№ 88.

1503, февраля 23. Второе несостоявшееся посольство от великого князя Ивана Васильевича к царю Менгли-Гирею с Иваном Никитичем Беклемишевым. В речах говорить: сын великого князя Димитрий воротился из Литовской земли, много ее воевавши, князья же и воеводы и теперь там воюют; на весну великий князь снова пошлет воевать в Литву сыновей, и царь также с весны шел бы сам воевать в Литву; Беклемишев был отпущен посольством раньше, но возвратился по случаю опасности проезда через степь; великий князь благодарит царя за присылку грамоты Литовского великого князя; Ших-Ахмет просит у великого князя мира, великий князь требует, чтобы он от Литовского отстал, а с царем Менгли-Гиреем был в миру; угорский король прислал посла, чтобы примирить великого князя с Литовским; великий князь отвечал, что помирится, когда Литовский уступит ему всю Русскую землю, и вообще великий князь не помирится с Литовским без царя Менгли-Гирея. Наказы Беклемишеву о разных делах. Речи царице и царевичам, чтобы заботились о делах великого князя (Д. Кр. № 2, стр. 991-1141).

I. И февраля 23, на маслянице, в четверг, отпустил князь велики в Крым к Менли-Гирею царю посла своего Ивана Микитина сына Беклемишева, а с ним вместе отпустил к Менли-Гирею царю его людей, Сюунчюя и Арвану, а подьячей и татарове с Берсенем теж. А поехал на Серпохов, да в Ворота. А послан с ним корм давати ему конской и татаром корм давати Немец Васильев сын Долматова. А отпущал Немца Тишко Моклоков.

Говорити от великого князя Менли-Гирею царю Ивану Берсеню Микитину сыну Беклемишева. Брат твой князь велики Иван велел тебе челом ударити. Брат твой князь велики Иван велел твое здоровье видети. Да после того поминки являти по записи.

