№ 18-20

№ 18

1605г. позднее августа 17. — Отписка астраханского воеводы князя В. М. Лобанова-Ростовского в Посольский приказ об отпуске из Астрахани в Москву мурз Сунчалея Янглычева и Батая Шихмурзина

/л. 3/ Государю царю и великому князю Димитрею Ивановичю всеа Русии холопи твои Васька Лобанов да Офонька Карпов челом бьют.

Нынешнего, государь, 113-го году августа в 17 день писал к нам, холопем твоим, с Терки Петр Головин, что тебе, государю царю и великому князю Димитрею Ивановичю всеа Русии, били челом терской жилецкой кабардинской [47] Сунчалей-мурза Янглычев ¹ да Окоцкой Батай-мурза. И нам бы, холопем твоим, Сунчалей-мурзе и узденем его и Батай-мурзе Окоцко- му с товарыщи... /л. 4/ и новокрещеном, дав твое царское жалованье годовое на 114-й год по их окладом, из Астарахани отпустити их к тебе, ко государю царю и великому князю Димитрею Ивановичю всеа Русии, к Москве, и корм им в дорогу дать.

И мы, холопи твои, по терской отписке твое царское годовое жалованье на 114-й год по их окладом Сунчалей-мурзе 40 рублев, узденем его 9 человеком по 5 рублев человеку, Батай-мурзе 15 рублев, товарыщем его окоцким людем Тавбурлу Темиргозину 6 рублев, а Аларсану, да Батырю, да Уракче, да Салтан-беку по 5-ти рублев человеку, черкашенину Такшуку 6 рублев, новокрещеном Максимку 6 рублев, Демидку 5 рублев с полтиною дали.

Да бил челом тебе, государю царю и великому князю Димитрею Ивановичю всеа Русии, Сунчалей-мурза, что твоего царского жалованья по окладу брату его Алей-мурзе Мамстрюкову 16 рублев, да узденем ево, которые остались на Терке, 6 человеком по 5 рублев человеку, и тебе б, государю царю и великому князю Димитрею Ивановичю всеа Русии, пожаловати, велети твое царское жалованье брата его и узденей его дати ему; а им де, на те деньги купив им одежду, послать к ним на Терек.

И мы, холопи твои, Сунчалей-мурзе брата его и узденей его, которые остались на Терке, твое царское годовое жалованье на 114-й год... (Далее текст утрачен)

На л. 3об. отметка о подаче: 114-го ноября в 12 де[нь] Терской годовальщик Матвей Шюл[г]ин.

№ 19

/л. 5/ И декабря в 15 день в неделю государь цесарь и великий князь Димитрей Иванович всеа Русии самодержец велел быти у себя, государя, на дворе черкаским Сююнчалею-мурзе Янглычеву да Батаю-мурзе Окотцкому.

И того дни Сююнчалей-мурза и Батай-мурза у государя были. А посыпаны по них на подворье пристав их сын боярской да толмач. А приехав мурзы в город, дожидались от государя присылки в Посольской полате. А государь цесарь и великий князь Димитрей Иванович всея Русии в то время был [48] в середней в Золотой в Подписной полате в бархатной шубе да в чорной шапке. А при государе были в полате бояре и дворяне большие. И в сенех в проходных дворяне и приказные люди и дьяки сидели в чистом платье и в черных шапках; а по крыльцу были дворяне и дети боярские и подьячие в чистом же платье.

/л. 6/А как государь велел Сунчалею и Батаю мурзам итти к себе, государю, и шли к государю Сююнчалей и Батай мурзы середнею лесницою. А как вошли мурзы к государю в полату, и явил их государю челом ударити думной посольской диак Иван Грамотин, а молыл: Великий государь цесарь и великий князь Димитрей Иванович, всеа Русии самодержец и многих государств государь и обладатель! Терские Сююнчалей-мурза Янглычев да Ботай-мурза Окотцкой и их уздени и черкасы и новокрещены вашему цесарскому величеству челом ударили.

И государь цесарь и великий князь Димитрей Иванович, всеа Русии самодержец, жаловал Сунчалей-мурзу и Ботая-мурзу, звал /л. 7/ к руке. — И, быв мурзы у руки, поздравляли государя на государствах. А говорили: Дай, господи, вы, великий государь цесарь и великий князь Димитрей Иванович, всеа Русии самодержец и многих государств государь и обладатель, здоров был на многие лета на отца своего, великого государя царя и великого князя Ивана Васильевича, всеа Русии самодержца, и брата своего /л. 8/ великого государя царя и великого князя Федора Ивановича, всеа Русии самодержца, престоле, на великих государствах, и подаровал бы господь бог вам, великому государю, иные многие государства, и рука б ваша царская высилась надо всеми вашими недруги!

