-

О современных корейских войсках

Генерального Штаба Капитана Соковнина.

Все войска Кореи в настоящее время подразделяются на две категории: 1) войска старой организации или провинциальные и 2) войска новой организации или столичные, созданные японцами.

Войска старой организации по сие время устраивались и содержались по усмотрению губернаторов и на средства провинций; губернатор же определял их численность и полноправно распоряжался ими. Теперь, по новому положению, число войск по губерниям, а также употребление их будет определяться центральным правительством, полное же содержание по прежнему ложится на средства провинций, т. е. этот расход покрывался и будет покрываться налогами, взимаемыми с населения.

В виду того, что организация и обучение провинциальных войск предоставлялись усмотрению губернаторов, эти войска различны в разных губерниях; главное их сходство заключается в обмундировании: войлочные с высокой тульей и небольшими полями (в роде статского котелка) шляпы, черная куртка (материя похожа на наш ластик), черные шаровары корейского покроя и корейская обувь. На шляпе прикреплен медный иероглиф — название части, в которой принадлежит солдат. Отличие унтер-офицеров — красные нашивки у концов рукавов. Ружья фитильные, кремневые и пистонные.

Числительность этих войск в государстве в прежнее время само военное министерство затруднялось определить; с введением же новых правил, таковая будет устанавливаться центральной властью.

Относительно качеств этих войск трудно сказать что либо определенное, но думаю, что они не далеко ушли от китайских.

Столичные войска или войска новой организации, как я уже сказал, созданы японцами. В настоящее время их существует [2] всего два баталиона по 800 человек каждый, т. е. 1,600 человек. Кроме того, в начале марта текущего года принято для формирования новых частей 2,400 новобранцев. Прием последних производился, по желанию короля, под руководством лейтенанта Хмелева, начальствовавшего в это время нашим дессантом с крейсера «Корнилов», в г. Сеуле. Медицинский осмотр производил фельдшер, находившийся при дессанте. Набор новобранцев для уже существующих двух баталионов происходил под руководством японских офицеров и врачей.

Как раньше, так и теперь новобранцы вербуются из охотников, в которых недостатка не бывает. Медицинских осмотров в прежнее время не существовало, люди принимались по внешнему виду. Лета не имели никакого значения, лишь бы новобранец выглядывал крепким. И теперь еще нет установленных правил и требований для лиц, поступающих в ряды войск.

Сроки службы не установлены, — всякий служит, сколько хочет или сколько может.

В конце концов выходит, что солдат служит по вольному найму.

Каждый баталион делится на 4 роты, а каждая рота на 3 взвода (?).

Артилерии не существует. Военный министр говорил мне, что имеется 7 или 8 никуда не годных пушек. В 1894 году, после захвата дворца японцами, последние отобрали эти пушки и нарочно испортили их, вероятно из боязни, что, случись восстание, корейцы воспользуются ими. Также были отобраны и все имевшиеся ружья, и только при сформировании баталионов возвратили часть из них.

По словам военного министра, кавалерии нет; от корейских же офицеров я слышал, что есть 800 человек кавалеристов, которые имеют лошадей, никакой формы не носят, живут по домам и получают жалованье по 3 доллара 50 центов в месяц (вероятно на корм лошадей); учений никаких не бывает. [3]

Пехотный солдат получает от казны в год: 2 пары сапог (опорок), 2 мундира и 2 пары брюк; кроме того (сроки не определены) войлочную шляпу (на подобие английского шлема), суконное пальто с капюшоном и одеяло. Жалованье получают 5 долларов в месяц. Пища дается 3 раза в день и состоит из риса и овощей.

По словам офицеров, в среднем солдат обходится правительству около 120 долларов в год.

Обмундирование нижних чинов шьется в Японии, причем полный зимний костюм обходится около 6 долларов. Войлочные шляпы делаются в Корее.

Лучшие из нижних чинов и худшие из офицерской школы производятся в унтер-офицеры. Унтер-офицер получает от казны тоже, что и нижний чин, только жалованья — вместо 5 долларов — восемь, а старшие — 11.

Офицеры комплектуются из военной школы, устроенной японцами. Курс 6 месяцев. Преподаватели, до переезда короля в нашу миссию, были исключительно японцы; теперь же последние прекратили свои занятия и их места заняли лучшие корейские офицеры.