Да опосле того речь говорити. Князь велики велел тебе говорити: послал есми к тебе своих людей, Кадыша с товарищы с своею грамотою, вместе с твоим человеком с Арваною. А в грамоте в своей к тебе писал есми, да и с твоим человеком с Арваною к тебе есми словом приказывал: что уповаа на Бога, послал есми сына своего Дмитриа ратью на твоего и на своего недруга на Литовского землю; а пошел [454] прямо к Смоленску. И ты, бы, по своей правде, на чем еси нам молвил, и по своим речем, как еси к нам приказывал и в грамотах в своих писал, сам на конь всел и пошел ратью на своего и на моего недруга на Литовского землю к Киеву и к иным местом; а за какими делы сам не пойдешь, и ты бы детей своих царевичев всех послал ратью со всеми людми на Литовскую землю. И ты после того ко мне с моими людми с Тевекелем и с Резаном прислал свою грамоту, а в грамоте в своей писал еси ко мне: что как приехал к тебе мой человек Кадыш с грамотою и твой человек Арвана, и ты послал на Литовскую землю детей своих менших, Фети-Гирея да Бурнаша-Гирея, да и рать свою; а того еси ко мне и не писал, за которыми еси делы сам ратью на Литовскую землю не пошел, ни детей своих болшых царевичев с болшею ратью не послал. А мы чаяли того, что тебе брату моему в то время с нами своему и моему недругу Литовскому гораздо недружбу довести.— Князь велики велел тебе говорити: и милостию Божиею, сын мой Дмитрей на Литовскую землю ходил, и землю воевал, и людей вывел, а недругу гораздо недружбу довел, и пришел дал Бог к нам поздорову со всею ратью.— Князь велики велел тебе говорити: а ныне послали есмя на Литовскую землю князей своих, князя Семена Ивановича Стародубского да князя Василья Ивановича Шемячича, и иных своих князей и воевод многих со многими людми; а приказали есмя им недругу гораздо недружбу чинити, как им Бог пособит. И те наши князи и воеводы со многими дюдми и ныне в Литовской земле воюют, как им там что Бог даст.— Князь велики велел тебе говорити: а к тебе были есмя послали своего посла Ивана Микитина сына Беклемишева еще рано с лета; да и твоего посла Сюунчюя отпустили были есмя к тебе с ним же вместе. И твой человек Арвана и мой человек Кадыш с товарищи их встретили во Дбрянску и сказали им, что на поле многие люди, а их пограбили, а моего человека Сеитя убили. А которой наш человек Захар приехал из Волох, и они того поимав свели, и послы наши назад воротилися. А как пришел к нам твой человек Арвана и наш человек Кадыш, и они нам тож сказывали, что на поле многие люди, а послом нашим проитти нелзе, и яз того деля их у себя подержал, что на поле сказали многие люди.— Князь велики велел тебе говорити: и ты ныне прислал ко мне свою грамоту с своим человеком с Арваною; а в грамоте в своей писал еси, что к тебе из Асторокани приехал твой человек, а сказывал тебе, что Шиг-Ахмет царь в Асторокань приехал и Багатырь царевичь, и Аблекеримова братиа с ним карешевалися и к Сеит-Махмуту царю человека послали, а в Ногаи к салтан Ахмат мырзе человека послали. А то слышев, что ты рать свою [455] на Русь послал, и они все содиначилися и хотят итти на тебя; и ты того деля на своего и на моего недруга на Литовского землю сам ратью не пошел, ни детей своих болших не послал, а стоишь против своих недругов, Шиг-Ахметя с братиею, и на весне хочешь итти ратью на своего и на моего недруга, на Литовского великого князя Александра землю.— Князь велики велел тебе говорити: а мы ож даст Бог на весне хотим с твоим и с своим недругом с Литовским дело делати, как нам Бог пособит; ож дасть Бог посылаем на весне на Литовскую землю сына своего Васильа, да с ним детей своих, Юриа да Дмитриа, и недружбу свою хотим Литовскому чинити, сколко нам Бог пособит. — Князя велики велел тебе говорити: и ты бы по своей правде, на чем еси нам молвил и правду учинил, сам на конь всел и ратью пошел на Литовского землю. А за какими делы сам не пойдешь на Литовскую землю, и ты бы детей своих, болших царевичев всех и менших, со всеми своими людми послал ратью на Литовского землю и недружбу бы еси своему и моему недругу Литовскому велел чинити, сколко тебе Бог пособит, чтобы как дал Бог нам в то время своему недругу Литовскому гораздо недружба довести. — Князь велики ведел тебе говорити: да писал еси ко мне в своей же грамоте: что как отпустил еси детей своих менших, Фети-Гиреа да Бурнаша, и рать свою на Литовскую землю, и князь велики Александр литовской прислал к тебе своего толмачя Илязя, а с ним грамоту, бесерменским писмом, с своею печатью; и речью тебе Иляз толмачь от него говорил, и ты ту грамоту с печатью да и речи выписав, что тебе от него Иляз говорил, ко мне прислал, а толмача еси его Илязя поимал, а к нему его не отпустил. И ты то брат наш гораздо делаешь, что еси ту грамоту ко мне прислал, да и речи его к нам приказал.— Князь велики велел тебе говорити: и ты сам и посмотри Литовского правды: к тебе писал, чтобы ты на него не ходил, а он от Шиг-Ахметя царя отстал. Ино как ты взял Орду у Шиг-Ахметя царя, а тогды Шиг-Ахметев человек, Бурнашом зовут, любовник его, был в Киеве, и Литовской тогды ж с Бурнашом послал к Шиг-Ахметю своего толмачя, а наводит его на тебя и на меня.