ВВЕДЕНИЕ

Трудно переоценить значение присоединения Грузии к России. И не случайно, что документы, повествующие об этом знаменательном событии, до сих пор не утратили своей значимости и всегда вызывают живой интерес у многочисленных читателей, привлекают к себе неослабное внимание исследователей и ученых.

Предлагаемый сборник открывается документальными материалами, по которым можно проследить ход этого исторического процесса.

18 декабря 1800 года император Павел I подписал манифест о присоединении Грузии к России. Но в нем еще не было конкретного изложения условий присоединения.

После смерти последнего грузинского царя Георгия XII Павел I обнародовал новый манифест, который также не был претворен в жизнь.

Эта миссия выпала на долю другого русского царя — Александра I. Подписанный им и обнародованный в 1801 году новый манифест возвещал о том, что Грузия входит в состав Российской империи. По манифесту и Южная Осетия, как неотъемлемая часть Грузии, так же вошла в состав России.

Для Грузии, в частности для Юго-Осетии, присоединение к Российской империи имело огромное прогрессивное значение. Обе страны были спасены от постоянной угрозы жестоких набегов со стороны соседних племен и иностранного порабощения Турцией и Персией, стоявших “на самой низкой и варварской стадии феодализма” (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. IX, стр. 374). [4]

Важнейшим следствием присоединения явилось приобщение осетинского народа к передовой русской культуре.

Еще К. Маркс отмечал, что Россия играет прогрессивную роль в отношении народов Востока. И действительно, по сравнению с Кавказом Российская империя была страной, более развитой в промышленном и культурном отношении, что имело большое значение для развития экономики и культуры всех кавказских народов.

В. И. Ленин в своем гениальном труде “Развитие капитализма в России” отмечал, что русский капитализм втягивал Кавказ в мировое товарное обращение.

В административном отношении Грузия после присоединения была разделена на пять уездов, в четыре из которых частями входила и Южная Осетия.

Таким образом, и в новых условиях не была устранена феодальная раздробленность как Грузии, так и Юго-Осетии. Более того, с приходом в Закавказье русского царизма эта раздробленность еще сильнее давала о себе знать. Кроме того, Южная Осетия попала под тройной гнет: к местным помещикам присоединилось русское самодержавие, проводившее русификаторскую политику в отношении горских народов Кавказа, попирая их национальное достоинство.

О тяжелом положении народов окраин царской России на XV сессии Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций Н. О. Хрущев говорил следующее: “Да. У нас нет колоний, как и нет капиталов в других странах. Но было время, когда многие народности, населяющие нашу страну, испытывали тяжелый гнет царизма, помещичье-буржуазного строя. Положение окраинных районов царской империи почти ничем не отличалось от положения колоний, так как они жестоко угнетались самодержавием, капитализмом” (Газ. “Заря Востока”, 1960 г., № 224).

Однако, несмотря на это, присоединение Южной Осетии в составе Грузии к России имело огромное прогрессивное значение для обоих народов и оказало положительное воздействие на, их исторические судьбы.

Отныне русские, грузины и осетины стали совместно бороться против иноземных захватчиков, а также против внутренних врагов. [5]

Присоединение Грузии и Южной Осетии к России способствовало укреплению позиции русского государства на южных границах и подъему его международного авторитета.

Вхождение Южной Осетии в состав России создавало благоприятные условия для ее социально-экономического и культурного развития.

В Южную Осетию хлынули товары всероссийского рынка, в которых остро нуждалось осетинское крестьянство, значительно расширилась торговля.

Присоединение к России уничтожило работорговлю в Грузии, где помещики беспощадно торговали и крестьянами Южной Осетии.

Административный аппарат, созданный царским правительством в Южной Осетии, энергично защищал феодальную собственность и сословные привилегии помещиков и князей. С помощью царского правительства помещики Мачабели и Эристави вернули себе крестьян Южной Осетии, отнятых у них в 1779 г. грузинским царем Ираклием II. Местные помещики, опираясь на государственный аппарат и штыки русского самодержавия, прилагали все усилия к упрочению в Южной Осетии крепостного строя. Однако с присоединением к России в Юго-Осетии еще более усилилась национально-освободительная борьба народных масс.

Все эти вопросы документально освещены в I главе сборника. Здесь же приводится копия текста манифеста Александра I о присоединении Грузии к России, а также документы об отмене крепостного права в Южной Осетии.

В I главе помещено несколько документов о дорожном строительстве в Южной Осетии в первой половине XIX века. Как известно, до присоединения в Юго-Осетии, в первую очередь в ее горных районах, почти не было колесных дорог. Многие крестьяне, отправляясь на отдаленные рынки Северного Кавказа и Карталинии, гибли в бурных потоках горных рек, а также на труднопроходимых тропах гор.

