СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

ХОРВАТСКАЯ ЛЕТОПИСЬ XII ВЕКА

В подлиннике и русском переводе

ПРЕДИСЛОВИЕ

В 1-ой книжке “Архива Югославянской Истории” (Arkiv za povestnicu Jugoslavensku), издаваемого “Обществом Истории и Древностей Южных Славян в Загребе”, вышедшей еще в 1851-м году, была напечатана эта “Хорватская Кроника ХII-го века” (стр. 1-37). В предисловии, предпосланном ей издателем, известным Хорватским писателем, Иваном Кукулевичем-Сакцинским, сказано, что “она является теперь в настоящем своем виде, на том самом языке, на коем написана, т. е., Хорватском. Она была найдена, как сказано в ее заключении, в конце ХV-го, или начале XVI-го, века Полицким Кнезом Дмином Папаличем (он упоминается в одном старом Полицком Законнике в этом звании под 1482-м годом), в окрестностях города Бара (Антибара), в крае Марковичи. От этого Папалича получен список ее Сплитянин Марко Марулич, известный писатель того времени, который перевел ее, в 1510 году, по желанию Папалича, на Латинский язык; перевод его был напечатан потом в сочинении Ивана Лучича (I. Lucius): “De Regno Dalmatiae et Croatiae. Francofurti 1666” (раg. 303), и в “Scriptoris rerum Hungaricarum” Швардтнера, в томе III-м. Кроме того, перевод этот сохранился и в рукописи, принадлежащей Библиотеке острова Мурава, близи Венеции, под № 721 и 1116-м (см.. “Daru, Histoire de Venise”, vol. I, р. 415). В 1546 году (Иероним Калетич сделал для себя список с Папаличева списка [II] в городе Омиш (Almissa), на берегу Адриятического моря, в Далматии, а от Калетича получил Кронику эту Лучич, который, отправляясь в Рим, взял ее с собою как в Хорватском подлиннике), так равно и в Латинском переводе Марулича. По смерти Лучича то и другое, письмо с другими книгами и рукописями его попало в Ватиканскую Библиотеку, где она теперь хранится под № 7019-м (см. “Assemani, Kalendaria, Ecclesiae Universae”, tom I, р. 300; “Schafarik, Geschichte der Slawischen Sprache und Literature” Ofen 1826, S 250; Palacky, “Casopis ceskeho Museum.”, 1837, III, str. 363, и “Reise nach Italien im J. 1837” S. 68, и “Черткова, Описание войны Великого Князя Святослава Игоревича” М. 1843, стр. 107).

В конце Кроники сказано, что Папалич списал ее из одной старой книги, писанной “Хорватским письмом”, слово в слово, а с этого списка Калетич снял в 1546 г., 7-го Октября, противен для себя уже Латинскими буквами, правописанием своего времени, употреблявшимся Далматинцами до самых наших дней. А как в Далматии Хорватским письмом некогда называли Глаголицу, то ныне ни какого сомнения, что Папалич сделал для себя список с подлинника, писанного Глагольским письмом или буквами.

Что до времени сочинения этой Кроника, то трудно определить оное во всей точности. Но как, по уверению Калетича, летопись эта найдена в одной старой книге, и припомнив сказанное Маруличем, в посвящении своего перевода:

“Commentariolum a te (Domenico Papalich) in Craina nuper ropertum inter velisstisimas gentis illius scriptaras, Dalmatico

Idiomate compositum, tuo rogatu Latinum feci”, ясно, что рукописи этой было тогда, по крайней мере, около ста, а может быть и двух сот, лет. [III]

Еще более древность ся выяснится, когда сличим ее с Летописью самого Диоклейского Священника (Presbyter Diocleas), жившего между 1150 и 1200 г. Известно, что этот Священник по просьбе жителей Дукли (Диоклеи), перевел “ex Sclavonica littera” на Латинский составляемую им Летопись. Первая часть ее, и при том большая, за исключением нескольких мелочей, слово в слово совпадает с Хорватской. Только по смерти Часлава Дуклянец начинает расходиться с этой Кроникой, описывая события при Владиславе и его преемниках совсем уже иначе. Так Хорватская Кроника упоминает после Радослава только о трех Королях и прекращается со смертью Короля Звонимира, между тем как Дуклянец говорит о множестве разного рода Неретианских, Далматских, Сербских и даже Булгарских Жупанах и Королей и заканчивает свою Летопись Князем Радославом и Дотой, Урошевым сыном, жившем при Императоре Мануиле 1114-1180 г.

Отсюда можно заключать, что либо сам Дуклянский Священник эту Хорватскую Кронику составил в молодости своей, а в старости (in seneclute mea) перевел ее на Латинский язык, либо же перевел первую часть из какого-нибудь, нам не извеcтного старинного подлинника, исправил кое что по своему усмотрению и прибавил к тому вторую часть, начиная со смерти Часлана и оканчивая Радославом и Детой. Источник, для этой части Летописи он сам называет в предисловии, говоря: “Verum tamen nullus legentium credat, alia me scripssise, praeter ea, quae a patribus nostris et antiques senioribus veridical narratione referre audivi.” За тем, очень могло статься, что после него кто-нибудь снял для себя список с его Хорватского подлинника, даже просто перевел снова с Латинского его перевода на Хорватский язык. Но тому и другому [IV] предположению противоречит то обстоятельство, что тогда все дополнения, исправления и вся вторая часть, принадлежащая Дуклянцу, непременно вошли бы в противень или перевод. Остается стало быть допустить одно из двух, именно: либо Кроника эта действительно древняя, либо, по крайности, в древности не уступает рукописи Дуклянца и, таким образом, относится, вместе с сею последнею, к XII веку.

