-

РОМАНОВСКИЙ Д. И.

КАВКАЗ И КАВКАЗСКАЯ ВОЙНА

ЧТЕНИЕ IV.

Военно-статистический очерк северной части Кавказского края.— Нравы, обычаи и быт горцев, обитающих по северную сторону кавказского хребта.— Первые поселения русских в этой части Кавказа.— Устройство Кавказской линии.— Военные действия на линии до генерала Ермолова.— Начало систематических действий кавказских горцев со времени генерала Ермолова.

Высказав в предшествовавших двух чтениях военно-статистический очерк Закавказского края, обозрев все происходившее в этой части Кавказа от начала Кавказской войны до окончания последней Турецкой войны, и указав на характер военных действий в Закавказье в различные периоды, мы обратимся теперь к северной части Кавказа, и рассмотрим таким же образом Кавказскую Линию.

В этих видах, в сегодняшнем чтении я буду иметь честь, во-первых представить [174] военно-статистический очерк северной части Кавказского края, во-вторых сказать несколько слов о религии, общественном устройстве, быте, нравах и обычаях горских народов, обитателей северной части Кавказа, о первых здесь наших поселениях, и об устройстве Кавказской Линии, в-третьих о действиях на линии генерала Ермолова, и наконец о происходившем в северной части Кавказа во время этого знаменитого Главнокомандующего.

Но при этом считаю необходимым повторить, что ни объем, ни даже цель предстоящих чтений не дают мне возможности подробно разбирать деятельность главных сподвижников Кавказской войны, а потому и из распоряжений генерала Ермолова мы вообще заметим только то, что для разъяснения Кавказской войны совершенно необходимо, в сегодняшнем же чтении, чтобы не уклоняться от принятой программы, мы будем говорить только о тех распоряжениях генерала Ермолова, которые относятся к Кавказской Линии, все же распоряжения этого Главнокомандующего, относящиеся к Дагестану, будут указаны при рассмотрении Дагестана.

Северная часть Кавказского края в настоящее время заключает в себе губернию Ставропольскую, земли казачьих войск Черноморского и Кавказского Линейного, Правое и Левое крыло Кавказской [175] Линии ⁴³ и общества еще не покорившихся горцев, число которых в настоящее время уже весьма ограниченно.

В первом чтении, при общем обзоре Кавказского края, было сказано, что с северной стороны параллельно Главному и Андийскому хребтам тянется почти беспрерывно цепь гор второстепенных, называемых Черными горами, и что кроме того, как от Главного, так и от Андийского хребтов к северу местами отделяются значительные ветви, которые представляют как бы отдельные хребты.— В общем же обзоре края было замечено, что Кавказские горы, круто спускающиеся к югу, к северу понижаются большею частию уступами, и оканчиваются пологими скатами, которые незаметно сливаются с равниной, опоясывающей Кавказ с северной стороны.

Самые длинные ветви Кавказский хребет отделяет к северу близь Эльбруса. Эта громадная горная масса, оканчиваясь на восток пятью отдельными возвышенностями у Пятигорска, к северу распространяет свои ветви почти до Ставрополя т. е. на длину около 150 верст. Сильно возвышая всю местность в средине северной части Кавказского [176] края отрасли Эльбруса составляют водораздел морей Каспийского с одной, Черного и Азовского с другой стороны.

Кроме того замечательны во длине следующие боковые ветви, составляющие отдельные хребты: Кабардинский, отделяющийся в пространстве между рр. Урухом и Ардоном, и следующий вдоль левого берега р. Сунжи до кр. Грозной, этот хребет прорезывается рекою Терек, Терекский — идущий вдоль правого берега р. Терека, до впадения в нее р. Сунжи, и Качкалыковский, образуемый крайними отрогами Андийского хребта, и по своему направлению составляющий как бы продолжение хребта Терекского.

Из отдельных хребтов только Качкалыковский, на большей части своей длины, покрыт лесом, другие покрыты лесом лишь местами, а в некоторых частях и совершенно бесплодны.

Черные горы к западу от Эльбруса отличаются от Черных гор восточной половины большею высотою и большею длиною своих боковых ветвей. Выходы из ущелий на плоскость в западных горах так же гораздо шире, нежели в горах восточных.

Широта северного ската Кавказских гор на восток от Эльбруса составляет от 30 до 50 вер., к западу же она простирается на 50, 70 и более верст. [177]

Высота Черных гор, ближайших к Кавказской равнине, равно как и их боковых ветвей, а также отдельных хребтов, Кабардинского, Терекского и других, незначительна.

Высшие точки в отдельных хребтах не превосходят 3 1/2 т. ф. и большею частию заключаются между 1 1/2 и 2 т. ф. Даже гора Бештау (у Пятигорска), которая заметно возвышается над окружающими горами, имеет не более 4,528 ф.

Леса, покрывающие Черные горы, спускаются на плоскость, и покрывают значительные части ближайших равнин в пространстве между горами и рекою Кубанью к западу от Лабы, и в пространстве между горами и р. Сунжею. Оба означенные пространства, из которых первое известно под названием лесистой плоскости Закубанского края, а второе под именем лесистой плоскости Чечни, обильно орошены водами. Напротив того, в пространствах между Кубанью и Лабой, а также между Тереком и Сунжею, ближайшие к горам части равнин открыты и местами безводны. Остающееся за тем пространство между Кубанью и Тереком также открыто. Леса сохранились здесь лишь местами, но эта часть края обильно орошена водами и славится плодородием своей почвы. [178]

Далее к северу местность принимает вид совершенно плоский.

Западная часть этой равнины, составляющая землю Черноморского войска и часть Ставропольской губернии, имеет грунт земли глинистый или черноземный и вообще плодородный, и обильно орошена речками, текущими прямо в Азовское море. Берега этого моря, а равно и оба берега Кубани в ее низовьях большею частию низменны, болотисты, и покрыты на значительное пространство сплошными камышами.

Средняя часть равнинного пространства представляет возвышенную плоскость, прорезанную несколькими балками, в которых текут притоки Маныча, Егорлык, Калаус и другие менее значительные.— Пространство между этими притоками или совершенно безводно или имеет горько-соленую воду. Вообще средняя часть Кавказской равнины по характеру своему весьма сходна с степями южной России.

