1491, июня 21. Грамоты великого князя Ивана Васильевича в Крым. Грамота к царю Менгли-Гирею: рать татарская, русская и казаиская, посланы воевать под Орду [115] Ахматовых детей; царь сносился бы с ними и без вести о своих делах не оставлял великого князя. Грамоты к князю Василью Ромодановскому: подробно извещается об отправлении ратей под Орду; царевичей, которые хотели ехать к великому князю, звать и даже помочь деньгами на приезд; поминки царю, царице и царевичу роздать по росписи; говорит, что у царя есть лал хороший — просить, чтобы царь уступил его великому князю; и о других делах (Д. Кр. № 1, стр. 239-245).

Лета 99, се грамоты посланы в Перекоп с Тором с татарином: одна Менли-Гирею царю, а другая князю Василью. А поехал с Мереккою да с Кутушом вместе, июня месяца 21 день, во вторник, на четвертой неделе Петрова говения.

А се грамота.

Менли-Гирею царю, брату моему, князь великий Иван челом бьет. Писал еси ко мне в своих грамотах с Мерекою да с Кутушом, и слово еси к нам с ними приказывал, да и с моим паробком с Грибцом, что межи нас наши недрузи, Ахматовы дети, а тебе ратны: и нам бы послати на поле под Орду Саталгана царевича, да и русскую бы нам рать с ним послати, да и казанскую рать. И яз Саталгана царевича на поле послал с уланы и со князми и с казаки, да и русских есми воевод с русскою ратью с ним послал; да и в Казань еси к Магмед-Аминю царю послал князя Ивана Ромодановского, а велел есми ему послати рать свою на поле; а князю Ивану есми велел итти вместе с казанскою ратью наезжати Саталгана царевичя. И царь Махмет-Аминь и прислал ко мне с тем, что отпустил свою рать на поле. А вышли из Казани июня месяца в осмый день; а царевичь Саталган вышол июня месяца в третий день. А приказал есми Саталгану царевичю и русским воеводам да и казанской рати: пойдут наши недрузи, Ахматовы дети, на тебя, и они бы пришли на Орду и дело делали, как им Бог пособит; а пойдут наши недрузи, Ахматовы дети, на мою землю, и ты бы по своей правде, как еси нам молвил, пошол на Орду и дело делал, как тебе Бог пособит. А что писал еси ко мне в своей грамоте: не пойдут Ахматовы дети на тебя ни на мою землю, а пойдут на иную сторону, ино бы Саталгану царевичю и нашей рати с тобою сниматися. И ты бы с Саталганом с царевичем ссылался, о всем бы еси его без вести не дръжал; а яз приказал Саталгану царевичю с тобою ссылатися и без вести тебя не держати о всем и дело делати с тобою заодин, как бы дал Бог нам своим недругом недружба учинити. А мы как тебе молвили и правду дали, на той [116] правде прямо стоим, другу есми твоему друг, а недругу недруг; а и вперед аж даст Бог на той правде хотим стояти, а с тобою есми на своих и на твоих недругов заодин, как нам Бог пособит. А ты как нам молвил и правду дал, и ты бы на той правде прямо стоял, другу бы еси моему друг был, а недругу недруг, а был бы еси со мною на своих и на моих недругов заодин. Да чтобы еси моего паробка Тора к нам не издержав отпустил, а ко мне бы еси отписал о своем деле, а и вперед бы еси меня о всем о своем деле без вести не дръжал. Да писал еси ко мне в своей грамоте, что Довлеш царевичь ко мне пошол; и он у меня не бывал. А яз к тебе приказал с своим боярином с Васильем: будет тебе надобе, и яз тебя деля послал свои грамоты к Довлешу да к Издемирю к царевичем звати их к себе. И ныне писал ко мне Василей, а сказывает, что ты у него те мои грамоты взял, которые послал яз ко царевичем к Довлешю и к Издимерю; и ты бы те грамоты Василью дал, и он их ко царевичем пошлет с кем ему будет лзе послати, чтобы до них те мои грамотьи дошли.

