-

1844-Й ГОД НА КАВКАЗЕ

ПРИЛОЖЕНИЯ К СТАТЬЕ «1844-Й ГОД НА КАВКАЗЕ»

Для усиления войск, на Кавказе расположенных, были двинуты из России: 5-го пехотного корпуса 13-я и 15-я пехотные дивизии, в составе 12-ти баталионов каждая; 5-й саперный и 1-й стрелковый баталионы (последний с переименованием в кавказский стрелковый); 14-я артиллерийская бригада с ее подвижным запасным парком и парковою ротою, и с Дона — четыре казачьих №№ 26-го, 27-го, 28-го и 29-го полка с конноартиллерийскою батареею. С частями 5-го корпуса должен был прибыть командир его генерал-от-инфантерии Лидерс. Полки этого корпуса имели баталионы силою в 700-т штыков каждый и должны были, по Высочайшему повелению, выступить с полным обозом по военному положению, не исключая лагеря и палаточных телег, а также с полным комплектом боевых патронов и зарядов в патронных и зарядных ящиках. Для перевозки второго комплекта зарядов и патронов назначался подвижной запасный парк 14-й артиллерийской бригады. Все войска были укомплектованы артиллерийскими и подъемными лошадьми до штатов военного времени и снабжены теплою обувью и полушубками. Части прибывали из России к маю месяцу 1844-го года.

II.

Переписка натухайцев с русскими властями по поводу присылки к ним прокламаций в 1844-м году (перевод с арабского).

А.

Царскому сокровищу, законному перу Российской державы, [376] достопочтеннейшему и достойнейшему доверия победителю врагов и верному исполнителю воли Государя Падишаха Российской империи, наместнику Тифлиса, генерал-адъютанту Нейдгардту.

Нижайший поклон!

Бумагу, которую ты прислал нам на арабском языке, мы в руки приняли и прочитали, и содержание ее знаем. Однако наш народ ей не верит, утверждая, что послание твое не относится к нам, но касается одних обитателей Дагестана, шамхальцев и кумыков. Мы, жители гор, начиная от Карачая (верховьев Кубани) до Анапы, настоящие черкесы, веруем корану, признаем над собою власть Али-Османа, Иски-султана Абдул-Меджид-хана. Мы ему будем повиноваться и ему будем служить. Мы присягали ему. Вам это известно.

Мы, весь означенный народ, не признаем над собою власти русского Падишаха и никогда не будем ее признавать. Для чего же вы прислали нам воззвание? Разве вы хотите только испытать нас? Вероятно вы имеете намерение воевать с повелителем Турции, Абдул-Меджид-ханом, нашим верховным покровителем (Эфенди-Мидзе). В таком случае, мы готовы за него поднять оружие. Если султан будет в дружбе с русским Государем, то и мы будем мирными, в противном же случае и мы будем врагами. Да будет это вам известно.

Шамуиль, о котором вы пишете, не принадлежит к нам. Не на наших он землях, и не наши у него люди, и мы ничего общего с ним не имеем. Как бы этот Шамуиль ни был грозен и могуч, все Бог грознее и могущественнее его. Мы совершенно далеки от него и не хотим вмешиваться в его дела; мы говорим это тебе откровенно. Если же кто поднял бы оружие против соотечественной нам Турции, то мы готовы, с помощью Божией, помогать ей, но не Шамуилю. Наш повелитель справедлив и добр: так думают наши люди.

У нас лук и меч готовы. Все здешние начальники несправедливо доносят Российскому Государю, будто нас покоряют. Мы лучше согласны умереть, чем вступить в русское подданство. Напрасно вы себя беспокоите. Напрасно вы тратите чернило, бумагу и перья. Да будет это вам ведомо!

Черкесские аулы и черкесский народ; по доверию коих писал эфенди Магомет-Эмин. 1260 гиджры (от Рождества Христова 1844-го года), 28-й день месяца реббиль-ахира (апрель). [377]

Б.

Новогеоргиевский воинский начальник, приятель мой!

