1502, июля 15. Грамоты великого князя Ивана Васильевича в Крым. Великий князь поздравляет царя с победою над общим неприятелем; теперь царь, по своему обещанию, непременно бы шел на Литовскую землю воевать; великий же князь тоже сбирается сам воевать Литовскую землю и уже отпустил вперед себя своего сына Димитрия к Смоленску. Поминки, которые царь просил, будут высланы с боярином. Помог бы царь московским послам Дмитрию Лареву с товарищами, едущим из итальянских стран с мастерами, вернуться домой; теперь же они находятся в Волоской земле. Заболотскому предписывается уговаривать царя и царевичей непременно воевать Литовскую землю, и когда пойдут, то и Заболотский шел бы с ними.— Грамоты великого князя Ивана Васильевича в Кафу к Голохвастову к султану Шихзоде о том, чтобы была оказана помощь Лареву с товарищами проехать из Волох в Москву (Д. Кр. № 2, стр. 935-947).

I. И того же лета, иуля 15, отпустил князь велики в Крьим к Менли-Гирею царю человека его Арвану; а с ним вместе послал ко царю своих татар, Кадыша Абашева, самого-десята, с товарищи, Тулаа Якшы Хозина, Сеитя Касмасова, Баиша Шадыкина сына; Утеа Абашева сына, Чюру Кудашева сына, Розхозю Абашева сына, Тоюша Шадыкина сына, Чямгара Кудашева сына, Алыша Сеитева сына. А писал с Кадышем ко царю свою грамоту. [423]