В настоящее время в школе 70 учеников. Поступают в школу желающие, причем прием производится по усмотрению начальства. Служба в рядах войск до поступления в школу не обязательна.

Вообще, видимо, никаких определенных правил не имеется и все носит домашний характер.

При выпуске офицер получает единовременно 50 долларов, полное же обмундирование стоит в Японии около 80 долларов. Жалованья офицеры получают от 27 до 70 долларов (чуть ли не баталионный командир).

Медицинского персонала не существует. Больные пользуются в японском или миссионерских госпиталях.

Нижние чины вооружены ружьями уже вышедших из употребления европейских образцов со штыками-саблями; офицеры — короткими саблями в металлических ножнах. Каждый нижний чин имеет патронташ на 30 патронов; патроны [4] вкладываются в металлические обоймы. Я видел, что одни и те же патронташи носятся некоторыми солдатами на поясе, а некоторыми через плечо.

Форма обмундирования нижних чинов: войлочные коричневого цвета каски, с медным обручем у основания тульи (у унтер-офицеров на верху каски или шлема шишак — медный шарик), затем короткая темно-синяя куртка и такого же цвета на выпуск штаны; у унтер-офицеров у концов рукавов — красные нашивки (тесьма), на ногах то, что у нас называется опорками.

Зимой солдаты натягивают форменные штаны поверх корейских, ватных, вследствие чего передний разрез невозможно застегнуть, а позади, благодаря тому, что штаны узки, они лопаются; в конце концов получается крайне неприличный вид. На левом рукаве, у плеча нашит вырезанный из красной материи № баталиона, к которому нижний чин принадлежит.

Офицерское обмундирование очень схоже с таковым же в Японии: черный коллет, обшитый по швам черной же тесьмой, однобортный с 5 металлическими пуговицами, у обшлагов золотые галуны (число галунов по чину), на обшлагах кроме того по две металлических пуговицы, черные штаны, которые носятся и на выпуск и с высокими сапогами (ботики), черный шлем, обтянутый сукном, с двумя козырьками, чешуей, гербом, со звездочками над последним (по чину) и острым шишаком. При парадной форме носятся погоны (золотое глазетовое поле) с белой выпушкой, и красный кушав с серебряными кистями, а за герб вставляется султан, торчащий вверх.

У нижних чинов вместо ранцев — мешки, которые носятся за спиной на плечах.

Обоза не существует, но имеются 300 казенных лошадей с вьючными седлами (корейского образца); эти лошади находятся на руках у конюхов (мапу) по их квартирам. Конюха жалованья не получают, взамен которого имеют право работать на казенных лошадях.

Размещаются нижние чины в казармах; это те же фанзы, только большие с нагревающимся устланным циновками [5] полом; солдаты спят прямо на полу, вместо подушки — деревянный обрубов.

Всеми видами довольствия ведает военный министр и, конечно, не без того, чтобы часть отпусков оставалась в его собственном кармане. Сквиза (от английского слова «squeeze»), как в Китае, так и в Корее процветает: берет всякий, мало-мальски власть имущий. Это качество одно из видимых, надо думать, влияний Китая.

Строй 2-х шереножный. Существует вздваивание шеренг, причем вторые №№ вступают на свои места, делая один шаг в 1/2 оборота. При перемене фронта захождения плечом не существует — люди выбегают на новое направление в 1/2 оборота. Повороты кругом делаются не налево, а направо. При равнении, чтобы определить интервал между рядом стоящими нижними чинами, каждый из последних подбоченивается девой рукой, и люди примыкают в локтю означенной руки соседа.

Кроме движения шагом существует и движение бегом.

Установленные приемы: к ноге, и на плечо, ружья вольно (только на правое плечо), на караул и еще особый прием: люди опускаются на правое колено и держат ружья вертикально против правого плеча, уперев прикладом в землю.

На мой вопрос: «для чего этот прием?» мне ответили, что так ставятся части, находящиеся в резерве (в бою) для уменьшения потерь от огня противника.

Приемы и прикладку корейские солдаты делают очень часто; что же касается движений, то таковые хромают.

Выправка солдат плохая, в строю стоят неважно, шевелятся, иногда сморкаются, перешептываются друг с другом.