— Князь велики велел тебе говорити: и ты бы и вперед на своей правде стоял, как еси нам на чем свое крепкое слово молвил и правду учинил, по тому бы еси нам и правил. А кого к тебе Литовской пришлет своего посла о миру, и ты бы с ним миру не имал. А как на чем еси нам молвил и правду учинил, на том бы еси и стоял, другу бы еси моему друг был, а недругу недруг, а на Ахматовых детей и на Литовского был бы еси со мною заодин. А яз как на чем тебе молвил и правду учинил, на том и стою, другу есми твоему [456] друг, а недругу недруг, а на Ахматовых детей и на Литовского с тобою есми заодин. — Князь велики велел тебе говорити: а царь Шыг-Ахмет присылал ко мне своих послов Чятырбаа да Алгагьяра, а говорили мне от него, чтобы яз ему был друг и брат, и Азторокань бы мне достав ему дати; а он от нашего недруга от Литовского хочет отстати и дружбы с ним держати не хочет. Да и с моим послом с Давыдом ко мне тож приказывал. И яз говорил его послом Чятырбаю и Алагьяру: коли Шиг-Ахмет царь от нашего недруга от Литовского отстанет, а с ним дружбы не учнет держати, а брату моему Менли-Гирею царю и его юрту лиха никакова не учнет чинити, и яз, уповаа на Бога, хочю ему Азторокани доставати. И послы его Чятырбай и Аллагьяр нам говорили, что Шиг-Ахмет царь от нашего недруга от Литовского однолично отстанет и дружбы с ним не хочет держати, а тебе брату моему и твоему юрту лиха ему никоторого не чинити. Да и с моим послом с Давыдом Шиг-Ахмет царь ко мне то ж приказывал. И яз к Шиг-Ахметю царю с его послы послал своего человека Тулуша, а приказал есми к нему с своим человеком и с его послы с Чятырбаем и с Алагьяром: коли отстанешь от нашего недруга от Литовского, а с ним дружбы не учнешь держати, а брату моему Менли-Гирею царю и его юрту лиха никоторого не учнешь чинити, и яз, уповаа на Бога, хочю тебе Азторокани доставати, так есми к нему приказал. А брат Шиг-Ахметев Багатырь царевичь присылал ко мне своего посла Кемеруса о том же. И яз и к Багатырю царевичю послал своего человека Чюру, а послал есми к ним того деля, чтобы от нашего недруга от Литовского отстали и дружбы бы с ним не держали, а тебе бы брату моему и твоему юрту никоторого лиха не чинили. А как есми тебе на чем молвил, на том и стою, другу есми твоему друг, а недругу недруг, а на Ахматовых детей и на Литовского с тобою есми заодин.— Князь велики велел тебе говорити: а что тебе сказывал про Шиг-Ахметя царя твой человек, что будто содиначилися с ним Багатырь царевичь и Аблекеримова братьа и Нагаи, а хотят итти на тебя: и к нам на зиме сей пришли наши люди из Азторокани, Копил с товарыщи; и они сказывают, что Шиг-Ахмет царь и Хозяк царевичь у Азторокани, тут де им и зимовати; а у них деи их людей мало, толко с пять сот человек; а болшие деи люди у Хозяка у царевича, и Хозяк царевичь хочет к нам ехати, а Багатырь деи царевичь хочет в Азторокань Сеит Махмута царя, или Шиг-Ахметя царя; а Аблекерима деи не хотят в Азторокани. А к Емгурчею деи мырзе и к пяти мырзам Шиг-Ахмет царь посылал, чтобы ему на тебя пособляли; и они деи ему на тебя пособляти не хотят. А яз приказал к Магмед [457] Аминю царю, а велел есми ему к Емгурчею мырзе послати о том: коли хочет нам прямой друг бытии, и он бы Шиг-Ахметю царю на тебя не пособлял, а на последнем пути ож даст Бог яз к Емгурчею мырзе и к пяти мырзам о том пошлю, чтобы с Шиг-Ахметем царем на тебя не ходили. И тебе бы брату моему ведомо было. И коли Шиг-Ахметю царю и его братье тамо таково дело сталося, и нам бы ож даст Бог на весне здесе с Литовским своего дела поделати, как нам Бог пособит.— Князь велики велел тебе говорити: прислал ко мне угорской король Владислав своего посла о том, чтобы яз с братом с его, великим князем Александром с Литовским мир взял; а русские городы, что мы взяли у Литовского, и мы бы тех городов Литовскому отступилися; а зовут те городы своею вотчиною. И мы отвечали угорского короля послу так, что их вотчина Лятцкая земля и Литовская земля; а Русская земля вся из старины наша отчина. А которые городы, с Божьею волею, у Литовского есмя взяли, то наша отчина, тех ему не отдадим. А которые городы Русские, наша ж отчина, еще за Литовским, Киев и Смоленск и иные городы Русская земля, и мы ож даст Бог хотим своей отчины всее доставати, как нам Бог пособит. Так есмя ему отвечяли. И ты как на чем нам молвил и правду учинил, на том бы еси и стоял, другу бы еси моему друг был, а недругу недруг, а на Ахматовых детей и на Литовского был бы еси со мною заодин. А яз как на чем тебе брату своему молвил и правду учинил, на том и стою, другу есми твоему друг, а недругу недруг, а на Ахматовых детей и на Литовского с тобою есми заодин. — Князь велики велел тебе молвити: писал еси ко мне, что еси нас для послал в Волохи наших для послов Дмитреа Ларева да Митрофана Карачарова, да и денги еси им послал на их потребы,— и яз тебе своему брату за то челом бью. И будут наши послы Дмитрей и Митрофан, да и мастеры, которые с ними из Волох пришли к тебе, и ты бы тех наших послов да и мастеров до нас допровадил; а что будет им надобе на путь денег и платья, и ты бы им то велел дати; а как будут у нас наши послы и что им дашь, и мы то все велим тебе заплатить. А будут наши послы ещо к тебе из Волох не пришли, и ты бы против их послал, а велел бы еси их из Волох к себе припровадити. А как их из Волох к себе припровадишь, и ты бы их велел до нас допровадити. А то бы еси все учинил нас для.

