Доклад о разграничении земель между кабардинцами и прочими обществами. 24 октября 1863 г.

(См. карту № 2)

Для определения границы земель Большой Кабарды, объявленной доверенными от народа лицами разных сословий общества кабардинского и для обсуждения в какой степени нуждаются горские племена; Балкарское, Безенгиевское, Хуламское, Чегемское и Урусбиевское, в землях на плоскости вне принадлежащих им ущелий, о чем они неоднократно подавали просьбы кавказским начальствам и даже Его Императорскому Величеству — приглашены доверенные люди от этих обществ и депутации Кабардинским съехаться в ауле генерал-майора Туганова с целью миролюбиво покончить спор.

Прибывшим на собранное место совместно с членом комиссии поручиком Генерального штаба Баевым и полковником Кабардинского окружного начальника князем Барастовым, председателем комиссии предложено доверенным согласиться в определении границы долженствующей быть между их землями. На это кабардинцы объясняли, что по ущелью Баксана границу свою сгибают они, то место, где в Баксан впадают реки: Камык Куркожан, далее вершины Коанты, горы Лaxa, Гудорго, хребет Кая-баш или Ак-Кая — далее по Хуламу Кара-Су до впадения его в Черек — по Череку, где озеро Шерегяна и скала, называемая «Каменная лестница», Далее вершины Анцынта, р. Псыгансу, в том числе, где пролегает долина, называемая Алмалы до речки Хирзина, где сходятся земли горских обществ Кабарды и Дигории.

Противу этого со стороны горских обществ, подпорутчик Кучук Барасбиев объяснил, что с водворением [92] на Кавказ Русского правительства, горские общества не имели с Кабардой определенных границ и горцы не встречали препятствия пользоваться постоянно пастбищами даже ниже поселений кабардинских аулов, присовокупив, что без мест на плоскости ниже ущелий, занимаемых горскими обществами для скотоводства их крайне будет разорительно, ибо весной и осенью по ущелиям их не достают в корме.

Балкарцы объяснили, что земли их доходят до того места, где Псугансу впадает в Черек и где ныне аул Джанхотова, а выше Тепокова, Казиева и Кошокова и противу Казиева Докшукина и Захохова. Прапорщик Исмаил Урусбиев объявил, что границею по Баксанскому ущелью считали они высоты Хаймаша и реку Хангоко, впадающему в Баксан.

Такое мало определительное указание граничных пунктов со стороны горских доверенных и отсутствие к тому доказательств, ибо очевидно, что при скудости у горцев земель они никаки не допустили указанные или кабардинские аулы, а к тому же положительная известность по живым памятникам и могилам кабардинских аулов о преувеличенности показаний горцев побудило председателя предложить кабардинским депутатам и доверенным от горцев — подвергнут свои показания присягою. На это кабардинцы согласились совершенно, допуская присягнуть горцев, или по желанию сих последних присягнуть им самим. Горцы же хотя изъявили на присягу согласие, но присяга не состоялась потому, что каждая из сторон не соглашалась между собой в предмет присяги. Кабардинцы предлагали и требовали присягу в том, чтобы указать пограничные пункты, а горцы согласились присягнуть в том, что они землями ниже кабардинских поселений и аулов, владели до пришествия в край кабардинцев и пользовались ими в последние времена без платы и границ с Кабардой не имели. Такая устойчивость горцев в объяснении границ и своих нрав достаточно указывает, что гораздо более вероятия на стороне кабардинских депутатов, указывающих свою границу урочищами и уцелевшими памятниками и готовых присягнуть в том сами, или допустить к присяге своих соседей.

Затем после взаимных совещаний и многих споров с кабардинцами поверенные горские согласились определение границ, для утверждения оных высшим начальством представить усмотрению коллежского советник [93] Кодзокова и прибывшего с ним поручика Баева, в чем ставили подписку с приложением именных печатей и чернильных законов. Кабардинские депутаты на такое решение тоже согласились.

Из объезда за тем пограничных местностей указанных кабардинцами усмотрено, что приведенное выше объяснение сих последних правдоподобно, но что указываемая ими граница могла быть вследствие той силой и того преимущества, которыми они некогда пользовались над горскими обществами, но с объявлением независимости сих последних от кабардинцев справедливость и обязанность вывести горцев из той замкнутости, на которую до сих пор осудила их принадлежащая им местность, а с тем вместе и для представления им средств к развитию скотоводства единственного их хозяйства требует сколько-нибудь представить им пастбища на плоскости, по выходе из горных ущелий.

