400. Рапорт ген.-л. Вельяминова ген. Ермолову, от 10-го сентября 1819 года, № 1001.

Вследствие повеления в. выс-а я дал позволение находившемуся в Елисаветополе Персидскому выходцу серхенгу Мустафа-Кули-хану на прибытие его в Тифлис со всеми родственниками, вслед за ним также выбежавшими из Персии, которые и прибыли сюда 4-го числа настоящего месяца. На другой день по прибытии сюда Мустафа-Кули-хана он со всею своею свитою был у меня и я обласкал его сколько требовала благопристойность и приличествовало его званию и, приказав отвести ему пристойную квартиру, назначил к отпуску из экстраординарной суммы на содержание самому Мустафа-Кули-хану 5 р., двум родным братьям его каждому по 2 р. и четырем двоюродным братьям его же каждому по 1 р. с. в сутки. Но Мустафа-Кули-хан после всего сего, явясь ко мне, объявил, что он не доволен назначенным ему и его братьям содержанием, выказывая себя важнее против Керим-хана, получающего на содержание по 5-ти р. в сутки, и просил не производить никакого содержания ни ему, ни его братьям, объявляя, что он не из тех Персидских выходцев, которые прибегают за содержанием, но что он в состоянии год и более содержать себя на собственном иждивении, пока в возможности будет чрез какие-нибудь заслуги обратить на себя внимание здешнего начальства. О каковом обстоятельстве донося в. выс-у, честь имею присовокупить, что Мустафа-Кули-хан при побеге своем из Персии увез якобы с собою все следуемое сарбазам бывшего в его команде баталиона жалованье, о чем доносит мне Булгаков. Сверх того он же, Мустафа-Кули-хан, уведомил, что подвластные его до 400 [218] сем. с вооруженными 50-ю чел. сарбазов его полка прибыли к границам нашим в Талыш, но вступить в оные без ведома Российского правительства не осмеливаются; по поводу чего и дано от меня повеление Булгакову, что так как Персидское правительство не только принимает наших беглецов, но еще употребляет средства к насильственному переселению за границу Российских подданных, то и позволил бы помянутым подвластным Мустафа-Кули-хана вступить в наши границы, отправя их в Елисаветополь, где они останутся в ожидании дальнейшего о них распоряжения. Из числа выбежавших из Персии родственников Мустафа-Кули-хана один, брат его, по имени Мамед-ага, 30-го августа помре в Елисаветополе, где погребен по обряду мухаммеданскому.