48. Рапорт полковника Мищенко генералу Ермолову от 30-го ноября 1826 года № 436. — Лагерь при Джеватской переправе.

Сего месяца 24-го числа возвратившийся из-за границы сальянский житель Гатам-Келбалай-Акпер-оглы объявил мне следующее; назад тому полтора месяца просился он у Гашим-хана в Талыш отыскивать свой скот, угнанный вместе с прочим людьми Мир-Гасан-хана. Получив позволение, тогда же отправился из Сальян за границу и прибыл к сальянским кочевьям, находящимся в Талышинском ханстве между речками Гюк-Тапа и Яз-Краги. О прибытии его объявили ханы беку, нукеру Мир-Гасан-хана; а сей отправил его к сеиду Али-беку, у которого он и находился в [68] прислугах. Оттуда, выйдя за дровами, 26-го ноября нашел случай бежать и, явившись в Сальян, сего числа прислан ко мне от капитана Энбегианова при рапорте № 67.

Во время проживания у сеида Али-бека слышал он, что ваше высокопревосходительство требуете к себе Гашим-хана; что Мир-Гасан приказывал собрать свое войско с намерением разграбить Сальяны и, остановившись на несколько времени для лучшего удостоверения, послал Самит-бека с пятидесятью человеками в Сальян для разведывания. Сей, оставшись сам, послал вперед своих нукеров, которых встретили на дороге шахсеванцы и, не узнавши, ограбили. После сего прибыл к ним Самит-бек и, отобравши у шахсеванцев ограбленное, поехал с ними в Махут-хол, где имел перестрелку с передовым нашим пикетом, поставленным Гашим-ханом; спросив на дороге у шахсеванцев, сделан ли русскими мост на Джевате, уехал назад.

Мир-Гасан-хан, распустивши свои войска, послал в селение Кизил-Агач приказание, дабы непременно поймать кого-нибудь из сальянцев и наверное разведать о Гашим-хане.

Отбытие Гашим-хана принесло большую радость Мир-Гасан-хану, который полагает, что если бы и показались в Талышах войска наши, то без присутствия Гашим-хана ничего бы не могли сделать силою, ибо только этот человек единственно уважается всеми талышинцами и может привлечь их на свою сторону без малейшей битвы.

Бывший сальянский наиб Мамед-бек ездил к Аббас-Мирзе и просил у него войск для нападения на Сальян и разграбления тамошних жителей, но он за сие предложение отправил его в Ардебиль.

Нукер Ших-Али-хана, Али-хан, начальствующий над кочевьями беглых жителей Рудбарского магала, находящихся близ Гюк-Тапа-чай, просил Шах-Заде о выдаче ему жалованья, но сей отсрочил оное до марта месяца и обещал прийти тогда сам для войны с русскими. [69]

Шах-Заде предлагал Мустафе-хану две тысячи туманов для найма войска и содержания оным караулов; но сей просил три тысячи и, поспоривши об оном, предположение сие осталось без действия.

Мир-Гасан-хан выпросил у Шах-Заде две пушки и мортиру и поставил оные в Ленкорани для защиты крепости от наших войск; крепость защищают только ленкоранские жители.

Шах-Заде приказал Мустафе-хану и Мир-Гасану, в случае притеснения от русских, вытребовать к себе из Ардебиля Искандер-хана с четырьмястами сарбазов и двумя орудиями.

Ширванское кочевье находится в Саракамыше с Мустафой-ханом. Шрокгар-ага с шахсеванцами на Хорюзли и Агдам-Ляр. Талышинское кочевье — на Караял-чай, Гамашарап-чай и Чапдых-чай.

Персидских войск в окружности нигде нет кроме четырехсот сарбазов и двух орудий, находящихся в Ардебиле.

Сведения сии имею честь почтеннейше представить на благоусмотрение вашего высокопревосходительства.

Там же.