1498, август. Посольство от великого князя Ивана Васильевича к царю Менгли-Гирею с князем Семеном Васильевичем Ромодановским, отправленное в Крым по желанию литовского великого князя Александра Казимировича. Явная для всех речь от великого князя царю, чтобы царь взял мир с литовским государем. Тайные речи царю: хотя великий князь и предлагает царю помириться с литовским государем, но он по прежиему с царем другу друг, а недругу недруг и на литовского. Наказы князю Ромодановскому о разных делах в Крыму и о походе туда через Литовские земли (Д. Крымск., № 1, стр. 556-570).

I. Лета 7006, присылал к великому князю князь велики Александр литовской послов своих, Станислава Петряшковича Кишку, да писаря своего [258] Ивашка Сопегина о том, чтобы послал к Менли-Гирею ко царю, чтобы с ним мир взял. И князь велики послал к Менли-Гирею князя Семена Ромодановского; а поехал...

Память князю Семену Ромодановскому. Как оже даст Бог приедет к Менли-Гирею ко царю, а будет с ним великого князя литовского человек, и ему вспросити того человека: всхочет ли с ним быти у царя? И захочет с ним быти у царя, ино ему не отговаривати, а правити ему пред ним царю се посолство. А не пойдет с ним ко царю, ино ему правити се же посолство. А наперед ему ко царю послати человека, которого будет пригож, а сказати ему то: речь, господине, есть от государя от моего к тебе, одна явная передо всеми людми говорити, а иная, господине, речь говорити ми тебе ее наодине. А се говорити князю Семену Ромодановскому от великого князя Менли-Гирею царю явно передо всеми людми и перед литвином, толко будет тут. Брат твой князь велики Иван велел тебе челом ударити. Князь велики велел твое здоровье видети. Да поминок подати. А опосле поминка речь говорити. Князь велики велел тебе говорити: присылал к нам наш зять, князь велики Александр литовской, послов своих, моршалка своего Станислава Петряшковичя Кишку да писаря своего Ивашка Сопегина; и говорили нам от него, чтобы нам послати к тебе да и к Стефану, к воеводе к волошскому, чтобы ты с ним мир взял, да и Стефан бы воевода волошской с ним мир же взял; а ты ко мне приказывал же, чтобы тебе с великим князем Александром быти в миру.— Князь велики велел тебе говорити: и ты бы с великим князем с Александром мир взял, чтобы с тобою, с нашим братом, был в любви и в одиначстве, другу бы нашему друг был, а недругу недруг, а были бы есмя все три заодин на всякого нашего недруга. А и к Стефану к воеводе волошскому послал же есми, чтобы с великим князем со Александром взял мир, а был бы с нами заодин же на всякого нашего недруга.

А се говорити князю Семену царю наедине, перед кем себе царь велит говорити без литвина. Князь велики велел тебе говорити: наперед сего писал ко мне в своей грамоте с своими послы, с Лаим-Бердеем да с Кайсымом, и словом нам от тебя говорили твои послы, что с великим князем Александром с литовским миру хочешь, чтобы межи вас добро было; а мне бы к нему о том человека послати; да и с своим человеком с Магметем сее зимы в грамоте в своей писал к нам, да и словом еси к нам наказал с нашим послом с Михайлом, чтобы промеж вас с Литовским мир был. Ино мы коли с Литовским мир имали, и мы тогды ж его послом говорили, чтобы и с тобою с нашим братом был в миру. И послы его нам говорили, [259] что и с тобою князь велики возмет мир.— Князь велики велел тебе говорити: и ныне присылал к нам наш зять, князь велики Александр, послов своих, моршалка своего Станислава Петряшковича Кишку, да писаря своего Ивана Сопегина, и говорили нам от него, чтобы нам послати к тебе да и к Стефану к воеводе к волошскому, чтобы ты с ним мир взял; да и Стефан бы воевода волошский мир же взял.— Князь велики велел тебе говорити: и ты бы с великим князем с Олександром мир взял, чтобы он другу нашему друг был, а недругу недруг; и возмешь с ним мир, и ты бы нам ведомо учинил; а чего деля с ним миру не возмешь, или он с тобою за которое дело не помирится, и ты бы нам про то ведомо ж учинил. А яз как на чем тебе молвил и правду учинил, и как межи нас в грамотах записано, на том и стою, другу есми твоему друг, а недругу недруг, а на всякого недруга с тобою есми заодин, и добра твоего оже даст Бог хочю смотрити и дела твоего беречи и до живота. А ты как на чем мне свое крепкое слово молвил и правду учинил, и как межи нас в грамотах записано, на том бы еси и стоял, другу бы еси моему друг был, а недругу недруг, а на всякого недруга был бы еси со мною заодин и дела бы еси нашего во всем берегл.

