№ 86.

1502, октября 16. Несостоявшееся посольство от великого князя Ивана Васильевича к царю Менли-Гирею с Иваном Никитичем Беклемишевым: в речах царю говорить, чтобы царь сам шел на Литовскую землю, или бы послал своих старших сыновей со всею ордою; великий же князь с своей стороны теперь отправил воевать в Литву своего сына [434] Юрия. Царь Ших-Ахмет присылал к великому князю просить мира и чтобы тот ему достал Астрахань; великий же князь требует от царя Ших-Ахмета, чтобы он был в дружбе с царем Менгли-Гиреем, а от литовского отстал. Некоторых просимых царем поминков с Беклемишевым не посылается потому: посольство в степи может быть ограблено. Речи к царице и царевичам, чтобы они уговаривали царя итти на Литовскую землю и вообще бы заботился о делах великого князя. Наказы Беклемишеву: сообщать в Москву о всяких вестях; как отвечать на распросы о военных действиях под Смоленском и в Псковской земле и т. п. Подробный наказ о корме послам, какою дорогою им ехать, где остановиться; подорожные грамоты к князьям Стародубскому и Шемячичу о проводе посольства через их отчины (Д. Кр. № 2, стр. 954-974).

I. Лета 7011, октября 16, отпустил князь велики царева Менли-Гиреева посла Сюунча с товарыщи; а к Менли-Гирею царю в Крым послал своего посла Ивана Берсеня Микитина сына Беклемишова; а с ним послал подьячего Русина Щекина сына Протасова, да татар, Ахметека Якшы-Хозина сына в толмачех, да Хозеню Барла-Хозина сына в толмачех же, да Урус-Хозеа Амалова сына, да Сатаа Тевекелева сына, да Баиша Шадыкина сына, да Кутуа Асанова сына, да Махметя Булатова сына, да Аидоста Ази-Махметева сына, да Янгозю Исакова сына, да Балык Четулатова сына, да Чюраша Туласупова сына. А выехал с Москвы Иван во вторник, октября 18 день.

Говорити от великого князя Менли-Гирею царю Ивану Берсеню Микитину сыну Беклемишова. Брат твой, господине, князь велики Иван велел тебе челом ударити. Брат твой князь велики Иван велел твое здоровье видети.

