1498, августа 19. Посольство к великому князю Ивану Васильевичу от царя Менгли-Гирея: ответ на посольство князя Ивана Звенца об обидах Константину Малечкину во время его посольства в Крыму, и о других подобных делах. Грамоты к великому князю из Крыма от его послов: извещают, что царь принял их посольство за особенную честь; о делах орды Ахматовых детей; посольские речи царя Менгли-Гирея к Стефану волошскому о союзе против польского и литовского государей (Д. Кр. № 1, стр. 546-556).

I. Лета 7006, августа 19, приехали к великому князю из Перекопи от царя от Менли-Гирея послы его, князь Казимер да князь Хозяш; а великого князя люди с ними ж пришли, которые ходили со князем с Иваном с Звенцом, Юшко подьячей да Коняй толмачь. А князя Ивана в Перекопи не стало.

А се ответ царев Менли-Гиреев Юшку подьячему против княже Иванова посолства, что Костянтин Малечкин да и царевы послы Мунырь да Июз сьехалися на поле со ординскими людми да и побили их. И царь отвечал: ко мне Костянтин тех людей не приваживал, ни мне не говаривал; а чтобы ко мне тех людей и привел да и говорил, и мне до них какое дело? продал лы бы их, смен ли учинил, перетерял ли их. А что слышел есми быле у Костянтина тех ординских людей человек да и ушел у него на поле. А что в делу кое Костянтину да и [254] великого князя людем Менли-Гиреевы царевы люди поделу не дали, и о том царь отвечал так: как деи будет брата моего великого князя боярин да и Костянтина с ним пришлют, и яз ему толды отвечаю. А что в Перекопи у Костянтина и у великого князя людей украли пятеро коней, и царь сказал так: коеи те трое коней Костянтину отдал, а взял на Ямгурчеевых людех, а и толмачем то и диаку ведомо; и брат мой князь велики о чем тех не спрашивает? А что в посолстве написано: кое царь взял у Костянтина четыре шубы белинны до сорок соболей, и царь отвечал: взял есми у него четыре шубы, а сорок соболей кажет худ, рублев в двенадцать ли в тринадцать ли, и царь кажет и денги ему давал за шубы и за соболи перед Ильею перед толмачем да перед Осаном; и Костянтин денег не взял, а молвит деи так: мне со государем какой торг? И яз его и пожаловал, дал есми ему шубу бархатну, свое жалованье. А (о) Офонине деле да и о его товарищех о Можаечех, и царь отвечал: поимали ми люди тех людей и с товаром в Литовской земле да и привели; ино ведь волк влез в овци, и он не смотрит, тучна ли, любива ли; а уж тому 4 годы, где ми что взять, а в недружне земле. А в Суботине деле царь отвечал: что есми собрал Ивановы коне, да собравши есми коне и отдал его человеку; а конь есми просил у него, и я ныне в коня место конь жо дал брату его Михайлу и чашу серебряну. А что Костянтин кажет: царев конюх у него потерял конь. И царь отвечал: я сам велел на базаренех взять три рубли, да и дали Костянтину; а досталь деи, приехав в городок, купив кобылу, а дали на ней двесте алтын да и дали ему, как деи сорома нет? А о Панкратове деле царь отвечал: все то на меня Костянтин лжет. Будет Костянтин у меня, и я ему отвечаю. А о Кадышове деле царь отвечал: те ординские люди шли ко мне коней красти, и те два человека украдчи у них два коня да и прибежали ко мне на Багринские улусы да и сказывали: кое те лихие люди идут коней красти под мои улусы, и мои Багринские люди, седши на кони, да и отгонили их; и те лихие люди двадцать ден после того спустя пришли на Кадыша да и пограбили; а на те люди, на кои говорят, а те были у меня толды в Орде. И яз тому не веря, кое лихие люди их обговорили, и яз их в том и судил, да и на поруку есми их велел дать, доколе обыск придет, да обыскал есми кое в том невинные люди. А опосле того ко мне и отец его пришол, а Костянтин тому человеку и имени не ведает, зовут его Обашом; а и сего дни у меня. А что царевы Менли-Гиреевы люди поимали великого князя людей в Перекопском в устье, и царь отвечал: те люди побили ещо Турков, и тех людей Турки собрали да и попродали. Да сверх того есми беду платил пятнадцать тысячь отманских денет напрасно. А что [255] великого князя паробок из Балыклеи утек и царев паробок Азика Чмут его поимал, и царь отвечал: яз давал того человека Костянтину, чтобы его схоронил, ли отпустил, и Костянтин его не взял и турчанин поимал Азику, а молвит так: у тебя мой человек, да того человека и взял. И тот человек у турчанина был прост да и утек; и он опять поимал за Азику, и Азика ся заблюдши да дал турчанину сто алтын, опять дать нечего, и яз сам дал за своего человека за Азику полтораста алтын; а русин тот однако таки ушол. А что в кыркорского наместнике да в Муртозине бакшееве деле, и царь отвечал: пришли те москвичи Нахир с жидовы с кеевскими с выбитыми, кои выбиты и с женами и с детми, оне против их приехали, и оне им дали поминка по десятку стрел, да колпак, да саблю; и оне того воли ищут. А яз тобе говорю. А кого пришлет брат мой князь велики с моим послом своего боярина да и Костянтина, и яз все те дела отвечаю Костянтину перед твоим боярином, прав ли буду, виноват ли.