Что до положительности известий той и другой, Хорватской Кроники и Летописи Дуклянца, то знакомый столько ни есть с Историей хорватов и Сербов, не может не видеть, что в обеих их много встречается невероятного, противоречащего известному времени: та и другая составлены точно так, как составляются и теперь еще Сербами их юнацкие песни. По тому удивительно, как могли Марулич и Пеячевич считать все, то в той и другой повествуется, чистой истиной: первый, впрочем, ограничился только тем, что перевод свой озаглавил “Regnum Dalmatiae et Croatiae gesta,”, включив в сочинение свое из этой Кроники только два, три Хорватских Короля и Бана, но Пеячевич, напротив, в своей Сербской Истории, старается все эти имена Королей, Баннов и т.д., приурочить одним лишь Сербам, выбиваясь из сил внести в эту смесь какое ни есть летоисчисление и правдоподобие. То же самое следует сказать и о других писателях, безусловно поверивших содержащемуся в обеих Летописях, каковы: Лукари, Орбини, Дюфрен, Качич, Шпеар и многие дургие. При все том, кто умеет отделять пшеничное зерно от плевел, тот, разумеется, найдет и в Хорватской Кронике довольно такого, что пригодится его критическому такту; по крайности может он пользоваться ею в такой мере, [V] в какой Угорские писатели пользуются своим Безыменным Нотарием Короля Белы.

При издании этой Кроники употреблены два списка ее: один, принадлежащий Ватиканской Библиотеке, сделанный в 1819-м году Матием Капором с острова Корчулы (Curzola), и подаренный им 24-го Мая, 1841 года, Доктору Люделиту Гаю; а другой, принесенный из Праги Станком Вразом. Сличая оба эти списка между собою, многия ошибки того и другого были открыты и устранены; при всем том нельзя сказать, чтобы текст, предлагаемый теперь, не имел уже их вовсе: но такие погрешности могут быть устранены тогда лишь, когда возможно будет проверить имеющиеся списки со списком Римским, или же когда отыщется Глагольским подлинник, который, статься может, и теперь еще хранится где-нибудь в Далматики, или в Албании”

Покойный Действительный Член Общества Истории и Древностей Российских при Московском Университете, Филарет, Архиепископ Черниговский и Нежинский (ум. летом прошлого года в Конотопе), прислал ко мне еще по весне 1866 года перевод этой Кроники или Летописи на Русский, для напечатания ее в “Чтениях”. В небольшом предисловии к этому переводу, между прочим, он говорит:

“Такая древняя Славянская Хроника достойна внимания Славян, и издатель ее (Кукулевич-Сакцинский) во всяком случае справедливо упрекает Орбини и других за то, что они в древней истории Славян слепо следовали за Дуклянцем. Но думаем, что Кронику, написанную не без указания на памятники, не следует так уже унижать, как унижает ее издатель. Слишком строгая критика испортит дело.

Несправедливо и то мнение Кукулепича-Сакцннского, будто Дуклянец сам был сочинителем Славянской Кроники, [VI] которую потом перевел на Латинский язык. В сочинителе Кроники ясно виден житель Солина: он при всяком случае с восторгом говорит о Солине; а Дуклянец жил на крайнем юге Славонии в Дукле (Диоклее, под Мерной Горой, близь Подгорицы). Сочинитель Кроники, особенно в конце ее, фанатик Папства, чего не видно в Дуклянце. Кроника оканчивается 1080 г., а сочинитель ее жил ни как не позже 1130 г.: это видно и по содержанию и по языку ее, Дуклянец окончил свою историю концом ХII в.; наконец, последний прямо отличат свой труд по истории древняго времени от труда другой руки: “Libelium Gothorum, quod Latine Slavorum dicitur regnum .. ex Slavonica littera verterem.” Тут дело его состояло только в переводе и, при сличении труда его с Кроникой, оказывается, что он буквально перевел древнюю Кронику, дозволив себе только в некоторых местах сделать поправки по своему усмотрению.

Для Русских предлагается Кроника в Русском переводе, так как древний язык ее мало понятен для большинства. Удерживаются отличия Дуклянца, выставленныя издателем, и прибавляются замечания хронологические и исторические.”

Последния всюду отмечены мною в печати буквою Ф (Филарет, коему они принадлежат), первыя же оставлены без всякого означения, но помещены не под чертою, а в особом добавлении, с сылкою на страницы и строки, к коим относятся. Кроме того, в “Архиве Югославянской Истории и Древностей.” Хорватская Кроника напечатана в два столбца: в первом по Ватиканскому списку, с сохранением правописания Калетича, а во втором то же самое, но Латинским правописанием, употребляемым ныне Хорватами. Первый я не считал нужным перепечатывать, но второй передал нашими Русскими буквами, вполне сохраняя все особенности подлинника. Отступление сделано только в одном случае: всюду, где у Калетича v, я это v передавал нашим в, а не у, как делает то Кукулевич-Сакцинский, желая придать языку Кроники везде оттенок обыкновенного языка Сербского, что совершенно противоречит свойству языка Приморских Хорватов, которые, подобно нам, различают строго в от у (v и и). И это различие везде проведено и в Кронике, за исключением двух, трех случаев.

Так как язык сей Кроники или Летописи принадлежит, по всему видно, к первому времени Славянской письменности, и много из Русских ее читателей желали бы, конечно, поближе познакомиться с ним непосредственно, то по тому я везде присоединил Русское объяснение некоторых слов ее в своем месте, в сносках: таких слов, однако, оказалось немного. При помощи их, каждый Русский может читать эту Летопись в самом подлиннике. Известно, что чем древнее письменный памятник какого бы то ни было Славянского народа, тем язык его понятно ближе к непосредственному уразумению, особливо для Русских. Что до перевода, сделанного покойным Преосвященным Филаретом, Архиепископом Черниговским, то он, при сличении с подлинником, оказался в весьма многих местах неточным, и по тому требовал исправления, что и сделано мною, по желанию самого переводившего.