А се царева грамота. Менли-Гирею царю, брату моему, князь велики Иван челом бьет. Прислал еси ко мне своего человека Сюунчюа с своею грамотою вместе с моим боярином с Феодором; а в грамоте в своей писал еси и словом нам от тебя говорили твой человек Суунчюй и наш боярин Феодор, что, милостью Божьею, своего еси и моего недруга Шиг-Ахметя розгонил и орду его и все его улусы Бог дал в твои руки. И мы, слышев то твое доброе дедо, Господу Богу хвалу вздаем и сердечно о том радуемся, что Бог дал над нашим недругом так ссталося. Да писал еси ко мне в своей грамоте, да и слово нам от тебя говорили твой человек Сюунчей и мой боярин Феодор, что как отведши орду к Перекопи, так хочешь детей своих царевых всех и рать свою на Литовскую землю послати; а в грамоте в своей писал еси и словом нам от тебя говорил твой человек Сюунчей: той твоей рати воблизу ли с нашею ратью ходити? и мне бы ныне к тебе наперед того с своими казаки вместе с твоим человеком с Арваною борзо ответ послати. А наперед того писал еси ко мне в своей грамоте с своим человеком с Шептяком так: как помилует нас Бог от нашего недруга от Шиг-Ахметя, и ты оттоле таки идешь ратью со всеми своими людми на Литовскую землю, да сам станешь под Киевым, а детей своих со всеми людми пошлешь, а велишь Литовскую землю воевати. И ты ныне, взяв Орду, за какими будешь делы на Литовскую землю сам не пошел, ни детей своих не послал? И ты бы и ныне, по своей правде, на своего и на моего недруга, на Литовского землю ратью пошел; а за какими делы сам не пойдешь, и ты бы детей своих царевичев всех послал со всеми с своими людми, а велел бы еси им итти на Литовскую землю к Киеву, и к Слутску, и к Турову, и к Пинску, и к Менску, чтобы как дал Бог недругу гораздо недружба довести. То нас ныне Бог помиловал от нашего недруга от Шиг-Ахметя; а еще бы нас Бог помиловал и от того нашего недруга от Литовского. А моего бы еси боярина Олексея ко мне не отпущал, чтобы был у тебя, доколе у тебя будет иной мой боярин; а пойдешь сам на Литовскую землю, и ты бы его с собою взял; а пошлешь детей, и ты бы его с детми послал. А сам ли пойдешь на Литовскую землю, детей ли своих пошлешь, и ты бы ко мне с тою вестью послал человека часа того, а ко мне бы еси отказал, с которого дни от тебя пойдут и на кои места пойдут. А яз ож даст Бог и с своими детми хотим с Литовским свое дело делати, как нам Бог поможет. А ныне, уповая на Бога, наперед себя послал есми на Литовскую землю сына своего Дмитрея со многими людми; а вышел сын мой Дмитрей с Москвы в шестонатцатой день по нашем празнике по Петрове дни, в четверг, [424] июля в 14, а пошел прямо к Смоленску. А ты бы, по своей правде, сам ли пошел на Литовскую землю, детей ли своих царевичев всех со всеми с своими людми послал на Литовскую землю, чтобы ныне рать твоя не мотчая была в Литовской земле. А отколе будет пригож тебе, или твоим детем, с моим сыном и с нашею ратью сослатися, и ты бы и твои дети с моим сыном с Дмитреем и с нашею ратью ссылались, как будет вам пригож; а сын мой Дмитрей с тобою и с твоими детми и с вашею ратью ссылаетца, как будет ему пригож. А на чем есми тебе молвил и правду учинил, на том и стою, другу есми твоему друг, а недругу недруг, а на Ахматовых детей и на Литовского с тобою есми заодин. А ты как на чем нам молвил и правду учинил, на том бы еси и стоял, другу бы еси моему друг был, а недругу недруг, а на Ахматовых детей и на Литовского со мною бы еси был заодин. А ныне бы еси однолично сам ли пошел, детей ли послал на Литовскую землю, чтобы как дал Бог нам ныне свое дело поделати; ино бы рать твоя борзо была в Литовской земле. Да писал еси ко мне в своей грамоте, чтобы мне к тебе послати портищь собольих и рысьих и горностайных, и соболей одинцов, и зубов рыбьих, и кречетов, и ястребов белых; и яз ож дасть Бог шлю к тебе своего боярина вместе с твоим человеком с Сюунчеем; а что у нас будет, и то будет перед тобою. — Да послали есмя своих послов за море до Италийских стран о своих потребах, Дмитреа Иванова сына Ларева, да Митрофана Карачарова с товарыщи; и они оттоле пришли к Стефану, воеводе к волошскому, а с ними идут к нам из Италийских стран всякие мастеры на наше имя; и межи нас с Литовским валка ссталася, и тем нашим послом и с мастеры через Литовскую землю до нас пройти нелзе. И мы послали к Стефану воеводе свою грамоту, и чтобы тех наших послов и с их товарыщи и тех мастеров, которые с ними к нам идут из Италийских стран на наше имя, отпустил к тебе в Перекопь. А две грамоты послали есмя к послом своим к Дмитрию и к Митрофану. И ты бы, брат мой, нас деля, послал в Волохи своих людей с моими с теми грамотами, а велел бы еси Стефану воеводе мою грамоту от меня дати; а которую есмя грамоту послали к своим послом к Дмитрею и к Митрофану, и он бы те наши грамоты дал нашим послом тайно, чтобы того Стефан воевода и иной никто в Волосех не ведал, опричь того, скем их пошлешь. Да что будет надобе нашим послом на их потребы коней, и платья, и денег, и на те мастеры, которые с ними к нам идут из Италийских стран на наше имя, и ты бы то все послал к нашым послом с своим человеком, а велел бы еси их припровадити к себе в Перекопь. [425] А как приедут к тебе в Перекопь наши послы да и мастеры, и ты бы их до нас допровадил; а что им дашь денег и коней и платья на путь и на мастеры, и ты бы то все велел писати на список, да тот список прислал к нам с своим человеком вместе с нашими послы; да как будут у нас наши послы и твой человек с тем списком, и мы то все велим тебе заплатити. Да чтобы еси нам дружбу свою чинил, чтобы еси тех наших послов, Дмитреа и Митрофана, да и мастеров однолично из Волох вывел и до нас допровадил. Да послал есми свою грамоту с своим казаком с Кадышом к кафинскому салтану к Махмет Шихзоде, а другую грамоту к своему послу к Олександру, которого есми послал к Шихзоде салтану с его послом вместе с Алакозем; и ты бы, нас для, моего казака Кадыша велел до Кафы допроводити.