Да после того поминки явити по записи. Да речь говорити. Князь велики велел тебе говорити: послал есми к тебе своих людей, Кадыша с товарыщи, с своею грамотою, вместе с твоим человеком с Арваною. А в грамоте в своей к тебе писал есми, да и с твоим человеком с Арваною к тебе есми словом приказывал: что уповая на Бога, послал есми сына своего Дмитриа, да с ним рать свою на твоего и на своего недруга на Литовского землю; а пошол прямо к Смоленску. И ты бы, по своей правде, на чем еси нам молвил, и по своим речем как еси к нам приказывал и в грамотах своих писал, сам на конь всел и пошел ратью на своего и на моего недруга на Литовского землю к Киеву и к иным местом. А за какими делы сам не пойдешь, и ты [435] бы детей своих царевичев всех послал ратью со всеми людми на Литовскую землю. И ты ко мне после того с моими людми с Тевекелем да с Резаном прислал свою грамоту, а в грамоте в своей ко мне писал еси: что как приехал к тебе мой человек Кадыш с грамотою и твой человек Арвана, и ты послал на Литовскую землю детей своих менших, Фети-Гирея да Бурнаш-Гирея, да и рать свою; а того еси ко мне и не писал, за которыми еси делы ныне сам ратию на Литовекую землю не пошол, ни детей своих болших царевичев с болшею ратью не послал. А мы чаяли того, что тебе брату моему в то время с нами своему и моему недругу Литовскому гораздо недружбу довести.— Князь велики велел тебе говорити: и милостию Божьею, сын мой Дмитрей на Литовскую землю ходил, и землю воевал, и людей вывел и недругу гораздо недружбу довел, и пришол дал Бог к нам поздорову со всею ратью.— Князь велики велел тебе говорити: и мы, уповаа на Бога, с твоим и с своим недругом с Литовским хотим свое дело делати, сына своего Юриа да и рать свою на Литовскую землю посылаем и недружбу свою хотим ему чинити, сколко нам Бог пособит.— Князь велики велел тебе говорити: и ты бы, по своей правде, на чем еси нам молвил и правду учинил, ныне сам на конь всел и пошел ратыо на Литовского землю. А за какими делы сам не пойдешь ратью на Литовскую землю, и ты бы детей своих царевичев болших и менших всех послал со всеми своими людми ратью на Литовского землю, и недружбу бы еси своему и моему недругу Литовскому велел чинити, сколко тебе Бог пособит, чтобы как дал Бог нам в то время своему недругу Литовскому гораздо недружба довести.— Князь велики велел тебе говорити: а кого к тебе Литовской пришлет своего человека о миру, и ты бы с ним миру не имал, а того бы еси его человека к нему не отпущал. А как на чем еси нам молвил и правду учинил, на том бы еси и стоял, другу бы еси моему друг был, а недругу недруг, а на Ахматовых детей и на Литовского был бы еси со мною заодин. А яз как на чем тебе молвил и правду учинил, на том и стою, другу есми твоему друг, а недругу недруг, а на Ахматовых детей и на Литовского с тобою есми заодин.— Князь велики велел тебе говорити: царь Шиг-Ахмет присылал ко мне своих послов, Чятырбая да Аллагъяра; а говорили мне от него, чтобы яз ему был друг и брат и Азторокань бы мне достав, ему дати; а он от нашего недруга от Литовского хочет отстати и дружбы с ним держати не хочет; да и с моим послом с Давыдом ко мне тож приказывал. И яз говорил его послом Чатырбаю и Аллагъяру: коли Шиг-Ахмет царь от нашего недруга от Литовского отстанет, а с ним дружбы не учнет держати, а брату моему Менли-Гирею царю и его юрту лиха не [436] учнет чинити, и яз, уповая на Бога, хочю ему Азторокани доставати. И послы его Чатырбай и Аллагъяр нам говорили, что Шиг-Ахмет царь от нашего недруга от Литовского однолично отстанет и дружбы с ним не хочет держати; а тебе, брату моему, и твоему юрту лиха ему никоторого не чинити. Да и с моим послом с Давыдом Шиг-Ахмет царь ко мне тож приказывал. И яз к Шиг-Ахметю царю с его послы послал своего человека, а приказал есми к нему с своим человеком и с его послы с Чатырбаем и с Аллагъяром: коли отстанешь от нашего недруга от Литовского, а с ним дружбы не учнешь держати, и яз, уповая на Бога, хочю тебе Азторокани доставати,— так есми к нему приказал. А брат Шиг-Ахметев, Богатырь царевичь, присылал ко мне своего посла Кемеруса о том же; и яз к Богатырю царевичю послал своего человека, а послал есми того деля, чтобы от нашего недруга от Литовского отстали и дружбы с ним не держали, а тебе бы, брату моему, и твоему юрту никоторого лиха не чинили. А как есми тебе на чем молвил, на том и стою, другу есми твоему друг, а недругу недруг, а на Ахматовых детей и на Литовского с тобою есми заодин.— Князь велики велел тебе говорити: а что еси ко мне приказывал о кречатех, и о ястребех белых, и о платье о соболие и о рысье и о соболех о одинцех, и о горностаех, и о зубех о рыбиих, и яз к тебе ныне того не послал за тем, что сказывают на поле многие люди; и как ож даст Бог у нас будет твой болшой посол, и яз с твоим послом вместе пошлю к тебе своего боярина; а что у нас будет, и то будет перед тобою.