II. Да тут же опосле того молвити князю Семену царю. Князь велики велел тебе говорити: приехали ко мне от тебя твои послы, Казимир да Хозяш, и грамоты твои ко мне привезли, да и словом ми от тебя которые речи говорили, да и с нашим человеком с Юшком которые речи к нам приказал еси, и мы те все речи вьислушали; и как даст Бог наш боярин князь Семен Ромодановской, которого есмя ныне к тебе послали, от тебя к нам приедет, и мы оже даст Бог тогды к тебе твоих послов отпустим, да и боярина своего к тебе пошлем, а о тех о всех делех к тебе с своим боярином накажем.

Память князю Семену Ромодановскому. Как оже даст Бог будет у царя, и ему того беречи: от которых государей послы будут у Менли-Гирея у царя, от турьского или от иных государей, и ему ни под которым послом у царя не садитися, ни останка у него опосле их не имати.

Да память князю Семену Ромодановскому. Взмолвит царь: князь велики литовской со мною миру не возмет, а со мною ратен, и яз на него хочю ити, и князь велики мне на него пособляет ли? И князю Семену говорити царю: яз, господине, тебе от твоего брата от великого князя в посольстве говорил: помиришся с литовским, и ты бы ему ведомо учинил; а не помиришся с ним, и ты бы ему ведомо ж учинил. И коли, [260] господине, с тобою литовской миру не возмет, а с тобою ратен, и ты к брату к своему к великому князю с нами о том накажешь, и государь наш, господине, на литовского и на Ахматовых детей с тобою заодин и на всякого недруга. А как, господине, мы у государя своего будем, и что с нами к нему накажешь, и мы государю своему то скажем, и государь наш, господине, на чем тебе свое слово молвил, на том и стоит, другу твоему друг, а недругу недруг.

Да память князю Семену. Пытати ему про турецкого: где нынеча послу его быти у великого князя? Да и от сына от его быти было послу из Кафы: ино за чем того посла нет, быти ли ему или не быти? Да и про волошского ему пытати, что его дело с полским королем. Да и с литовским с великим князем турской пособляет ли волошскому? Да и о всех о тамопших делех ему пытати.

Да память князю Семену. Вспросит его Менли-Гирей царь: чего деля нынеча князь велики сее весны гостей своих в турецкого землю не отпустил? И князю Семену молвити: писал, господине, ты ко государю к нашему в своей грамоте, да и посол его Михайло ему сказывал, которой был у турского, что ялся турской послати ко государю к нашему своего посла, и государь наш за тем и гостей своих не отпустил, ждет того посла. А взмолвит царь Менли-Гирей князю Семену: турской ныне посылает к великому князю своего посла, да и яз посылаю своего посла к великому князю; а пойдешь на Киев через Литовскую землю, и ты возмешь ли тех наших послов на свои руки, что им ити через Литовскую землю? И князю Семену молвити: яз, господине, турецкого посла да и твоего посла емлю на свои руки, что им доброволно ити со мною через Литовскую землю. И пойдет турского посол да и Менли-Гиреев со князем с Семеном, и князю Семену их взять на свои руки да ити с ними на Киев. И нечто на Киеве, или где инде, задержит турского посла, или Менли-Гиреева посла не пропустят их со князем Семеном, или которые купци с ними пойдут к великому князю, а князя Семена учнут пропущати,— и князю Семену к великому князю не ехати, а остатися с ними туто, где их задержит, а к великому князю послати человека с тем, где их задержат.

Память Семену Ромодановскому. Учнет царь Менли-Гирей ссылатися с великим князем Александром с литовским болшими людми, или молодыми людми, а Семену велит царь у себя быти, доколе межи их мир ли будет или розмирье,— и Семену того ждати, от царя ему не ехати, доколе его царь не отпустит; нолни царь его отпустит, и ему тогды ехати к великому князю.