Свидетельствую вам мое почтение, достопочтеннейший! Присланная вами бумага, относящаяся к нашему обществу, долгом считаю уведомить вас, прислана по ошибке; бумага эта, по нашему мнению, кажется, не должна касаться до нас, ибо относится к племенам кумыков, дагестанцев и миджигитцев (чеченцев), к которым она адресована. Но если вы спрашиваете нас, к какому государству мы принадлежим, то долгом считаем уведомить вас, что мы принадлежим турецкому султану Абдул-Меджиду, Императору.

Если кто-либо с вышеупомянутым Императором в мирных сношениях, то и с нами также в мире; а если же кто с ним в неприязненных отношениях, то и с нами равным образом считаться должен.

Племена дагестанские, миджигитские (чеченские) и шамхальские довольно далеки от нас; Шамуиль сколько бы ни был воинствен и знатен, если только он магометанского закона, в таком случае мы должны с ним иметь связь братскую по долгу веры, и если он к нам придет, тогда ему Бог помощь. Если же он придет к нам с целью неприязненною, то мы попросим у Бога помощи и будем защищаться оружием. Если и кроме его кто-либо, какого бы то ни было племени придет к нам, то мы употребим к защите всевозможную силу, надеясь на Бога и на оружие свое, которое у нас в готовности.

Уведомляю вас об этом, милостивый государь и приятель, для надлежащего сведения.

По просьбе народа, исповедывающего магометанский закон, ответом уведомить честь имею. Аджи-Оглы-Магомет-эфенди подписуюсь. Гиджры 1260, чумаде-эдел 28 (5-го мая 1844-го года).

III.

Копия предписания генерал-фельдмаршала графа Паскевича-Эриванского Даниэль-беку, от 14-го февраля 1831-го года № 888-й, о назначении его управляющим элисуйским владением.

Управляющему элисуйским владением, сыну покойного владетеля полковника Ахмет-султана, Даниэль-беку. По случаю смерти последнего правителя элисуйского народа, [378] брата вашего Муса-аги, начальник чарской (джарской) области, впредь до моего разрешения, предоставив вам, как старшему по нем (кроме уволенного от управления Амиран-аги), заведывать владением, испрашивал о сем моего разрешения. Приняв в уважение изъявленное желание большей части народа и предстательство за вас дяди вашего, превосходительного г. генерал-маиора и кавалера Аслан-хана кюринского и казикумухского, я дал на то мое согласие и, надеясь, что вы усердною службою соделаетесь достойным преемником отца вашего, всеподданнейше представил его Императорскому Величеству о всемилостивом утверждении вас в звании султана. Прилагаемое при сем предписание имеете объявить обществу старшин н народа управляемого вами владения; я от них требую, чтоб они оказывали вам всякое повиновение и послушание, а вам предписываю не делать жителям притеснения и не отягощать их по совету неблагонамеренных людей излишними налогами, довольствуясь обыкновенною определенною податью; жить с братьями в согласии, предоставив им в управление деревни, которых доходы доставляли бы им безбедное содержание; они же обязаны иметь к вам уважение, как к владельцу, и всеми мерами способствовать к исправлению службы Великого Государя. Вы должны не только не допускать беспорядков в ваше владение, но искоренять их, преследуя воров и разбойников; по первому требованию начальства быть готовым на службу и без всякого отлагательства времени исполнять в точности приказания оного. Когда встретится надобность в ополчении, то вы имеете выставить куда назначено будет 1500-т человек конно-вооруженного войска и даже более; но в случае неприятельского нападения на ваше владение, вы можете противопоставить на месте для охранения собственных границ ваших и до 3000 человек. При сем считаю нужным поставить вам на вид, что, по дошедшим до меня сведениям, жители некоторых деревень вашего владения принимали преступное участие в последнем бунте, происшедшем в чарской области, вследствие чего я предписываю вам обратить их к законной власти и немедленно привести в надлежащее повиновение, не терпеть ни в каком случае изменников и злоумышленников и, не давая им пристанища, под опасением строжайшей по законам ответственности, представлять всех таковых Российскому начальству. Ограничиваясь на первый случай сим предписанием, в заключение я советую и предлагаю вам руководствоваться во всех делах примером покойного отца вашего, который неусыпным усердием к службе, непоколебимою преданностью к Монаршему престолу, деятельностью и всегдашнею готовностью жертвовать [379] собою для пользы службы своего Государя и, наконец, благоразумным своим управлением народом обратил на себя особенное Высочайшее внимание. Следуя таковым правилам заслуженного родителя, и вы, без сомнения, приобретете неотъемлемое право на признательность правительства и удостоитесь получить милость Государя Императора. На сем-то основании я предоставляю вам управлять элисуйским владением.