II. А се таковы грамоты посланы с Кадышем же в Крым к Олексею к Заболотскому.

От великого князя Ивана Васильевича всеа Руси Алексею Заболотскому. Писал ко мне Менли-Гирей царь в своей грамоте с своим человеком с Сюунчюем, да и словом нам приказал с Феодором с Киселевым и с своим человеком с Сюунчюем, что Шиг-Ахметя царя прогонил и Орду его и улусы взял, а на Литовскую землю ратью не пошел, ни детей своих не послал; а ко мне приказал, что как отведши Орду к Перекопи, так хочет детей своих царевичев всех на Литовскую землю рать свою послати, и мне бы к нему наборзе весть послати о том: вместе ли его рати с нашею ратью ходити? И яз ко царю послал о том свою грамоту с Кадышем с Абашовым и с его товарищи; а какову есми грамоту ко царю писал, и яз с тое грамоты послал к тебе список. И как те татарове к тебе приедут, и ты бы с ними сам шол ко царю, да велел бы еси им от меня царю челом ударити и поминок подати перед собою, да сам бы еси от царя без моей посылки не ездил, доколе у царя будет иной мой боярин; а будешь поехал, и ты бы воротился да царю бы еси говорил накрепко, что сын мой Дмитрей вышел из Москвы по Петрове дни в шестонатцатой день, иуля 14 день, на память святаго апостола Акилы, а пошел прямо к Смоленску; и царь бы, по своей правде, сам на конь всел часа того и пошол ратью на своего и на моего недруга на Литовского землю; а за какими делы сам не пойдет, и он бы детей своих царевичев всех со всеми своими людми послал на Литовскую землю; а куде им итти, и то у тебя написано в том списке, что со царевы грамоты. Да о том бы еси говорил накрепко и Нур-салтан царице, Темиреве дочери, и брату цареву Емгурчею мурзе, и детем царевым всем царевичем, и князем Барашу [426] и Довлетеку, и иным князем, которым будет пригож, чтобы царь в ту пору сам ли пошел на Литовскую землю, детей ли своих царевичев всех со всеми своими людми на Литовскую землю послал, чтобы его рать не мотчая была в Литовской земле вместе с нашею ратью, чтобы нам дал Бог в ту пору с Литовским свое дело поделати. И пойдет царь сам на Литовскую землю, и ты бы с ним пошол; а пошлет царь детей своих царевичев, и ты бы с его с детми пошел, а говорил бы еси им, чтобы шли далече в Литовскую землю и недружбу бы Литовскому чинили, сколко им Бог пособит. А сам ли царь пойдет на Литовскую землю, детей ли своих пошлет, и в которой день пойдут и на которые места пойдут, и яз писал ко царю, чтобы тогды ко мне с вестью прислал своего человека часа того. И пошлет ко мне царь с вестью тогды своего человека, а ты тогды ко мне пошли с вестью вместе со царевым человеком моих татар, тех ли, кои ныне у тебя, или тех, которые ныне ко царю да и к тебе приедут с моими грамотами. А и не пошлет ко мне царь с тою вестью своего человека, ино ты ко мне с тою вестью пошли часа того; а сам бы еси ко мне от царя до моего боярина однолично не ездил, хоти тебя и царь учнет отпущати, а был бы еси у царя, а берег бы еси моего дела по моему наказу и как тебя Бог вразумит. Да говорил бы еси царевичем всем, чтобы отцу своему Менли-Гирею царю говорили, чтобы нам дружбу свою учинил, чтобы ныне сам ли пошел на Литовскую землю, их ли всех детей своих царевичев отпустил со всеми с своими людми; а они бы нам дружбу свою чинили, чтобы шли на Литовскую землю к Киеву, к Слутцку, к Турову, к Пинску, к Минску, и недружбу бы ему учинили, сколко им Бог поможет, чтобы нам дружбу свою учинили, чтобы ныне в ту пору однолично рать их была в Литовской земле вместе с нашею ратью. А мы аж даст Бог против того хотим и свою дружбу держати, а ныне есмя к ним послали легкие поминки. А ож даст Бог шлем ко царю и к ним своего боярина вместе с его человеком Сюунчюем; ино ож даст Бог от нас царю да и им будут поминки добрые, и они бы наше дело делали, чтобы пошли не мотчая. Да и о Шиг-Ахмете царе ко мне отпиши, каков у вас про него будет слух, где ныне, и многие ли улусы и люди за ним пошли. Да отпиши ко мне и о волошском, и о литовском, да и о турском, где ныне, и что его дело, и с кем валчит; да каковы у тебя вести и опричь того отколе ни будут, и ты бы ко мне о том о всем отписал.

