Военные происшествия в Неаполитанском королевстве 1798 и 1799 г

Военные происшествия в Неаполитанском королевстве 1798 и 1799 г.

(Продолжение.)

Адмирал Ушаков с покорением Корфу совершенно выгнавший Французов из Ионических островов, решился приступить к освобождению Аппенинского полуострова. Марта 29-го прибыл к соединенному Российско-Турецкому флоту, стоявшему при Корфу, Неаполитанский Министр Мишеру, коему Король Фердинанд поручил просить Российского Адмирала, при первой возможности, обратить свое внимание на его владения, покоренные Республиканцами. Вместе с сим, явились к Ушакову Депутаты из Лечче и Брандизи, с просьбами принять оные города под свое покровительство, и защитить от притеснений Революционеров.

Главнокомандующий, будучи сам занят преобразованием правления на Ионических [272] островах отрядил к Адриатическим берегам Неаполитанского Королевства, под начальством Капитана 2-го ранга Сорокина ¹ четыре Российские фрегата ² и два Турецкие Корветта. Вместе с оными отправился и Неаполитанский Корвет Фортуна, с прибывшим на оном Кавалером Мишеру.

Капитан Сорокин оставил Корфу 16-го Апреля и, с вверенною ему эскадрою, отправился к Бриндизи. Вслед за ним, 18-го того же месяца, Адмирал Ушаков назначил к Отранту другой отряд, состоявший из одной Российской шхуны, Турецкого бомбардирского судна и трех Турецких же Канонирских лодок, под начальством Капитан-Лейтенанта Макшеева. Отряд сей прибыл к назначенному ему месту благополучно и, видя что Отрантские жители были искренно расположены в пользу Королевской фамилии, отправился на соединение с эскадрою Капитана Сорокина, коей пребывание во владениях Короля Фердинанда IV, должно оставаться на всегда незабвенным в Неаполитанской и в Российской Истории.

Едва эскадра Капитана Сорокина успела 22-го Апреля бросить якорь пред крепостью [273] Бриндизи, как жители сего места отправили к нему своих Депутатов с изъявлением своей преданности законному Государю. Эскадра сия подходила на вид Бриндизи в самое то время, как Офицеры Французского гарнизона и Коммисары, прибывшие туда для сбора контрибуции, садились за обеденный стол. Неожиданное появление союзных кораблей, столько устрашило Республиканских Чиновников, что они, считая их за передовый отряд многочисленного флота, немедленно забрали на суда весь гарнизон и отправились на оных из крепости, с такою торопливостию, что оставя на столе весь свой прибор, не успели захватить с собою денег и вещей, собранных ими в контрибуцию. Один из Турецких Корветтов, будучи весьма легок на ходу, пришел к Бриндизи, гораздо прежде всех прочих судов эскадры и, приветствуемый радостными восклицаниями жителей, нашел город совершенно оставленным Французами.

24-го Апреля явилась к Капитану Сорокину Депутация из Провинции Лечче и, по изъявлении готовности ее жителей к содействию Союзникам, просила начальника эскадры высадить на берег небольшой отряд Российских войск для усмирения и забрания непокорных законному Правительству. Исполняя сию просьбу, Сорокин прислал к Президенту вышеозначенной Депутации Робердо, тридцать морских солдат при одном Офицере, о появлении коих один слух навел на [274] нарушителей спокойствия в области Лечче, столь великую робость, что они тотчас обратились к повиновению. В тот же день начальники эскадры узнав, что в городке Варано, приверженном своему Королю, некто из жителей назвал себя Королевским Министром, собрал толпу бродяг и объявляя богатых людей возмутителями, производил над ними разные наказания, приказал Поручику Александеру с 50-ю солдатами при одной полевой пушке идти к Варано, переловить бунтовщиков и уверить жителей в покровительстве со стороны союзного флота всем верным подданным законного Государя.

25-го возвратился на эскадру Поручик Александер с вверенным ему отрядом и донес, что по одном слухе о его приближении к Варано, возмутители разбежались и жители приняли Русских с величайшею радостию.