Восточная часть представляет песчаную степь, безводную и бесплодную. Берега Каспийского моря до устьев Сулака, который принимается за северную границу Дагестана, большею частию также песчаны, а местами низменны, болотисты и покрыты камышом. Места, удобные для хлебопашества и садоводства, встречаются лишь по берегам рек, но [179] и то на незначительном расстоянии от их русла. Самые реки с приближением к морю разливаются и образуют обширные низменные и болотистые пространства. Из них достигают моря Сулак, Терек и не многие другие, остальные же, а в том числе и довольно значительная река Кума, не доходя моря теряются в песках или камышах. Эта восточная часть занята кочевыми народами, причисленными к Ставропольской губернии, оседлое же в ней народонаселение занимает лишь долины рек, в тех местах, где оне способны к хлебопашеству и садоводству.

Кроме двух главных рек, орошающих северную часть Кавказского края, Терека (впадающего в Каспийское море) и Кубани (изливающейся одним рукавом в Азовское, а другим в Черное море), некоторые и из их притоков составляют довольно значительные реки. Таковы Малка Сунжа, впадающие в Терек, таковы Большая Лаба и Белая, впадающие в Кубань. Названные четыре реки, тотчас по выходе на плоскость, имеют уже столь значительную глубину, что переправы через них в брод и здесь не везде удобны, далее же бродов или вовсе нет, или они встречаются весьма редко.

Из остальных рек, наиболее значительны Баксан, Чегем, Урух, Ардон, впадающие в Терек, [180] Асса, и Аргун (образуемый из слияния Шаро-Аргуна и Чанто-Аргуна) впадающие в Сунжу, Большой и Малый Зеленчук, Уруп, Пшиш, Псефир и Атакум, впадающие в Кубань, Малая Лаба, Ходзь и Фарс, впадающие в Большую Лабу.

Все главные притоки Терека и Кубани впадают в них с южной стороны, с северной же стороны эти реки ни одного значительного притока не имеют.

Из всех рек северной части судоходна только одна Кубань. Первые изыскания для судоходства по этой реке произведены в 1857 году, а в начале 1859 года сделаны первые опыты плавания на особо устроенных для Кубани пароходах, которые дали совершенно удовлетворительные результаты. Пароходство признается возможным в течении всего года, от устья до станицы Тифлисской, т. е. на расстояние 230 верст, а во время половодия, до ст. Кавказской, т. е. на 270 верст.

В первом же чтении, в общем этнографическом обзоре Кавказа было сказано, что все Кавказские горские народы делятся на племена, а племена на отдельные общества.

Самые сильные из племен Черкесских, обитающих в северной части Кавказского края, составляют Абадзехи, населяющие весь северный склон [181] Главного хребта, между верховьями реки Лабы и р. Супс, и живущие к западу от них Шапсуги и Натухайцы, которые занимают оба склона хребта до устья р. Кубани. Народонаселение Абадзехов, по самым умеренным предположениям, считается в 100 т. душ, Натухайцев считается от 20 до 30 т. и Шапсугов несколько более Абадзехов ⁴⁴. Остальные Черкесские племена, занимающие как северный склон, так и восточное Черноморское прибрежье, незначительны. Народонаселение живущего между Черкесами на восточном берегу Черного моря особого племени Убыхов, считается в 25 т. Все же число жителей у Черкес, вместе с Убыхами, составляет от 300 до 400 т. душ.

Из них по настоящее время изъявили покорность только Абадзехи, Натухайцы, и некоторые другие племена, менее значительные, все же прочие, составляющие около половины сказанного общего числа, остаются непокорными.

Из остальных горских племен в северной части Кавказа, по величине народонаселения, замечательны Чеченцы, составляющие 120 т. [181] Кабардинцы, имеющие народонаселения около 37 т., Осетины,— около 30 т. и Кумыки — около 20,000.

Общая цифра народонаселения во всех Кавказских горских народах, обитающих по северную сторону Кавказского и Андийского хребтов, вместе с остающимися до ныне непокорными, составляет от 500 до 600 т. душ обоего пола, из них не более 1/3 успели еще сохранить свою независимость, и составляют последних врагов нашего владычества на Кавказе.

Управление всеми покорными народами учреждено па особых, приноровленных к их нравам и обычаям, основаниях, разделено на приставства и округа, и подчинено начальникам Правого и Левого Крыльев Кавказской линии, которые вместе с тем составляют главных военных начальников названных частей Кавказа.

Пространство, заключающееся между землею войска Донского, Азовским морем, и нижним течением Кубани, на 180 верст от ее устья, занято Черноморским казачьим войском, в котором народонаселение в настоящее время составляет свыше 160 т. душ. Далее по правому берегу Кубани, а также по Лабе, Малке, Сунже и Тереку, а равным образом и вдоль Военно-Грузинской дороги, от Ставрополя до Владикавказа, поселено [183] Кавказское Линейное войско, которого народонаселение ныне простирается до 270 т.

Черноморское казачье войско, как уже было сказано, составляет потомков прежних Запорожцев, и поселено на местах ныне занимаемых в конце прошедшего столетия. Часть Линейных казаков, весьма впрочем незначительная, составляет остатки старинных здесь наших поселений, некоторые водворены во второй половине прошедшего столетия, и наконец значительная часть поселена весьма недавно. Увеличение Кавказского Линейного войска водворением новых переселенцев продолжается и в настоящее время.

Беспрерывно занятые охранением собственных земель от хищнических нападений, и обязанные постоянно выставлять определенное число казаков для службы, казаки ⁴⁵ освобождены от податей, и кроме того, во время действительной службы получают жалованье, провиант и фураж. Все боевые запасы казаки получают также от правительства.

Усиленные военные действия на Кавказской линии [184] в последние годы были причиной, что для службы вне линии, как Черноморские, так и Линейные казаки употреблялись весьма редко, и то в весьма ограниченном числе. Так, например, в последнюю Турецкую войну число Линейных казаков, участвовавших в компаниях противу Турок не превосходило 9 сот., а Черноморских 2 баталионов ⁴⁶.

Для Кавказского Линейного войска переселенцы избираются по преимуществу из таких мест, где казачество еще существует или о нем сохраняются предания, как напр. с Дона и из Малороссии, а также в него назначаются женатые нижние чины из войск Кавказских. Постоянная опасность и тревоги, которым до последнего времени была подвержена Кавказская линия, весьма скоро развивали и в новых переселенцах ту расторопность, сметливость, молодечество и неутомимость, которые для легкой кавалерии особенно необходимы, и которыми во всех войнах постоянно отличали себя наши казаки.