После присоединения Южной Осетии к России царское правительство силами колонизаторских войск приступило к дорожному строительству. Это, конечно, диктовалось не заботой о благосостоянии народа, а прежде всего тем, чтобы иметь [6] возможность держать в повиновении “непокорных” жителей горного края. По сооружаемым дорогам можно было перебрасывать к местам крестьянских волнений войска и орудия. Следует, однако, отметить, что сооружение дорог объективно сыграло и положительную роль для Южной Осетии. Особенно важное значение имела центральная дорога, пересекающая всю Осетию. По ней крестьяне доставляли в села промышленные товары и хлеб, а также вывозили на рынок продукты своего скудного хозяйства.

Поэтому не удивительно, что местное крестьянство оказывало русским войскам большую помощь в дорожном строительстве. Так, например, 13 декабря 1845 года царское правительство наградило золотыми медалями Махамата Томаева, Ноне Цховребова и других осетин “за оказанное содействие капитану корпуса инженеров путей сообщения Тер-Гугасову при осмотре им вновь предлагаемой дороги через Осетию”. В селах Джава и Рук и поныне можно встретить развалины военных укреплений, сооруженных когда-то царскими войсками. Характерно, что к ним подведены колесные дороги.

Документы I главы также показывают зачатки развития здравоохранения в Южной Осетии в первой половине XIX века.

С настоящими врачами жители Южной Осетии познакомились впервые в последней четверти XVIII века, во время закавказского похода русских войск под командованием генерала Тотлебена. Часть этих войск была на зиму расквартирована в Цхинвале, и воинские лекари оказывали посильную медицинскую помощь как цхинвальцам, так и крестьянам окрестных деревень.

Однако, если вначале жители с недоверием относились к Пришлым медикам, то в XIX веке, когда в Юго-Осетии снова появились русские воинские части, крестьяне уже без недоверия и робости обращались за помощью к воинским врачам и сестрам милосердия.

Свирепствовали всевозможные заразные заболевания, в том числе и холера, которая уносила много человеческих жизней.

Зачастую болезни перебрасывались и в воинские части, расположенные в Южной Осетии, так что царское правительство [7] принимало все меры для ограждения военных от “черной смерти”. Поэтому в районы эпидемических заболеваний направляли значительные медицинские силы. В Юго-Осетии, например, были созданы два карантинных пункта, где постоянно дежурили военные врачи, а в Джавском районе — специальный воинский лазарет. Эти медицинские учреждения сыграли большую роль в борьбе против эпидемических болезней в Южной Осетии, а лекари спасли десятки крестьян от “черной смерти”.

16 января 1843 гида горийский уездный врач Смоленский ставил вопрос перед грузино-имеретинским губернатором о необходимости открытия при джавском военном лазарете “временного госпитального отделения для осетин”.

Хотя местных работников медицины было крайне мало, все же большую медицинскую помощь населению Южной Осетии в 50 — 60-х годах XIX века оказывали и осетины, окончившие военно-фельдшерские школы.

Медицинская помощь русских военных врачей была одним из благоприятных последствий присоединения Южной Осетии к России.

В I главе сборника впервые представлены три документа, показывающие участие южных осетин в Крымской войне 1853 — 1856 гг.

В начале этой войны из южных осетин были сформированы две сотни конников и несколько пехотинских сотен. В составе карталинской милиции они плечом к плечу с русскими, грузинами и представителями других народов Кавказа героически сражались против турецких захватчиков.

Характерно, что генерал Муравьев, командовавший Кавказским фронтом, в своих письмах неоднократно отмечал боевые подвиги посланцев Южной Осетии. Особенно отличились воины-осетины во время обороны Ахалцихской крепости.

240 южан ушли на Кавказский фронт на своих конях. В разгаре войны южные осетины, находясь в рядах конных охотников, народных ополченцев и регулярной армии, показывали образцы мужества и героизма, за что многие из них удостоены орденов и медалей. .

Документы II главы отражают феодальные отношения в Южной Осетии в первой половине XIX века. В этой главе помещено несколько грамот грузинских царей и царевичей, [8] выданных помещикам Южной Осетии. Эти грамоты показывают крепостнические порядки. В главе освещаются также земельные споры между крестьянами и помещиками, жалобы крестьян, мероприятия царских чиновников по этим вопросам, переселение крестьян из гор на плоскость, жестокие репрессии помещиков против крестьян, размеры и виды податей, о сборе повинностей. Здесь же помещены рескрипт царя Александра I об имении ксанских Эриставов, предписание кавказского наместника об освобождении крестьян от взносов помещикам, выписка из журнала Кавказского центрального комитета по устройству быта помещичьих крестьян, о повинностях с крестьянского надела в Южной Осетии.

