Роль Японии в китайском вопросе.

Деятельное участие Японии в «концерте» великих держав на дальнем востоке представляет факт в высшей степени любопытный и поучительный. Современная японская империя, с ее новыми учреждениями, с ее парламентом и свободною печатью, возникла, можно сказать, на наших глазах и развилась и окрепла с замечательною быстротою, с половины шестидесятых годов. Пример Японии показал наглядно, что великое зло, от которого бедствуют и гибнут старые азиатские государства, коренится не в народах, а в правительствах, в их застывшей политической и административной организации, основанной на полном бесправии населения и на неограниченном произволе властвующих лиц. Япония стряхнула с себя эти ветхие лохмотья, отреклась от неудачных традиций прошлого и сознательно направилась на новый путь, по инициативе и под руководством молодого императора и его просвещенных советников; и благодаря предпринятым и осуществленным реформам она в короткое время достигла такого развития и процветания, о каком едва мечтали сами деятели и участники преобразовательного движения. Обладая энергиею, предприимчивостью и широким честолюбием, японцы естественно ищут себе простора в мире и прежде всего стремятся приобресть надежную точку опоры на азиатском материке. Видимое разложение Китая дает японским патриотам богатую пищу для смелых политических планов; война из-за Кореи была только первым пробным шагом, за которым можно ожидать дальнейших попыток в том же роде. Теперь вновь представился случай выдвинуть Японию в роли устроительницы китайских дел, и Англия настойчиво зовет ее к Пекину, убеждая как можно скорее послать стотысячную японскую армию для спасения посланников. Англичане обвиняют русскую дипломатию в противодействии этому проекту, от которого зависит, будто бы, судьба европейцев в Пекине; японское правительство сохраняет, однако, сдержанность и не торопится последовать заманчивому призыву Англии, опасаясь столкновения с другими великими державами и прежде всего с Россиею. Британские патриоты, ожидающие спасительных услуг от Японии, не останавливаются вовсе над вопросом, который возникает при этом сам собою: почему и ради чего Япония будет одна жертвовать своими силами и средствами для исполнения задачи, одинаково важной и для других? Если по своему географическому положению и по удобствам сообщений она имеет возможность немедленно переправить большую армию в Китай, то из этого еще не следует, что она обязана сделать это только в видах удовлетворения соединенных [832] держав, не располагающих по близости нужными силами для освобождения посланников. Япония охотно пойдет на Пекин, но не для других и не для целей человеколюбия, а для себя, для своего будущего, во имя своих идеалов политического величия и могущества, с целью вновь оплодотворить и оживить роскошную почву Китая при помощи своей настойчивой энергии и создать новую колоссальнейшую в мире империю из разрозненных ныне элементов желтой расы на азиатском материке Общность расы сближает Китай с Япониею, несмотря на их временные несогласия и войны; и если бы японская предприимчивость завладела китайским населением, то образовалась бы готовая почва для «панмонголизма», о котором недавно еще говорил в нашей печати Вл. С. Соловьев. Японцы, как напоминает Фриман Митфорд в лондонском «Times», имеют в сущности мало общего с европейскими нациями и их культурою, хотя и заимствовали у них разные усовершенствованные порядки; еще четверть века тому назад, они избивали иностранцев с таким же зверским ожесточением, как теперь китайцы. Племенные и расовые инстинкты не исчезают и не перерабатываются в течение двух-трех десятилетий, и Англия в конце концов едва ли выиграла бы от появления новой японско-китайской империи, которую британская дипломатия столь близоруко желала бы противопоставить России.

Текст воспроизведен по изданию: Иностранное обозрение // Вестник Европы, № 8. 1900

© текст - ??. 1900
© сетевая версия - Thietmar. 2020
© OCR - Иванов А. 2020
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Вестник Европы. 1900