Отличия и заслуги, оказанные Линейными казаками на Кавказско-Турецкой границе и Черноморскими пластунами под Севастополем в последнюю войну, достаточно убеждают, какие надежные войска, в [185] случае надобности, будет иметь Россия для действий вне Кавказа, когда умиротворение этого края освободит тамошних казаков от необходимости охранять собственные земли.

Черноморское казачье войско разделено на округи, а Линейное на полки и бригады. Оба эти войска управляются своими Наказными Атаманами. Местопребыванием Атаману Черноморского войска служит гор. Екатеринодар, а Атаману Линейного войска гор. Ставрополь.

Остальное за тем пространство северной части Кавказского края образует губернию Ставропольскую, к которой причислены и кочующие племена, занимающие восточную часть северной Кавказской равнины. — Все народонаселение Ставропольской губернии простирается свыше 350 т.

Таким образом общее число жителей в северной части Кавказского края составляет около 1,300,000 душ обоего пола.

Большинство Кавказских горских народов считаются исповедания мусульманского, к этому же исповеданию принадлежат и все кочующие племена, так что всех мусульман в северной части считается не много менее христиан.

Находясь в постоянной вражде с жителями ближайших мирных частей Кавказа, и ведя жизнь [186] совершенно особенную, Кавказские горцы в своем быте представляют весьма много оригинального и в высшей степени любопытного.

Составляя остатки различных народов, отделившиеся от своих корней в различные периоды и на весьма разнообразных степенях общественного развития, весьма мало или вовсе не подчинившиеся чужеземному влиянию, Кавказские горцы, как в своей религии, общественном устройстве, так равно в своих нравах и обычаях, представляют чрезвычайное разнообразие.

Не вдаваясь в подробный обзор быта Кавказских горцев, считаю однако необходимым сказать относительно этого предмета несколько слов, без чего и самый характер Кавказской войны нельзя было бы разъяснить.

Весьма недавно, не более столетия тому назад, мусульманство между Кавказскими горцами вообще, кроме Дагестана, было распространено весьма слабо. Эти воинственные племена в своей религии представляли оригинальную смесь христианства, мусульманства и язычества.

Не смотря на близкое соседство двух сильнейших мусульманских государств, Персии и Турции, успехи исламизма между Кавказскими горцами в то время были вообще весьма слабы. Доказательством [187] ничтожного в этом отношении влияния Персии может служить то, что между Кавказскими горскими племенами вовсе не образовалось поклонников толку шии, составляющего господствующую религию в Персии. Религиозное влияние Турции было сильнее. Даже некоторые из горских племен, уже принявших христианство, или от Грузии, во время ее цветущего состояния, или от России, во время походов на Кавказ наших Великих Князей, в последствии под влиянием Турок обратились в мусульман. Таковы были напр. Кабардинцы и некоторые Черкесские племена. Но вообще до половины прошедшего столетия большинство Кавказских горцев, даже и по названию, не составляли мусульман.

Когда же неудачные противу России войны и потеря Крыма заставили Турецкое правительство опасаться утраты своего владычества на Кавказе, тогда Турки усилили свои старания для распространения там магометанской веры, и с тех пор Исламизм сделал между горцами большие успехи. — Еще в царствование Екатерины II явился на Кавказе фанатик Шейх-Мансур, который успел поднять против нас всю Чечню. В последствии же времени, когда на Кавказе возник мюридизм, то мусульманская религия нашла между многими Кавказскими горцами ревностных последователей, и даже [188] образовала среди, их несколько замечательных фанатиков. Тем не менее, и в настоящее время многие горские племена, считающиеся мусульманского исповедания, не составляет мусульман в строгом смысле этого слова, потому что и до сих пор вместе с мусульманством они имеют различные другие верования, и исполняют обряды, из которых одни составляют следы христианства, другие следы язычества.

Так например, в большем числе Черкесских обществ, только высшие сословия и люди, находящиеся в постоянных сношениях с Турками по торговым делам, соблюдают в чистоте мусульманскую веру, в массе же народа старые религиозные предания, смешиваясь с исламизмом, берут над ним решительный перевес.

Приведем выписку об этом из одного сочинения, остающегося не напечатанным, и которое принадлежит человеку, близко изучившему Черкесские племена.

«У Черкесов во многих местах народ поклоняется деревянным крестам, приносит им дары для испрошения верховной благодати, чествует важнейшие христианские праздники и совершает богослужение, напоминающее Св. Причастие.

У таких племен до сих пор сохраняются [189] несколько праздников, которые по времени и по обрядам весьма близко подходят к нашим. Так праздник, называемый Черкесами Годыжь, совпадает с праздником Св. Пасхи, и исчисляется по луне. За 40 дней до этого праздника жители собирают яйца, красят их, а в праздник употребляют в пищу. Таков же праздник Жега, празднуемый 40 дней спустя после Годыжа и Кардесек, близкий к празднику Св. Крещения. В первый из этих дней жители, подобно тому, как у нас делается в день Св. Троицы, украшают свои дома деревьями и цветами, а во второй берут воду, и опрыскивают ею один другого.

В племенах поклоняющихся кресту, в праздничные дни окрестные жители обыкновенно сходятся к кресту, и обряд богослужения исполняет старик, избираемый обществом на 2 или на 3 года. Он ставит к кресту зажженные восковые свечи, омывает руки и лице, надевает бурку, берет чашу, наполненную вином или бузою (крепкий напиток из проса) с небольшими кусками хлеба, громогласно читает молитвы, просит благословения на изобилие хлеба, плодов и стад, покровительства против заразы, неприятеля и всякого рода бедствий. Все присутствующие стоят с открытою головою. По окончании молитв чаша переходит [190] из рук в руки, и все из нее вкушают. После того все собрание обходит 3 раза крест, и начинается трапеза, а потом пляски и джигитовка. Чаши употребляются деревянные, и весьма сходные с нашей церковной утварью. Для общей трапезы каждый приносит с собою что может по своему состоянию, и перед богослужением все складывается вместе у подножия креста.

Кроме праздничных дней, горец, поклоняющийся кресту, обращается с молитвою к нему и в минуты особых душевных потрясений. Но вместе с поклонением кресту те же горцы исполняют намаз, и другие обряды мусульманства».