Подлинное подписал: главнокомандующий, генерал-фельдмаршал граф Паскевич-Эриванский.

IV.

А.

Копия письма наиба Кибит-Магомы к анкратльцам, при котором было приложено воззвание Шамиля, распространенное в большом количестве в обществах, сопредельных с лезгинскою кордонною линиею, и даже в белоканском округе.

От тилитльского Кибит-Магомета к достойным и главным старшинам анкратльского общества. Ежели вы все, старшины, собравшись вместе, не восстановите шариата и не нарушите мир с русскими, то тогда не пеняйте и не срамите меня, но пусть стыд и поругание обратятся на вас.

Б.

Воззвание Шамиля к анкратльцам и другим племенам, сопредельным с лезгинскою линиею.

Во имя всемогущего Бога, покровителя правоверных в сем мире и праведных в будущем.

Слава вышнему Богу; все существующее в мире — под Его властью, и милость Его да изливается на посланного Им пророка. Мусульмане! Поспешите вместе с нами служить и чтить святую волю единого Бога; знайте, что русские могут быть победителями: избави Боже нас от этого! Ежели вы удалитесь от Бога и будете следовать советам неверных и повиноваться [380] русским, то поверьте, что кровь ваша и все ваше достояние будут принадлежать нам беглецам и с нами участвующим.

Всем правоверным надо поспешить бежать; Всевышний сказал: земля моя велика и плодоносна, бегите — тоже говорит и пророк — и не прекращайте бегства вашего от неверных, пока будет происходить действие с ними. В священном писании сказано: бегите из тех мест и того края, где обитают мусульмане, находящиеся под игом неверных; если кто не в силах бежать и не в состоянии выполнить священного писания, то не должен следовать по пути неверных и повиноваться им. Все вышеприведенные слова избраны из книг священных, и их подтвердил в Суре анкябут имам Багави.

Пророк наш, находясь в Мекке, говорил: бегите, прославляйте магометанскую веру и истребляйте неверных; некоторые не исполнили его приказания и были им уничтожены. Следовательно и вы, в случае сопротивления, должны быть нами наказаны, так как в книге Джамиго-Сагаре сказано: ежели кто будет жить между неверными, то не признавать их за мусульман; там же говорится: из страны, где происходит война с неверными, мусульмане должны бежать к правоверным; не исполнивших этого не признавать мусульманами, и живущих с неверными считать наравне с ними.

Имам Абу-Давуд говорит в своем писании, что он был свидетелем, когда пророк Магомет послал Сариату истребить народ Хаш-Амеки, не веровавший в Бога. Сариата, по прибытии в Хаш-Ам, узнал, что там есть люди, поклоняющиеся Богу, сообщил о том пророку, но тот повелел истребить всех без исключения и тем показать другим, что они должны быть единодушны в поклонении единому Богу. Имам Махгиат, находившийся при пророке, слышал сказание его, что пока народ в полном раскаянии и на правильном пути — бегство прекращаться не должно, и пока солнце не будет восходить с запада — раскаяние также не должно прекращаться. Эти слова подтвердил имам наш Ахмед и Абу-Давуд.

Имам Абдулла-Сады-оглы говорит, что пророк сказал: пока между нами будут неверующие — должно бежать; то же подтверждали другие наши имамы и говорили, что они слышали от пророка слова в Алкоране написанные о вышеописанном и о том, что дано право истреблять неверных, пользоваться имением непокорных и тех, которые не бегут, не дадут помощи бежавшим и не будут вредить неверным.

