СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

САИОНДЗИ КИММОТИ

АВТОБИОГРАФИЯ

Автобиография Саиондзи Киммоти

Вниманию читателя предлагается фрагмент автобиографии одного из интереснейших политиков и государственных деятелей довоенной Японии — Саиондзи Киммоти (1849-1940), двухкратного премьер-министра и ближайшего советника трёх японских императоров: Мэйдзи (1867-1912), Тайсё (1912-1926) и Сёва (1926-1989). Начав государственную карьеру 18-летним юношей на самой заре становления новой Японии, сразу после Реставрации Мэйдзи, Саиондзи на рубеже веков займёт одно из центральных мест в политической жизни страны и будет оставаться в числе лидеров японского государства практически до самой смерти в конце 1940 г.

Впрочем, говоря о Саиондзи, нельзя ограничиваться сухим перечислением его многочисленных титулов и должностей: его личность интересна даже вне того высокого положения, которое он на протяжении нескольких десятилетий занимал в политической жизни страны. Предваряя перевод его автобиографии, мне хотелось бы в большей степени обратить внимание на те качества Саиондзи, которые выделяют его среди выдающихся японских политиков начала XX века и делают уникальным, неповторимым в истории современной Японии.

Оговорюсь: я ни в малейшей мере не хотел бы преувеличивать заслуги Саиондзи как политического и государственного деятеля и, называя его интереснейшим в целой плеяде замечательных государственных деятелей первой половины XX в., я отнюдь не пытаюсь приписывать ему некую исключительную политическую роль. Ему, как и любому, было свойственны ошибки и колебания, а среди современников Саиондзи можно найти немало тех, кто в политических делах проявлял больше мужества, упорства или сноровки.

Однако несмотря на это в мире политики современной Японии Саиондзи остаётся ярчайшей и неповторимой фигурой. И, пожалуй, самой противоречивой, поскольку Саиондзи — и как [470] политик, и как человек — сочетал в себе не сочетаемые, казалось бы, черты и качества.

Во-первых, Саиондзи являл собой удивительный сплав японской культуры с передовым европейским образованием, соединяя в своей душе любовь к традициям страны с глубоким знанием и пониманием западного мира. Как представитель одной из древнейших семей Японии, уступавшей по знатности, пожалуй, лишь членам императорской фамилии, Саиондзи получил при императорском дворе прекрасное классическое японское образование, но, несмотря на это, с юных лет проявлял колоссальный интерес скорее к западной цивилизации. Неоднократно Саиондзи шокировал двор, крайне негативно настроенный в то время по отношению ко всему чужому, открытой демонстрацией своих взглядов.

В 1870 г. Саиондзи, давно мечтавшему о знакомстве с Западом, удалось настоять на своей отправке за границу на стажировку. Проучившись около десяти лет в Париже, а также, спустя ещё некоторое время, проведя почти столько же времени в качестве посланника в ряде европейских стран, Саиондзи был признан на Западе в качестве одного из наиболее просвящённых людей своего времени, и среди его близких друзей был, в частности, будущий президент Французской республики Жорж Клемансо. Заняв пост министра образования в 1894 г., Саиондзи в первую очередь попытался внедрить передовые западные ценности в японскую систему просвещения, сделать её более современной и либеральной. Он даже предпринял смелую попытку пересмотреть принятый ранее императорский рескрипт об образовании, пропитанный духом конфуцианской морали и крайне консервативный по своему характеру.

Во-вторых, крайне необычной представляется диаметральная противоположность политических убеждений, которые Саиондзи, тем не менее, удавалось бесконфликтно сочетать.

Саиондзи был преданнейшим монархистом: во время Реставрации Мэйдзи он лично руководил частями, принимавшими участие в боевых действиях против просёгунских войск — сначала на юго-западе, а затем на северо-востоке Хонсю. Хорошо известно, что он пользовался огромным доверием и уважением всех императоров, которым служил, а с императором Мэйдзи его связывала ещё и личная дружба. [471]

И в то же самое время в обществе Саиондзи слыл либералом: он не стеснялся открыто выступать в защиту социалистов, откровенно, в том числе и в своей автобиографии, признавал свои симпатии к «левому лагерю». Хотя Саиондзи неоднократно и заявлял о том, что центром государственный системы должен быть именно император, он активно выступал за придание самых широких функций парламенту и всячески пытался способствовать тому, чтобы сделать двор более прозрачным и открытым.

Подобная «противоречивость» политических взглядов Саиондзи во многом предопределила и необычность его политической карьеры: как это ни парадоксально, ему удавалось оставаться «своим» и для так называемой олигархии ¹, и для политических партий, т.е. сил оппозиционных правящей элите.