Подобные следы христианства сохраняются у Кабардинцев и у племен Ингушевских.

Следы язычества выражаются у горцев особенным уважением к некоторым заповедным рощам, в которых коснуться до дерева топором считается святотатством, а также жертвоприношениями в лесах, напоминающими древних друидов, и некоторыми особыми обрядами, соблюдаемыми при свадьбах, похоронах и в других случаях.

Такие следы язычества встречаются у племен Черкесских, Осетинских, у Чеченцев, и в [191] особенности в тех обществах горцев, которые занимают верхние, наименее доступные уступы гор.

Наиболее ревностных мусульман составляют жители Кабарды, Кумыкской плоскости, некоторые кочующие племена, а частию Чеченцы и Черкесы. У последних исламизм в особенности распространен в недавно покорившемся племени Абадзехов.

Относительно внутреннего и политического устройства горские народы, обитающие в северной части Кавказского края, представляют весьма любопытный пример существования обществ без всяких политических и административных властей.

Личные права каждого не у всех горских народов равны. У большей их части, у Черкес, Кабардинцев, Кумыков и Осетин, с самых древних времен существовали привилегированные сословия князей, дворян и людей свободных. Равенство сословий вполне существовало только у Чеченцев и других племен менее значительных. Но права высших сословий большею частию распространялись только на принадлежавшие им несвободные классы народа, дела же общественные решались на народных собраниях, где все свободные люди имели право голоса, и решения исполнялись чрез избираемых на тех же собраниях лиц, которым [192] только временно вверялась власть, необходимая для исполнения постановленного решения ⁴⁷.

Как ни разнообразен быт Кавказских горцев, но большею частию главные начала, на которых существуют их общества, заключаются в следующих основаниях: 1) отношения семейные, 2) кровомщение, 3) права собственности, 4) права каждого свободного человека употреблять оружие, 5) уважение к старшим, 6) гостеприимство, и 7) родовые союзы со взаимною обязанностью каждого защищать друг друга, и ответствовать перед другими родовыми союзами за поведение каждого.

Применение этих начал в общественной жизни, круг прав и обязанностей, ими налагаемых, у различных племен и обществ весьма разнообразны. Это зависит как от степени их развития, так и от их благосостояния, но указанные главные начала существуют в каждом горском обществе, и составляют их основание. [193]

Русское управление и мюридизм, сильно потрясшие древние народные учреждения, во многом изменили и прежнее общественное устройство горских племен. Более других устройство это еще сохраняется у Черкес, которые относительно самобытного развития горских обществ большею частию стоят на высшей степени, а потому для ознакомления с устройством горских обществ, приведем выписку из того же сочинения, о котором мы только что говорили, и в котором весьма хорошо описан ныне существующий у Черкес общественный порядок.

«Черкесское общество разделяется на следующие сословия: 1) пши (князь), 2) ворк (дворянин), 3) твохотль (свободный человек), 4) об (клиент, зависящий от покровителя), 5) пшитль (подвластный хлебопашец), и 6) ясырь (раб).

Первые три класса совершенно равны между собою, последние находятся в зависимости от первых. Клиенты и подвластные хлебопашцы имеют еще некоторые права, но рабы составляют полную собственность своих владельцев, которые имеют право даже на их жизнь.

В каждом свободном классе отец семейства есть полновластный господин над своими женами и несовершеннолетними детьми. Он может [194] поступать с ними совершенно по своему произволу, жизнь и свобода их в его власти. Но если он без вины убьет или продаст свою жену, то подвергается мщению со стороны ее родственников.

Право и обязанность мести составляет также один из основных законов во всех горских обществах.— Не отмстить за кровь или обиду родственника у горцев считается делом в высшей степени бесчестным.— За кровь допускается плата, но не иначе, как по согласию обиженной стороны. По народным обычаям плата за кровь удовлетворяет честь, и обязывает к прекращению вражды. Пеню уплачивают людьми, окотом, оружием и другим имуществом. Пени бывают иногда так значительны, что один виновный не в состоянии ее уплатить, а потому она раскладывается на всю фамилию.

Права частной собственности у Черкесов распространяются на имущество движимое, из которого главное богатство составляет скот, а также на такое недвижимое имущество, которое находится в действительном обладании частных лиц, и требует от них собственного труда, как-то на дома, на обрабатываемые поля и т. п., земля же, лежащая впусте, пастбища и леса не составляют частной собственности, а разделены между фамилиями. [195]

Право носить и употреблять оружие по своему произволу принадлежит каждому свободному человеку, принадлежащие же к трем несвободным классам могут употреблять оружие не иначе, как по приказанию своего господина, и обязаны употреблять оружие на его защиту. Уважение к старшим у Черкес развито в такой степени, что даже взрослый горец не может начать разговора с стариком, пока тот с ним не заговорит, и не может перед ним сесть без приглашения. Гостеприимство Черкес обязывает давать убежище даже врагу, если тот гостем явится в дом, и налагает обязанность на всех членов союза охранять безопасность гостя, пока тот находится на их земле, не щадя жизни.

В родовом союзе обязанность каждого члена состоит в том, что он должен принимать участие во всех делах, касающихся общих интересов, при столкновениях с другими союзами, и являться по общему требованию или на тревогу с оружием. В свою очередь общество родового союза покровительствует каждому из принадлежащих к нему людей, защищает своих, и мстит за каждого посторонним обществам.

Для решения споров и для разбора ссор, как между членами одного союза, так и между членами посторонних союзов, у Черкес употребляется суд [196] посредников. — Для этого обе тяжущиеся стороны избирают себе людей доверенных, преимущественно из стариков, пользующихся особым уважением в народе, и решения ими произнесенные считаются обязательными. Решения основываются обыкновенно на прежних примерах и на обычаях народных, и такой способ решения дел называется судом по адату.— С распространением мусульманства у Черкес вводится и общемусульманский духовный суд по шариату, исполняемый муллами. Но большею частию Черкесы предпочитают суд по адату.

В делах общественных, касающихся до нескольких фамилий или до всего народа, сзываются народные собрания. Депутатами в них от союзов назначаются люди, пользующиеся особым доверием.

