68. Д. XXIX. 7 мая 1795.—Всеподданнейший рапорт генерал-аншефа гр. Гудовича.

По полученным верным известиям из Персии, из разных мест, Ага-Мамет-Хан Испаганской победил своего соперника Лютф-Али-Хана Ширязского, противостоявшего ему три года, который чрез измену чиновников своих попался в плен и Агою-Мамет-Ханом умерщвлен. После чего Ага-Мамет-Хан Испаганской, и более в высокомерных своих намерениях сделаться Шахом Персидским, распространяет свои действия: переехал сам Тейран, собирает войска в Ардевили, приказал приготовлять много провианта в Таврисе и в Ардевили, и послал ко многим Ханам своих посланцов, а особливо к Эриванскому, в соседстве с Грузией находящемуся, чтобы они ему покорились, угрожая: в случае супротивления разорением всего и умерщвлением, и наводя тем страх на Персидских владельцев. Войска свои хочет Ага-Мамет-Хан разделить на две части,—одну послать сзади Грузии на Эривань, а другую на Муганскую степь, на реке Куре находящуюся, где обыкновенно Шахи Персидские в прежние времена принимали достоинство Шахское, откуда, покоривши Ханов Шемахинского, Шекинского, Шушинского и Талышинского, напасть чрез Карабаг на Грузию. И как и прежде уже слухи, хотя неверные, носились, что послан был от Аги-Мамет-Хана посланец к Ших-Али-Хану Дербентскому с тем же будто предлогом, чтобы он ему покорился, то я тогда же послал для [86] разведывания о всем оном нарочного штаб-офицера, бывшего уже в Персии, в Дербента. Но оной еще не воротился, и я от него ожидаемого не имею еще известия, предписав на всякой случай внушить Дербентскому Ших-Али-Хану и Шем халу Тарковскому, как находящимся под державою в. и. в., в случае присылки от Аги-Мамет-Хана к ним с таким предлогом и требованьем, дабы они отвечали, что они, будучи подданные в. и. в., сами собою никакого ответа дать не могут, а отнесутся ко мне—как главному по высочайшей воле в. и. в. в здешнем краю начальнику, и, получив мой отзыв, станут тогда ему ответствовать, не смея отнюдь преклоняться сами собою на покорение Аге-Мамет-Хану. Талышинской Мустафа-Хан, которого владение против самого острова Сары, занятого по высочайшему повелению в. и. в. на Каспийском море для безопасности Российской торговли, и которой при занятии оного острова показывал особливое усердие пособием в доставлении леса на нужное строение и съестных припасов, и после уже успехов Аги-Мамет-Хана, над Лютф-Али-Ханом полученных, желает войти в вечное подданство в. и. в., поставляя себе с семьей в случае сильного нападения на него Аги-Мамет-Хана убежищем остров Сары, на которой уже один раз и приезжал, и тут уведомлял правящего в Персии консульскую должность, что Ага-Мамет-Хан Испаганской имеет против россиян расположении неприязненные, как и многие другие о том уверяют, и что он позвал к себе некоторых лучших чиновников Гилянской провинции для истязания: почему они, будто по его прежнему приказанию, не старались захватить в Энзелях российское военное судно или какого российского чиновника, за которого бы в размен можно было достать ему находящегося у Муртазы-Кули-Хана, в Астрахане, плененного им Абаз-Хана, о выпуске которого уже прежде писал находившейся в Гилянской провинции Аге-Мамет-Хану подвластной начальник Мирза-Баба к астраханскому губернатору. Хотя открытых враждебных и неприязненных поступков от Аги-Мамет-Хана российским купцам по ныне приметно не было, но как прежде сего, прошедшего лета, при самом начальном [87] секретном оповещении российским купцам, в Энзелях бывшим, дабы они излишние свои товары для безопасности перевозили и складывали на острове Сары, предписано было морским военных судов начальникам для предосторожности не входить с военными судами в бухту Энзелинскую, а покровительствовать и помогать российским купцам пока они переберутся из Энзелей на остров Сары, с рейды, не оказывая подвластным Аги-Мамет-Хана неприязненных поступков и не запрещая торговать Российским купцам во владениях Аги-Мамет-Хана покуда непримечено будет явного оным притеснения, то, ежели и был от Аги-Мамет-Хана приказ его чиновникам о захвате военного судна, по взятым осторожностям, исполнить того Персиянам было не можно. Сверх того, от приезжих из Ардевили к острову Сары купцов извещено, что