Саиондзи фактически был одним из тех, кто стоял у истоков демократического и партийного движения Японии. В 1880 г., по возвращении из Парижа, Саиондзи стал президентом «Тоё дзию симбун», едва ли не наиболее либеральной газеты того времени, присоединившись тем самым к охватившему всю страну опозиционному Движению за свободу и народные права. В 1900 г. Саиондзи принимает участие в формировании Сэйюкай, крупнейшей в стране политической партии, а в 1903 г. возглавляет её и остаётся президентом партии на протяжении десяти с лишним лет, которые становятся переломными в деле утверждения партийной политики в Японии.

Однако подобное прошлое не сделало Саиондзи в глазах старой мэйдзийской элиты «чужаком», какими для них по большому счёту оставались все остальные партийные деятели. Вероятно, одна из причин этого заключалась в том, что Саиондзи, хотя и присоединился на долгое время к либералам из числа партийным политиков, никогда до конца не расставался с идеей трансцендентного, т.е. надпартийного и узкоэлитарного правления. [472] И действительно, после того, как в 1912-13 гг. решением высшего руководства его включают в состав гэнро ², чрезвычайно узкой группы пожизненных советников императора, которая формировала верхний слой политической элиты страны, Саиондзи начинает заметно остывать к политическим партиям. Впрочем, даже на этом этапе отдаления от партийных сил разрыва с партиями у Саиондзи не происходит: как известно, первое подлинное партийное правительство, образованное во главе с Хара Такаси (1856-1921) в 1918 г., в немалой степени обязано своим появлением именно поддержке Саиондзи.

Кстати, стоит отметить, что после назначения Саиондзи гэнро подобного доверия более не оказывалось никому, и Саиондзи, таким образом, выпала уникальная роль стать последним из гэнро: с 1924 г., когда умер старейший из его коллег-гэнро, и до собственной смерти Саиондзи оставался единственным советником императора.

В-третьих, при ближайшем знакомстве с Саиондзи не может не поражать его специфическое отношение к политике и собственному месту в ней. С одной стороны, Саиондзи был политиком, занимавшим все высшие должности в стране, от министра до пожизненного советника императора, а с другой, как по свидетельству современников, так и его собственным словам, это был человек, едва ли не полностью лишённый политических амбиций и интереса к политике как таковой.

В отличии от того же Хара Такаси, многие годы бывшего ближайшим соратником Саиондзи и действительно жившего политикой, намного больше, нежели перипетии политической борьбы, Саиондзи интересовали искусства, в которых он, как мы можем судить, был больше, чем просто любитель, и размеренное, созерцательное времяпрепровождение. Так, став в 1906 г. премьер-министром, он с несравненно большим энтузиазмом отдавался собиравшемуся у него дома литературному кружку, нежели заседаниям кабинета, которые он находил откровенно утомляющими.

Он даже не пытался скрывать, что и пост председателя Сэйюкай, и премьер-министра был для него не честью и не желанной целью, а тягостной обузой, на которую он нехотя соглашался. И в [473] противоположность, скажем, Кацура Таро (1847-1913), также неоднократного премьер-министра того времени, который использовал малейшие возможности для усиления своей власти и влияния, Саиондзи, казалось, не дорожил властью и при первой же возможности старался избавиться от обременительных постов на вершине властной пирамиды. По его же собственным словам, в моменты кризиса он предпочитал не идти до конца, борясь за власть ли или за собственные взгляды, а уступать, «оставляя место для манёвра» ³.

Вероятно, в немалой степени причина такого отношения Саиондзи заключается в его аристократическом происхождении: будучи с детства обласкан вниманием, почестями и близостью к императорскому трону, он не нуждался в том, чтобы отстаивать своё право на место в элите, как, например, Хара — «аутсайдер» с северо-востока. Более того, как высший аристократ он испытывал презрение к неизбежным интригам мира политики и не желал принимать в них участие, препоручая повседневные политические заботы своим соратникам.

Подобное равнодушие Саиондзи давало его коллегам и союзникам причину для серьёзных огорчений, а недоброжелателям — повод для иронии. Так, известный историк и публицист того времени Токутоми Сохо, относившийся к конкурирующему политическому лагерю, определил его характер тремя словами: «интеллект, леность и равнодушие» ⁴. Сам Хара тоже подчас не мог скрыть раздражение пассивностью Саиондзи: в его дневниках мы можем найти массу негодующих записей, подобных следующей: «Я не раз и не два выручал Саиондзи, но ему... не достаёт усердия и рвения, у него нет воли к власти, он ни разу не выложился полностью ради чего бы то ни было. При этом, по-моему, он даже и не ценит моих усилий. Это просто поразительно» ⁵.

