298. Тоже, от 12-го августа 1802 года, за № 117.

Получив предписание в. пр., чтобы в рассуждении восставшего в Кахетии мятежа и достоверных слухов о возмущении горских жителей, к стороне Российской обитающих, отправиться мне в Душет и пригласить е. св. царевича Вахтанга приехать в Тифлис, 1-го числа сего месяца прибыл я туда и по троекратной пересылке царевич Вахтанг удерживал приход мой к нему под разными предлогами. Между тем приказано было от меня стоявшим в удалении от его замка казакам наблюдать выходящих из оного и если случатся вооруженные, от таковых требовать, чтоб являлись ко мне. По второй моей к нему посылке выехал из ворот один конно-вооруженный Грузин, а как сей не согласился на объявление казаков и ударился в бегство, то был от них пойман и приведен ко мне. Я, приказав его спросить правящему в Душете комендантскую должность майору Гудиму, поспешил идти к царевичу; вслед за сим объявлено мне было, что из задней калитки замка тайно вышли два Грузина; я, быв на пути к царевичу, приказал их остановить, а сам поспешал в замок. Едва я успел сделать несколько шагов, как вдруг прибежавший ко мне некто князь Биртвел Туманов сказал с торопливостью, что царевич бежал. Я тотчас сев на лошадь, поскакал с казаками его удержать; а как объявлено мне было, что он побежал к замку дворянина Глахи Чиладзе, то и устремился я туда, а находящимся в Душете гренадерам приказал занять караулами замок царевича Вахтанга; прибыл к замку Глахи и окружив оный, тщетно искал я в нем царевича, в замке никого не было и все двери заперты; оставя при оном караул, сделал я поиск в лес, но и сие было тщетно — и так, возвратясь в Душет, предпринял я идти к супруге царевича и спросить ее, не знает ли она, куда скрылся царевич. Тут Кетевана, супруга Вахтанга 1-го, делая мне множество укоризн насчет неблагодарности Россиян вообще к заслугам царевича, на вопрос мой о нем ничего не объявила, равно как и супруга ушедшего царевича. При выходе моем из замка увидел я до 10 человек конно-вооруженных, скачущих по горам с превеликим криком. На вопрос мой, что сие значит, объявлено мне было, что сии люди делают заклик к собиранию и вооружению жителей. Между тем видно мне было, как все обыватели окрестных деревень поспешали в леса; в Душете находилось тогда гренадер 60, да казаков до 50 человек; сии последние, прибыв со мною из Тифлиса и от поиску за царевичем весьма были утомлены; однако ж, выбрав надежнейших, приказал я, если не можно будет переловить скачущих по горам людей, то по крайней мере не допустить их до деревень. В то ж время, взяв все воинские осторожности, послал на Гартискарский пост, чтоб стоящая там рота егерей при одном орудии немедленно прибыла в Душет. Скликальщики народа были разогнаны, а один из них — моурав Тионетский Бежан Кобиев, быв в лесу настигнут казаком, когда сей угрожал ему пикой, отдал ему свою саблю и в виде пленного представлен ко мне. Все силы употребил я, во-первых, к удержанию волнующегося народа и к отвращению междоусобия, которое бы, по верности многих Карталинских князей, легко возникнуть могло, и на сей конец издал тотчас объявление, что кто осмелится приставать к злым намерениям царевича Вахтанга, с тем, его семейством и домом поступлено будет с неожидаемою жестокостью, присовокупя к тому словесное увещевание в сильных выражениях; начально удержал смятение народное в Душете, а в окрестные деревни посылал с командою земского исправника Переяславцева с таковым же объявлением и дал знать о принятии нужных мер в Гори к подполк. Симоновичу и Тифлис, дабы из оного как наискорее прибыли две гренадерские роты вверенного мне полка. Между тем обо всем уведомил правителя Грузии, который, видя в поступке царевича явное нарушение присяги, не умедлил в силу Высочайшего Манифеста прислать обвещение, что все деревни царевича поступают в казенное ведомство, что тогда же и исполнено. Изыскивая местопребывание царевича и желая ему преградить все пути, счел я за полезное послать к князьям Эристовым, известным своею верностью и усердием, чтоб они, собрав несколько надежных людей, прибыли ко мне, что и было ими исполнено со всевозможною поспешностью.

Укротив таким образом без малейшего кровопролития и насилия смятение народное, а дабы царевич не успел возмутить Пшавский, Хевсурский и Тушинский народ, послал я от себя к ним [276] увещевание на письме, чрез моурава их князя Димитрия Чолакаева; сие увещевание, при стараниях, сказанного князя Чолакаева, получило желаемый успех.

Между тем старался я колико можно узнать о месте пребывания царевича; на сей конец, призвав одного известного преданностью к нему дворянина, отдал ему письмо правителя Грузии и строго приказал, чтоб он доставил оное к царевичу, без того сочтен он будет изменником и семейство его подвергнется всем несчастиям. Устрашенный сим дворянин пустился в путь и чрез 24 часа привез от царевича письмо к правителю Грузии, кое от меня к нему препровождено; на вопрос же мой, где находится царевич, объявил он мне, что он нашел его в лесу, верстах в 30-ти от Душета, прибавя к тому, что он более 2-х часов на одном месте не остается; я однако ж послал туда партию, но не нашли никого. Довольствуясь тем, что мог открыть переписку с царевичем, посылал я сказанного дворянина неоднократно с письмами, уговаривая его возвратиться, и он привозил мне в разное время ответы, наполненные разными несообразностями.

Когда отряд мой усилился прибывшими ротами, послал я в Казбек князя Шанше Эристова и земского исправника Переяславцева с партиею, из 80 человек казаков и Грузин состоявшею, дабы царевич не успел возмутить Тагаурцев; разосланные по одиночке люди бывшего при мне с самого начала князя Соломона Тарханова и князей Эристовых открыли наконец, что царевич находится в Гудамакарском ущелье, неподалеку от Пасанаура, граничащем с Хевсурами, куда он посылал людей, равно как к Пшавам и Тушинам; но они, быв упреждены моими и моурава своего увещеваниями, к нему не пристали. Тут я разными отрядами пресек ему все пути и сам с двумя ротами пошел прямо к Гудамакарскому ущелью, послав к нему наперед сказать, чтоб он на честное слово выехал говорить со мною; без того иду я к нему везде, где бы он ни находился. Устрашенный прибытием моим царевич, не имея у себя более 20 человек людей и ведая, что все пути пресечены, встретил меня чрез посланного своего, не доходя 6 верст до ущелья, чрез которого объявил мне, что он сам скоро будет. И так поутру 10-го августа явился он, ко мне со всеми своими людьми, которого я, приняв со всею должною учтивостью, под благовидным предлогом препроводил в Душет, а оттуда в

Тифлис, имея из уважения к нему дальний, но весьма строгий и неослабный надзор. Царевич, повторяя прежние свои заслуги, показывал раскаяние и говорил, что за многую его службу можно одну вину простить. Все сие совершенно укротило мятеж и междоусобия сей части Грузии и разрушило общее известное предприятие единомышленников, чтоб чрез возмущение горских народов заградить путь войскам, идущим из России.