ХОРВАТСКАЯ ЛЕТОПИСЬ XII ВЕКА

Во имя Всемогущего Бога, творца неба и земли.

Когда Император, царствовал в граде Царей (Царьграде, Базилии), во время царствования, в которое славились блаженные мужи, Епископ Герман кафедры капитульной и Епископ Камнаин Сицилийской, и всеми уважаемый и блаженный муж Венедикт, вблизи горы Цицилиянской (Кастинской), в триста пятьдесят седьмом году, в это время вышел с Востока народ многолюдный, называемый Готы, люди жестокие и очень свирепые, жившие без закона, как дикари. Владыками этого народа были три брата, сыновья Короля Свихолада; этим братьям были имена: первому Брис, другому Тотила, третьему Строил. Брис, который был старшим (по смерти отца их сел на престол, на место отца своего), начал господствовать. Тогда Тотила и Строил сказали себе: "Подумаем, как бы с помощью брата, Короля Бриса, и нам добыть господство и высокое имя” И так они, по совету и воле своего брата, Короля Бриса, тотчас собрали большое войско и пошли из своей родины. Сперва пришли они в Королевство Угорское, победили Короля и отняли у него Королевство. После того пошли далее и пришли в Тарновину с огромным множеством войска. Увидав это, Король Далматский, пребывавший в дивном и великом городе Солин, послал послов и письмо к Королю Истриянскому, чтобы тот поспешно собрал все свои силы, и чтобы оба, соединясь, могли выступить против упомянутых выше и отбиваться от них вместе. И точно, оба эти Короля собрали большое войско, оба, соединясь войсками, пошли против сильных войск Готских, встретились и стали близко против них. [26]

