59. Тоже, от 25-го августа 1800 года, за № 14.

………………………………………………………………………………………………………………1) Относительно того, настоит ли здешнему царству столь великая и в чем именно опасность от Баба-хана, что необходимо нужно помогать е. в. царю столь знатным числом войск, какое благоугодно было Е. И. В. под командою в. пр. в Грузию назначить, имею честь ответствовать нет дальнейшей опасности, ибо войска Баба-хана, находившиеся у Эривана под предводительством сына его Аббас-Мирзы, ретировались назад и хотя ретирада их медлительна, однако ж, по последним слухам, оные находятся по ту сторону р. Аракса; следственно кроме прописанного в прежнем моем рапорте числа войск, назначенных Е. И. В. в Грузию, отправлять не нужно. 2) В рассуждении принятых от е. в. царя мер к отвращению предстоящего зла и в чем точно взята сия осторожность, для изведания сего отнесся я к е. в. царю лично и имел честь получить от е. в. в ответ на сие, что он, не входя ни во что по причине слабости своего здоровья, поручил все в распоряжение сына своего царевича Иоанна и министра Российского Императора, у двора е. в. доселе находившегося, с. с. Коваленского, положась на их усердие и деятельность, а посему он о успехах распоряжения приемлемых защитительных мер ничего не знает. Я не преминул по сему предмету относиться письменно к помянутому министру, прежде того упрашивая его, что сведения о распоряжениях, на случай защиты со стороны здешнего правительства приемлемых, к соображению моему знать нужно и полезно, но на таковые сообщения мои я или вовсе не получал ничего, или хотя и получал, но не то что для меня нужно было, как свидетельствуют полученные мною от него, г. министра, и мои к нему отношения. 3) По предмету заготовления провианта для войск в Грузию предназначенных самая истина, что е. в. обещать изволил все количество оного изготовить и теперь, о том же подтвердить изволил свое обещание. Не менее справедливо известие к в. пр. от с. с. Коваленского, что и для состоящих ныне в Грузии под моим начальством воинских чинов он, г. министр, запасу успел сделать не более, как только по октябрь сего года, о чем я имел честь донести в. пр. сходно с поданным мне от полк. Карягина, для освидетельствования здешнего магазина мною посланного, рапортом; а для узнания, сделан ли е. в. царем какой приступ к составлению хлебных магазинов в трех местах, а именно в Гори — одну, в Сигнахе — одну и в Тифлисе две части, сколько есть уже на лицо провианта и фуража, продолжается ли наполнение того и другого в составление четырехмесячной пропорции, — я не посылал от себя нарочных потому, что е. в. царь мне сказать изволил, что хлебных магазинов еще нигде из прописанных мест не учреждено; а существует токмо здесь в Тифлисе таковой запасный магазин, за наполнением коего предполагаемым количеством провианта и фуража приступлено будет к учреждению и наполнению магазинов, по предварительному положению в Гори и Сигнахе быть имеющих. За излишнее поставляю доносить в. пр. о количестве наличного провианта, в сем запасном Тифлисском магазине существующем, упомянув о том, равно как и о продолжении наполнения того и другого в составление четырехмесячной пропорции, в прежнем моем рапорте. Остается теперь доложить вам о надежности источника, из которого почерпаться имеет сие продовольствие. Землепашество в крае сем довольно прибыточно, урожай сего лета лучший, чем был в прежних годах, хлеба у деревенских поселян довольно, продавать оный есть их [143] прямая цель, охотней же продажу оного чинить они станут, коль более уверены будут, что им выдаваться будет плата тотчас по доставке в магазин из рук самого провиантмейстера, а не чрез правительство здешнее, коего они, привезя хлеб на рынок, сильно страшатся и случается нередко, как в сем роде продуктов земных, так в другом, что хозяин, привезши что-нибудь в город на базар для продажи, принужден бывает, оставив нагруженную товаром собственным арбу свою в добычу требующих якобы на имя царское, угонять домой лишь бедную свою скотину с пустыми руками; почему лучший способ закупать провиант и фураж у самих землепашцев с доставкою в магазин, какой способ будет невероятно успешнее доселе употреблявшихся; предметом же нашего провиантмейстера, равно как и моим, будет стараться чтобы цены провианту и фуражу ниже малейше не выходили из сходной для казенного интереса меры, о чем и от правительства требовать учреждения одинаковых и казне полезных цен. Я, умалчивая здесь о истинном уверении, что изъявленным выше средством в короткое время и в совершенной полноте могут существовать достаточные магазины во всех тех местах, где на случай надобности быть им предназначено, — донесу токмо в. пр. избегая всяких двоесловий, буде бы прямая нужда настояла прибытию всех помянутых войск в Грузию под начальством вашим, то сами вы усмотреть бы изволили своею особою, что не только в способах к соделанию чего-нибудь прочного и надежного доселе существовал здесь недостаток, сколько в осторожности, решительности и деятельности. 