Таковы главные основания, сохраняющиеся и по настоящее время в большей части Черкесских племен. Но у некоторых и из этих племен, мюридизм, проникший к Черкесам в 1842 году, успел уже произвести внутренний переворот. Присылавшиеся сюда Шамилем Хаджи-Магомет, Сулейман-Эффенди и недавно покорившийся Магомет-Амин, проповедуя равенство сословий, подчиненность одной общей власти Имама и суд по шариату, сильно поколебали главные начала, на которых основано устройство Черкесских обществ, и породили между ними [197] беспрерывные смуты, которые продолжаются и в настоящее время».

Что касается до благосостояния горских племен, обитающих в северной части Кавказа, то вообще можно сказать, что не только богатством, но и избытком пользуются из них весьма немногие, у большинства же едва достает средств для удовлетворения самым необходимым потребностям.

Причины тому заключаются прежде всего в нравах и обычаях туземцев.— Страстный к войне, удивляющий своею энергиею и неутомимостию в военных действиях, Кавказский горец неохотно принимается за всякий другой труд. Беспечность и нерасположение к занятиям промышленным и торговым составляют одну из резких особенностей их народного характера. В случае крайности горец не отказывается от труда и имеет терпение. Устройство террас для посевов на скалистых, е два доступных горах, и весьма часто встречаемые в крае оросительные канавы, которые проведены иногда на огромные расстояния, служат лучшим тому доказательством. Но беспрерывные тревоги и вечная война приучили их ограничиваться самым необходимым, и все, в чем горец не видит настоятельной потребности, он привык считать излишним. — Потребности же Кавказских горцев необыкновенно [198] ограниченны, и в самой пище горцы чрезвычайно воздержны.

Добрый конь и исправное оружие составляют все богатство и всю гордость Кавказского горца. Для одежды он довольствуется домашним сукном, для пищи небольшим куском хлеба, или пригоршнею разваренного пшена. Мясо у горцев считается роскошью, и употребляется на праздниках или для дорогих гостей ⁴⁸.

Довольствуясь немногим, не отказываясь от труда, когда он совершенно необходим, охотно пускаясь в набеги и хищнические нападения, горец остальное затем свободное время обыкновенно проводит в праздности, и редко принимается за какое бы то ни было занятие. Домашние и даже полевые работы лежат преимущественно на обязанности женщин.— Это последнее правило так вкоренилось в народный обычай и так естественно проистекает из самого положения Кавказских обществ, что и [199] у Русских переселенцев на Кавказе, которые поселились там с давних времен, как напр. в Гребенском казачьем полку, всеми домашними и полевыми работами заведуют большею частию казачки.

Самую богатую часть туземного народонаселения северной части Кавказского хребта составляют жители Кабарды, некоторые кочующие племена и жители Кумыкских владений. Табуны и стада служат здесь главным источником богатства. Кабардинские лошади имеют известность на всем Кавказе. Впрочем и обрабатывание полей в Кабарде и на Кумыкской плоскости также хорошо развито. Некоторые из племен Черкесских по своему богатству не уступают жителям названных частей, и вообще можно сказать, что Черкесы пользуются довольством, исключая жителей Черноморского прибрежья, которые с уменьшением торговли людьми, почти все находятся в положении весьма стесненном. Подобную же бедную часть народонаселения составляют и горские общества, занимающие верхние каменистые уступы Главного хребта, а также большинство народонаселения Чечни.

Воинственность народного характера, которая препятствовала Кавказским горцам в развитии их благосостояния, и существующая в большинстве [200] Кавказских горцев страсть искать приключений, были главными для них побуждениями к тем мелким хищничествам, которыми они приобрели всеобщую известность, и которые, препятствуя устройству поселений на Кавказе, составляли одну из главнейших трудностей Кавказской войны.

Большею частию хищнические нападения малыми партиями в 3, 5, и 10 человек предпринимались и исполнялись следующим образом:

В свободное время, которое у горцев при их образе жизни случается часто, они обыкновенно собираются на площадке у мечети, на каком-нибудь ручье или по средине аула. Здесь ведут они свои любимые разговоры о набегах, о молодечестве, рассказывают свои приключения и подвиги и т.п. среди подобных разговоров один из более предприимчивых людей, задумав набег, предлагал известным ему молодцам отправиться на поиск. При этом со стороны предлагавшего требовалось угощение, но за то на все время набега он делался старшим, и получал большую часть добычи. Тут же назначалось время для отправления, и к условленному часу все должны были собраться на избранное место. Отправлявшиеся обязывались оберегать друг друга. Горцы всегда считали большим бесчестием не только бросить раненого, но даже и оставить тело [201] убитого. В подобных набегах горцы избегали по возможности малейшей опасности, и производили нападения, когда успех был несомненен. Весьма часто, пустившись в набег без предварительно составленного плана, они просиживали в какой-нибудь закрытой балке у дороги, или в лесу близь наших селений, по нескольку дней. Если счастье им не улыбалось, и не представлялось удобных случаев для нападения, то горцы предпочитали возвратиться домой, нежели решиться на нападение опасное.

Более значительные партии собирались обыкновенно под начальством известных наездников, а многочисленные скопища созывались в следствие решения народных собраний.

В последствии, когда у восточных горцев распространился мюридизм, большие партии и скопища сбирались по приказанию Имама или одного из его наибов, мелкие же нападения делались так же как и в прежнее время.

Приведенный краткий очерк быта Кавказских горцев достаточно показывает, что название диких, которое безразлично дается Кавказским горцам, неосновательно. Конечно ни одно из горских обществ нельзя назвать вполне благоустроенным, но политическое развитие многих из них, [202] в особенности в племенах Черкесских, стоит далеко не на низкой степени, и вообще в основании горских обществ существует много дельного.

Права собственности, отношения классов между собою, почтение к старшим, народные собрания — словом, многое в горских обществах заслуживает уважения, и достойно ближайшего изучения. У Кавказских племен, и при теперешнем их общественном устройстве, каждый, сколько-нибудь зажиточный горец хорошо понимает и чувствует свои права.