II. А се таковы памяти даны Ивану Берсеню.

Память Ивану. Как отговорив все речи, и ему молвити Менли-Гирею царю: князь велики, господине, велел тебе сказати: что прислал к [458] нему угорской король посла своего, и тот, господине, угорского короля посол и ныне лежит у великого князя, а ждет литовских послов, сказывает, господине, что Литовской шлет ко государю нашему своих послов. И с чем, господине, Литовского послы у него будут, и государь наш с тем к тебе пошлет часа того. То, господине, тебе велел сказати. — И вспросит царь Ивана: а толко придут к великому князю от Литовского послы о миру, и князь велики без меня не помиритлися с Литовским? И Ивану молвити: государь наш, господине приказывал к тебе с твоими послы, с Казимиром и с Ази-Халелем и с своим боярином со князем с Иваном, что твоего для дела с Литовским розмирье учинил и землю его велел воевати. А ныне, господине, отвечал угорского короля послу, что которые городы русские своей отчины у Литовского взял, и он тех Литовскому не отдаст; а всее Русские земли своей отчины еще что за Литовским, с Божиею помощью, хочет доставати; ино, господине, какой мир государю нашему с Литовским? А с чем, господине, ко государю нашему ни будут от Литовского послы, и государь наш, господине, часа того с тем к тебе пришлет.— И взмолвит царь Ивану: сказываешь то: с чем ни будут послы к великому князю от Литовского, и он ко мне с тем пришлет часа того. И яз дотоле не хочю итти на Литовскую землю, ни детей своих послати, доколе князь велики ко мне пришлет с тем, с чем к нему послы приходили от Литовского. И Ивану молвити: государь наш, господине, к тебе приказал, чтобы еси, господине, тое вести не ждал, а пошел бы еси ныне на весне сей ратью на Литовскую землю; а сам, господине, не пойдешь, и ты бы, господине, детей своих всех послал. А ко государю, господине, к нашему хоти и придут послы от Литовского, а государю, господине, нашему делати твое и свое дело с твоим и с своим недругом с Литовским, как ему Бог пособит, посылати ему на Литовскую землю сына своего, великого князя Васильа, и детей своих, князя Юриа и князя Дмитриа. И ты бы, господине, по своей правде, ныне на весне сей пошел на Литовского землю. А за какими, господине, делы сам не пойдешь, и ты бы, господине, детей своих царевичев болших, Махмет-Киреа и Ахмат-Киреа, да и менших своих детей послал ратью на Литовского землю и недружбу бы еси, господине, Литовскому велел чинити, сколко тебе Бог пособит, чтобы тебе, господине, с ним вместе в ту пору своему и государя нашего недругу недружбу довести.— И учнет царь Ивана пытати о том накрепко: князь велики без меня с Литовским не помиритлися? И Ивану молвити: государь мой, господине, без тебя с Литовским не помирится.