II. А се говорити от великого князя Ивану Берсеню Нур-салтан царице, Темиреве дочери. Князь велики велел тебе поклонитися. Князь великп велел твое здоровие видети. Князь велики велел тебе говорити: как еси наперед того меж нашего брата Менли-Гирея царя да и нас нашего дела берегла и делала, а нам дружбу свою чинила, так бы еси и ныне нашего дела берегла и делала, а нам бы еси дружбу свою чинила. А брату бы еси нашему, Менли-Гирею царю, говорила, чтобы сам на конь всел да пошел ратью на Литовского землю. А сам не пойдет, и он бы детей своих царевичев послал со всеми людми на Литовского землю и недружбу бы свою Литовскому велел чинити, сколко ему Бог пособит. А мы как наперед того тебе свою дружбу чинили, так и вперед ож даст Бог хотим тебе свою дружбу чинити, а ты бы нам свою дружбу чинила.

А се говорити Ивану от великого князя Емгурчею царевичю. Князь велики велел тебе поклонитися. Да поминок подати. Да речь говорити. [437] Князь велики велел тебе говорити: как еси наперед того меж Менли-Гирея царя и нас нашего дела берег и дело наше делал, а нам дружбу свою чинил, так бы еси меж нас и ныне нашего дела берег и дело наше делал. А Менли-Гирею бы еси царю говорил, чтобы сам всел на конь да пошел ратью на Литовского землю. А сам не пойдет, и он бы тебя отпустил, да и детей своих царевичев всех послал со всеми людми на Литовского землю, и недружбу бы свою Литовскому велел чинити, сколко ему Бог пособит. А мы как наперед того тебе свою дружбу чинили, так и вперед ож даст Бог хотим тебе свою дружбу чинити. А ты бы нам свою дружбу чинил, чтобы есте на Литовскую землю пошли и недружбу бы ему чинили, сколко вам Бог пособит.

А се говорити Ивану от великого князя цареву Менли-Гирееву сыну Махмет-Кирею. Князь велики велел тебе поклонитись. Да поминок подати. Да речь говорити. Князь велики велел тебе говорити: как еси наперед того меж отца своего царя и меня добра нашего смотрил и дела нашего берег и делал, а нам дружбу свою чинил, так бы еси и вперед промежи отца своего царя да и нас добра нашего смотрил и дело наше делал, а нам бы еси дружбу свою чинил. А отцу бы еси своему Менли-Гирею царю говорил, чтобы сам на конь всел и пошел ратью на Литовского землю. А не пойдет сам, и он бы вас детей своих отпустил со всеми людми, и вы бы нам свою дружбу чинили и дело наше делали, чтобы есте со всеми людми на Литовскую землю пошли и недружбу бы есте Литовскому чинили, как вам Бог пособит, чтобы как дал Бог нам в то время своему недругу Литовскому гораздо недружбу довести. А мы как наперед того тебе свою дружбу чинили, так и вперед ож дасть Бог хотим тебе свыше того свою дружбу чинити,

А иным ему детем царевым, Ахмет-Кирею и Махмуту и Фети-Кирею и Бурнашу, потомуж поклон правити и поминки подати и речь говорити.

А се говорити Ивану от великого князя князю Барашу Аменекову сыну. Князь велики велел тебе поклонитися. Да поминки подати. Да речь говорити. Князь велики велел тебе говорити: как еси наперед того промежи царя и меня добра нашего смотрил и дела нашего берег, так бы еси и ныне промежи царя и меня добра нашего смотрил и дела нашего берег. А брату бы еси нашему Менли-Гирею царю говорил, чтобы сам на конь всел да пошел ратью на Литовского землю. А не пойдет сам, и он бы детей своих царевичев всех со всеми людми послал на Литовского землю и недружбу свою Литовскому велел чинити, сколко ему Бог пособит. А мы как наперед того тебе свое добро держали, так и [438] вперед аж даст Бог хотим тебе свое добро держати; а ты бы нам свою дружбу чинил.

А Довлетеку от великого князя поклон и речь потомуж молвити.