Хотя северная часть Кавказа, до распространения в ней Русского влияния, менее других частей этого края находилась в сношениях с образованными народами древнего и нового мира, но и здесь местами следы этих народов сохраняются и в настоящее время; таковы развалины, находящиеся в верховьях р. Кубани и в Кабарде, таковы предания о существовавших когда-то колониях Франков, вблизи нынешнего Пятигорска, и о торговом пути, который шел из Прикубанского края на Черноморское прибрежье. Точных указаний — кто именно были эти Франки, кем и когда построены встречаемые в крае колонии — нет; вообще же можно сказать, что до России чужеземное влияние на Кавказских горцев северной части было незначительно. [203]

Более других такому влиянию не могли не подвергаться племена, обитающие вдоль нынешней Военно-Грузинской дороги, по которой с незапамятных времен шел путь из Закавказья. Не смотря на то, эти племена и в настоящее время весьма немного отличаются от прочих горцев.

Первые поселения Русских в северной части Кавказа начались в XVI столетии. Вскоре по присоединении царства Казанского и Астраханского, на Тереке был заложен Терский город ⁴⁹ и образовано Терское войско.

Терский городок служил передовым пунктом для охранения наших пределов, и опорным для действий противу Кавказских горцев, которые начались вскоре по присоединении Астрахани. В конце же XVI и в начале XVIII столетий, кроме Терки было построено нами еще несколько укреплений на Сулаке и в Шамхальстве Тарковском.

Но внутренние смуты, начавшиеся в то время в России, отклонили от Кавказа внимание нашего Правительства. В первые годы XVIII столетия все [204] укрепления, кроме Терского городка, были нами оставлены, этот же последний пункт был удерживаем постоянно. В Терском городке производилась довольно значительная торговля не только с Персиею и Среднею Азиею, но и с Индиею.

Посетивший Терки в 1636 году Адам Олеарий, находившийся в посольстве герцога Голштинского, и составивший весьма любопытное описание своего путешествия чрез Ливонию, Москву, Астрахань, Терки и Дербент в Персию, ⁵⁰ говорит, что Терки был довольно большой город и находился в расстоянии одной полумили (3 1/2 верст.) от Каспийского моря.

Укрепления Терки были усилены перед приездом Олеария Голландским архитектором Корнелием Клаузеном, и составляли значительную крепость, которая впрочем была неприступна и по самой местности, представлявшей почти сплошные болота. Укрепления были вооружены большими и малыми чугунными пушками, а гарнизон состоял из 1500 человек.

На противоположном берегу реки жили горцы в [205] числе 500 семей, которые в случае надобности присоединялись к гарнизону, и за то получали от Русского правительства вознаграждение.

Не смотря на существование Терского городка, правительственные распоряжения относительно Кавказа, в продолжении всего XVII столетия, ограничивались поддержанием этой крепости. Владычество на Кавказе в это время не составляло еще государственной потребности для России, и внимание нашего правительства было занято другими, более необходимыми вопросами. Но существование Русского укрепленного пункта далеко впереди тогдашнего Российского государства, построенного в местах привольных, само собою вызывало из России добровольных переселенцев. Навлекавшие на себя гнев правительства, недовольные правительственными распоряжениями, староверы и т. п. сами уходили на Кавказ, и образовывали там новые поселения. Таковы например были Гребенские казаки, жившие на горах впереди Терского городка и вблизи Андреевой деревни.

Петр Великий, предприняв поход на Кавказ в видах распространения Русского влияния на Востоке, в то же время положил начало правильному устройству нынешней Кавказской казачьей линии. По распоряжению Петра вместо Терского городка, [206] обращенного в редут, построена крепость Св. Креста на Сулаке и образовано Аграханское войско, поселенное вдоль залива того же имени и по р. Сулаку, Гребенские же казаки переселены на места, ныне ими занимаемые. В последствии, в царствование Анны Иоанновны, в 1734 году, по трактату заключенному с Персиею, все пункты, занятые на правом берегу Терека, были нами оставлены, а находившиеся здесь наши поселения переведены на левый берег, но устройство и усиление казачьей линии по Тереку со времени Петра не прекращалось. В царствование же Анны Иоанновны заложена кр. Кизляр, а из переселенцев с правого берега Терека образовано Кизлярское войско.

При Екатерине II вся линия заселена казаками, переведенными сюда с Волги, Дона и из Малороссии. А из Запорожцев образовано Черноморское войско, и водворено на местах, ныне им занимаемых.

Для обеспечения линии устроено было несколько укреплений и крепостей, в том числе Моздок, Екатериноград, и одна на месте нынешнего губернского города Ставрополя. Для обеспечения сообщений с Грузиею, возведено несколько укреплений по дороге из Моздока во Владикавказ ⁵¹. [207]

Разделенные на отдельные общества, Кавказские горцы не могли противопоставить устройству линии сильного сопротивления. Но с тех пор они начали беспрерывную и утомительную войну небольшими партиями, которая, вместе с мелкими хищническими нападениями, заставляя казаков быть постоянно на стороже, была для них весьма стеснительна.

Устраиваемые при таких условиях казачьи поселения необходимо было укреплять. Укрепления этих поселений, или так называемых станиц, были как в то время, лак и теперь, весьма незначительны, и состояли из небольшого вала или даже плетня со рвом впереди и с земляными батареями по углам.

В первые же годы существования Кавказской линии, в устройстве кордона и в отправлении кордонной службы были приняты те правила, которыми руководствуются и в настоящее время.

Для лучшего наблюдения за неприятелем, и дабы препятствовать его прорывам, между станицами устраиваются посты, укрепляемые также как и самые [208] станицы. Чтобы иметь возможность обозревать местность на дальнейшее расстояние, как в станицах так и на постах устраиваются вышки. Помещаемые на подобных вышках казаки, на ровной местности, на которой большею частию расположены казачьи станицы, легко могут видеть на расстоянии 5 и более верст. На ночь высылаются секреты, и когда случается открыть прорыв значительной партии, то секреты тотчас же дают знать на ближайший пост или в станицу. Как у постов, так и у станиц, для извещения в ночное время всей линии об угрожающей опасности, ставятся маяки, которые состоят из деревянных столбов, обматываемых насмоленной паклей.

Днем ли, ночью ли случится тревога, в станицах бьют набат в колокол или дают несколько сигнальных выстрелов. Казаки поспешно сбираются по тревоге, и скачут к угрожаемому пункту.

Для прикрытия и обороны казачьих поселений, с первых же времен учреждения линии, одних поселенных казачьих войск признавалось недостаточно, и на Кавказской линии постоянно находилось довольно значительное число войск регулярной пехоты и Донских казаков. Так напр. в 1799 году число войск в Кавказской Инспекции состояло из 33 батальонов, 4 драгунских и 5 Донских казачьих [209] полков, которые почти все были расположены на нынешней Кавказской линии ⁵².

