по Аталыкову мирному договору учинено при посланнике Царского Величества, при Василье Елчине, четыре пунишки складены из дикого не тесоного камени, смазаны скаредным навозом, без потолков и без мосту и без лавок и без дверей, а для свету учинено по одному окошку. И воистинну объявляем о том строенье, яко псом и свиниям в Московском государстве далеко покойнее и теплее, нежели там нам посланником Царского Величества. А лошадям не только каких конюшен учинено и привязать их было незачто; и кормов нам и лошадям нашим ничего не давали, и купить с великою нуждою хлеба и ячмени и соломы на силу добывали, и то самою высокою ценою».

Пред первою аудиенциею послы выхлопотали себе важную уступку со стороны мусульманского этикета: «в то время, когда будем пред Хановым В—вом на посольстве и станем ему по чину честь и поклон отдавать, чтоб нас за шеи не брали и силою до земли не нагибали, и тем нас не бесчестили; мы и сами поклонимся по надлежащему чину. И Ахмет-ага сказал: для доброго-де вашего посольства нагибать силою вас не велит, буде вы сами до земли поклонитесь, также бы-де и Царское В-во изволил Крымским посланникам и гонцом в нагибанье поклонов повольность учинить». — Аудиенция прошла довольно благополучно.... «Не доезжая до ворот Ханского двора, сажен за 30, всех нас остановили копычеи и семейни и велели ссесть с коней и итить [129] пешим. И мы о том с приставом и с копычеями спорывались много и хотели ехать до самых ворот, и они нас задержали, и лошадей под нами остановили, и дале ехать не пустили. И мы сседчи с лошадей шли до Ханского двора, и двором, и в хоромы к Хану вошли в шапках, тем же посольским порядком, и вшедчи стали посреди полаты, и увидев Ханово Величество шапки сняли и поклонились ему до земли, собою без всякие неволи за договором вышеупомянутым с ближним человеком. Хан сидел в правой стороне палаты, в углу, на бархатном червчатом ковре, опершися о подушки золотные. Он особою своею строен и дороден, лица красного, взором светел и веселообразен, среднего веку, волосом черен с сединою, бороду красит. Платье на нем, портище суконное муром зеленое на соболях, Турецким строем, под исподом кафтан тафтяной алой цвет; шапка — сукно красное с соболем — Татарская. В полате по стенам обитья никакова не было, толко над ним Ханом висел на гвозде сяадак ево и сабля и пиногор бархатной. Ближние люди стояли по обе стороны подле стен в ряд, в один человек. Платье на них Турецким и Татарским строем, в челмах и шапках».

Когда дошло до переговоров о границе, вдруг возникли большие затруднения для наших послов. Хан и особенно ближние его люди и слышать не хотели, даже о малейшей уступке; дипломатические уловки, обещанья подарков, красноречивые объяснения спорного дела — мало действовали, — и Крымцы, видя настойчивость послов, употребили против них очень не законные меры. Дьяк Зотов говорит: «и за то нас Хан велел задержать до указу Салтана Турского в великой тесноте и в голодной скудости и на стуже, в землянной яме, где ни печи, ни лавок, ни потолку, ни окошек не было, только дверцы с окошечком малым, в которые входили и исходили, да сверху накрыто хворостом и наметано землею и там живот свой мучили». А в другой раз: «бей приказал посольского двора сторожу не велел к нам ни каких народов людей с харчами и конским кормом [130] и с дровы припущать, и для покупки всяких кормов с посольского двора людей наших в Бакчисарай и по деревням, спускать не велел». Послы должны были уступить, тем более, что «Хан велел кликать по всем Крымским портам и по Нагайским улусам, чтоб готовились в войну, по Государевы Украинские города, на весну».... За уступкою требований касательно границы, в прочих статьях договора условились без затруднений, — и мирный договор был заключен 3-го Января 1681 г. Хан закрепил свои обещания шертною грамотою. Начало ее особенно любопытно по громкому титулу, какой давали себе владетели Крыма. «Божиею милостию Великие Орды, Великого Юрта Крымского престола, Кипчацкие степи многих Татаров и бесчетных Нагаев, правой и левой страны несчетных тем Татов и Тевкесов и междугорских Черкесов Государь, высокоимянитый Хан, благодатный, славнейший, сильнейший и дерзновеннейший, мы великий Мурат-Гирей-Хан, сый в благодати в настоящих временах…».

Текст воспроизведен по изданию: Статейный список стольника Василия Тяпкина и дьяка Никиты Зотова, посольства в Крым в 1680 г., для заключения Бакчисарайского договора // Москвитянин, № 11. 1850