Да память Ивану. Как ож дасть Бог приедет к Менли-Гирею [459] царю, и Олексею и Ивану говорити царю накрепко, чтобы царь на весне сей пошел ратью на Литовскую землю, или детей своих послал; а шол бы царь или его дети к Киеву, или к Слутску, и к Турову, и к Пинску, и к Минску того деля, чтобы как недругу гораздо недружба довести. А за какими делы не пойдет царь на Литовскую землю, ни детей своих не пошлет, а познают то Алексей и Иван, что царь сам не пойдет на Литовскую землю, ни детей своих не посылает, и Олексею и Ивану отпустити к великому князю татар, колких будет пригож, из тех ли татар, которые с ним приедут, или из тех, которые у Олексея в Перекопи, а с ними им к великому князю отписати, зачем царь сам не пойдет и детей своих не пошлет на Литовскую землю. И как Олексей чяется итти от царя, и кого царь с ним шлет к великому князю своего человека; а пойдет царь сам на Литовскую землю, или детей своих пошлет со всеми с своими людми, и им о том к великому князю отписати, о кои дни пойдут. Да отписати им о Шиг-Ахмете царе и о его братье, каков выне про них слух, и где кочюют, да о литовском, и о угорьском и о волошском да и о турском, где ныне и с кем валчит, да и о всем о тамошнем деле к великому им князю отписати. Да и о том им отписати: что царь осенесь посылал на Литовскую землю детей своих Фети-Кирея и Бурнаша-Киреа, и они кои места в Литовской земле воевали и много ли полону имали? А как учнут к великому князю отпущати, и им Менли-Гирею царю сказати, что к великому князю отпущают, ино бы и царь с ними отписал к великому князю о всем о томошнем деле; а похочет царь и своего человека послати, и он бы послал. Да Олексею проситися у царя, чтобы его царь отпустил; да как отпустит царь Олексеа, и ему ехати к великому князю; а кого с ним пошлет царь к великому князю своих людей, и ему тех царевых людей не отговаривати, а Ивану быти у царя, а без великого князя веленья ему от царя не ехати. А говорити Ивану царю и опосле Алексеа накрепко, чтобы царь пошел на Литовскую землю, или детей своих послал. И пойдет царь сам на Литовскую землю, и Ивану со царем итти; а пошлет детей своих, и Ивану и с детми итти. А при Алексее пойдет царь на Литовскую землю, и Олексею и Ивану с ним итти; а пошлет царь детей своих на Литовскую землю, и Олексею и с детми со царевыми итти; а взвелит царь Ивану с детми итти, ино Ивану с детми итти. А как придут царь из Литовские земли, или его дети, и Олексею итти к великому князю, а Ивану быти у царя. А беречи ему о всем великого князя дела по великого князя наказу и как его Бог вразумит, а без великого князя веленьа Ивану от царя не ехати. А нечто Литовской пришлет к Менли-Гирею своего человека о миру при Адексее ли, или после [460] Алексеа, и им того беречи накрепко, да и говорити царю, чтобы царь с Литовским не мирился; а с какими речми к нему Литовской пришлет, и он бы то к великому князю приказал, а Литовскую бы землю велел воевати.

Да говорити Олексею и Ивану о том накрепко Нур-салтан царице, Темиреве дочери, да брату цареву Емгурчею царевичю, да детем царевым, Махмет-Кирею, да Ахмат-Кирею, да Махмуту, да князем Барашу и Довлетеку и Бердовлетю, Кара-Асманову брату, и иным царевым ближним людем, которым пригож, чтобы царь однолично с Литовским не мирился, а на Литовскую бы землю царь на весне ратью пошел; а за какими делы сам царь не пойдет, и он бы детей своих послал со всеми с своими людми и недружбу бы ему свою чинил, сколко ему Бог пособит.

А опосле Алексеа каковы вести ни поновятся в Орде отколе не буди, и Ивану с теми вестми к великому князю посылати татар, по колку будет пригож, а с ними ему к великому князю отписати о всем о тамошнем деле. А как учнет к великому князю отпущати, и Ивану то Менли-Гирею царю сказати, что к великому князю отпущает, ино бы и царь с ними отписал к великому князю о всем о тамошнем деле. А похочет царь и своего человека послати, и он бы послал; а самому Ивану от царя без великого князя веленьа не ехати никак, а беречи ему у Менли-Гирея царя великого князя дела о всем по великого князя наказу и как его Бог вразумит.

А вспросит Менли-Гирей царь Ивана: как хочет князь велики сына своего великого князя Васильа да и детей своих и рать свою послати на Литовскую землю? И Ивану молвити: яз, господине, поехал, а государь наш, господине, сына своего великого князя Васильа и детей своих наряжает, а людем, господине, всем велел быти готовым к весне, а хочет, господине, на весне рать свою отпустити на Литовскую землю.