Кроме обороны линии от Кавказских воинственных племен, к этой мере побуждало и соперничество Турции. Не ограничиваясь распространением мусульманства между горцами, Турецкое правительство, пользуясь находившейся в то время в его власти крепостью Анапой, при войнах с нами в царствование Екатерины, не раз предпринимало и здесь противу нас неприязненные действия. Так в 1790 году 30-тысячный Турецкий корпус успел пройти до ст. Баталпашинской, находящейся не далеко от Пятигорска. Название этой станицы дано в следствие победы, одержанной здесь нашими войсками, под начальством генерала Германа над Сераскиром Батал-Пашей, который начальствовал Турецким корпусом.

Не смотря на значительное число войск, постоянно находившихся на Кавказской линии, с самых первых времен ее учреждения, все действия с нашей стороны противу Кавказских горцев, как в последние годы прошедшего столетия, так и в первые шестнадцать лет нынешнего, имели целью [210] только обеспечить от нападения горцев казачьи поселения и сообщение с Грузиею. По временам предпринимались довольно значительные наступательные экспедиции против горцев.

Так напр. в 1807 году, для наказания Чеченцев за их грабежи, и в видах лучшего обеспечения левого фланга линии, с которого приходилось взять часть войск на правый фланг против Анапы для предстоявшей тогда войны с Турциею, тогдашний Главнокомандующий на Кавказе, граф Гудович поручил командовавшему на линии, генералу Булгакову, произвести наступательную экспедицию в Чечню. Войска наши с бою овладели Хан-Кальским ущельем, прошли за Аргун, овладели аулом Шали, и взяли с бою Герменчук, после чего тотчас же возвратились па линию.

Но при всех подобных действиях наши виды ограничивались только тем, чтобы наказанием горцев в их земле, разорением их аулов и угоном скота удерживать их от нападений, и заставить более заботиться о собственной защите. Начало же систематических действий противу Кавказских воинственных племен, с целью прочного покорения их владычеству России, составляет время управления Кавказом генерала Ермолова.

Во всяком предприятии начала принимаемые за [211] основание, верно составленный план и система действий, облегчают или затрудняют дальнейший успех. Чем важнее и сложнее предприятие, тем труднее избрать правильные начала, и еще более затруднительно составить заранее план и систему действий. Есть предприятия, в которых составление заблаговременно непогрешимого плана и системы действие едва ли возможно, и в которых одно указание на правильные начала составляет уже весьма важную заслугу.

В 1-м чтении мы видели, какой беспримерно трудный вопрос представился России в умиротворении Кавказа. Составление плана и выбор системы действий для исполнения подобного предприятия в первое время войны, когда самые сведения о Кавказе были весьма недостаточны, едва ли было возможно. Во всяком случае выбор плана не мог быть решен одним Главнокомандующим. Для исполнения такого предприятия требовались столь огромные средства, что вопрос этот мог быть решен только самим Правительством. От Главнокомандующего зависело употребить даваемые ему средства с наибольшей пользой, и для сего избрать более правильные начала и наивыгоднейшую систему действий.

Чтобы дать себе отчет, в чем состояла [212] система действий, принятая генералом Ермоловым в войне с Кавказскими горцами, обитающими по северную сторону Кавказского хребта, и в чем заключались избранные им начала для действий, мы рассмотрим, в чем преимущественно состояли военные действия со стороны Кавказской линии в десятилетний период управления Кавказом генерала Ермолова, т. е. с 1816 по 1827 год.

В 1817 году генерал Ермолов усилил редут Назрановский, прикрывавший дорогу из Моздока во Владикавказ, и выселил из гор в его окрестности часть Ингушевцев, находившихся в постоянной вражде с Чеченцами. — Этим распоряжением военно-грузинская дорога была обеспечена от нападений Чеченцев с помощию их врагов, Ингушевцев, а сами Ингушевцы поселением в местах открытых поставлены в постоянную от нас зависимость.

В 1818 году в Чечне начато построение кр. Грозной, в 30 верстах впереди казачьей линии, расположенной на Тереке. Устройство крепости внутри неприятельских земель передало окрестные племена в нашу власть, и более обеспечило казачьи поселения по Тереку от неприятельских нападений.

В 1819 году, в тех же видах и почти в таком же расстоянии впереди линии устроена кр. [213] Внезапная, у главного Кумыкского селения Андреева деревня (Эндери).

В 1820 году, между Грозной и Внезапной построены укрепления у аулов Аксай и Исти-су, а также и при переправе через р. Сунжу, на дороге из аула Исти-су в кр. Грозную.

С 1821 по 1823 год построены укрепления на реках Урупе, Нальчике и Баксане.— Около того же времени был возведен редут у сел. Старый Юрт, на сообщении Грозной с р. Тереком, а также укр. Таш-Кичу и Амир-Аджи-Юрт, на сообщении с Тереком кр. Внезапной.

При этом считаю необходимым указать на одну подробность, которая однако выражает характер распоряжений ген. Ермолова, и которую вероятно многим случалось замечать на Кавказе.

Все укрепления, построения ген. Ермолова, отличаются сильною профилью и глубокими рвами. В таких укреплениях и слабые гарнизоны всегда были в состоянии удерживать горцев. В последствии от этого способа построек, к сожалению, уклонились, нока катастрофа в Дагестане, в 1843 году не заставила обратить на этот важный предмет более внимания.

Постройка сильных укреплений в то время, когда действия горцев не вынуждали к подобному [214] способу, очевидно выказывает предусмотрительность в распоряжениях ген. Ермолова.

Вместе с устройством укреплений рубились просеки на сообщениях укреплений между собою и с расположенными сзади казачьими поселениями, а также производились наступательные действия против горцев, для покорения их нашей власти. Сопротивлявшихся подвергали совершенному разорению, и повторяя нападения вынуждали к покорности. От покоряемых требовалось не только полное повиновение, но они обязаны были помогать войскам при устройстве дорог, при рубке просек, а также и в военных действиях. Кроме того покорявшиеся аулы обязаны были отвечать за всякое убийство, совершенное на их земле. За измену наказывали строго.