Ежедень, в течение осьми дней, каждая сторона имела стычки и вызывала из своей среды витязей и храбрых людей, которые сильно и немилосердно бились, по тому что палатки тех и других находились по близости. На восьмой день Христиане и упомянутые язычники вооружились и вышли на сражение, и начали в осьмой день бой между собою. С третьяго часа и до вечера происходил между ними одинаково лютый и беспощадный бой, и много было мертвых на той и на другой стороне. И не известно было, кто силынее воевал, так как, ни та, ни другая сторона не уступала; заметно было, что битва началась, ибо у тех и других на места убитых становились живые. Но ни кто не сомневался, что только по воле того, кому никто не может сказать: за чем так сделал? свирепые Готы одолели, конечно, по причине какого-то греха, содеянного Христианами: Христианская сторона осталась разбита на голову, при чем, Король Истриянский был убит и много тысяч Христиан после победы предано мечу, много Хорватов перебито. Но Король Далматский смертно раненый, убежал с немногими витязями и был принесен в славный и дивный город Солин, и в этом городе был много дней всеобщий плач и туга ненареченныя. После этого время от времени могущественное войско и народ Тотилы и брата его, Строила, дивным образом росли. Видя, что у них многое множество войска, они созвали Баронов и начальников, совещались и условились разделить войско. И соединив вместе все, чем овладели было язычники, разорили и пожгли, чтобы не могли люди ни коим образом возвратиться восвояси. Потом Тотила, взяв свое войско, пошел и разорил Истрию и Аквилею, тел же он, как молния, попаляя и разрушал крепкие города; и пришел он в Италию в 378 году, мужественно и крепко сражаясь с Латинами. И ни что не могло противостоять ему, так как на то была воля Божия, с кем. И прошел он к Сицилии, заняв Италию, пожег и разрушил в ней многие крепкие города, проник в самый остров Сицилию. Потом жил он недолго и умер, как предсказал ему раб Божий Венедикт.. Между тем Строил, брат его, с своим войском овладел всем Королевством Илирийским, то есть, всей землей по ту сторону Валдемии (?) до самой Полонии (планины, горы?); крепкими и беспощадными [27] боями занял все, так как ни кто не мог противится ему. И пришел он в Босну, спустился в Далматию и разрушил приморские города: Далму, Паруп, богатый и славный Солин и город Скардун. И много славных городов сравнял с землею. Не довольствуясь, однако, тем, он послал сына своего и с ним войско, взять и Нижнюю землю, и Загорскую; этому сыну его было имя Свиолад. Отправил он сына со множеством войска. Между тем Император, узнав в Царском городе, что Строил послал сына со множеством войска в нижнюю и в верхнюю землю, сам же остался в Прилипите, что в Босанской стране, отправил разведать точно ли разделил Строил свои войска. Разведав в точности, известил Императора, и Император собрал войско, пошел против Строила, который, увидав войско, собрал свое и пошел в бой: он был мужественного духа, крепкого тела и пламенный мододец и как лев рассерженный носился. Весь израненный и истекающий кровью, упал он с коня, и, будучи не в состоянии бежать, был убит. Войско же его, увидев это, бросилось бежать, но многие, соединясь, начали укрепляться, и оборонились. Войско Императора пленил землю и, обогатившись, с великою славою и веселием возвратилось в Царьград. Услыхав о том, Свиолад, сын Строилов, поспешно, сколько мог, поднялся с войском отмстить смерть отца своего, но Император, уже все, что хотел, сделал и удалился. Но чему он, видя что сделано, что не может поправить, занял землю и начал господствовать на месте отца своего. И господствуя, имел он сына, которого назвал Силимиром. Королевство же его заключало в себе Босну и Валдемию до самой Полонии (половины?), как Приморское, так, и Загорское Королевство. Господствуя тут, он причинил Христианам много неприятностей, гонения, озлобления и неправды, особенно тем, которые жили в приморских городах. Он умер, господствовав 12 лет. После него стал господствовать сын его, Силимир, который, хотя был язычником, жил, однако, со всеми в мире и любви, поступал всегда справедливо и очень любил Христиан, и не дозволял гнать их; он условился с ними, чтобы они платили ему дань. И такая земля Хорватская опять наполнилась и отдохнула, а Христиане жили в мире под его правлением. И имел [28] он сына, коему было имя Бладин. Силимир правил 21 год и умер. Бладин, сын его, начал господствовать и господствовал по примеру и пути отца своего, Силимира. И господству, Бладин тоже имел сына, которому имя было Ратимир. Он, как начала быть известным, стал весьма дерзок и чрезвычайно жесток к каждому. Еще тогда как правил отец его, какой-то народ без числа вышел из за большой реки по имени Велия; народ этот вел с собой жен, детей и войско; они несли с собой все свое имущество и следовали странному образу жизни. Они заняли землю, называемую Сенобуя (Seno buja), но сперва все скитались. Начальник их был муж старый и назывался на их языке Баре, т.е. по нашему Цесарь; под ним были девять вождей (duzev), которые правили и владели тем народом, очень многолюдным. После они заняли и Следузию, пошли в Македонию, и ее взяли всю землю Латинскую, которую тогда держали Римляне, что ныне называются Черные Латины; Император последних имел с ними много битв, но, видя, что не может одолеть, заключил с ними мир. Этот народ твердо держит слово, и по тому Латиняне оставались в мире. И увидев Король Бладин чудные дела этого народа и великое множество его, также узнав и то, что говорит одним языком с ними, очень обрадовался и послал послов к ним. Те ради языка приняло со многой милостью и почетом послов и заключили мир, с тем, чтобы Бладин давал им дань, какую установил Император; согласившись платить подать, стали жить в великой любви, тем более, что были одной веры и языка. И перестали разорять, а начали строить, села и обиталища и пополнять то, что было разрушено, стали грозно держать землю, которую покорили. Между тем умер король Бладин, и на его место сел сын его, Ратимир. Он начал королевствовать и был великий неприятель Христиан, принялся чинить чрезвычайные противности им, домогаясь совсем истребить имя Христианское во всем своем Королевстве; по тому многие Христианские города разрушил, а Христиан обратил в холопов (u hlapstvo). Таким образом выше помянутые приморские города, где снова был сельчане и горожане при отце его, Короле Бладине, поднялись, приказа разрушить и обратить в холопство. Тогда Христиане, видя такое утеснение [29] и горе, начали строить, кто как мог, жилья по горам и вершинам, лишь бы только укрыться, пока Бог смилуется и отклонит бич языческий, пока сжалится над таким