В сборнике самым большим разделом является III глава, которая содержит документы, характеризующие борьбу крестьян Южной Осетии против помещиков и царского самодержавия. Материалы этой главы широко показывают крестьянские восстания в Южной Осетии. Большое внимание уделено малым выступлениям крестьян. Показывается также ход карательных экспедиций царских войск в Южной Осетии, ход завоевания Южной Осетии царским правительством, деятельность предводителей крестьянских восстаний Кочиева Бега, Томаева Махамата, Кабисова А. и других.

Несмотря на то, что все крестьянские восстания в Южной Осетии жестоко подавлялись царским правительством, все же они имели определенный успех. Благодаря упорной и героической борьбе крестьян Южной Осетии, царское правительство вынуждено было до отмены крепостного права в России перевести одну часть крестьян Южной Осетии из разряда помещичьих в группу казенных.

Крестьяне Южной Осетии ежегодно убивали десятки помещиков и царских чиновников. Этим они показывали свое отношение к крепостному строю и в определенной степени подрывали его устои.

Как уже было сказано выше, акт присоединения дал толчок развитию культуры в Южной Осетии.

До Великой Октябрьской социалистической революции Южная Осетия, как и все народы Закавказья, была одной из отсталых колониальных окраин царской России. Об этом в своем [9] в выступлении на XV сессии Генеральной Ассамблеи ООН Н. С. Хрущев говорил: “Царское правительство проводило на окраинах России по существу колониальную политику, которая мало чем отличалась от того, что и сейчас можно наблюдать в колониальных странах. Узбеков, казахов, таджиков и другие нерусские национальности пренебрежительно называли “инородцами”. Их не считали за людей и нещадно эксплуатировали. Среди этих народов разжигались национальная рознь, ненависть и междоусобица, и царская империя держалась лишь на штыках и гнете. Когда народам Средней Азии и Закавказья были предоставлены национальная свобода и равные права с другими народами России, они показали свои возможности в развитии национальной экономики и культуры (Газ. “Заря Востока”, 1960 г., № 224).

В результате благотворного влияния богатой русской и грузинской культуры в первой половине XIX века здесь появилась письменность (на основе грузинской графики), было напечатано несколько церковных книг на осетинском языке, появились первые школы и различные государственные учреждения.

Большая заслуга в развитии осетинской культуры принадлежала русским ученым. Так, например, в 1844 году вышла в свет “Осетинская грамматика” известного русского ученого Шегрена, положившего основу для составления научной грамматики осетинского языка.

Документы IV главы красноречиво рассказывают о росте народного образования, о культурно-просветительной деятельности известного осетинского общественного деятеля Ивана Ялгузидзе (Габараева), который сыграл большую роль в деле присоединения Южной Осетии к России и в создании осетинской письменности. Переведенном им в 13 02 году на осетинский язык “Положение о временных судах и присяге” является первым письменным памятником осетинского языка. В 1811 году Иван Ялгузидзе составил грузино-осетинский букварь. С 1820 года по 1824 год перевел с грузинского на осетинский язык следующие церковные книги: “Утренние молитвы”, “Вечерние молитвы”, “Катехизис” или “Краткое христианское учение”, “Краткое наставление”, “Краткий молитвенник”, [10] “Богослужение”, “Обряд крещения, обряд бракосочетания, обряд над усопшими”, “Четвероевангелия”. В сборнике документально подтверждается то, что перевод всех этих книг и подготовка их к печати действительно осуществлены Иваном Ялгузидзе. Являясь одним из инициаторов создания первых осетинских школ, Ялгузидзе приложил много сил и энергии для широкого распространения грамотности среди южных осетин.

Исходя из интересов церкви, в целях насаждения религии, царское правительство в первой половине XIX века организовало церковно-приходские школы в следующих селах Южной Осетии: Джава, Кешельта, Рук, Калак, Ортев, Бекмар и др. В этих учебных заведениях готовились будущие служители культа, но все же они сыграли большую роль в деле поднятия грамотности среди крестьянства Юго-Осетии. Часть юго-осетинских подростков обучалась также в г.г. Гори, Тифлисе, Ардоне, Владикавказе и в школах при воинских частях. Отдельные грамотные русские солдаты, расквартированные в Южной Осетии, обучали крестьянских детей чтению и письму.