А се другая грамота к Олексею ж послана.

От великого князя Ивана Васильевича всеа Руси Алексею Заболотскому. Что нашы послы Дмитрей и Митрофан в Волосех, да и мастеры, которые с ними к нам идут,— и мне здесь сказывали, что Стефан воевода [427] тех наших послов да и мастеров к нам не отпустит, ни денег ни платья ни коней им на путь не дал. И яз писал к Менли-Гирею царю, чтобы по нашых послов и по мастеров в Волохи послал своих людей, а велел бы их к себе припровадити; а что им будет надобе денег и платья и коней и на путь, и он бы то велел им дати. Да послал есми к тебе с Кадышем же грамоту Стефану воеводе да две грамоты послом нашым, Дмитрею и Митрофану, а писал есми ко царю, чтобы те грамоты отослал в Волохи с своими людми, а велел бы от меня воеводе мою грамоту дати, а послом бы моим Дмитрею и Митрофану велел мои грамоты дати тайно, чтобы их не ведал никто в Волосех, опричь тех, с кем их царь пошлет. И ты бы те грамоты у Кадыша взял да дал их царю; да говорил бы еси от меня царю накрепко, чтобы царь нас для послал в Волохи к Стефану воеводе своих людей с моими грамотами не мотчая, да воеводину бы грамоту велел дати воеводе; а послом бы нашим велел грамоты дати тайно, да чтобы наших послов да и мастеров у воеводы взял да и до нас допровадил; да чтобы, нас для, однолично послов наших Дмитреа и Митрофана, да и мастеров всех, которые с ним к нам идут, из Волох выпровадил да до нас допровадил; а послал бы в Волохи по наших послов и по мастеров своих людей толких, колким бы было без страху до него наших послов и мастеров допровадити. А что даст нашым послом денег и платья и коней на путь, и он бы то все велел писати на список, да тот список к нам послал с своим человеком вместе с нашими послы; а как будут у нас нашы послы и его человек с списком, и яз то все велю ему заплатити. Да послал еси с Кадышом свою грамоту в Кафу к салтану к кафинскому, а другую к Олеше к Голохвастову: и ты бы царю говорил, чтобы Кадыша с моими грамотами до Кафы велел допровадити.

III. А се Алексею ж грамота. От великого князя Ивана Васильевича всеа Руси Алексею Заболотскому. Послал есми с Кадышем с Абашевым и с его товарищи восмь грамот царю, и тебе, и в Кафу, и в Волохи, а велел есми ему те грамоты приехав тебе дати. И ты бы себе то записал, все ли до тебя те грамоты довезут.

А из Крыма велено ехати Кадышу в Кафу к Олеше к Голохвастову с грамотою. А се Олешина грамота.