несчастием. И умер Ратимир, не оставив сына. На его же месте стал один из его колена, по смерти коего не было более Королей из того колена, и оба они немилосердно гнали Христиан. После сих двух были еще, один за другим, два Короля, кои не жили много лет, по допущению того, кто все может. Все эти четыре были люди весьма неправедные, враги Христиан, и жестокосердые к ним, много гнали их, но о том долго было бы говорить, по тому что много они Христианам дурного делали как в Приморской, так и Загорской стране и многие из них не могши долее терпеть и, преследуемые бедой, переходили к язычникам, и приставали к их закону. Те же, что удалились на вершины и в ущелья, желали лучше сносить тугу, горе и гонение, как временное, нежели навечно погубить душу. После смерти помянутых неправедных Королей остался наконец сын одного из них, именем Сатимир, и тот лишь только принял власть, начал любить Христиан и не велел гнать их. При нем опять начали процветать вера и показываться Христиане, долго скрывавшиеся от страха. В это время жил в городе, называемом Тесалоники, один человек много ученый и философ, именем Костанц (Константин). Этот человек был со всеми добр и святой жизни, в этом месте великий учитель, весьма умный от детства муж свят и исполнен Духа Святого. Выйдя из Тесалоники, пошел он в Казарику, и там проповедовал Христианскую веру и крестил тех, которые обращались, во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. И обратил он в Христианскую веру всю Булгарию. Тогда умер Король Сатимир, и принял Королевство и стал королевствовать человек добрый и праведный, именем Будимир, коего между ними обратил помянутый слуга Божий. Этот Король был просвещен, по несколько дне беседовал с философами, привлекал их к себе разумом своим. Он тоже пошел в Казарику, где охотно приняли его и радовались его господству. Тут пребывал Король Святополк, которого обратил Костант. (Константин). Тогда был Папа Степан, и посла он письмо к святому мужу, Косганцу, [30] приглашая его к себе, так как слышал, что он проповедовал веру Иисусову, и что столько народа обратил в оную, по чему и желал видеть его. Тот святой муж Костанц (Константин) ввел попов и Хорватскую азбуку, обратив Греческое письмо в Хорватское, перевел Евангелие на Хорватский, все Послания церковныя, и как Ветхий, так и Новый Завет, с дозволения Папы составил книги, устроил литургию, утвердил землю в вере Иисуса Христа, простился и предпринял путь свой в Рим, предписанный ему, как послушание, и, шествуя туда, зашел в Королевство святого народа (svetoga puka), обращенного им, которым управлял мудрый и добрый Король, наученный вере. Узнав о прибытии Костанца, Король был весьма рад и принял его с почетом. Тогда Костанц стал проповедовать жизнь и чудеса Иисуса Христа, научил и утвердил Короля в веровании единству и троичности Божества. Король уверовал совершенно и крестился вместе с теми, кто еще в Королевстве его не был крещен. Когда Папа послал по блаженного мужа Костанца, и тот, отправившись, пришел к нему, то он постриг его в монахи. Блаженный пробыл несколько дней с. Королем, уже утвержденным в вере и законе Иисуса Христа. И простившись с. Королем и со святым народом, пошел к Риму. Было тогда великое веселие между Христианами. Все, которые находились в тайных убежищах и на вершинах гор, таясь и скрываясь, не называя себя Христианами, отвергли страх, и явились; также все, что были прогнаны, возвратились и стали прославлять имя Распятого Иисуса. И Король святого народа заповедал всем, которые говорили по Латыни, возвратиться в свои места, восстановить и исправить города, разрушенные и сожженные было язычниками. Так Будимир, Король святого народа, старался как бы построить и заселить разрушенные города, замышляя еще при себе возвратить земле своей первобытный вид, по тому, что имел много людей, но все было смешано. По тому Король решился устроить землю и дать людям настоящие законы, стараясь как бы отыскать самые лучшие. Он собрал всех старцев и мудрецов своего Государства и начал с ними говорить о желании и намерении своем, прося их подумать о лучшем наряде, и о том, как исполнить волю [31] и мысль Короля. Так прошло несколько дней, и ни кто не умел найти наряда, ни указать путь Королю, как осуществить свое намерение. Исполняясь вдохновения Божиега, он пришел к мысли послать к святому отцу, Папе Стефану и императору Константину, чтобы они помогли его намерению, прислали бы старыя привилегии, где означены все земли и Королевства. Этот Король просил также святого отца, Папу, прислать и несколько умных людей. И когда послы пришли к Папе Степану от Короля и святого народа, святой отец очень обрадовался тому и возвеселился ради писания достойного Христианина, просившего через послов святого отца, Папу, напитать его небесным хлебом и усладить Божьим словом, которое душевно желает, слышать. Святой отец милостиво согласился на то, и послал одного ученого мужа, своего Викария, Кардинала, от своего имени и Святой Церкви Христианской, поручив ему свою власть давать и отбирать, вязать и разрешать; послал также и другого Кардинала и с ним двух Епископов утверждать святой народ в вере и наставлять в ней, обрадовать его своими добрыми делами, поставить Священников, освятить храмы и устроить все нужное для Христиан. Помянутые Кардиналы и Епископы пришедши, нашли Короля на горе, называемой Хливай. Король вышел на встречу им со множеством людей, так как он ожидал их, зная о приходе их в эти страны. Были собраны из всех краев, бывших под ним, и Християне пришли туда отовсюду. И Король со всем множеством бывшим с ним, принял их с великою честью, и приказал собраться на том поле всему подвластному народу. В то время пришли послы от Императора Михаила, кои тоже приняты были с великой честью. На собрании были люди всех языков (народов?). И с ними был Король святого учения. И занимались законом 12 дней, из коих восемь об одних лишь церковных предметах, разсуждая о церквах и сочиняя им устав, указывающий путь к спасению. После того четыре дни читали старые привилегии, какие были принесены из Рима, как Греческие, так и всех Королевств и владений народа Хорватского, Приморского и Загорского. И слушал все весь народ, что поведали старыя привилегии, посланные Папой и Императором для всех земель, как отделили землю от земли, в каком [32] почете была одна земля у другой, народ у народа, Королевство у Королевства. И когда вразумели все, было весьма угодно Королю и всем, бывшим в том собрании, и Кардиналы и Епископы, по воле всего народа, венчали Короля и подтвердили его на Королевство. И всем землям, которые под ним были, заповедано послушание воле Короля и его наследникам. Потом учинили