Причём в автобиографии Саиондзи в полной мере подтверждает критику своих современников: «Я не испытывал возмущения тем, что происходит вокруг, у меня не было каких-либо [474] стремлений или амбиций, во мне не говорило отважное желание способствовать прогрессу, и я не испытывал каких-либо иных сильных чувств. И сейчас я всё такой же... Возможно, меня можно назвать холодным и бесчувственным, но я не думаю, что это так. Я не иду против тенденций времени, и я не следую им» ⁶.

В рамках небольшой вступительной статьи невозможно дать полную оценку подобному парадоксальному для деятеля такого уровня отношения к политике, как и невозможно в полной мере ответить на вопрос о том, что же в таком случае двигало Саиондзи все те годы, что он находился в центре политической и государственной жизни. Отчасти Саиондзи, как он сам признаёт, руководствовался желанием новых и разнообразных ощущений, которые можно было получить, находясь в авангарде политической и общественной жизни, отчасти, вероятно, любовью к эпатажу и стремлением быть в центре всеобщего внимания, а в немалой степени и чувством долга — к его покровителям и наставникам, к стране и трону.

Но одно можно сказать с уверенностью: личность Саиондзи явно выходит за рамки привычного для нас образа «классического» политика и государственного деятеля и заслуживает самого пристального внимания. Однако, несмотря на это, ни в нашей стране, ни на Западе фигура Саиондзи практически не рассматривалась, и информация о нём давалась не более чем в контексте общего развития Японии. Возможно, опубликование отрывков из автобиографии Саиондзи сможет хотя бы отчасти восполнить этот пробел в отечественной историографии пробудить первоначальный интерес к этому незаурядному человеку.

В завершении, мне хотелось бы сказать несколько слов о том, что представляет из себя «Автобиография Саиондзи Киммоти». Стоит отметить, что источников, характеризующих деятельность и личность Саиондзи существует немало, однако подавляющее большинство из них были написаны не самим Саиондзи, а кем-либо из его современников: это и биография, написанная его коллегой по Сэйюкай Такэкоси Ёсабуро, и жизнеописание, составленное Кимура Цуёси, известным публицистом и историком, близко знакомым с Саиондзи, и дневники Хара Такаси, а также многотомные дневниковые записи личного секретаря Саиондзи — Харада Кумао. [475]

Однако, не отрицая значимости всех перечисленных источников, мне кажется неоспоримым, что с точки зрения изучения личности Саиондзи именно его автобиография является самым ценным материалом, поскольку в наибольшей степени отражает особенности характера и специфику мышления Саиондзи.

Большой интерес данная автобиография представляет и для изучения истории Японии в целом, поскольку Саиондзи фактически был активным участником и свидетелем целой эпохи — с конца периода правления Токугава и до начала Японией войны на Дальнем Востоке. Множество знаменательных для Японии событий относится к этому времени: и интенсивные мэйдзийские реформы, за короткое время превратившие Японию в современную, мощную мировую державу; и первый опыт строительства конституционного государства с последовавшим вслед за этим резким всплеском демократических настроений («демократия Тайсё»); и приход к власти военных, развязавших губительную многолетнюю войну.

Необходимо отметить, что автобиография Саиондзи, строго говоря, не была написана им самим. Да и вообще, изначально она задумывалась не как автобиография, а как цикл рассказов о Саиондзи. В основе «Автобиографии Саиондзи Киммоти» лежат разрозненные эссе, в которых Саиондзи повествует о некоторых этапах и событиях своей жизни, начиная с детства и заканчивая тридцатыми годами XX в. Эти рассказы-воспоминания со слов Саиондзи были записаны крупным политиком и литератором 1920-30-х гг. Коидзуми Сакутаро, занимавшим видное место в некогда руководимой Саиондзи партии Сэйюкай.

Идея написания биографической книги о Саиондзи возникла у Коидзуми ещё в 1926 г., и в течение нескольких лет после этого он посещал Саиондзи, делая подробные записи своих бесед с ним. Из-за многомесячных перерывов, вызванных как занятостью Саиондзи и Коидзуми, так и противодействием ближайшего окружения Саиондзи, эта работа заняла в общей сложности около 6 лет: последние записи были сделаны Коидзуми уже в 1933 г. Причём характер записей также несколько эволюционировал за это время. Если поначалу беседы велись в свободном стиле, без какой-либо чёткой повествовательной канвы, то постепенно Коидзуми стал придавать им форму тематических интервью, используя в качестве отправных точек для каждой [476] беседы главы из биографии, написанной Такэкоси Ёсабуро, и единственной работы, написанной лично Саиондзи, — «То:ан дзуйхицу» ⁷, которая была издана в 1903 г.