Неутомимую деятельность по организации первых школ в Южной Осетии развернул народный учитель Фома Чочиев. По его инициативе были организованы Рукская и Ортевская школы.

В ряде документов, вошедших в IV главу, отображена деятельность Осетинской духовной комиссии, которая, насаждая в Южной Осетии христианство, наряду со строительством церквей, была также занята сооружением церковных школ.

Вышеуказанные школы, призванные готовить из молодых людей зажиточной части населения будущих церковнослужителей, наряду с их реакционностью, имели и положительное значение в деле культурного развития Южной Осетии. Эти школы дали горному краю, веками прозябавшему в темноте и невежестве, целый ряд грамотных людей, которые впоследствии сами вступили на поприще просвещения.

Настоящий сборник является первой публикацией документов и материалов по истории Южной Осетии XIX века. Он рассчитан на научных работников, преподавателей вузов и школ, а также на широкий круг читателей, интересующихся историей Осетии. [11]

В главах документы и материалы расположены в хронологическом порядке.

Включенные в сборник документы выявлены в. фондах Центрального государственного архива в Ленинграде, ЦГИА ГССР, ЦВИА, Государственном архиве Юго-Осетии и в архиве ЮОНИИ АН ГССР.

Составитель стремился к возможно более широкой публикации документов, относящихся к теме. Но объем издания не позволил включить в данный сборник все материалы и документы, относящиеся к данному периоду.

Археографическая обработка документов и материалов произведены в соответствии с “Правилами издания исторических документов”, изданными в 1956 году.

Документы и материалы данного сборника по своему происхождению и значению делятся на три категории. Первая категория это — жалобы, прошения, следственные показания, обязательства и другие материалы, исходящие из положения, эксплуатируемого класса. Они являются благонадежными источниками, правдиво освещающими те или иные стороны исторических событий.

Вторая категория — это грамоты царевичей, манифесты императоров, купчие крепостей помещиков, описи крестьянских хозяйств, различные предписания, приказы, распоряжения царских офицеров, чиновников и государственных учреждений относящихся к крестьянским восстаниям и крестьянскому, хозяйству. Эти документы являются также правдивыми источниками, хотя в них допускается некоторая тенденциозность в отношении крестьян.

Третья категория документов и материалов — официальные документы: доклады, донесения, сообщения, жалобы и показания помещиков, рапорты различных царских учреждений а должностных лиц о крестьянских восстаниях и волнениях, о земельных спорах и о других вопросах, относящихся к крестьянам. Эти документы требуют к себе строгого критического отношения, так как факты и события освещаются в них тенденциозно, так, например, крестьянские восстания и волнения против помещиков и царского самодержавия в этих материалах рассматриваются как “бунты” и “нарушения порядка”, а зверская расправа. [12] карательных отрядов с крестьянскими массами как “восстановление порядка”. В этих документах вооруженные группы крестьян, боровшихся против помещиков, называют “шайками бандитов и воров”, “грабителями” и “преступниками”. Этим самым искажают факты борьбы крестьян против своих угнетателей. Несмотря на такую тенденциозность этих документов, исследователь при критическом подходе найдет в них и фактический исторический материал.

Все заголовки к документам даются составителем. В заголовке указывается дата составления документа, род (рапорт, донесение, прошение и т. д.), автор, адресат и краткое содержание документа. Когда документ не имел дату, тогда она устанавливалась по содержанию или по другим источникам. Если в документе обозначен только месяц или год, то в сборнике он помещается в конце этого года или месяца. Если документные публикуется полностью, то заголовок начинается словом “Из”. Так, опускали те части документов, которые не освещали данную тему или же повторяли факты, полнее показанные в других документах. Тексты документов публикуются с сохранением особенностей стиля русского языка XIX века. Даты даются по старому стилю.

Текст, который не поддается исправлению, оговаривается в подстрочных примечаниях, а явные описки исправляются без оговорок. Пропуски букв, слогов и отдельных слов восполняются в прямых скобках. Пометы делопроизводственного характера, которые не имеют научного значения (“к сведению”, “в дело” и т. д.), опускаются. Пометы и резолюции, дополняющие содержание документа, воспроизводятся в конце документа. Каждый документ снабжается легендой, содержащей сокращенное название архива, в котором хранится документ, наименование фонда, номера описи дела, листов, а также является ли документ подлинником, копией ит. д. В последней главе даются двойные легенды, так как эти документы находятся в двух указанных архивах.

Сборник снабжен именным и географическим указателями, примечаниями и хроникой исторических событий.

И. Н. Цховребов