4) По предмету дороги в Грузию е. в. царь послал уже давно своих надежных чиновников для устроения прочных по Тереку мостов, а именно князя Шанше Эристова и нацвала здешнего Микиртума Сургунова, тех самых, коим дело сие препоручено было и при переходе нашем в Грузию; полагаю, о сию пору оные мосты сделаны при руководстве и бдительности в роде исправной, усердной и верной службы отличившегося, состоящего при мне свиты Е. И. В. по квартирмейстерской части капитана Чуйки, коему тотчас отдал я предписание в. пр., велел следовать к своему делу и снабдил надлежащими на случай сей приказаниями. 5) В заключение сего моего в. пр. донесения прибавлю, как замечания мои в настоящем виде всех обстоятельств, в коих находится ныне е. в царь, относительно внутренних дел и внешних, так и способы к поправлению зла, более от нерасторопности и слабого устройства и содержания дел, чем от стечения непредвидимых случаев происшедшего. Удельные царевичи, братья царские, томясь неприличною жадностью к самоначалию и подбирая в партию недовольных правительством, напрягают дела к мятежу, буйству и беспорядку, в намерении успеть в злых замыслах своих; не видя же никаких препон к тому от стороны тех, коих единственно они и страшиться должны, устремляются и к самому предприятию. Таковые обстоятельства дали в последствие поводы вдовствующей царице Дарии над меру обижаться отобранием у нее владений, доселе у нее состоявших, а по силе здешних прав, царице нынешней супруге царской принадлежать имеющих, и сделать поползновение к хитрым проискам у Баба-хана сыну ее царевичу Александру до того, что он явно затеял измену и предался покровительству Персов. Та же самая причина, что и другие царевичи, как то Юлон, Вахтанг и Парнаоз, как уже известно в. пр. приняли было меры нескромности, но в течение одной недели стояв в окружностях Тифлиса и видя неудачу, принуждены были разъехаться по домам, к чему более и более способствовал слух о приближении войск Г. И., коему благоугодно сильным образом защищать Грузию от всех ее неприятелей. С сей стороны обошлось тихо, но зло в побеге и предательстве царевича Александра, — дело падчаяние пропущенное. В. пр. угодно было приказать мне присовокупить собственную мысль мою, какие бы избрать легчайшие средства на удаление от е. в. царя угрожающего впадением в Грузию неприятеля. Я осмеливаюсь надеяться, что в. пр. согласны будете со мною в том, что помянутый царевич Александр, находясь у Баба-хана, не престанет поджигать сего, не столь сильного, сколь возмечтавшего о себе владетеля, к нападению в удобное время на Грузию под претекстом мнимо законных прав Баба-хановых на владение оною, а в самом существе, дабы утвердить царство здешнее за самим собою; сие тем достовернее, коль безотзывно позволится ему, царевичу, со стороны законной над ним Всероссийской власти иметь пребывание у Баба-хана. Во избежание сего спешу доложить в. пр., не благоволите ли согласиться на подвиг к вызову его, царевича Александра, еще однажды способом прокламации на Всевысочайшее Е. И. В. имя, и когда не сделает сие ожидаемая над ним, царевичем, впечатления, то останется единый токмо способ требовать высылки куда следует его, царевича Александра, у [144] самого Баба-хана формально, уже не как царевича, но яко изменника, презревшего милосердые монаршие способы к обращению своему и на пагубу отечества своего неоднократно посягавшего. По замечанию моему заключаю, что Баба-хан, усмотря из такого подвига, что не его требования за нами, но законной Всероссийской власти остаются на нем, изберет повиновение или упорство. Последнее не страшно ни мало, да и чаять того не можно, потому что войска его, Баба-хана, самые слабые и более трусливы, нежели думать можно; сам Баба-хан, по рассказам видевших его недавно, любит хорошие вина и пресыщается оными над меру и к важному предприятию вовсе неудобен. Сын же его Аббас-Мирза не оказал ни в каком роде воинских подвигов отличия, а притом молод и несмыслящ, почему вместо требования их к себе в знак преданности старшего царского сына и наследника Давида, должен будет и он, Баба-хан, опомниться и решиться на исполнение справедливого нашего требования отдачи и высылки куда следует царевича Александра, весьма не кстати и изменнически ему предавшегося.

Мысль сия не как тонкость опытного министра, но как прямая откровенность военнослужащего, буде не окажется для в. пр. достаточною, прощу того не вменить мне в вину. В предположении, что средства сии будут успешны и легчайшие на удаление не токмо самого неприятеля, но и худых замыслов его, я такой веры, что и о внутреннем устройстве и порядке тогда легко распорядиться можно будет, о чем не премину донести в. пр., коль угодно на первый случай одобрить неопытное сие, но сколь можно ближе к истине подходящее мое заключение.