В общей сложности автобиография насчитывает 10 глав. Впрочем, какой-либо чёткой внутренней структуры ни эти главы, ни автобиография в целом не имеют. Саиондзи очень вольно переходит от темы к теме, перемежая воспоминания о событиях своими рассуждениями на самые разные темы — от политики до искусства. При этом Саиондзи не задерживается дольше одного-двух абзацев ни на одном событии. И, что любопытно, Саиондзи явно склонен большее внимание уделять всевозможным светским курьёзам и околополитическим происшествиям, нежели останавливаться собственно на важных, рубежных политических событиях.

Но в этой-то беспорядочности и вольности повествования, на мой взгляд, и заключается главное достоинство данной книги. Дело в том, что любая биография ставит перед собой определённую цель и, что называется, «подгоняет» образ деятеля под свою концепцию. Если мы возьмём для примера книгу, написанную Такэкоси Ёсабуро, то увидим, что в ней абсолютно чётко прослеживается желание автора возвеличить своего выдающегося предшественника.

В этих же автобиографических рассказах, абсолютно свободных как по стилю, так и по содержанию, Саиондзи действительно предстаёт перед нами таким, каким он был в действительности. В беседах с Коидзуми, не будучи ограниченным никакими рамками, никакими «законами жанра», он в полной мере даёт волю и своему юмору, и свободомыслию, а также очень живо и хлёстко характеризует ведущих деятелей того периода.

Долгое время эти записи рассказов-воспоминаний Саиондзи, озаглавленные Коидзуми «Дзуйхицу Саиондзи ко:» («Записывая за князем Саиондзи»), так и оставались в личном архиве Коидзуми, и как книга были изданы уже после смерти Саиондзи. В 1949 г., в связи со 100-летия со дня рождения Саиондзи, записи были собраны воедино, систематизированы, разбиты по хронологическому и тематическому принципу на главы и опубликованы [477] Кимура Цуёси, который и является редактором «Автобиографии Саиондзи Киммоти». Таким образом, можно сказать, что эта «автобиография» — плод усилий сразу трёх людей: непосредственно Саиондзи, а также Коидзуми и Кимура.

Наличие соавторства можно заметить и в тексте автобиографии, который изобилует вопросами, уточнениями и замечаниями как со стороны Коидзуми, так и Кимура. Сразу отмечу, что при переводе я постарался передать текст таким, каким он выглядел в японском издании, поэтому все ремарки автора и редактора, как правило, выделенные круглыми скобкам, оставлены в тексте без изменений. Те же комментарии, которые мне показалось целесообразным дать самому, я вынес за пределы исходного текста и привёл их в конце перевода.

В настоящей публикации представлен перевод пяти глав «Автобиографии Саиондзи Киммоти» — «Воспоминания о заслуженных деятелях Реставрации», «Газета "Тоё дзию"», «Период Сэйюкай», «Характеристика деятелей середины эпохи Мэйдзи» и «Став гэнро», в которых рассказывается о наиболее значимых и интересных этапах политической и государственной карьеры Саиондзи, а также о его отношениях с самыми влиятельными и заметными людьми той эпохи.

Комментарии

1. Олигархией применительно к Японии второй половины XIX — начала XX вв. принято называть те силы, которые пришли к руководству страной в результате свержения Токугава и Реставрации Мэйдзи. Эту политическую элиту зачастую называют также «клановой олигархией», поскольку, за небольшими исключениями, в ней господствовали выходцы из могущественных юго-западных княжеств Тёсю и Сацума, которые сыграли ключевую роль в Реставрации, сформировавшие своего рода земляческие клики в основных органах государственной власти.

2. Дословно — государственный старейшина. За всю историю гэнро становились лишь 9 человек.

3. Кимура Цуёси (ред.) Саиондзи Киммоти дзидэн // Дайниппон юбэнкай коданся, 1949, с. 164.

4. Najita Tetsuo. Нага Kei in the Politics of Compromise / / Harvard Univ. Press, 1967, p. 18.

5. Хара Кэйитиро (ред.) Хара Такаси никки, т. 3. // Фурукава сюп-пан, 1965, с. 155.

6. Саиондзи Киммоти дзидэн, с. 73-74.

7. То:ан — псевдоним Саиондзи, поэтому название книги можно перевести как «Записи То:ан».