будто Ага-Мамет-Хан послал к Ших-Али-Хану Дербентскому посланца с приглашением ему покориться, давая ему в таком случае титул Наиба всей Ширвани; но что Шемахинской Хан, по уговору Шушинского хана, посланца Аги-Мамет-Хана, к Дербентскому хану посланного, будто не допустил, а отослал оного назад, и хотел обще с Шушинским ханом противиться Аге-Мамет-Хану. Вместе с последними верными известиями о делах Персидских прислал ко мне и царь Карталинский и Кахетинский Ираклий Теймуразович нарочного с письмом с сходными уведомлениями о успехах Аги-Мамет-Хана, над Лютф-Али-Ханом Ширязским полученных, будучи встревожен, по известиям до него дошедшим, что Ага-Мамет-Хан хочет напасть на Грузию, и имея в том опасение, ожидает моей помощи. А присланной с сим письмом чиновник его князь Абхазов от имени царя мне пересказывал, что в Грузии все встревожено, что до сих пор остается союзником с царем Ираклием Теймуразовичем, чтобы противостоять Аге-Мамет-Хану, один надежной Ибраим-Хан Шушинской и разве еще хан Эриванской, и некоторые в Адербежане малые владельцы, непокоренные Аге-Мамет-Хану, прочие же ханы будто все страшатся Аги-Мамет-Хана, и ближайший к царю Грузинскому, Ганжинский хан, в [88] согласии и доброхотствует уже Аге-Мамет-Хану. Я отвечал царю Ираклию Теймуразовичу, что хотя Лютф-Али-Хан Ширязской Агою-Мамет-Ханом Испаганским и побежден, во после трехлетнего его сопротивления, будучи в близком расстоянии от Испагана, и то более чрез измену своих чиновников, что теперь, хотя Ага-Мамет-Хан войска свои и собирает в Ардевили, разделяет оные к движению,—одну часть на Муганскую степь, а другую к Эривану, но как Муганская степь далеко еще от Грузии, и как прежде нежели напасть может Ага-Мамет-Хан на Грузию, должен он покорить многих ханов, из которых некоторые по известиям хотят ему противиться, а особливо хан Шушинской, зная вероломство Аги-Мамет-Хана, что со всеми, ему покорившимися, поступал он варварски, то и не вижу я скорой опасности Грузии; что между тем считаю я, что царь Ираклий Теймуразович возьмет свою осторожность для безопасности границ своих, делая связь с соседними ханами, дабы в нечаянном случае нападения Аги-Мамет-Хана противостоять оному; и что сии ханы, согласясь на общее с ним ополчение против Аги-Мамет-Хана окажут чрез то усердие свое к высочайшему престолу в. и. в., заключая тем, что я о всех сих обстоятельствах и его уведомлениях всеподданнейше донесу в. и. в, и какое удостоюсь получить высочайшее повеление, поспешу его уведомить. Дерзаю при сем всеподданнейше донести в. и. в.—как Персидские ханы находились всегда в междоусобной брани и после умерщвленного Лютф-Али-Хана Ширязского не слышно, чтоб которой либо из ханов Персидских был столько же предприимчив, то, будучи разделены собственными интересами, к которым они жадны, устрашены успехами Аги-Мамет-Хана и обольщены его обещаниями, могут ему покориться, а по покорении их по высокомерным замыслам Аги-Мамет-Хана. дабы сделаться Шахом и общим владетелем Персидским, ежели действительно Ага-Мамет-Хан Испаганской покусится сделать нападение на Грузию, начнет открыто оказывать враждебные поступки против россиян, в Персии торгующих, и станет делать усильные требовании от Дербентского хана и [89] Шемхала Тарковского о признавании его шахом и о покорении ему провинций, ими владеемых,—то каким образом поступить мне в таковых случаях? Дерзаю всеподданнейше ожидать высочайшего повелении в. и. в. У Персидских берегов находятся теперь четыре военные суда, из которых два особливо прикрывают занятой на Каспийском море остров Сары, а потому со стороны моря Ага-Мамет-Хан ничего предпринять не может, и российские купцы могут быть безопасны, имея верное убежище на острове Сары. Сверх того, я предписал и еще на случай всякой надобности приготовить к выходу в море бомбардирской корабль, прошлого года сооруженной, подтвердив между тем морским военным судам наблюдать в рассуждении поступков Аги-Мамет-Хана всю должную осторожность, а также, дабы и купцы Российские, там торгующие, тоже наблюдали надлежащую осторожность в произвождении своих торгов—дал предписание мое находящемуся в Персии за консула секретно им внушить.

Благополучная крепость Георгиевская.