А заедет Семен Бориса Федцова в Перекопи, а Федец будет [261] Оксентьев пришол из Волох в Перекопь, а царь их учнет отпускати к великому князю,— и Семену Борису и Федцу молвити: будет лзе ехати на Киев, и они бы ехали на Киев по цареву слову, ож им царь велит туда ехати; а с Борисом Семену к великому князю отписати о тамошнем деле.

Да память князю Семену. Вспросит его царь: приказывал есми к великому князю с своими послы о кречетех и о соболех, и он послал лп с тобою ко мне? И князю Семену молвити: как, господине, приехали твои послы, и яз поехал часа того; а того, господине, к тебе со мною не послано.

Память Семену Ромодановскому. Как приедет в Дбрянеск, и будет тут в Дбрянску пристав великого князя Александров, которому с Семеном ехати, и Семену того пристава вспросити, доколе ему с ним ехати, до Киева или и в Крым? И скажет тот пристав: ехати ему с ним до Киева или и в Крым, или скажет, велено ему Семена проводить до Киева, а из Киева велено ехати с Семеном иному приставу, и Семену его вспросити: кому на имя с ним с Киева велено ехати? Да о том о всем Семену отписати к великому князю. Да суды Семену в Дбрянску дадут ли, или конми поедет изо Дбрянска, и ему о том к великому князю отписати ж. А как приедет Семен в Киев, а пришлет к нему наместник киевской, чтобы ся Семен с ним видел, и Семену к наместнику к киевскому ехати, да приехав ему говорити наместнику: государь мой князь велики послал меня к Менли-Гирею царю делом великого князя Александровым, и ты бы велел меня проводити до Крыма. И отвечает Семену наместник киевской: велено ми тебя проводити до Черкасец. И Семену ему говорити: коли ты меня не велишь проводити до Крима, или до Тавани, или до Менли-Гиреева городка до Ачякова, что на усть Днепра, а людей со мною мало, и яз еду назад к своему государю А не пришлет наместник киевской по Семена, и Семену к наместнику к киевскому послати Созоновых одного, или Чюру толмачя, а велети ему наместнику киевскому говорити тож. А велит наместник киевской проводити Семена до Крыма, или до Тавани, или до Менли-Гиреева городка до Ачакова, что на усть Днепра, а Семену с ним из Киева ехати; а не велит наместник киевской проводити Семена до Крыма, или до Тавани, или до Менли-Гиреева городка до Ачякова, что на усть Днепра, а взмолвит наместник киевской Семену, чтобы еси к своему государю назад ся не ворочал, а яз о том шлю к своему государю к великому князю Александру, доколе мне велит тобя послать проводити, а ты бысь того дожидал, и Семену ся того дожидать. А как пришлет князь Александр, а велит Семена проводити до Крыма, или до Тавани, или до Менли-Гиреева [262] городка до Ачакова, что на усть Днепра, и Семену с ним из Киева ехати, а из Черкасец ему Созоновых обоих отпустити к великому князю, да с ними Семену к великому князю о всем отписати. А пошлет князь велики Александр с Семеном в Крым своего человека, а проводити Семена не пошлют, и Семену с великого князя Александровым человеком в Крым ехати.

Иоан, Божиею милостью, государь всеа Руси и велики князь Володимерский, и Московский, и Новогородцкий, и Псковский, и Тферски, и Югорски, и Прмский, и Болгарский и иных, брата нашего и зятя великого князя Александрову наместнику дбрянскому, князю Ивану Ижеславскому. Послал есмя до Менли-Гирея царя до перекопского посла своего, князя Семена Васильевича Ромодановского; и как приедет тот наш посол в Дбрянеск и будут ему суды надобе Десною рекою, и ты бы ему суды да и гребцы и кормники дал до Киева, колко ему будет надобе.— Иоан, Божиею милостью, государь всеа Руси и велики князь Володимерский, и Московский, и Новгородцки, и Псковски, и Тферски, и Югорски, и Пермьски, и Болгарски и иных, брата нашего и зятя великого князя Александрову наместнику киевскому князю Дмитрею. Послали есмя до Менли-Гирея царя до перекопского посла своего, князя Семена Васильевича Ромодановского; и как приедет тот наш посол в Киев и будет ему суды надобе Днепром до Черкасцов, или будет доколе пригоже, и ты бы ему суды да и гребцы и кормники дал, колко ему будет надобе.