От великого князя Ивана Васильевича всеа Руси в Кафу, послу нашему Александру Яковлеву сыну. Что мои послы Дмитрей Ларев и Митрофан Карачаров с товарыщи в Волосех у воеводы, да и мастеры, кои с ними к нам идут на наше имя, и ныне приехал ко мне из Волох [428] Микифор Дмитреев сын Чашников, а сказывает, что воевода наших послов и мастеров к нам не отпустил. И яз о том послал к Махметь-Шихзоде салтану свою грамоту с своим татарином с Кадышом с Абашовым, да и поминка соболь; а писал есми к салтану, чтобы послал к Стефану воеводе своих людей, а велел бы нашых послов Дмитрея и Митрофана с товарищи и с мастеры со всеми у воеводы взяти да к себе припровадити. И ты бы с Кадышом шол к салтану сам, да велел бы еси Кадышу от меня салтану поклон правити и грамоту и поминок подати перед собою; да говорил бы еси о том салтану накрепко, чтобы нам свою дружбу учинил, послал по наших послов, по Дмитрея и по Митрофана, в Волохи своего человека, да и по мастеров, да велел бы их всех к себе припровадити; а как их к нему припровадят, и он бы их всех до нас допровадил с своим человеком. А что будет нашым послом надобе и на мастеры денег и платья и коней на путь из Волох до него и от него до нас, и он бы то все велел нашим послом дати; а что даст нашым послом денег и платья и коней на путь, и он бы то все велел писати на список, да тот бы список прислал к нам с своим человеком вместе с нашими послы и с мастеры. Да как будут у нас нашы послы Дмитрей и Митрофан, да и мастеры, да и его человек с тем списком, и мы то все велим сполна заплатити. Да чтобы еси говорил о том накрепко Шихзоде салтдну да и пашам, которым пригоже, чтобы нам свою дружбу учинил, чтобы послов наших да и мастеров послав у воеводы велел взяти да к себе припровадити, да и до нас бы их допровадил; а что будет ему у нас надобе, и мы ему против свою дружбу хотим чинити. Да то бы еси дело делал накрепко. А нечто не послушает воевода Шихзоды салтана, а не отпустит к нему наших послов, и он бы нас для к отцу своему к Баазит салтану послал, чтобы отець его нас для послал к Стефану воеводе о тех наших послех и о мастерех, а велел бы их у воеводы взяти да к нему допровадити в Кафу; а что будет нашым послом и на мастеров надобе, и он бы то все послал к ним с своим человеком, а то бы все учинил нас для. А что даст нашим послом и на мастеров, и он бы то все велел писати на список; да как будут у нас наши послы, и он бы тот список прислал с своим человеком, и мы то все сполна велим ему заплатити; а что будет ему у нас надобе, и мы ему против свою дружбу хотим чинити. А что послана грамота с Кадышом к салтану да соболь поминка, и та грамота зашита в бумагу, да запечатана, а у соболя печать Дмитрея Володимерова; да и подписан тот соболь дати салтану. И как приедет к тебе Кадыш, и ты бы у него ту мою грамоту взяв, да розпечатал, да из бумаги вынял, [429] да ему же дал. Да как пойдете к салтану, и ты бы у того соболя печать отрезал, да велел бы еси Кадышу салтану от меня поклон правити и поминок подати и грамоту подати перед собою. Да дела бы еси моего тамо берег и делал о всем по моему наказу и как тебя Бог вразумит. Писан на Москве, лета 7010, иуля 15 день.

А се такова грамота послана с Кадышом в Кафу к Шихзоде салтану к кафинскому. А се грамота.

Иоан, Божиею милостию, един правый государь всеа Руси, отчичь и дедичь, и иным многим землям въсточным и северным государь и великий князь, Махмет Шихзоде, салтану кафинскому, Баазит салтанову сыну. Послали есмя своих послов за море до Италийских стран о своих потребах, Дмитреа Иванова сына Ларева, грека, да Митрофана Феодорова сына Карачарова. И они оттоле пришли к Стефану воеводе к волошскому; а с ними идут из Италийских стран всякие мастеры на наше имя. И межи нас с Литовским валка състалася, и тем нашим послом и с мастеры через Литву до нас прийти нелзе, а до Менли-Гирея царя и до Белагорода воевода их не велит допровадити. И ты бы нас для послал к Стефану воеводе своего человека, да тех бы еси наших послов, да и мастеров, которые с ними к нам идут из Италийских стран на наше имя, велел у воеводы взяти да к себе припровадити. А как придут к тебе, и ты бы послов наших да и мастеров до нас допровадил с своим человеком; а то бы еси учинил нас для. А что будет тебе надобе у нас каково дело, и мы тебе против того хотим свою дружбу чинити. Писан на Москве, лета 7010, иуля 15 день.

Да посланы с Кадышом же с Абашовым в Волохи Стефану воеводе грамота, да послом Дмитрею и Митрофану две грамоты; и те грамоты велено отослати в Волохи к Стефану вееводе и к послом Менли-Гирею царю с своим человеком. А писаны те грамоты в волошских татратех.