1489, октября 29. Грамота великого князя Ивана Васильевича к царю Менгли-Гирею с гонцом Грибцом Ивановым Климентьевым: ответа царя об его брате Нурдовлате в Москве [78] еще не получено, поэтому Нурдовлат и не отпущен в Крым; большого боярина великий князь пошлет к царю весною, а теперь отпускает с Климентьевым только царевых послов; царь озаботился бы очистить от Ордынцев дорогу для проезда послов на Азов и запретил бы своим людям грабить людей великого князя. Речи Климентьева царю, царице и царевичам, при передаче им запросных поминков (Д. Кр. № 1, стр. 185-192).

I. Лета 98, октября 29, сякову грамоту послал князь велики к Менли-Гирею царю с Грибцом с Ивановым сыном Климентьева, татарским писмом; а писал Обляз Бакшей. А поехал со царевыми послы с Менли-Гиреевыми с Бердовлетем до с Хозяшом вместе.

Брату моему, Менли-Гирею царю, велики князь Иван челом бьет. Прислал еси ко мне свою грамоту с моим паробком с Итбакмасом, а другую грамоту прислал еси ко мне с своим паробком с Алеем. А писал еси в своих грамотах, что Муртоза и Седехмат цари идуть на тобя ратию; и нам бы к тобе твоих послов Бердовлетя и Хозяша отпустити наборзе к Азову на ту дорогу. И мы твоих послов Бердовлетя и Хозяша подержали у собя за тем делом, что еси к нам приказывал о своем брате о Нурдовлате о царе, как бы ему у тобя быти, и яз к тобе о том деле писал свою мысль, берегучи твоего дела; а Бердовлетю и Хозяшу есми говорил, чтобы у нас того дождали, доколе ко мне мысль отпишеш. И яз, по твоему приказу, хотел то дело делати при твоих послех при Бердовлете и при Хозяше. И Бердовлет и Хозяш говорили нам так: царь к нам приказал, а велел нам к собе быти наборзе, и ты нас отпусти; а то дело ныне остави о Нурдовлате о цари: будет твоему брату Менли-Гирею царю то дело надобе, как бы Нурдовлату царю у него быти, ино и вперед то дело будет, а нам того дела не ждати. И мы их к тобе отпустили, а послали есмя к тобе с ними своего ближнего паробка Грибца твое здоровье видети, а боярина своего нынеча есмя к тобе не послали рати деля; да и вести к нам пришли, что Муртозины и Седехматовы люди стерегут наших послов, и мы за тем своего боярина не послали, а Бог дасть на весне своего боярина к тебе пошлем. А что еси к нам писал в своих грамотах, чтобы нам брата твоего Нурдовлата царя отпустити и людей с ним, как бы им истома учинити улусом Муртозиным и Седехматовым, и мы добре хотим того, как бы нам твоим и своим недругом недружба учинити, да нынеча зима пришла; а вперед, как лзя будет, и мы аж дасть Бог хотим твоим и своим недругом недружбу чинити, сколко Бог поможет. А как есмя тебе на чем молвили и правду [79] чинили, на том и стоим, твоему другу друг есми, а недругу твоему недруг есми; а ты нам на чем молвил и правду дал, на том бы еси и стоял, нашему бы еси другу друг был, а недругу бы нашему недруг был, как бы дал Бог и вперед межи нас добра нашево прибывало.

II. Память Грибцу Иванову сыну Климентьева. От великого князя Менли-Гирею царю челом ударити. Брат твой князь велики Иван велел челом ударити. Князь велики велел видети твое здоровье. Да поминок подати. А после того подати грамота от великого князя. А после того речь говорити от великого князя царю. Князь велики велел тобе говорити: приказывал еси к нам о Мамышак царевиче о Мустофине сыне, что нашим людем в руки попал; и нам бы его к тобе отпустити. И мы тобя деля его пожаловали и к тобе отпустили.— Князь велики велел тобе говорити: приказывал еси к нам о Караче о Айдоровском человеце о цареве. И мы тобя деля того Карача к тобе отпустили.