III. А се таковы памяти даны Ивану.

Память Ивану Микитину сыну Беклемишева. Как ож дасть Бог приедет к Менли-Гирею, и ему отговорив речи все по записи Менли-Гирею царю; да как будет пригож, и ему говорити Менли-Гирею царю накрепко, чтобы однолично на Литовскую землю пошел ратью. А за какими делы сам не пойдет, и он бы детей своих царевичев всех со всеми людми послал на Литовскую землю ратью. А шол бы царь или его дети к Киеву, и к Слутску, и к Турову, и к Пинску, и к Минску, того деля, чтобы как недругу гораздо недружба довести. А нечто Литовской пришлет к Менли-Гирею царю своего человека о миру, и Ивану того беречи накрепко, да и говорити царю, чтобы царь с Литовским не мирился, а того его человека к нему не отпущал. А с какими речми к нему Литовской пришлет, и он бы то к великому князю приказал, а Литовскую бы еси землю велел воевати. Да говорити Ивану о том накрепко Нур-салтан царице, Темиреве дочери, да брату цареву Емгурчею царевичу, да детем царевым, Махмет Кирею, да Махмут Кирею, да Махмуту, и князем Барашу и Довлетеку и Бердовлетю, Кара-Асманову брату, и иным царевым ближним людем, которым пригож, чтобы царь однолично с Литовским не мирился, а на Литовскую бы землю царь ратью пошол. А за какими делы сам не пойдет, и он бы детей своих послал со всеми с своими людми и недружбу бы ему свою чинил, сколко ему Бог пособит.

А вспросит царь Ивана: как хочет князь велики сына своего да и рать свою послати на Литовскую землю? И Ивану молвити: яз, господине, поехал, а он, господине, детей своих, князя Юрья и князя Дмитрия наряжает, а людем, господине, всем велел быти готовым к первому пути; а хочет, господине, рать свою отпустити на Литовскую землю по первому пути.

А взмолвит Менли-Гирей царь Ивану: ко мне с тобою князь велики приказал, чтобы яз с Литовским не мирился, а князь велики без меня с литовским не помиритлися? И Ивану молвити: государь мой, господине, приказывал к тебе с твоими послы с Казимером и с Ази-Халилем, да и с своим боярином со князем с Иваном, что твоего для дела с Литовским и розмирье учинил и землю его велел воевати, и ему, господине, с ним какой мир? И учнет царь у Ивана пытати того накрепко: князь велики без меня с Литовским не помиритлися? И Ивану молвити: государь мой, господине, без тебя с Литовским непомирится. [439]

А вспросит царь Ивана: которые места в Литовской земле сын великого князя воевал? И Ивану сказати: сын, господине, великого князя сам стоял под Смоленском; а люди, господине, ходили да землю воевали: город, господине, Ригу изгонили и выграбили и волости все и за Мстиславль по Березыню и по Видбеск, по Полтеск и по Двину выграбили и выжгли и людей в полон вывели, у Витебска посады пожгли. А города, господине, Смоленска не взял затем, что, господине, пришла великая рать, ино корму не стало, не на чем было стояти города доставати. А яз, господине, к тебе поехал, а люди, господине, великого князя из Московские земли и из Новогородские в Литовской земле не выходя воюют.

Да память Ивану. Вспросит его кто про то: что Немцы приходили во Псковскую землю? И Ивану молвити: Немцы приходили в Псковскую землю; и наместник великого князя со Псковичи, милостию Божиею, их побили. А взмолвят: на том бою кого убили Псковичи? И Ивану молвити: Псков отчина государева, ино тамо лежали немногие люди государские; да на том бою были, и Немци одного ли человека туто убили, дву ли.

