Журнал посольства А

Попытки к заведению торговли России с Японией в 1791 году.

По поводу исполнившегося, 5-го января, столетия со дня кончины известного естествоиспытателя, академика Эрика Лаксмана, в некоторых газетах было сообщено о нем несколько биографических данных. В них сказано, что Э. Лаксману принадлежит первая попытка завязать торговые и дипломатические сношения с Япониею, недоступною в то время для европейских государств.

В помещаемом ниже письме графа Александра Воронцова к графу А. А. Безбородко, читатели найдут интересные подробности по этому делу.

С.-Петербург, 23 августа 1791 г.

Вследствие высочайшей ее величества воли, ваше сиятельство требовать изволили моего мнения, на поданное вам от профессора Лаксмана подлинником при сем возвращаемое письмо, касательно заведения с Япониею торга, по случаю полагаемого отправления из России паки в Японию тех подданных японских, кои на корабле своем, без руля и мачт, семь месяцев по морю страдали, пока прибило их к одному Алеутскому острову, откуда, по прошествии трех лет, а именно в 1787 году, российскими, там случившимися, промышленниками привезены они, числом девять, в Нижнекамчатск, где равно, как и в Иркутске, оставшиеся из них напоследок в живых только шесть, содержимы были на казенном иждивении, которого, однако, с 1790 года, указом Правительствующего Сената, данным Иркутской казенной палате, велено им более не производить, а доставить способ к возвращению в их отечество, но при всем том, они доныне без верного пропитания остаются неотправленными.

К приобретению вящшего об оном обстоятельстве сведения от означенного профессора Лаксмана, который из Иркутска на время сюда приехал и привез с собою начальника тех японцев, не беззнатного японского купца, именем Коодая, не преминул я пригласить того профессора к себе и взять от него надлежащие по сей материи объяснения, из коих краткую выписку (Краткой выписки при письме не оказалось.) имею честь при сем сообщить вашему сиятельству, равно и следующее мое на то мнение.

Никакому европейскому народу нет столько удобностей иметь торговые с Япониею обращения, как российскому, в рассуждении ближайшего по морю расстояния или, так сказать, соседства. Но поелику с давних времен терпятся там из европейских народов одни только голландцы, а частью, как слышно теперь, и англичане, то потому, конечно, и были российские промышленники всегда отвлекаемы от покушений своих приближаться к Японии. Однакож, как ныне случай весьма удобный к тому открывается по поводу тех в Иркутске находящихся японцев, то и можно б оным [29] воспользоваться следующим образом, дабы из того установить торговые связи между нашими купцами и японцами.

1-ое. Поручить иркутскому генерал-губернатору (Ивану Алферьевичу Пико, генерал-поручику.), чтоб для путешествия к Японии было на казенный кошт нанято у Охотского порта одно надежное мореходное судно, с искусным кормщиком и потребным числом работников или служителей, довольно в плавании испытавшихся. Но ежели к тому времени случится, что морской капитан Биллинг с эскадрою своею обратно туда прибудет, то вместо оного найма, гораздо лучше употребить в сию экспедицию одно из его судов, исправное, со всем нужным к оному экипажем.

2-ое. На оном судне отправить, на всем казенном содержании, помянутых японцев, но только четырех, поелику два, принявшие там греко-российскую веру, должны оставлены быть в России для надобности, о коей ниже сего означено будет.

3-ое. Для препровождения тех японцев в их отечество, можно употребить одного из сыновей профессора Лаксмана, кои при должности в Иркутском наместничестве находятся; они оба были хорошо воспитаны, имеют познания астрономии и навигации, следовательно, и замечания их могут быть не бесполезны. При таковом отправлении одного из сыновей профессора Лаксмана, при определении ему пристойного содержания, поручить должно смотрение за теми японцами и возвращение их туда, а в пути и в бытность его в японских местах, чтоб он делал свои наблюдения на водах, островах и на твердой земле астрономические, физические и географические примечания, равно и о торговых тамошних обстоятельствах,

4-ое. Для установления порядка управления сей экспедиции правящий должность иркутского генерал-губернатора мог бы взять замечания от упоминаемого профессора Лаксмана, который обыкновенно живет в Иркутске, будучи там употребляем от Кабинета.

5-ое. При сем обратном отправлении японцев иркутский генерал— губернатор мог бы отозваться к японскому правительству с приветствием и с описанием всего происшествия, как они в российские области привезены были и каким призрением они пользовались, и что здесь тем охотнее на оное поступили по соседству обоих государств, что всегда желали здесь иметь сношения и торговые связи с японским государством, уверяя, что со стороны России всем подданным японским, приходящим к портам и пределам оной, всевозможные пособия и ласки изъявляемы будут.

6-ое. Для большого еще обласкания японского правительства можно об иркутскому генерал-губернатору употребить из казны до тысячи рублей на покупку разных товаров, кои бы он от имени своего в Японию в подарок послал. [30]

7-ое. Иркутский генерал-губернатор при сей самой экспедиции мог бы старания свои употребить, дабы склонить кого-либо из лучших наших иркутских купцов отправиться для опыта на том же от Охотска судне в Японию, или из их приказчиков, с некоторым количеством отборных товаров, для жителей той страны потребных, по продаже коих мог бы он купить японских товаров; а сей опыт и дал бы некоторый свет и для будущих наших торговых предприятий в Японии, ибо в торговле иногда и малые начала приносят за собою большие следы.

8-ое. Профессором Лаксманом оказанное к японцам призрение, а паче, что он начальника их Коодая на своем иждивении привез в С.-Петербург, и старание его разведать от означенного японца обо всем, что только служить может к заведению с ними торга, равно и представления его, чрез ваше сиятельство поднесенные ее величеству, достойны, конечно, всякие похвалы; в рассуждении чего и не благоугодно ли будет ее величеству, сверх выдачи ему из казны обыкновенных прогонных денег до Иркутска на отправление его туда с находящимся при нем японским купцом Коодаем, пожаловать ему какое-либо денежное награждение.

9-ое. Что ж касается до другого предложения г-на Лаксмана, о изыскании нового пути по реке Амуру, то по настоящим обстоятельствам нашим с китайцами, я нахожу оное крайне неудобным, ибо всякое тому подобное с нашей стороны движение может возбудить большое с их стороны внимание и в какие-либо дальности завести.

10-ое. А как из числа японцев двое из них приняли нашу веру, кои натурально в их землю уж и не возвратятся, можно бы их употребить для обучения японского языка, который и нужным будет, если установятся у нас какие-либо торговые сношения с японцами; для чего и не угодно ль будет иркутскому генерал-губернатору предписать, чтобы он при каком-либо училище, в Иркутске, их приказал поместить, снабдя их соразмерным жалованьем; а на первый случай отдать им для обучения японского языка пять или шесть мальчиков, нарочно к сему выбранных из детей солдатских тамошнего гарнизона, или лучше еще из тамошних семинаристов, дабы они современем могли служить переводчиками, когда произойдет у нас желаемая связь с японским государством.

Изъяснив, таким образом, вашему сиятельству мнение мое на все статьи учиненного профессором Лаксманом представления, имею честь быть навсегда с совершенным почтением и преданностью вашего сиятельства, милостивого государя моего, покорный и верный слуга.

Сообщ. К. Баранович.

Текст воспроизведен по изданию: Попытки к заведению торговли России с Японией в 1791 году // Русская старина, № 7. 1896