А взмолвит Менли-Гирей царь Ивану: говорил ми еси от великого князя, что приказал к Магмед-Аминю царю, а велел ему послати к Емгурчею мырзе о том, чтобы с Шиг-Ахметем царем на меня не ходил, а и сам князь велики к Емгурчею мырзе хотел да и к пяти мырзам о том послати, а Емгурчей мырза и пять мырз в дружбе с великим князем. И Ивану молвити: зимусь, господине, Емгурчей мурза и пять мырз присылали ко государю нашему бити челом своих людей о том, чтобы государь наш пожаловал, отпустил Емгурчееву дочь, да и шерть, господине, их люди государю нашему за них дали на том, что им государя нашего другу другом быти, а недругу недругом, а к недругом государя нашего ни к кому не приставати, а быти им с [461] нашим государем на всякого недруга заодин. И государь наш, господине, их деля челобитьа пожаловал, Емгурчееву дочерь отпустил и дал ее за Магмед-Аминя царя; и послал государь наш веснось к Емгурчею мырзе и к пяти мырзам своего посла приводити их самих к шерти на том, что им государя нашего другу другом быти, а недругу недругом, а на всякого недруга со государем нашим быти им заодин. И они все перед государя нашего послом на том государю нашему правду дали, и государь наш, господине, потому к ним посылает.

А вспросит царь Ивана: которые места в Литовской земле сын великого князя воевал? И Ивану сказати: сын, господине, великого князя сам стоял под Смоленском, а люди, господине, ходили да землю воевали: город, господине, Ршу изгонили и выграбили, и волости все около Мстиславля и по Видбеск и по Полтеск и по Березыню и по Двину выграбили и выжгли, и людей в полон вывели и у Витебска посад пожгли. А города Смоленска не взяли затем, что, господине, великаа рать пришла и корму не стало, не на чем было долго стояти города доставати. А яз, господине, к тебе поехал, а люди, господине, великого князя из Московские земли и из Новогородские земли в Литовской земле не выходя воюют.

А вспросит царь Ивана: писал яз к великому князю о братаниче о своем о Саталгане царевиче, и князь велики о том ко мне с тобою что приказал? И Ивану молвити: князь велики, господине велел тебе сказати, что Саталган царевичь которое дело учинил молодостию, и князь велики, господине, жалуючи его, держит его у себя того деля, чтобы иного дела молодостию не учинил.

А вспросит царь Ивана: о Абдыл-Летифе царе писал яз к великому князю, и князь велики о том ко мне что с тобою приказал? И Ивану молвити: князь велики, господине, то велел тебе молвити: яз был Абдыл-Летифа пожаловал посадил на Казани, и он мне почял лгати и ни в каких делех не учял управы чинити, да и земле Казанской учял лих быти; и яз его того деля с Казани свел и держу его у себя, а на Казани посадил есми Махмет-Аминя царя.

А вспросит царь Ивана: писал яз к великому князю о Ази-Ахмете о Аз-Давыдове сыне, да о Ази-Мусе о Ахкобякове сыне, да о Мамыше улане, князь велики о том с тобою что ко мне приказал? И Ивану молвити: князь велики, господине, про то велел тебе молвити: приказывал еси к тебе неодинова, колко азтораханские цари и царевичи наших людей на Волзе и на Дону в Азторохани побили до смерти, а иных поимав попродали, а животов людских безчисленно у них поимали; и яз азтороканских царей и царевичев людей в том поимав держу; и опосле того, азтороканских царей люди и царевичи азтороканские на Волзе и на [462] Дону многих до смерти побили, а иных поимав свели, а животов у них безчисленно поимали. А сего лета азтороканские царевичи и азтороканских царей люди на Волзе наших людей многих побили и пограбили; а на Дону сего ж лета посла нашего Александра, которого есмя послали к кафинскому салтану, да и его посла Алакозя пограбили и людей наших торговых да и турков многих до смерти побили, а иных поимав свели, а рухляди у них много поимали. И где было тебе за то на азтороканских царей и царевичев со мною стояти содиново, и ты их людей у нас просишь, а яз их держу того деля: хочю свое взяти.