Да память Ивану. Как ож даст Бог приедет к Менли-Гирею царю, и им с Олексеем отпустити к великому князю татар, колких будет пригож, из тех ли татар, которые с ним приедут, или из тех, которые с Олексеем в Перекопи; а с ними им к великому князю отписати, зачем царь сам не пойдет и детей своих не пошлет на Литовскую землю. А пойдет царь сам на Литовскую землю и детей своих пошлет со всеми с своими людми, и им о том к великому князю отписати, о кои дни пойдут. Да отписати им о Шиг-Ахмете царе и о его братье, каков про них ныне слух, и где кочюют; да и о Литовском и о полском и о угорьском и о волошском да и о турецком, где ныне и с кем валчит; да и о Дмитрее о Лареве да и о всем им о тамошнем деле к великому князю отписати. А как учнут к великому князю отпущати, и им то Менли-Гирею царю сказати, что к великому князю отпущают, ино бы и царь с ними отписал к великому князю о всем о тамошнем деле. А похочет царь и своего человека послати, и он бы послал. — А похочет царь на зиме сей Алексеа отпустити, и Олексею говорити царю: мне, господине, ныне с чем ехати? Приказал, господине, к тебе брат твой князь велики, что посылает на Литовскую землю детей своих, князя Юрья да князя Дмитреа, да с ними рать свою. А к тебе, господине, приказал, чтобы еси по своей правде, ныне сам пошел на Литовскую землю; а за какими делы сам не пойдешь, и ты бы детей своих всех послал со всеми людми. А мне, господине, государь мой приказал: пойдешь сам на Литовскую землю, и он ми, господине, ведел с тобою итти; а пошлешь детей своих, и он ми, господине, [440] велел с детми с твоими итти. Да как, господине, даст Бог оттоле сходишь и каково тамо даст Бог дело поделается, и ты, господине, тогды меня отпусти к моему государю; а дотоле ми, господине, с чем ехати ко государю своему? Да говорити им царю накрепко, чтобы царь однолично сам ли пошол на Литовскую землю, детей ли своих болших послал на Литовскую землю со всеми людми. И пойдет царь сам на Литовскую землю, и Олексею со царем итти; а пошлет царь детей своих на Литовскую землю, и Олексею с детми со царевыми итти; а взвелит царь и Ивану с тобою итти, или с детми на Литовскую землю, ино и Ивану итти со царем ли, с детми ди со царевыми. Да толко царь на зиме сей не пошлет рать на Литовскую землю, и Олексею на зиме сей от Менли-Гирея царя к великому князю не ехати и до весны. А говорити Олексею и Ивану царю, чтобы рать свою на зиме ли, на весне ли, послал на Литовскую землю. А нечто даст Бог на зиме сей царю или царевичем поделается дело в Литовской земле, а учнет царь с тем отпущати Олексея к великому князю, и Олексею и на зиме сей ехати к великому князю. И поделается каково дело на зиме сей, или на весне, а лзе будет Алексею на весне проехати к великому князю, и Алексею на весне у царя проситися, чтобы его отпустил к великому князю. А Ивану без великого князя веленьа от Менли-Гирея царя не ехати, а беречи ему великого князя дела о всем по великого кцязя наказу и как его Бог вразумит. А опосле Алексеа каковы вести поновятся в Орде, и Ивану с теми вестми посылати к великому князю из тех татар, которые у него останутся, а с ними ему великому князю отписати о всем о тамошнем деле.

А вспросит кто Ивана: кого ныне князь велики пожаловал под собою государствы, великими княжствы? И Ивану молвити: пожаловал государь наш сына своего великого князя под собою государствы, всеми великими княжствы, потомуж, как ныне сам на государствех; а его также всеми государствы пожаловал.— А вспросят его про внука, и Ивану молвити: внука был своего государь наш пожаловал великим княжством, и он да и мати его великаа княгина Алена перед государем проступили, непопригожу учинили; и государь наш, за ту их проступку, у своего внука великое княжство взял до пожаловал всеми княжствы сына своего великого князя Васильа.

Память Ивану. Будут не приехали в Перекопь ни в Кафу Дмитрей Ларев да Митрофан с товарыщи, и ему говорити Менли-Гирею царю, чтобы их для в Волохи послал людей, колких будет пригож, да велел бы их к себе припровадити; а как их к нему припровадят, и он бы их до великого князя допровадил. Да и самому Ивану к Дмитрею и к Митрофану от себя грамотка послати, чтобы ся оттолева [441] правливали, как им будет мочно; да и мастеров бы с собою зеньядуров и иных хитрых мастеров вывели, которых будет им мочно вывести. Да и к Олеше к Голохвастову Ивану в Кафу грамотка послати от себя о том: будут Дмитрей и Митрофан не приехали в Кафу, и он бы говорил о Дмитрее и о Митрофане с товарыщи накрепко Шыхзоде, салтану кафинскому, по великого князя наказу, чтобы по них в Волохи послал, да велел их к себе припровадити; а как у него будут, и он бы их до великого князя допровадил. А будут Дмитрей и Митрофан приехали ко царю, и Ивану молвити, что будет им надобе денег на их потребы и на мастеры, кои с ними идут, и они бы того добывали тут ли в Орде, или в Кафе, у гостей, или у кого будет пригож, а у царя бы не просили и не имали ничего. А нечто не взмогут нигде ничего добывати, и они бы тогды того у царя просили, чего добыть не могут.