Архиепископов и Епископов, посвятили их, и разделили их по городам, точно так, как было это до погрома, и в каком почтении были прежде, в таком должны быть и впредь. Так послали двух Архиепископов: одного в прекрасный и несчастный город Солин, хотя мало, или почти ни чего от него не осталось, так как, он был сожжен и разорен; свирепыми Готами; а другого Архиепископа послали в Дуклю, многих же Епископов разделили по местам, поставив их в послушание сказанным Архиепископам, сколько нужно под каждого. Таким образом, многия церкви, бывшия затворенными, были отворены и повелено Архиепископам и Епископам святить церкви. И Король крепко приказал всем и всем местам охранять церковь и все церковное, чтобы ни кто не смел делать какое либо насилие с ей, ни служителю ее, и ни кто не имел бы власти, ни прав выше начальников ее, каковы Архиепископы и Епископы. Кто бы же учинил противное тому, тот учинил бы против Короля и его Короны, то есть, против всего Королевства. Устроивши так сперва церковныя и духовныя дела, он потом разделил земли по сказанным привилегиям, поставил им пределы, также городам и волостям (жупам), дал тем и другим законы и обычаи, разделил воды, установил городам и местам подати. И назначивши всем землям межи, к все устроивши в крае, что было к морю, то назвал Приморьем; реки, выходящия из гор от захождения солнца и впадающие в великую реку Дунай, назвал Сурбиею. И Приморье разделил на две части: одна начиналась с города и места, разрушенного язычниками, который называется Далма, где составлялись законы, и идет до места, называемого Валдемин, все от Далмы и Валдемина прозвал белые Хорваты, что теперь Нижние Далматинцы, а от места Далмы до города Бандалона, что ныне слывет Драт, назвал Нижней Далматиею. Точно и Сурбию, иначе Загорье, разделил [33] также на две части: одна, начинаясь от верхней стороны Дрина, что на западе солнечном, идет до горы Моравы, и это все назвал Босной; от Дрина же до Лина наименовал все то Рашкою землею. Всякому месту назначены межи и каждому месту поставил Бана, а пидь Воеводу. Каждый из тех Баннов и Воевод, нося багряную одежду, стал с тех пор благородным и им дозволено поставить Князей из своего клена. Поставили Сотников над сотнею людей, которые поставили от себя уже людей в каждой земле, и всякому Бану дано по семи Сотников, чтобы эти Сотники с Банами судили народ, а всякому Воеводе или Герцогу по пяти князей, чтобы с ними тоже право судили народу. Расписали почести и доходы Банам и Герцогам, и Князьям и Сотникам, и постановили, чтобы каждый Князь взял одного Сотника, и что без указанного ряда ни какой суд не может иметь силы. Определено также, что каждый судья имеет давать Королю третью долю дохода, чтобы признавали его за Государя и был бы он Королем для всех, а они всякий по себе, что Король над всеми глава и старейшина и все исполняют повеление Короля. И много добрых законов постановили, но о них пришлось бы долго рассказывать: кто же захотел бы знать, какой наряд сделал, где межи поставлены, и какие названия даны землям, тот возьми книги, что у Хорватов остались и имеются, что зовутся Метод. И потом Кардиналы, Епископы и Императорские послы, видя, что всякий уже устроен наряд блаженным Королем и святым народом, простились и были отпущены с великим почетом и дарами. ИI когда послы ушли, то Герцоги, Баны, Князья и Сотники, которые были поставлены, также и весь народ по воле Короля разошлись, каждый отправлен домой, в свою землю. После того блаженный Король правил 40 лет и 3 месяца на всей своей воле; на старости же он имел сына, и на 17 день (болезни?) умер, 9-го Марта, и погребен был в церкви Блаженной Святой Марии в городе Докле (Дукле, Диоклее), с великим почетом и плачем всего народа. От всюду, в течение многих дней, приходили к этой церкви оплакивать своего доброго Государя. И сыночка, названного Светоликом, провозгласили Королем и Государем, и он был венчан и помазан Архиепископом в этой церкви Святой Госпожи, где лежал отец его.[34] Сынок рос и следовал установлению отца своего, много, как и отец его, боялся Бога и исполнял заповеди Божьи. У него был сын 17 лет и 7 месяцев, коему дали имя Степан Владислав, и, спустя несколько лет, Король умер. На месте отца своего стал править сын его, Владислав, а правя он был очень храбр и суров, в жизни, не следовал примеру отца своего ни в управлении, ни в исполнении заповедей Божьих; у него тоже был сын. И, господствуя неправедно, вопреки заповедей Божьих, в один день отправился он на охоту, так как очень любил се; а будучи на охоте, по Божьему промыслу, поднялся зверь, за коим и бросился он, но конь нанес его на одну яму, в кою упал и ушибся, и выняли его оттуда мертвым. Вместо его стал править сын его, Полислав. Во время правления его был в Угорском Королевстве Король Атила, который, собрав войско, пошел с ним против Короля Полислава. Полислав был молод, крепок и воинствен; много давали они друг другу сражений, и всюду Атила, сражаясь с ним, проигрывал, и по тому, будучи не в силах противостоять, бежал. Полислав имел дочь и по ней два сына; королевствовал же 17 лет, и на 17 году умер со славою великою. Старший сын его, именем Себислав, занял место отца своего по управлению. Во время его правления напали на него опять Готы и осадили город Скадар. Услыхав это, Себислав собрал великое множество людей, и пришел в город, напал на их стан, и множество Готов посек мечем, других пленил, некоторые же побегли, как войско, совсем разбитое. Атила, Король Угров, слышав, что Готы наступили на Себислава, пришел на его город, и, пленив и сжегши все, большую часть его разорил, после чего опять скоро удалился в свое Королевство. Когда дошли до Себислава слухи, что Атила под его городом, он тотчас поднялся и пошел против него, но нашел, что тот, забрав пленых и сжегши все, ушел, узнав о поражении им Готов и не смея дождаться Себислава; город же снова поправился и населился. Потом Себиславу родились два сына: одному было имя Разбивой, а другому Владимир. Себислав королевствовал 24 года, и умер, а в Королевстве его остались два сына, Разбивой и Владимир. Разбивой был старшим, и захотел разделить Королевство, и отдал он [35] брату верхнюю сторону, Загорье, иначе Сурбию, что к Дунаю, и Булгар, как они ныне называются, до самого поля Желисис (?), себе же Разбивой взял Приморское Королевство. Владимир женился на дочери (Б)угарского Короля, и был между ними крепкий мир. Владимир имел сыновей и дочерей. Разбивой же, правивши 12 лет, умер, не оставив сына. И пришел Владимир, брать его, взял Королевство его и владел в Загорском Королевстве лет 20, а в Приморском умер на 8 году. На месте отца своего стал властвовать сын его: он соединил