238. Тоже, от 12-го августа 1802 года, за № 405.

Вчерась ввечеру получил я рапорт ген.-м. Тучкова, в оригинале здесь с приложениями представляемый. К осторожностям им принятым, предписал я подполк. Симоновичу стараться разведывать, к кому еще разосланы письма, подобные здесь влагаемым, и ежели узнает, отобрать и представить ко мне, так же разведывать и о месте пребывания царевича Юлона, по последним слухам в Имеретии находящегося, и буде сверх чаяния скрывается он в Карталинии, стараться его арестовать и препроводить в Тифлис.

Как письмо царевичем Юлоном писано до получения еще известия о укрощении князей Кахетинских и прибытия в Тифлис по своей воле царевича Вахтанга, на коего была весьма большая надежда в вспомоществовании общим их [247] замыслам, то оное и не заключает в себе той важности, с какою должно бы принято быть тогда, когда бы двух пунктов сих выполнено не было; однако же, за всем сим, как осторожность при теперешних смутных обстоятельствах Грузии необходимо нужна, то за взятыми мерами к оной две роты, с ген.-м. Тучковым в походе бывшие, останутся до времени на посту Гартискарском с двумя ротами егерей, там находящимися; пост Душетский в одной роте и орудии артиллерии остается в сем положении, рота егерей отправляется в подкрепление деташамента полк. Карягина в Памбаки, а шесть рот расположены в предместье Тифлиса Авлабаре, где находясь, как на самой середине Грузии, могут следовать во все места с поспешностью, где только надобность в войсках наших к отражению неприятеля потребуется; все же прочие части войск в Грузии находятся также ко всякому движению готовы.

Рапорт ген.-м. Тучкова ген.-м. Лазареву, от 10-го августа 1802 года, за № 470.

Следуя в обратный путь к Анавуру, князь Соломон Тарханов объявил мне, что князь Михаил Эристов имеет ничто важное со мной переговорить; едва мы уединились в рощу, как князь Эристов подал мне письмо, полученное им от царевича Юлона, с которого литеральный перевод у сего препровождаю и с другого писанного к нему ж от эскарбаша Юлонова Малхаза Андроникова; из обоих сих переводов усмотреть изволите важность содержания сих писем; таковые письма уповательно разосланы ко всем Карталинским князьям. Удивительнее всего, что оба сии письма — от 8-го числа сего месяца и потому сомнительно, не скрывается ли где царевич Юлон в Карталинии, но точно сие неизвестно, а приехали с сими письмами Малхаз Андроников, эскарбаш Юлонов, зять царя Имеретинского Соломона, Пиран Черкезов, полномочный его, и Луарсаб Мачабели Черкезов находится теперь в Кулупите (?), — деревне, отстоящей неподалеку от Белоти; а Андроников и Мачабели в Свери, повыше Цхинвала. Намерение их есть взбунтовать Осетинцев по Ксане и Лиахве живущих, овладеть замком Белоти; на сей конец сильная Лезгинская партия пробралась в Карталинию; к ней имеют присоединиться и Турки Ахалцихские. Я тотчас предписал подполк. Симоновичу стараться поймать всех сих 3-х прибывших от Юлона и для сего князя Михаила Эристова отправил в Карталинию, дав знать подпол. Симоновичу, чтобы он объявил Осетинцам по Ксане и Лиахве живущим, чтобы относительно до военных действий повиновались они распоряжениям князя Михаила Эристова; а в. пр. покорнейше прошу, чрез кого следует, предписать о подтверждении сего моего объявления. Я опасался, чтобы чрез переписку не упустить время, — замок Белоти приказал я подкрепить 50 человеками гренадер.

О князе Отаре Амилахварове, подозрительном по известной преданности его бунтующим царевичам, предписал я подполк. Симоновичу не выпускать его из города Гори. Князь Михаил Эристов донес мне о племяннике своем Нинии Эристове, сыне Ревазовом, что он по молодости и ветрености своей при таковых обстоятельствах может сделаться более себе, нежели другим вредным, и для того дал я знать подполк. Симоновичу, чтобы он под предлогом какой-либо надобности велел ему прибыть ко мне в Тифлис. При следовании моем в Тифлис, находящиеся при мне роты намерен я до некоторого времени оставить на посту Гартискарском, ибо в сем месте начинается ближайшая дорога в Карталинию, дабы в случае мог я подкрепить подполк. Симоновича, там находящегося.

Письмо царевича Юлона к князю Михаилу Эристову, от 8-го августа 1802 года.

***

Сиятельный князь, господин Эристви-швили Михаил. Что пред сим произошло, то произошло по обстоятельствам сего мира. Таковы обстоятельства света, но под конец дело выходит лучше, оно так и бывает. Ныне пишу к тебе с христианскою клятвою и пишусь отцом нашим доверься мне, и если Бог удостоит меня счастья, то я по всей моей возможности в Грузии буду стараться осчастливить тебя и поддерживать, так чтобы твое сердце довольствовалось. Конечно, ты уже осведомился о Кахетинском деле, как там все соединились; будь же и ты нам верен. Остальное до нас касающееся вполне расскажет тебе податель сего письма, и как нами ему наказано, так, и действуй. Повторяю, положись в этом на мою совесть и мужество; будь благонадежен во всех отношениях.

Приложена печать царевича Юлона.

Письмо Малхаза Андроникова к князю Михаилу Эристову, от 8-го августа 1802 года.

Ваш доброжелатель эскарбаш Малхаз заочно вас целует и всякого вам благополучия у Бога прошу. Наконец, что вы меня так забыли и не любите, ни одним письмом не удостоите и о вашем благополучии не уведомите? Вы очень знаете, что я всегда радуюсь вашему благополучию и вас люблю, мои истинные слова податель сего письма доложит; что он вам расскажет, перед Богом верьте тому, — действительно так будет. Прошу от милостивого вашего сердца меня о благополучии нашем уведомить и не забывайте, государь.