Поспешите вполне узнать и исполнить священное писание; пусть милость Божия будет на тех, кои обратятся на путь истинный, и да будет проклятие на тех, которые не уразумеют [381] сего. Я это пишу для правоверных и могущих исполнить все предсказанное Богом.

В.

Копия письма Даниэль-бека, Абдурахман-Дебира и Нур-Магомета к анкратльцам.

От Даниэль-султана, посвятившего себя путям Божиим и от таковых же: Абдурахман-Дебира и Нур-Магомета, к людям, именующимся анкратльцами. Мир вам!

Доселе мы оправдывали поступки ваши перед имамом, а отныне оставляем эти хлопоты и дали всем позволение грабить ваше имущество и отгонять ваш скот, за то, что вы не повиновались мулле Шабану; повиновение же ваше состоит в том, что вы должны выйти на Маал-Раса и ожидать там Даниэль-султана, более которого, клянемся вам Богом, нет другого; а ежели вы это не исполните, то пришлем на вас такое войско, которое никакой пощады не знает, жаждет только убивать и грабить людей, и тогда никакое извинение от вас не будет принято.

Я полагаю, что вам еще не известно, что дела христиан в самом крайнем положении, начиная с Казикумуха. Впрочем, это не останется для вас тайною. Войску Даниэль-султана нет счета; итак подумайте теперь о вашем крайнем положении.

Копия письма Даниэль-бека жителю селения Белоканы поручику милиции Магомет-Али.

От Даниэль-султана, который надеется на одного только Бога, моему другу, достойнейшему Магомет-Али белоканскому.

Посылаю вам всенижайший поклон; желание мое то, что вы сами просите у Бога — дай Бог счастья получить вам. Любезный мой брат! Я успел приехать к имаму Шамилю и застал его на карадахском мосту. Я видел его войска, заведенный в оных порядок, стрелков, орудия и проч. ... У Шамиля войска столько, что глазами осмотреть и ушами услышать невозможно. Этот порядок в войсках нельзя сравнить с дагестанским, а с прежним, в бытность царей. Я бы хотел, чтобы весь свет был из татар и мусульман, и отстранить себя от этих [382] неверных. Когда я увидел нашего имама и порядок, то вдвойне увеличилось веселие мое, и я никогда прежде не имел такого счастья. Имам наш назначил меня наибом, начиная от Хунзаха до Анкратля, и подчиненные мои готовы всею душою исполнять мои приказания. Теперь я нахожусь в Хунзахе и думаю о том, что мне полезно с помощью Бога. Так как вы были прежде в моей душе вроде брата любимого, то я и счел долгом писать к вам это письмо; мне будет неприятно, если вы его не уважите; впрочем, я надеюсь, что вы не оставите моей просьбы, как человек благоразумный. Откажитесь вы сами от этого мира, и хотя трудно оставить все его блага — все-таки он не останется без хороших и дурных людей. Впереди нас стоит огонь, и никто не может пройти через него. Вы приезжайте ко мне и будете со мною как родной брат; тогда узнаете все наши тайны и все; я ручаюсь, если Бог даст приедете, то получите большую силу и власть, чем теперь имеете и пользуетесь, и если приведете с собою тех лиц, которые склонны к нашей вере, то они не получат от имама Шамиля никакого убытка и дурного ничего им не будет сделано — в чем я ручаюсь.

Дела имама с неверными идут очень хорошо. Дрались на карадахском мосту день тому назад как я успел туда приехать и разбили их хорошо: разбежались они, как эшаки, которые валялись по земле или стояли — и вдруг бегут….. Довольно времени живете вы в роскоши на свете; бросьте все это, сделайтесь участником рая и приезжайте к нам скорее, чтобы приступить к делу, которое мы будем исполнять по повелению Божьему.

Текст воспроизведен по изданию: 1844 год на Кавказе // Кавказский сборник, Том 7. 1883