А се молвити Ивану царю опосле всех дел. Князь велики велел тебе говорити: бил ми челом наш человек устюжанин Федко, а сказывает, что твои люди Подобай да Кодырь, да Якуш Фрязин, да Захарьин сын Черкашанинов с товарищы его ограбили, да человека его Иванца; а взяли у них денег и кабал и рухлядь и лошадей всего на полтретьяста рублев. И ты бы, брате, велел то у своих людей сыскати да моему человеку отдати, чтобы он в том безлеп не погиб.

IV. А с Иваном и с крымскими татары послал князь велики в приставех Феодора Васильева сына Долматова, а велел ему с ними ехати до Рылска и корм давати им по дорозе. А с Феодором послал Дениска Щекина сына Протасова да толмача Климка.

А се такова память дана Феодору. Память Феодору Васильеву сыну Долматова. Ехати ему с великого князя послом с Иваном с Микитиным сыном Беклемишова, да со царевым с Менли-Гиреевым послом с Сюунчюем; а с Феодором послан Дениско Щекин сын Протасова да толмачь Климко. А ехати Феодору с послы до Рылска, и корм давати послом на станех, по сей записи, коньской на десять лошадей острамок сена да четверть овса. А первой стан послом от Москвы в манастырском селе в Симановском в Сосенском; а другой в Спаском селе в Сакове; а третей на Лопасне, в Феодорове селе Василчикова, или в Хрущова селе; а четвертой в Грабыни в Серпоховском; а пятой на Полее в Торуском; а шестой в Лисине, в Колужском; а семой в Колузе, а осмой в Воротынску; а девятой в Серенску; а десятой на Брыни. А корм Феодору давати татаром царевым Менли-Гиреевым людем, девяти человеком: тушу баранью, да полгривенки соли, да ставец заспы. А на кони на их, на двадцатеро лошадей и на две лошади, давати ему корм [442] две четверти овса с полуосминою, да два острамка сена. А Ивану ему давати корм на кони, на шестьдесять лошадей, шесть четвертей овса да шесть острамков сена. А подьячему Русину, на десятеры лошадей, четверть овса да острамок сена. А как наедут Ивана великого князя татарове, которые с ним посланы в Крым, Ахметек Якшыхозин сын, да Хозеня Барлахозин сын, одиннатцать их с товарыщы, а лошадей у них тритцатеро да шестеро, и Феодору великого князя татаром давати корм, на одинатцать человек, тушу ж боранью, да полгривенки соли, да ставец заспы; а на кони на их, на тритцать и на шестеро лошадей, полчетверты четверти овса, да полчетверта острамка сена. А имати тот корм Феодору на станех во чиих селех ни буди; а где прилучится стан на яму, ино имати у ямщиков; а на Брыни у князей у Мезетских, у князя у Семена и у князя у Михайла и у Говдыревских князей. А собрал бы те кормы на Брыни Андрей Кунаков, да и на первой наслег на лес взяти корм туто ж у Мезетских князей. А во Брянску Феодору взяти корм на яму, а от Брянска по дорозе, где лучится им стати на стану, и ему давати корм потомуж и до Трубетска; а в Трубетску взяти ему корм у князей у Трубетских, у князя Андрея с братьею и с братаничи. Да отколе будет пригож, и Феодору ехати с грамотою ко князю к Семену к Стародубскому, да от великого князя ему поклон правити и грамота подати и речь говорити, чтобы по своей отчине послом велел корм давати, где ся лучит, да и людей бы своих послал Ивана и послов проводити. А оттоле ему ехати ко князю к Василью Шемячичу, да от великого князя ему поклон правити, да грамота подати, да и речь говорити, чтобы по своей отчине велел послом корм давати, да и людей бы своих послал Ивана проводити и послов, да и на путь бы велел корму дати великого князя татаром полтретьи четверти толокна а полтретьи четверти круп; а царевым Менли-Гиреевым татаром две четверти толокна да две четверти круп. А где что Феодор корму возмет на послов по станом и на ямех каково ни буди, и Феодору то писати на список именной, где что взял; да как поедет к Москве к великому князю, и ему тот список привезти к великому князю. Да как Иван пойдет на поле, или будет зачем ему туто помотчати, и Феодору, выпросив князей о вестех, каковы будут у них вести, и что с ним Иван откажет, да ехати ему к великому князю.

