№ 69

1787 г. 7 марта. — Рапорт полк. С. Бурнашева ген. П. Потемкину о дипломатических действиях ахалцихского Сулейман-паши

Высокородному и высокопревосходительному господину генералу порутчику, действительному камергеру, правящему должность Кавказского и Саратовского генерала губернатора и многих орденов кавалеру Павлу Сергеевичу Потемкину. Рапорт. Вчерашний день, приехал сюда Памбацкой Мелик Шакаро из Ахалцихе от Сулейман-паши и от находящихся там царских посланцев к его высочеству царю, царице и царевичу Георгию с письмами, вещающими объявление войны между [91]

Россиею и Пор тою, с коими он сей день в Телав и отправился, ибо царь не изволил возвратиться еще из Кахетии. С присланного письма оттуда, к царским министрам, перевод при сем имею честь представить. Из содержания оного ваше высокопревосходительство усмотреть изволите, что в самое сие время паша делает пропозиции о мире частном. Сие значит не вводить в Грузию войск Российских, а может быть и вовсе отклонить царя или по меньшей мере поставить его у России в сомнении.

Принимая во всем пространстве Сулейман паши намерение быть могущие, являются они в самой вещи разновидны, а именно: мыслит он уверением своим не вносить военного пламени в стороны сил, удержать царя от приготовления нужных к отражению и тем если намерение его вероломно, обольстя суетною надеждою спокойства усыпит бдение царское, но если желание его искренно, надеется сохранить сим средством область свою от разорения, не только от действия неприятельских, но и от собственных своих войск неустроенных, а может быть есть и сокровенные его виды, дабы при начале благоприятного успеха о милости божией победоносному ее императорского величества войск орудию повергнуться к подножию великодушной победительницы.

Чрез Мелика Шакаро обнадеживает паша, что когда его высочество уверит о неумножении войск российских, сущих уже здесь, он со своей стороны в верности его слова даст царю аманатов, сильные клятвы и письменное обязательство с таковым при том уверением, что, когда превозможет Российское орудие, предастся он России добровольно, в противном случае будет он ходатайствовать у Порты о пользе царской, но какие бы намерении его не были, представлении его очевидно показывают собственную его пользу, отделенную от интересов Порты, т. е. сохранить область свою Отабегскую.

Статен может еще и то, что и двор Турецкий дал повеление Сулейман паше, сделать таковое с царем условие, дабы не делать диверсии своим силам, долженствуемым быть против поставленным в Европе.

Если объявление войны неложно, поступок, какой его высочество должен принять в сем случае с Сулейман пашею, должен быть сообразен с преположением высочайшего императорского двора, а потому и осмеливаюсь сим всепокорнейше докладывать. Полковник Степан Бурнашев. № 7. 7 марта 1787 г. Тифлис.

Связка № 121, д. 1, л. 106