Да спросити о том, как велит царь у собя быти с запросными поминки. Да как будет Грибец у царя с поминки с запросными, ино молвити от великого князя царю. Князь велики велел тобе молвити: приказывал еси к нам о кречатех да о зубех о рыбьих да о соболех; а кречаты и зубье даст Бог пошлем к тобе на весне с своим боярином. А что еси к нам приказывал о пансыре да и шоломе, и мы к тобе пансырь и шолом послали с твоим Бакшеем с Халелем.

А се говорити царю наедине. Князь велики велел тебе говорити: меж нас нашим послом проходити истомно: Муртозины и Седехматовы люди завсе стерегут их на дорозе, да и лиха много от них бывает. И ты бы поуправил дорогу нашим послом на Азов, чтобы вперед нашим послом доброволно ходити на Азов без тамги и без всяких зацепок. А и с твоими послы с Бердовлетем и с Хозяшом о том есми к тебе приказал.— Князь велики велел тобе говорити: посылали есмя своих людей под улусы под Муртозины и под Седехматовы; и на Псле на реце тех наших людей пограбили, кони и доспех и платье у них поимали, а 5 человек поимав с собою повели. И один наш человек у них из рук утекл; а сказывает тот наш человек, что де их грабили твои люди, на имя в головах Авдулою зовут с товарищи; и ты бы того обыскал, да лихих бы еси велел казнити, а взятое бы еси велел отдати.— Князь велики велел тобе говорити: а гости наши шли из твоее Орды, Степан Васильев сын с товарищи; и пришед на них Татарове на Донце усть Оскола, да их перебили и переграбили. А слух наш таков, что деи тех наших гостей твои ж люди грабили; и ты бы того обыскал, да взятое бы еси велел отдати, а лихих бы [80] еси велел казнити.— Князь велики велел тобе говорити: послали есмя своих людей, Дмитрея да Мануила Ивановых детей Ралевых, до Венеции на свои дела, да и мастеров добывати, которые нам надобе; и которыми делы тем нашим людем лучится путь на Кафу да к тобе в Орду, и ты бы нас деля велел того поберечи, чтобы тем нашим людем Дмитрею и Мануилу да и тем людем, которые с ними пойдут на наше имя, в Кафе зацепки никоторые не было; а в своей бы еси Орде не велел пошлин никоторых взяти, да и проводити бы еси их велел, чтобы дал Бог до нас поздорову дошли; а то бы еси учинил нас для.

А се говорити Грибцу от великого князя Ямгурчею царевичю. Князь велики велел тобе говорити: приказывал еси ко мне о котором запросе, и что у нас будет, и мы аж дасть Бог пошлем к тобе на весне с своим боярином. А что еси ко мне приказывал о пансыре, и яз к тобе пансырь послал с твоим человеком с Курденичем.

А се говорити Махмет Кирею царевичю, Менли-Гирееву сыну цареву. Князь велики велел тобе говорити: приказывал еси к нам о кречате, и яз к тобе кречат послал с твоим человеком с Бельтрюком.

А се говорити Довлетек мырзе, Именекову сыну. Князь велики велел тобе говорити: приказывал еси к нам, что еси сам женился, а сына еси своего женил; и ты у нас просишь в пособь. И что у нас будет, и мы аж дасть Бог пошлем к тобе на весне с своим боярином.

Память Грибцу. Как отдаст запросные поминки Менли-Гирееве царице Темиреве дочери, ино после того спустя дни с три или с четыре, говорити от великого князя царице Темиреве дочери. Князь велики велел тобе говорити: сказывали ми у тобя зерно жемчюжное велико, хорошо, Тахтамышевское царево; и ты бы того зерна нам не заборонила; а что будет тобе у нас надобе, и мы тобе того не забороним.