А о псковском деле с Немци дана Ивану стараа запись.

А взмолвит царь: а толко пойдет на меня Шиг-Ахмет царь и его братьа, и князь велики пошлет ли ко мне помочь на Шиг-Ахметя? И Ивану молвити: толко, господине, по грехом, пойдет на тебя Шиг-Ахмет царь, или его братьа, а государю нашему о том весть будет, и государь наш, господине, твоего для дела пошлет на поле часа того царевичев, да и воевод многих со многими людми, а прикажет им, господине, с тобою ссылатися и дела делати, как им Бог пособит.

Память Ивану Микитину. Толко будет у них весть в Перекопи, что Шиг-Ахмет царь и с братьею со цари и с Нагаи учнут кочевати на сей стороне Волги, и одинова царь Менли-Гирей учнется их пасти, а за тем сам на Литовскую землю не пойдет, ни детей своих болших не пошлет, и Ивану говорити царю от себя: царь господине, велишь ли перед собою говорити? Блюдешся, господине, от Шиг-Ахметя царя на себя прихода, да за тем сам нейдешь на Литовскую землю, ни детей своих не посылаешь: и ты, господине, пошли которого своего сына на Литовскую землю, да и с ним князей своих урочных, которых пригож; да тех, господине, ординских людей всех пошли с ним, что еси их с ордою взял; и хоти ведь, господине, Шиг-Ахмет царь на тебя и пойдет, ино, господине, от тех людей от ординских тебе коромолы тогды не чаяти. А что тамо возмут в Литовской земле, ино им повадно, и они от тебя не отстанут.

А се приказал князь велики Ивану словом, а запись ему не дана. Да говорити Ивану царю: царь господине! Литовской к тебе послал своего посла о миру, да и ко государю к нашему своих послов слал о миру, а к Шиг-Ахметю, господине, царю, наперед того своего посла послал, и он ведь то, господине, посылает к вам ныне того деля, чтобы ему то время ныне прошло, что ему помочи нет никоторые; а он, господине, себе в ту пору помочи добывает, откуды бы ему на вас навести ваших недругов.

А вспросит и то Ивана: кого ныне князь велики пожаловал под [463] собою государьствы великими княжствы? И Ивану молвити: пожаловал государь наш сына своего великого князя Васильа под собою государьствы всеми великими княжствы потомуж, как ныне сам на государетве, а его также всеми государствы пожаловал. — А вспросят Ивана про внука, и Ивану молвити: внука был своего государь наш пожаловал; и он учал государю нашему грубити: ино ведь жалует всякой того, кой служит и норовит; а которой грубит, того за что жаловати?

Память Ивану. Будут не приехали в Перекопь ни в Кафу Дмитрей Ларев да Митрофан с товарищи, и ему говорити Менли-Гирею царю по записи; да и самому Ивану к Дмитрию и к Митрофану от себя грамотка послати, чтобы ся оттоле выправливали, как им будет мочно, да и мастеров бы с собою зеньядуров и иных хитрых мастеров вывели, которых будет им мочно вывести. А болшее Ивану к Олеше к Голохвастову в Кафу грамотка послати от себя о том: будут Дмитрей и Митрофан не приехали в Кафу, и он бы говорил о Дмитрие и о Митрофане с товарищи накрепко Шигзоде, салтану кафинскому, по великого князя наказу, чтобы по них в Волохи послал. А не взможет их сам взяти у волошского, и он бы к отцу к своему к турскому послал, чтобы их турской у Стефана взял да припровадил в Кафу к нему; а как у него будут, и он бы их до великого князя допровадил. А будут Дмитрий и Митрофан приехали ко царю, и Ивану молвити: что будет им надобе денег на их потребы и на мастеры, кои с ними идут, и они бы того добывали туто ли в Орде или в Кафе у гостей, или у кого будет пригож, а у царя бы не просили и не имали ничего. А нечто не взмогут нигде ничего добыти, и они бы тогды того у царя просили, чего добыть не могут.