А после того по государеву цесаря и великого князя Димитрея Ивановича всеа Русии указу говорил речь от государя Сююнчалею да Батаю мурзам думной посольской диак Иван Грамотин: Сююнчалей, Батай! Великий государь цесарь и великий князь Димитрей Иванович, всеа Русии самодержец и многих государств государь и облаадатель, велел вам говорити. — Ведомо учинилось нашему цесарскому величеству, /л. 9/ что вы брату нашему, великому государю цесарю и великому князю Федору Ивановичю, всеа Русии самодержцу, служили и во всем прямили. А как Борис Годунов посылал на шевкала и на его детей на Кумытцкую землю воевод, и вы и ваши уздени в том походе служили и с кумытцкими людьми на многих делех билися явственно, не щадя голов своих, и нашим делом над нашими непослушники промышляли с раденьем. И наше цесарское величество в том вас похваляєм; хотя есте ходили и по Борисову веленью, только нашим же государствам прибавленья и розширенья искали. И вы б, [49] Сунчалей-мурза и Батай-мурза, и вперед нашему цесарскому величеству служили и прямили. А мы, великий государь, хотим вас держати в нашем цесарском жалованье свыше прежнего, а ныне жалуем нашим цесарским жалованьем.

Да велел государь Сунчалею и Ботаю мурзам сказати свое государево жалованье, ковши и шубы, думному диаку Ивану Грамотину. /л. 10/ И по государеву цесаря и великого князя Димитрея Ивановича всеа Русии указу думной диак Иван Грамотин Сунчалею и Ботаю государево жалованье дал, и шубы и шапки на них положил. И Сунчалей-мурза и Ботай-мурза били челом на его государеве жалованье.

А после того Сюнчалей-мурза и Батай-мурза били челом государю и подали челобитные. И государь цесарь и великий князь Димитрей Иванович всеа Русии велел у них челобитные приняти думному диаку Ивану Грамотину.

Да велел им государь сказати Ивану ж свое государево жалованье в стола место корм. /л. 11/ И по государеву цесареву и великого князя Димитрея Ивановича всеа Русии указу думной диак Иван Грамотин сказал мурзам в стола место корм. А молыл: Сюнчалей, Батай! Великий государь цесарь и великий князь Димитрей Иванович, всеа Русии самодержец и многих государств государь и облаадатель жалует вас своим царским жалованьем в стола место корм, еству и питье. И велел им итти на подворье.

А что дано государева цесарева и великого князя Димитрея Ивановича всеа Русии жалованья при государе мурзам и узденем их и черкасом и новокрещеном ковшов и платья и денег и в стола место корму, — и тому роспись.

/л. 12/ Роспись, что дано государева цесарева и великого князя Димитрея Ивановича всеа Русии жалованья Черкасским мурзам и узденем их и черкасом и новокрещеном, как они были у государя:

Сююнчалей-мурзе Янглычеву: ковш серебрян в 4 гривенки; шуба, отлас золотной, на соболех в 40 рублев; кафтан камчат в 8 рублев; однорядка багрецова в 10 рублев; шапка лисья в 10 рублев; 30 рублев денег.

Узденем его 9 человеком по шубе по суконной на белках; да им же по шапке, 3 человеком по шапке, по рублю шапка, а 6 человеком по шапке, по 25 алтын шапка; по 8 рублев шуба да по 7 рублев денег.

Батаю-мурзе Окотцкому: ковш серебрян в пол 3 гривенки; шуба, отлас золотной, на куницах в 20 рублев; кафтан комчат в 7 рублев; /л. 13/ однорядка багрецова в 5 рублев; шапка лисья в 5 рублев; 15 рублев денег.

Узденем его 5 человеком по шубе — одному лутчему шуба в 8 рублев, что было по помете дати черкашенину [50] Такшукову брату, а 4 человеком по шубе, по 5 рублев шуба; по шапке, по 25 алтын шапка; по 7 рублев денег.

Черкасом Такшуку: шуба в 8 рублев, шапка в рубль, да

рублев денег.

Брату его: шуба в 5 рубли (Так в тексте), что было дати по помете Батаеву узденю, шапка в 25 алтын да 3 рубли денег.

Новокрещеном черкаским Максиму да Деме по шубе бельи под сукны, по 8 рублев шуба; да по шапке — Максиму в рубль, а Деме в 25 алтын, да по 7 рублев денег.

А корму в стола место дано.

С Яму:

Сюнчалею-мурзе с узденми его:

половина яловицы, 3 бораны, 3-є куров, 10 хлебов, 10 колачей двуденежных, 5 ведр меду, 10 ведр пива.

Да с Дворца ему и с узденми дано:

ведро вина, ведро меду паточного, ведро меду цеженого, ведро пива доброго.

Батаю-мурзе да узденем его 5 ч[еловеком]:

четверть ведра вина, полведра меду паточного, полведра меду цеженого.

Да с Яму:

четверть яловицы, боран, 2-е куров, 5 хлебов да 5 колачей двуденежных.

Черкасом Такшуку з братом двум:

[Ч]боранов, куря, 2 хлеба, 2 колача двуденежных, 2 ведра меду, 2 ведра пива.

Двум новокрещеном Максиму з братом то ж, что и Такшуку з братом.

Комментарии

1. Сунчалей Янглычевич Черкасский, кабардинский мурза, впоследствии князь, глава терских ококов и черкас. Бежал в Терский город после убийства князей Темрюковых мурзой Казыем Пшеапшоковым (Сунчалей был родственник Темрюковых). Он обосновался в Черкасской слободе со своими узденями, выполнял важную роль посредника в сношениях Москвы с Кавказом. Деятельность князя Сунчалея Черкасского частично приходится на «смутное время» и период правления Лжедмитрия I. В 1606 г. Лжедмитрий I был убит, престол занял Василий Шуйский, но некоторые города не признали его царем, в том числе Астрахань и Терский город.