В таком представлении нуждаются наибольше балкарцы, которых насчитывается 450 дворов, за ними по малоземельности следуют: Хулам, Безенги, Урусбиево и Чегем. Вообще по ущельям для лета и зимы места очень хорошие, а нуждаются горцы пастбищами весной до половины мая, когда в горах трава еще не подросла и осенью, когда морозы убивают корм; в эти времена года скот и бараны горские спускаются на плоскость, почему общества эти находились, да и теперь находятся в зависимости у кабардинцев, от произвола которых зависит пустит стада на свои земли. И так, чтобы обеспечить горские общества от произвола соседей и предоставить им средства к прочному хозяйству, полагали возможным отделить им несколько полян ниже лесистой полосы кабардинских земель и открыть там доступ на плоскости по Псыгансу близ аула Кошокова, который быть может надо переселить на меняновские земли; а по Череку до соединения Хуламского и Черекского ущелья, Урусбиевцам дать земли по реке Коштан или Кишгид, Хуламу и Безенги несколько полян по ущелью р. Нальчик, что в совокупности можно определить до 40 тыс. десятин. Предположения о таком наделе горцев, может совершиться без нарушения, справедливости, в отношении собственности кабардинцев, тогда только когда замен предоставляемых горцам, на низменность пастбищных мест утверждены будут Кабарде земли известные под именем кордонных, лежащие за Кич-Малкою, по горам до границы карачаевцев указанных в [94] 1859 году земель кисловодских поселян и Волжской бригады.

Земли эти всегда составляли собственность Кабарды и до настоящего времени, (...) номинально оные кабардинцам не принадлежат и по приказу фельдмаршала князя Барятинского, состоят в их пользовании. По чему стада их и конные табуны, круглое летом там пасутся. Необходимо заметить, что кордонные земли ничьими распоряжениями от кабардинцев не отходили ибо с проведением во времена Ермолова кордонной внутри Кабарды линии, за черту которой не дозволено было селиться кабардинским аулам, собственно для предупреждения сношений с закубанцами, но чтобы земли эти отходили от них в собственность казны, то подобного постановления никогда не было, а произошло недоразумение этой части кабардинских земель оттого, что земли кабардинцев за кордонной линией поручень: были надзору кордонных начальств, которые мало-помалу присвоили вроде поместного права, отдавая нередко земли за плату табунами овцам кабардинцев и других соседних племен. Только незнание и оплошность кабардинцев допустило кордонные земли отойти из их собственности, почему возвращение тех земель не составить никакого изменения в администрации и хозяйственных интересах казны.

Кордонные земли, заключая безместные гористые пастбища с глубокими балками прорезанных мелкий: и безименными речками и солонцоватыми ключами, на для чего более не пригодны как для скотоводства в три летние месяцы; жить какому либо населению там невозможно, ибо возвышенность места с заморозками до половины мая и с конца августа, препятствуют всяком; хлебопашеству и не было примера, чтобы селились и этих землях, остающихся пустынными в течение восемь месяцев в году и совершенно непроходимые в зимнюю пору.

Все хозяйственные интересы Кабарды сосредоточен на Золке и Этоке, верховье которых хотя оставлены с Высочайшему повелению 1844 года во временном использовании Кабарды, но лучшая часть земли отрезана под Зольскую станицу. Почему для внушения кабардинцам полной уверенности в готовности дать им все средства к процветанию и улучшению их быта и хозяйства, основанного на скотоводстве надлежит утвердить за ними [95] те земли, по речкам Золка и ныне считаются во временном их пользовании.

Неопределенность и примеры изменяемости таких пользований в земле, какова ныне зольская земля у кабардинцев, более всего служит причиною недоверия с правительственным распоряжением, в то же время оно служит неблагонамеренным людям доступнейшей тесной для вредных общему спокойствию толкований. Нарушая, по-видимому, уже оседлость кабардинцев, довольствующий по большей части временами ничего почти нестоящими жильями непосредственно проистекает от малой уверенности в ненарушимости поземельной собственности крутые меры Ермоловского времени, когда народ жил в балаганах и кочевал с места на место, оставили в нем неизгладимые следы подозрительности: почему только документальное возвращение собственности и признание одной возродят в кабардинцах испуганные добродушие и доверчивость, которые составляют основание их характера.

Если мнение комиссии о наделе горцев частью земли кабардинцев и вознаграждение сих последних утверждением за ними временно оставленных в их пользовании земель по Золкам и Этоке с возвращением кордонного распоряжения в наградную собственность Большой Кабарды будет одобрено, то разграничение горских обществ с кабардинцами легко выполниться к полному удовлетворению тех и других племен с полною уверенностью в земельном довольствии—подлинник подписал председатель комиссии коллежский советник Кодзоков.

ЦГА КБ АССР, ф. 40, оп. 1, д. 2, л. 6-11.