Любимый прием — прикладка с обязательным спуском каждый раз ударника, так что во время учения чуть не поминутная трескотня ударников.

Ни боевой, ни учебной стрельбы не было еще ни разу. Старые войска стреляли maximum на 150 шагов в деревянные мишени.

В залпе участвуют две, или 4 шеренги (по желанию); в последнем случае первые две шеренги с колена, задние — стоя, [6] причем люди четных шеренг становятся против интервалов — нечетных.

В походе, где позволяет ширина пути, двигаются вздвоенными рядами.

Расположения на отдых, иначе как по квартирам, не знают.

Аванпостной и разведывательной службе не обучены. Офицеры рассказывали, что, когда ходили на усмирение повстанцев, то высылали вперед (шагов на 200) перед колонной небольшие группы нижних чинов. Из видов охранения знакомы только с лагерным караулом. В лагери еще ни разу не выходили.

Боевое расположение: цепь, поддержки и общий резерв, причем в цепь высылается число людей, по усмотрению ближайшего начальника. Учения с маневрированием производятся летом.

О мобилизации не имеют никакого понятия. Никаких уставов и положений нет — пользовались японскими.

Войсковых штабов не существует, есть только командиры частей.

Виды наказаний по японскому уставу.

Высшая кара за военные преступления — отрубление головы, причем это производится не по суду, а с санкции военного министра. Наиболее употребительный вид наказания для офицера — арест, а для нижних чинов кроме того палки. Кулачное право также очень развито в корейских войсках. Я был свидетелем, как в присутствии военного министра офицеры били во время учения своих солдат по физиономии. Но зато и солдаты, кажется, не питают особого уважения к офицерам; вне служебных занятий держат себя с последними очень развязно, закуривают трубки, садятся. При отдании чести, при встрече со старшим или начальником, чины останавливаются в направлении своего движения и прикладывают руку к козырьку, в зданиях же и вообще в крытых помещениях кланяются.

Караульная служба в первобытном состоянии. Нижние чины, стоя на часах, разговаривают, курят, спят. Смена каждые два часа, в дурную погоду каждый час.

По словам военного министра, японцы более делали вид, что учат: в действительности же только думали о захвате Кореи. [7]

Всего японских инструкторов было около 70 человек; обращались с нижними чинами ласково, но зато и поведение последних, как говорил министр, «отвратительное».

Японцы намеревались создать 20-ти тысячную армию, причем главной целью было — втянуть Корею в неоплатные долги.

Некоторые из иностранцев говорили мне, что эти войска должны были быть передовыми войсками Японии, в случае войны с Россией, но с этим вряд ли можно согласиться; скорее — войсками для тыловой службы.

Все приводимые сведения почерпнуты мною из личных наблюдений и со слов военного министра и корейских офицеров.

Министр жаловался, что у них военное дело и военные чины в полном пренебрежении; служить чиновником в гражданском ведомстве — почет и уважение, военная же служба чуть ли не позорное ремесло, отчего хорошие люди не хотят поступать в ряды войск. Между тем в настоящее смутное время войско — все.

В общем, настоящие корейские войска не внушают доверия. Между прочим мне пришлось быть свидетелем следующей сцены. На площадке около нашей миссии училась корейская рота. Скомандовали «вольно оправиться». В это время показались два японских офицера; надо было видеть, с каким почти восторгом встретили их корейские офицеры и нижние чины! Побежали к ним на встречу, низко кланялись, что то говорили.

При мне вернулась в Сеул часть войск, ходивших на усмирение повстанцев. Король делал им смотр. Войска выстроились перед подъездом миссии, здесь же собрались офицеры, военный министр и его помощник — все в парадной форме. На крыльцо вышел король. Скомандовали «на караул» и затем минут 10 горнист трубил что-то заунывное. Потом опустили ружья «в ноге». Военный министр сказал что-то королю, а после начальнику отряда. Опять «на караул», опять 10 минут заунывной музыки; по окончании повернулись направо и вышли из миссии. В этом заключался весь смотр.

Текст воспроизведен по изданию: О современных корейских войсках // Сборник географических, топографических и статистических материалов по Азии, Выпуск LXIX. СПб. 1896