III. А се говорити Ивану от великого князя Нур-салтан царице Темиреве дочери. Князь великй велел тебе поклонитися. Князь велики велел твое здоровье видети. Князь велики велел тебе говорити: как еси наперед того меж нашего брата Менли-Гирея царя да и нас нашего дела берегла и делала, а нам дружбу свою чинила, так бы еси ныне нашего дела берегла и делала, и нам бы еси дружбу свою чинила; а брату бы еси нашему Менли-Гирею царю говорила, чтобы сам на конь всел да пошел ратью на Литовскую землю; а сам не пойдет, и он бы детей своих царевичев послал со всеми людми на Литовскую землю и недружбу бы свою ему велел чинити, сколко ему Бог пособит. А мы как наперед того тебе свое добро чинили, так и вперед аж дасть Бог хотим тебе и твоим детем свое добро чинити, а ты бы нам свою дружбу чинила.— А вспросит цярица Ивана: писала яз к великому князю о сыне о своем [464] о Абдыл-Летифе; и князь велики о том с тобою ко мне что приказал? И Ивану молвити: князь велики, госпоже, велел тебе молвити: яз был сына твоего Абдыл-Летифа пожаловал и на Казани посадил, и он учал мне лгати, а ни в каких делех не учял мне правити, да и земле Казанской учал лих быти: и яз его того деля с Казани свел и держу у себя, а на Казани посадил есми твоего же сына Магмет-Аминя царя.

А се говорити Ивану от великого князя Емгурчею царевичю. Князь велики велел тебе поклонитися. Да и поминок подати. Да речь говорити. Князь велики велел тебе говорити: как еси наперед того меж Менли-Гирея царя и нас нашего дела берег и дело наше делал, а нам дружбу свою чинил, так бы еси и ныне меж нас нашего дела берег и дело наше делал, а Менли-Гирею бы еси царю говорил, чтобы сам всел на конь да пошел ратью на Литовского землю; а сам не пойдет, и он бы тебя отпустил, да и детей своих царевичев всех послал со всеми людми на Литовского землю и недружбу бы свою Литовскому велел чинити, сколко ему Бог пособит. А мы как наперед того тебе свою дружбу чинили, так и вперед ож дасть Бог хотим тебе свою дружбу чинити. А ты бы нам свою дружбу учинил, чтобы есте на Литовского землю пошли и недружбу ему чинили, сколко вам Бог пособит.

А се говорити Ивану от великого князя цареву Менли-Гирееву сыну Махмет-Кирею. Князь велики велел тебе поклонитися. Да поминок подати. Да речь говорити. Князь велики велел тебе говорити: как еси наперед того меж отца своего царя и меня добра нашего смотрил и дела нашего берег и делал, а нам дружбу свою чинил, так бы еси и вперед промеж отца своего царя, да и нас, добра нашего смотрил и дело наше делал, а нам бы еси дружбу свою чинил; а отцу бы еси своему Менли-Гирею говорил, чтобы сам на конь всел и пошел ратью на Литовского землю; а не пойдет сам, и он бы вас детей своих отпустил со всеми людми, и вы бы нам свою дружбу чинили и дело наше делали, чтобы есте на Литовского землю пошли и недружбу бы есте Литовскому чинили, как вам Бог пособит, чтобы как дал Бог нам в то время своему недругу Литовскому гораздо недружбу довести. А мы как наперед того тебе свою дружбу чинили, так и вперед ож дасть Бог хотим тебе свыше того свою дружбу чинити.

А иным ему детем царевым, Ахмет-Кирею и Махмуту и Фети-Кирею и Бурнашу, потомуж поклон правити и поминки подати и речь говорити.

А се говорити от великого князя Ивану князю Барашу, Аменекову сыну. Князь велики велел тебе поклонитися. Да поминок подати. Да речь говорити. Князь велики велел тебе говорити: как еси наперед того промеж [465] царя и меня добра нашего смотрил и дела нашего берег, так бы еси и вперед промежи царя и меня добра нашего смотрил и дела нашего берег, а брату бы еси нашему Менли-Гирею царю говорил, чтобы сам на конь всел да пошел ратью на Литовского землю. А не пойдет сам, и он бы детей своих царевичев всех со всеми с своими людми послал на Литовского землю и недружбу свою Литовскому велел чинити, сколко ему Бог пособит. А мы как наперед того тебе свое добро держали, так и вперед ож даст Бог хотим тебе свое добро держати, а ты бы нам свою дружбу чинил.

А Довлетеку ему от великого князя поклон и речь потому ж молвити.