II. А сю грамоту привез к великому князю Юшко подьячей от Бориса от Одинцова.

Государю великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии холоп твой, государь, Борисец Федцов челом бьет. Здесе есмя, государь, дал Бог твоим государевым здоровьем приехали к брату твоему, ко царю к Менли-Гирею, поздорову. Што еси, государь, со мною приказывал к брату своему ко царю к Менли-Гирею, и яз, государь, те речи до него все донес; и царю, государь, Менли-Гирею твой приказ велми за честь. А нынеча, государь, ко царю к Менли-Гирею пришли вести изо Орды из Шы(г)-Ахметевы, а сказывают, государь, Орда та велми голодна и охудела. Да еще, государь, сказывают, приходили Черкасы на большую Орду, да побили, государь, сказывают, Татар болшой Орды добре много. И царю деи, государь, Маахмату под Черкасы прожити не мочно, он деи, государь, мыслит поити на сю сторону Дону. И брат твой, государь, царь Менли-Гирей и нонечя выступил со всеми людми; а идет, государь, искати болшой Орды. А Федца, государь, отпустил царь Менли-Гирей к Волохом за неделю до Петрова дни, а своих, государь, людей с ним же отпустил к Волохом Федца проводити, да назад, государь, им же велел проводити.

А сю грамоту привез к великому князю от Федца от Аксентьева Юшко подьячей. Господину государю нашему, великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии, холоп твой государь Федец Оксентьев челом бьет. Милосердием, государь, Божиим да и твоим здоровьем, дошли есмя до царя Менли-Гирея поздорову. Да от царя есми, господарь, вышел из [256] Орды да пошел есми, господарь, на Рожество Ивана Предтечи в Волохи. Да что еси, господарь, нам говорил о торговых людех, чтобы их есмя с собою не имали, и мы, господарь, никакова не взяли. А твой, господарь, подьячей Панка Налдруков взял торговово человека, а зовут его Шестаком, а с ним, господарь, два вьюка, а нас, господарь, таил, а называл его своим человеком. Да ездил, господарь, Панка с ним в Кафу торговати, и он ся, господарь, с тою своею рухлядью в Кафе и остал, а с ним, господарь, в Волохи не поехал; а ведает, господарь, все то Юшко, кое ему яз перед ним говорил. А яз тебе господарю своему челом бью.

А се с Федцом приказывал Менли-Гирей к воеводе. Доброго брата моего еси посол едешь к Стефану к воеводе. И яз с тобою посылаю доброго человека Сабанчия Афыза, а даю на твои руки; а того не ведаю, от чего на меня Стефан гневается. Летось ко мне прислал своего человека, а сказывает, лядской король да князь Александр литовский идут на меня и на него; и яз с своими князми и уланы и с детми за реку переехав в новый в свой городок, а со мною четыре тысячи было людей, да тут есми много лежат, а иным есми своим людем велел готовым быти. И по грехом, тамо в новом городке на мои люди поветрее пришло; и мои люди ко мне пришли, а молвят так: волной человек, с Богом ся спираешь, о чем здесе у лиха лежишь, поеди прочь. А Степан воевода ко мне прислал же: волной царь, поеди к себе; а лядской король и князь Александр литовской не будут на нас ноне, а будут на нас на зиме. И яз его послушал да поехал к себе, а в новом городке оставил есми своего сына Махмет-Кирея да зятя своего Усеина, Темирева сына, а им оставил тысячя человек, а велел есми им беречи Степана воеводы. И пришол Острожской князь Костянтин, да у Степана поимал люди и с женами и с детми да их погонили к собе; и мой сын да мой зять и с моими людми на него пришли да с ними ся били три дни, моего сына четырма стрелами застрелили да и пешего водили, и мои люди его отняли, и моих людей туто убили 300 человек добрых, а 200 человек молодых; и ты бы то промеж нас те речи от себя говорил. А Стефан воевода пошлет своего человека к великому князю, и ты бы его взял на свои руки, и яз его велю проводити с тобою к брату к своему к великому князю. Да посылал есми его деля своего человека Тамлака к Турком, а дал есми ему пять ден и туды и сюды, да и неодинова ездил, да ему есми то доспел, что он хотел по его мысли. А лятской король да князь Александр литовски прислали ко мне своих людей, а молвят так: помирися с нами, а мы пойдем на волошского. И яз им молвил так: а коли вы хотите на [257] волошского, и яз с вами не мирюся. Да и нынеча те люди у мене поиманы Степана деля, да из тех людей послал есми одного человека к ним: хотите помиритися с Степаном, и яз вас с ним помирю, а яз вам буду третей; а не помиритеся с ним, ино яз на вас и с Степаном пойду. И яз нынеча его деля доспел короля как ...¹, и он того моего человека Таилака поимав да посадил на кол, а иных сек, а иные и нынеча поиманы седят, да и денги у них поотнимал; а те люди торговали моими денгами.

А такову грамоту Менли-Гирей послал к воеводе. От болшие Орды от болшого царя от Менли-Гирея водчичю волошскому Степану воеводе. Ты моего здоровья не ведаешь, а яз твоего здоровья не ведаю, а ни посла еси ко мне не посылывал, ни яз к тобе; а прислал еси своего человека к болшему моему сыну к Махмет-Кирею, а молвишь так: пожалуй печалуйся своему отцю, а к моему брату пошли, чтобы ко мне послал своего человека, и яз сь его послом своего посла пошлю, а мой посол готов. И яз нынеча послал к тобе своего посла доброго человека Сабанчия Афыза свое здоровье сказати, а о твоем здоровье спросити. А послал есми сесь ярлык за своею печятью за синею; а наперед посла послал есми своего человека Карачюру, тобе бы было ведомо; и наперед того тобе тот Карачюра служивал, и ты его хотел жаловать да не жаловал еси, и ты бы нынеча его жаловал.

А которые грамоты от Менли-Гиреа к великому князю, и те писаны опосле сего посолства с Казимиром и с Хозяшем.

Комментарии

1. Здесь в подл. рукописи написано: кол.