Королевства, и опять стало одно Королевство, как было прежде. Власти его не любили Нижние Хорваты и возмущались против него. Король собрал войско со стороны Истриянской земли, пошел в верхнюю Босну, оттуда же на них, а они вышли и встретили его на поле Хливанском, где были между ними сильное сражение и схватки, много раз бились, и наконец убит был Король, называемый Канимиром. На место его взошел племянник его, по имени Кристивой. Владел в Королевстве, имел он сыновей и дочерей, а королевствовал не полных 23 года, и умер. Место его занял сын его, Толимир. Во время его правления вся земля его жила в веселии. Имел он сыновей и умер после 17 лет владения. После него остался королевствовать сын его, именем Прибислав, много наделавший зла в свое время. При нем поднялась земля, не могши стерпеть бед и злобы его; и убили Короли Прибислава, а тело его бросили в реку. И вместо его поставили Королем сына его, Ценимира. Приняв Королевство, послал он за Баном своим, и похватал многих Боснян, которые были причиной смерти Короля, отца его, и уморил их злою смертию. И во время правления Ценимирова пришли со стороны звезды (севера) люди, по имени Немцы, взяли Истрию и стали проникать в Хорватскую землю. Узнав о том, Король Ценимир собрал большое множество народа, выбрал из них храбрых людей и составил войско. Обе стороны приготовились к войне и бою, и много бились. И Ценимир множество Немцев истребил мечом и прогнал их, и они исчезли из всей страны. После этого Дуж (Дож) Немецкой земли прислал послов к Королю Ценимиру, чтобы он выдал дочь свою за сына его, Стаозара. Это было угодно Королю, так как Дуж был и властителем той земли. Состоялась [36] свадьба, и стали жить в мире и любви. Ценимир королевствовал 25 лет и 7 месяцев. После себя оставил он сына своего, по имени Светожака, который и стал править вместо отца; он был довольно смирен, тихой господин и добрый Король. Он имел сына, называвшегося Радославом, коего он еще при жизни своей сделал Королем, после чего не много жил. И остался Радослав, который наследовал путь и доброту отца своего, был украшен всякою добротою. Он имел тоже сына Сеислава, прозванного отступником, по тому что нарушил послушание Церкви, домогался отнять власть у отца своего и делал много неподобного. Добрый Король решил прогнать сына и тех, кто давал ему помощь. Собрав войско, пошел он сразиться с отступниками и победил их, так как земля не хотела быть неверной старому Государю своему. Добрый Король многих освободил и простил их в том, что они учинили, но некоторых из взятых в плен отдал в работу своим витязям. Сеислав разгневался за то на отца своего, перестал повиноваться ему и начал мало уважать его. Он отклонил от доброго Короля Бана и многих Князей, Сотников и Витязей, которые из боязни пред ним перешли от доброго Короля к нему. И видя, что все боятся его и слушаются, возстал на отца, лишил его власти и прогнал доброго Короля, отца своего, при содействии немирных Хорватов, которые всегда слушались более страха и покорялись силе, чем уважали доброту. И Король Радослав бежал от сына, который гнался за ним, и прибежал к морю. И поняв, что сын близко и нельзя спастись от рук его, стал печалиться тем, кто любили его, по тому что многие Князья и Сотники, оставив все свое, тоже побежали с ним радея более о нем, чем о себе. Видя же, что некуда бежать, бросились вплавь в море, и пришли на конях к одному камню (скале) в море, не вдали от берега. Таким образом Король и бывшие с ним убежали от рук сверепого Сеислава. Спустя малое время, по допущению Божиею, шел мимо один корабль из Пулы (Апулии), и шел он к Хорватским сторонам . Тут все стали кричать кораблю и звать его; корабельщик, услышав этот вопль, послали узнать, что значит этот зов. Спросивши и узнавши, что за приключение, смилостивились, приняли на [37] корабль Короля и всех, бывших с ним, и стали оказывать им великое уважение. Они воротились назад в Пулю. С тех пор, тот камень, на кой они взобрались было в море, слывет до ныне камнем Радославлим. А как приплыл этот король в Пулю, то отправился в Рим со всеми своими. Сеислав же, проклятый Богом, видя, что отец его бежал в море, возвратился, взял землю и начал королевствовать вместо отца. В это время был один молодой человек, попович Техомил. Он пас овцы некоторого Князя или Герцога Угорского и отвечал за них. Техомил был очень любим своим Господином, по тому что был очень крепкого здоровья, тверд ногами и весьма быстр. Когда Господин отправлялся на охоту, то всегда желал, чтобы и Техомил был с ним. Раз Техомил, охотясь, ударил. Какую-то суку по кличке палушу, по голове в. такое место, что нечаянно положил ее на том месте. От страха пред Господином бежал он, так как Господин любил суку пуще всех псов за ее достоинства. И прибежал Техомил к Королю Сеиславу, и он охотно принял его. В это время упомянутый Герцог собрал войско в Угрии, пришел в Босну и стал пустошить и разорять ее. Узнав это, Король Сеислав пошел с великим войском искать его, и нашел его в Дринской Жупании, близь реки Дрины. Сошедшись, бились они несколько раз, и Техомил носился словно лев, храбро сражался паче других и рубил беспощадно сошедшись с Герцогом, кода Угры подались было уже, ударил его, и тот упал с коня; Тихомил, подскочив, отрезал ему голову, которую взяв, предоставил ее Королю Сеиславу. Тут на этом месте пало много с обеих сторон, и тех и других, но больше Угров. И был большой вопль Угров, попавших в полон; те же, что лежали раненые, ревели как боровы. Сеислав победивши, очень был рад, и дал. Техомилу Жупу на Дрине, называемую Дринской Жупанией, выдал за него дочь рашского Бана и держал его в большом почете. Жена же упомянутого Герцога, услышав о смерти мужа своего, пошла к Угорскому Королю и с плачем поведала о смерти мужа своего, Герцога, а его Воеводы. Она попросила у Короля войско, чтобы отмстить смерть стольких Угров и своего мужа. Король собрал большое войско, явившееся добровольно для такого [38] отмщения, передал войско то Госпоже, чтобы она отмстила смерть мужа и стольких воинов Угорских. И она, взяв войско, пошла в землю Сеислава и застала его неготового: он ни чего не знал о ней, пока она не явилась перед палатками его, по тому что он был на охоте. Угры бросились на палатки и Короля, и прежде чем он вскочил на коня, схватили его живьем с многими близкими к нему, так как все были при нем. И жена Герцога приказала Витязям своим связать Сеислава по рукам и ногам. Связав же его, предала поруганию, и целый день держала его на поругании, пред глазами всех, а под вечер, на исходе дня, приказала бросить его в реку Сану, что и сделано. Так-то исполнилось на главе его проклятие, произнесенное ему добрым Королем, отцем