А се такова грамота подорожнаа дана Феодору Долматову.

От великого князя Ивана Васильевича всеа Руси, от Москвы по дорозе к Серпохову, и до Колуги, и в Колугу, и в Воротынеск ямщыком, а от Воротынска и до Брыни в волости и в села сотьским, и старостам, и десятским и митрополичим, и боярским, и монастырским, [443] и всем людем без омены, чей кто ни буди. Послал есми к Менли-Гирею царю Ивана Микитина сына Беклемишова, да с ним вместе отпустил есми к Менли-Гирею царю его человека Сюунчюа, самого девятого с товарыщи; а итти им от Москвы на Серпохов да к Колузе. А послал есми в приставех со царевым послом с Сеунчюем Феодора Васильева сына Долматова, да с ним Дениска Щекина сына Протасова, да толмача Климка. А велел есми Феодору давати Ивану и татаром на станех корм; а где им с послы станы и что им каково корму имати, и яз тому дал Феодору запись. И вы бы везде тот корм Феодору давали по записи, не издержав ни часу; а Феодору бы есте и Дениску и толмачю Климку давали четыре подводы: Феодору две подводы, а Дениску да Климку по подводе, от стану до стану, и до Брянска, а от Брянска до Новагородка до Северсково и до Рылска, и от Рылска и до Москвы, по сей моей грамоте. Писан на Москве, лета 7011, октября 19 день.

А се такова грамота послана с Феодором ко князю к Семену к Стародубскому.

От великого князя Ивана Васильевича всеа Руси князю Семену Ивановичю, слузе нашему. Присылал ко мне Менли-Гирей царь своего человека Сюунчюа; и яз ко царю к Менли-Гирею послал своего посла Ивана Микитина сына Беклемишова, а его есми человека Сюунчюа отпустил к нему вместе с моим послом с Иваном. И ты бы по своей отчине велел моему послу и татаром давати корм их и конской; а с нашим бы еси послом послал своих людей, колко будет пригож, кои бы гораздо знали на поле. А князю Василью велел есми послати своих людей, также колко будет пригож. И вы бы нам тем послужили, чтобы есте тех своих людей с нашым послом послали, а велели бы есте проводити нашего посла Ивана и Менли-Гиреевых людей до урочных мест, доколе будет пригож. Да как те ваши люди, проводив нашего посла Ивана, к вам приедут, и вы бы, свестяся со князем с Васильем, да из них одново или дву, кои лутче, ко мне прислали на подводах, не мотчая, кои бы к нам приехав, умели сказати, до коих мест посла нашего проводили, и отколе ся от него воротили, и о кои дни. А каковы у вас ныне будут вести от Киева или от иных мест от Литвы, и вы бы те вести ко мне приказали с моим паробком с Федком с Долматовым. А и словом есми к тебе о том с Федком приказал.

А князю Василью Шемячичю послана с Феодором такова ж грамота, как княж Семенова; толко в ней то прибавлено, чтобы велел дати на путь великого князя татаром, одинатцати человеком, полтретьи четверти толокна, да поллтретьи четверти круп; а крымским татаром две четверти толокна да две четверти круп, девяти человеком. [444]

А Мезетским князем и Трубетским посланы с Феодором грамоты о корму.