В это же время в кр. Внезапной, для жителей Кумыкских владений, издавна нам покорных, и в кр. Нальчике для Кабардинцев, которые одни из первых признали над собою власть России, устроены суды на основаниях, примененных к их обычаям. Что же касается до вновь покоряемых, то для управления ими назначались пристава, которые заведывали и разбором дел, под непосредственным руководством главных военных начальников. [215]

В последующие за тем 3 года, новых укреплений не строилось , и войска преимущественно заняты были военными действиями, но рубка просек и разработка дорог продолжались.

Общим результатом действий, за весь десятилетний период генерала Ермолова в северной части Кавказа, было упрочение нашей власти в Кабарде и в Кумыкском владении, и покорение большей части племен, обитающих в предгориях и на ближайших к горам равнинах по северную сторону Главного и Андийского хребтов, за исключением Закубанских племен, которые в продолжении всего этого периода сохранили свою независимость. Племена эти в то время частию состояли еще под властию Турции хотя и номинальною.

Военные действия во время генерала Ермолова, в особенности в первые годы, были не трудны.

Разъединенные на отдельные племена и общества, мало оценивая выгоды местности, и питая панический страх к действию артиллерии, горцы не могли оказывать упорного сопротивления. В Грозной и до сих пор рассказывают, что генерал Ермолов при заложении этой крепости каждый день перед вечером делал несколько холостых выстрелов из орудий. Этих выстрелов было достаточно, чтобы окрестные непокорные горцы в [216] продолжение ночи не имели подходить к лагерю и своими нападениями тревожить войска. Но в последние годы генерала Ермолова начал развиваться мюридизм, бунты и измены между горцами стали случаться чаще, а сопротивление делалось упорнее.

Число войск в это время в северной части Кавказа, кроме поселенных казачьих полков, состояло из 19 бат. пехоты, 11 Донских полков и 8 1/2 рот артиллерии (при 100 ор.), числительность этих войск простиралась до 28 т. В 1826 году генерал Ермолов находил число войск на Кавказской линии недостаточным и просил об усилении.

Из приведенного краткого очерка военных действий, с 1816 по 1826 г., видно, что система действий против горцев со стороны Кавказской линии при генерале Ермолове преимущественно заключалась в прочном утверждении в землях непокорных обществ постройкой передовых укреплений, устройством дорог и рубкой просек, в усиленных наступательных действиях противу обществ, упорствовавших в изъявлении покорности, и в строгом обращении со вновь покорявшимися.

Время и обстоятельства заставили во многом изменить эту систему. Горцы, разбегавшиеся от гула пушечных выстрелов, в последствии не боялись штурмовать наши укрепления род картечным [217] огнем. Освоившись ближе с образом действий наших войск, вернее оценив преимущества, которые доставляла им местность, и теснее соединившись для совокупных действий против нас, горцы совершенно изменили характер войны. Мы вынуждены были постоянно все более и более усиливать наши войска на Кавказе, наступать с большей осмотрительностью, и надежнее упрочивать наши завоевания. Вместе с тем, оказалось необходимым более наглядно убедить горцев, что подчинение нам не есть ненавистное для них рабство, что мы уважаем их религию, обычаи, щадим даже предрассудки, и требуем только одного — отказаться от хищничества и от необузданной свободы. Но как ни были велики перемены, последовавшие в системе действий генерала Ермолова, во всяком случае многие правильные начала для действий, как напр. просеки и передовые укрепления, пережили все время войны, и до ныне употребляются с большой пользой. Соединяя военные дарования с уменьем привязывать к себе людей, вселять доверие в подчиненных и страх в неприятеле, а также обладая высоким даром верно оценивать современные обстоятельства, генерал Ермолов в продолжении своего десятилетнего управления Кавказом с весьма [218] небольшими средствами успел значительно расширить нашу власть, и кроме того, как было сказано, положил в основание войны много правильных и полезных начал.

Управление Кавказом генерала Ермолова всегда будет составлять одну из замечательнейших страниц истории Кавказской войны, а популярность, которой пользуется имя Алексея Петровича, как в России, так и на Кавказе, служит лучшим выражением общего сочувствия к его заслугам.

Комментарии

42. План сражения под Баш-Кадыкляром.

43. Первое ныне переименовано в Кубанскую, а второе в Терскую область.

44. По сведениям, заключающимся в сочинении Дюбуа де Монпере, Шапсуги по числу народонаселения превосходят Абадзехов на 1/3.

45. Каждый казак от 20 до 42 лет обязан быть всегда готовым для действительной службы, а от 17 до 20 и от 42 до 50 для службы внутренней.

46. В это число не включены казаки, действовавшие внутри казачьих земель и вообще в северной части Кавказа.

47. В горских обществах случалось, что некоторые фамилии или целые сословия приобретали себе влияние или некоторые права. Но большею частию подобные права были не велики, в противном же случае остальные сословия восставали против утеснителей, и часто заставляли их отказываться и от тех прав, которые они прежде имели. Подобную участь, например, испытали высшие сословия в некоторых племенах Черкесских, и фамилия князей Турлау в Чечне.

48. Сказанные слова относятся к большинству, но и в обществе горцев привилегированные классы, где они существуют, пользуются уже некоторым избытком. Кроме того, между горцами тоже встречаются не только отдельные лица, но и целые селения, которые занимаясь каким-нибудь общеполезным ремеслом, не отличаются воинственностью, но за то пользуются, сравнительно с другими горцами, большим достатком.

49. Терский городок заложен по повелению царя Иоанна Грозного в 1568 году. Через 4 года, в уважение просьбы Турецкого султана, которому в то время принадлежал Дербент, этот городок был оставлен. Но в 1596 году, при Феодоре Иоанновиче город Терки был опять возобновлен.

50. Смотри: Les voyages du sieur Adam Olearius, Bibliothecaire du Duc de Holstein et Mathematicien de la cour. Traduit de l'original par Vicquefart. Amsterdam. MDCCXXVII. стр. 486, 487, 1075.

51. Тогда же на месте нынешнего Владикавказа был построен укрепленный пост. В последствии этот пост был упразднен, но когда наши войска были введены в Грузию для постоянного там пребывания, то во Владикавказе устроена крепость.

52. Смотри Приложение к IV чтению.

Текст воспроизведен по изданию: Кавказ и Кавказская война. Публичные лекции, читанные в зале Пассаж в 1860 году. СПб. 1860