71. Тоже, кн. Севарсамидзе ген. Вельяминову, от 24-го октября 1825 г. № 576.— Уроч. Балык-чай.

Долгом поставляю изъяснить вашему превосходительству подробно обо всем:

Когда сарбазов два баталиона при двух орудиях были высланы сардарем к Балык-чаю, и в Дарачичаге должна была присоединиться к ним вся карапапахская конница, я, по получении о том сведения, поспешил к роте своей. Сарбазы были по ту сторону Барат-Гедюка в карапапахской деревне, когда узнали о моем прибытии на Балык-чай, тогда оне не решились идти не только к Балык-чаю, но, не перейдя и Барат-Гедюка, возвратились назад в Караван-сарай в верстах шести. Саранг и карапапахские агалары послали человека с донесением к сардарю: как им прикажет — следовать ли на Балык-чай, так как уже я прибыл к роте, но ответа еще не получили. [93]

Полученный ответ на мое письмо через нашего татарина Мамо представляю. Из числа приближенных людей сардарю, один велел сказать мне, что сардарь писал на меня жалобу Аббас-Мирзе, что я будто бы не даю дороги его посланному до Тифлиса.

Сверх того говорят, что сардарь в сем месяце ожидает прибытия в Эривань Аббас-Мирзы.

Как уже здесь большие морозы, и скоро должно ожидать снегов там, где теперь расположена рота, а до спуска гамзачиманского будет до сорока верст и нет нигде леса, а бывают весьма часто сильные метели,— то солдат можно подвергнуть большой опасности. Избегая такого несчастия, я приступил к разрабатыванию дороги через делижанское ущелье до самого Гамзачимана, где вверенного мне полка конюшни. Имея достаточное число кирок, ломов и железных лопат, я рабочих истребовал от подполк. Сагинова из Казахской дистанции и поручил их офицеру вверенного мне полка. На будущей неделе надеюсь дорога будет окончена, орудия могут пройти свободно, и для людей не будет никакого затруднения ни в какое время по изобилию леса,

Я не иначе разумею доложить вашему превосходительству о сарбазах, что сардарь ожидает Аббас-Мирзу — не прибавит ли ему еще баталионов несколько, а иначе он не осмелится придти на Балык-чай, имея сведения из Тифлиса (как его всегда извещают, что только случается) о присылке якобы вашим превосходительством двух тысяч человек солдат ко мне, и что назначили из Казахской и Шамшадильской дистанций пять тысяч человек конницы, а он в Эривани приказал всей коннице и милиции, называемой ими джагат, быть готовым. Не безызвестно вашему превосходительству хитрость персиян: сардарь выжидает меня, но я распорядился на всякое время, как нельзя лучше и выгоднее. Если я и возвращусь в Караклис, когда потребует надобность, то могу прибыть к роте в одне сутки через Делижанское ущелье, а роту привел в такое оборонительное состояние, что не только одне сутки она может удержаться, но и гораздо более, имея местоположение весьма выгодное, и [94] прибавя к ней еще одно орудие и людей. В сей роте: обер-офицеров 5, унтер-офицеров 25, рядовых 300, и при Абдулл-аге жителей конных для посылок 20 и пеших 200, что считаю весьма достаточным. Из сей роты люди никуда не будут отделяться, и даже провиант будет им доставляться из штаб-квартиры полка, а если случится больной, то в тот же день на место его будет прислан другой. Все нужные меры и на будущее время мною взяты, и я обеспечил себя совершенно во всем. Людей имею в Эривани, Дарачичаге и Гокче, так что скрыться от меня ничего не может и буду извещен. Хотя бы прибыл и Аббас-Мирза, то ничего сделать не может полезного для себя, кроме разве постыдного, когда послушает совета сардаря и Гасан-хана.

Заверяю ваше превосходительство, что можете быть спокойны со стороны моей; я, зная цель главнокомандующего и вашу, надеюсь выполнить все в точности, и буду стараться всеми мерами не допускать их и себя до оружия.

Роты 7-го Карабинерного полка нужно оставить, пока не выпадут снега; а когда не признаю в них надобности, позволено ли будет тогда возвратить их обратно, ожидаю вашего предписания.

Какие только случатся перемены, тот же час буду рапортовать вашему превосходительству.

Резолюция Ермолова: Сверх подтверждений моих, я прошу г. генерал-лейтенанта Вельяминова о наблюдении, чтобы все сношения частных начальников с персидскими чиновниками, в особенности о делах, до границы касающихся, были в вежливых выражениях. Если же они позволят себе какие-либо грубости, то бумаги таковые представлять начальству, на них не ответствуя до приказания.

Тоже, стр. 41.