его, и он и весь дом его погиб злою смертию, и в конец истреблен. Так попал в беду Сеислав, сам и душа его. После этого добрый и достойный Король Радослав, слышав о смерти, постигшей по достоянию сына его, Сеислава, и потомство его, прославил Бога за справедливый суд его. И возвратился Король на свое место, по благословению св. отца, Папы. Пришедши же к Хорватам, недостойным доброго Государя, забыл он все дела их против него, правил праведно, как бы ни чего никогда и не было. Так королевствуя, имел он сына, коего назвал Коломаном, и умер. И остался господствовать вместо отца сын тем путем, как научен был добрым отцем, Королем Радославом. К тому же и сам он был добрых свойств, и, правил с любовью народною и правдою великою, имел он сына, коему дал имя Кришимир. И пожив несколько лет, умер. И остался вместо его сын Кришимир, украшенный всякою добротою и полный страха Божия. И правя, имел сына, которого назвал Звонимиром. Пожив же 36 лет, умер. И сделался Королем Звонимир. Этот почтенный Король, сын доброго отца, стал весьма почитать и любить церкви, помогать добрым и истреблять злых. И всеми добрыми он был любим, а злыми ненавидим, по тому что терпеть не мог зла. От того он не был по Хорватам, так как их нельзя расположить добрыми делами, и они хороши только под грозным правлением. При добром Короле Звонимире веселилась вся земля, по тому что полна и украшена была всяким добром, а города изобиловали серебром и золотом. [39] Бедный не боялся, что богатый съест его, ни слабый, что у него отнимет сильный, ни слуга, что господин поступит с ним несправедливо. По тому что Король всех защищал, сам не дозволял того. От того было большое богатство как в Загорье, так и в Приморье, при справедливом Короле Звонимире. Земля полна была всякого блага, и было на женах, молодых людях и на конях гораздо больше дорогих украшений, нежели иное все имущество. Земля Звонимирова была полна всяких радостей, ни кого не боялась, и ни кто не мог ни чего сделать худого, разве только гнев Господа Бога, которым постигает потомков, по словам Писания: Отцы ядоше кислае, а зубы летом оскоминашася. И вот случилось, что Император Римский, с согласия св. отца. Папы, прислал в это время посла с письмом, к достойному Королю Звономиру, проси его как дорогого брата и уважаемого Христианского Короля: “Молим и просим тебя, собери всех подвластных тебе властителей и знатных; и когда соберутся все, прочти им всем это другое письмо, посылаемое при сем с твоим от нас к нашим вельможам, и просим пусть они, прочитав, ответят и дадут знать нам о своей воле и решении, какое учинят Витязи и Бароны согласно с волей твоего Господства.” И добрый и святой Король Звонимир, получив от Папы и Императора послания, заповедал по всему Королевству своему, да состоится законное собрание, то есть, в пять Косовских церквей пусть каждый прибудет в 25 дней. И когда пришло время, собралось великое множество, с войском стало станом и нарядили стражу: а когда наступил день, славный и добрый Король Звонимир велел вскрыть послания Папы и Императора великого города Рима, с согласия святого отца, Папы, и они говорили: “Брата нашего, Звонимира, молим с властелями, народом земли и Королевства его, дабы благоволил быть с нами, как и прочие Христианские Государи, получив тоже от нас письма: пусть объявят волю свою и дадут знать нам, пристают ли они к воле нашей, согласной с волею Бога и Сына его, родившегося от Девы Марии и пролившего кровь свою на кресте и на нем умершого, смерть его была искуплением и освобождением святых отцов из тьмы кромешней. Так с соизволения его и с помощью верующих [40] в него, решились мы освободить места, окропленные, из любви к нам, кровью его и где предал дух Отцу, в труде, муке и гробе, в коем положено было преславное тело его.” Слыша о том проклятые Богом неверные Хорваты, которые не много прежде помогли злосердому сыну изгнать доброго Государя их, Короля Радослава, из Королевства его и земли вооруженной рукой, слыша это неверные, не дали даже дочитать писаний, вскочили и не только не пристали к молению святого отца Папы, и Императора Римского, чтобы освободить и отнять из языческих рук святыя места, но проклятые начали кричать и шуметь на святого Короля, жалуясь и вопя в один голос, как Жиды на Иисуса Христа: “Он ищет выгнать нас из домов наших, и жен и детей наших, чтобы с Папой и Императором отнимать места, где распят Бог, и где погребли его. Но чего нам до того?" И неверные Хорваты взяли злую мысль и неправедное намерение, составили у себя злое вече, на погибель и вечное поругание себе и потомству своему. Они стали вопить, как Жиды на Иисуса Христа, когда старейшина их сказал: "Уне есть единому человеку умрети за люди." Так точно и бестыдные и неверные Хорваты стали говорить и вопиять словно пси, или волки: “Лучше пусть он, сам погибнет, нежели изведет нас из нашей родины ради Бога, отправится отнимать у других столь далекие места, земли и чужие города.” Но иначе как псы лают на проходящих волков, так и они лаяли на доброго Короля Звонимира. Они не дали ему даже проговорить слово, но с криком и оружием принялись рубить его, поражать тело его и проливать кровь доброго Короля и Государя, который, лежа в крови, пораненный, в великой болезни, проклял неверных Хорватов и их потомство Богом и Его Святыми, собой и своей незаслуженной смертью, чтобы никогда не имели Хорваты Государя из своего народа, и был бы всегда подвластны чужому народу. Так, лежа израненный и проклиная Хорватов, умер он. И отошел дух его, по милости того, кто все может, ликовать с Ангелами в вечности. Услышав о том Король Угорский, Бела первый, то есть, что случилось у Хорватов, поспешно пришел с огромным, войском, в взял Хорватское Королевств, жалея о смерти славного Короля Звонимира он: овладел Хорватией, Загорьем, Приморьем и [41] Босанским Королевством, и имели они Белу Короля Государем, так как своего убили неправедно. С помянутого Короля Угорского Хорваты пришли из воли в неволю, из свободных обратились в рабов. И случилось, как писание говорит: “Злое дело ждет злая мзда”. И проклятые и неверные Хорваты получили возмездие за грехи их, что погубили своего доброго господина, короля Звономира, как Жиды Господа Иисуса Христа. Проклятые Жиды служат иным, не имея Государя из своего народа. Добрый Король Звономир жил на Королевстве, пока не был убит 35 лет. Убит же он в лето Господне тысяча осмидесятое без одного.

Господин Дмине Папалич нашел это писание в крае Марковичи, в одной старинной книге, писанной Хорватским письмом, и списал слово в слово его этот Дмине. А я, Иероним Калетич, переписал это из сказанной книги 1546 году, месяца Октября 7-го дня, в Омише. Хвала Богу!