А се такова грамота послана ко князю к Василью к Ромодановскому. От великого князя Ивана Васильевичя всея Руси князю Василью Ромодановскому. Писал ко мне Менли-Гирей царь в своих грамотах с Мереккою и с Кутушом, чтобы мне послати на поле под Орду Саталгана царевичя, да и русскую рать и казанскую рать. И яз Саталгана царевичя послал на поле с уланы и со князми и со всеми казаки, да и русскую рать; а в воеводах есми отпустил с русскою ратью князя Петра Микитича да князя Ивана Михайловичя Репню-Оболенских; а людей есми послал с ними не мало; да и братни воеводы пошли с моими воеводами и сестричичев моих резанских обеих воеводы пошли. А в Казань к Ахмет-Аминю царю послал есми брата твоего князя Ивана, а велел ему есми итти с казанскою ратью вместе наезжати Саталгана царевича. И царь Махмет-Аминь писал ко мне в своей грамоте, что рать свою на поле послал, да и брат твой Иван писал ко мне, а отпустил своих воевод, Абаш улана да Алъякши князя, да Бедыря князя Алтышова сына, да Усеин Кенегеся князя, да Иделека киязя, да Каныметя князя Итакова брата, да Имирь мурзу Садырева брата, да Уразлы князя, да Шагадака князя, да Акчюру князя Аязова сына, да Кишкилдея князя, да Бурнака князя, да с ними послал двор свой; а вышли из Казани июня месяца в осмы день. И ты бы царю про тех князей сказал. Да послал есми к Менли-Гирею царю свою грамоту, и яз с тое грамоты послад к тебе список. Да писал ко мне Менли-Гирей царь в своей грамоте, что Довлеш царевичь пошол ко мне. И Довлеш [117] царевичь у меня не бывал. А ты во мне писад, а свазываешь, что те грамоты у тебя Менли-Гирей взял, которые яз писал ко царевичем к Довлешу и к Издемерю. И яз писал к Менли-Гирею ко царю, чтобы тебе те грамоты отдал. И как отдаст тебе царь те грамоты, а велит тебе послати их ко царевичем, и ты бы те грамоты к ним послал с кем будет тебе лзе, с моим ли татарином, или с тамошним. А будет не в одином месте те царевичи, и ты бы послал к ним к обема мои грамоты, добыв таковских людей тамошних, чтобы до них те грамоты довезли; а кого к ним пошлешь, а будет надобе им что на подкруту дати, и ты бы им на подкруту дал, и что им дашь, и яз ож даст Бог велю тебе то заплатити. Да чтобы еси царю Менли-Гирею молвил: того бы поберегл, чтобы тем людем, которых ты пошлешь ко царевичем с моими грамотами, да и иному никому то было неведомо, что со царева с Менли-Гиреева ведома послал яз звати к себе тех царевичев: заньже толко то взведают, и они ко мне не едут. Да писал еси ко мне о тамошних вестех; и ты бы и вперед меня о всех о тамошних вестех и о туретцкого рати без вести не дръжал. Да чтобы еси о всем берег моего дела по моему наказу, как тебя Бог вразумит. Да что есми послал царю и царицам и царевичем и уланом и князем с Тором поминков, и яз послал к тебе тому запись, и ты бы ко царю и ко царицам шол, да велел бы еси Тору те поминки царю и царицам явити перед собою. Да просил у меня царь запроса, да и царица его болшая Темирева дочь просила у меня запроса ж; и что яз к ним послал запроса с Тором, и яз к тебе послал тому запись же. И ты бы вспросил царя и царици; и как себе велят тот запрос явити, и ты бы им тот запрос явил; а Тор бы был туто же.

А се грамота послана ко князю же к Василью о лале. От великого князя Ивана Васильевичя всея Русии князю Василью Ромодановсвому. Сказывали ми у Менли-Гирея у царя лал велик да и красен. И толко Менли-Гирей хлеб свой возмет, а рати на него не будет, и ты бы от меня Менли-Гирею царю молвил, чтобы ми того лала не заборонил, прислал бы его ко мне; а что ему будет у нас надобе, и мы того ему не бороним.

А се грамота послана ко князю же в Василью о Мите о Салареве. От великого князя Ивана Васильевича всеа Русии князю Василью Ромодановсвому. Бил ми челом Митя Саларев, а свазывает, что шол из Перекопи с Дмитреем с Шеиным, да наняв де татарина Бурнаша везти своей рухляди в дву сумках в пансырных; а рухляди его сказывает было в тех сумвах на тридцать рублев на кафинскую, [118] шолковой рухляди да калья краски, да перевозилися деи Дон, ино деи с тою рухлядью уплыл на плоте Сидяк татарин базарець, да ту рухлядь похоронил, да сам деи был в Азове, да идучи из Азова ту рухяядь поимал да и в Перекопь привез. И ты бы от меня царю Менли-Гирею молвил, чтобы тому татарину Сидяку велел моему человеку Мите ту рухлядь отдати, чтобы в том мой человек не изгибл.