26-го приехали к Капитану Сорокину и к Министру Мишеру Депутаты из Монополи, с увдомлением, что жители сего города, приверженные к Королевскому Дому, силою принуждены были учредить у себя Республиканское Правление; узнав же о прибытии союзной эскадры, немедленно срубили древо вольности и просят защиты от соседственных городов и селений, грозящих им нападением. Сорокин, предписав жителям Монополи защищаться мужественно до eгo прибытия к ним со всею эскадрою, отправил в окрестные места сего города прокламации, [275] где объявляя прощение всем, кои обратятся к повиновению, угрожал жестоким образом поступить с непокорными.

Начальник эскадры, поручив Капитан-Лейтенанту Макшееву занять крепость Бриндизи, решился плыть далее. 29-го подул благополучный ветер и эскадра, снявшись с якоря, отправилась в путь, стараясь держаться в параллель берегов, чтобы показать непокорным жителям свою готовность принудить их к повиновению силою. Плавание союзных судов было торжественно: проходя около берега, мимо разных укрепленных мест, признавших законное Правительство, она была приветствована громкими восклицаниями жителей и пушечными салютами.

1-го Маия, эскадра Капитана Сорокина подошла к городу Моле, коего жители, быв преданы Французам, при ее появлении подняли флаг их Республики. Тогда фрегаты и Корветты, составлявшие союзную эскадру, подошед к берегу на расстояние картечного выстрела, произвели столь удачный огонь, что жители, спустив Французский флаг, подняли Королевский и отправили на эскадру Депутатов с просьбами о прощении их заблуждения. Сорокин, приняв от них присягу в верности законному Государю, предписал всем окрестностям срубить древа вольности и отправился к Бари, куда прибыл на рассвете, 2-го Маия.

Едва жители сего города увидели эскадру, как поспешили выслать Депутатов к [276] Мишеру и Сорокину, с уверением в непоколебимой своей преданности к Королевской фамилии. Российский начальник, поставя вверенную ему эскадру на якорь при городе Бари, выслал на берег 150 чел. морских солдат при четырех пушках, под командою Поручика Александера, поручив ему заняться приведением жителей Бари и других ближайших мест к повиновению законной власти, а сам с Министром Мишеру съехал также на берег, для убеждения жителей оставаться покорными своему Монарху. Отряд, высланный в окрестности, под начальством Поручика Александера, исполнил данное ему поручение с полным успехом. Один слух о марше Российских войск, был достаточным средством для обращения непокорных жителей. Обещания, деланные Кавалером Мишеру о Королевском прощении, весьма много облегчали труды союзников.

По возвращении десанта, эскадра уже готовилась, оставя Бари, идти далее, как 4-го числа пред полуночью, пришло на оную известие, что жители сего города, собравшись толпами, принимаются за оружие для грабежа богатых домов. Немедленно, сигналом с фрегата Михаила, приказано было Капитан-Лейтенанту Белли идти с десантом в город и прекратить все беспорядки. Появление Русского отряда утишило волнение и, по возвращении оного на эскадру, Капитан Сорокин, оставя при Бари для наблюдения за тишиною [277] фрегат св. Николай, c остальными кораблями 6-го Маия отправился в Барлетту.

Плавание эскадры к сему городу уподоблялось торжественному шествию. Весть об успехах Российского оружия, прославленного победами Ушакова и Суворова, поселила в Неаполитанском народе неограниченную доверенность к Русским. По сей причине, едва союзные суда появлялись у берега, жители приморских селений и ближайших к ним городов, отправляли к начальнику эскадры свои Депутации. Безчисленное множество лодок, наполненных обрадованным народом, сопровождали эскадру до самой Барлетты при громких кликах: да здравствует Император ПАВЕЛ! Да здравствуют Русские, освободители Италии!

6-го же числа эскадра прибыла в Барлетту и Капитан Сорокин, оставя при оной фрегат Григорий Великия Армении, направил дальнейший путь к Манфредонии.

Между тем, как союзная эскадра приводила к повиновению берега Адриатического моря, войска и успехи Кардинала Руффо возрастали на каждом шаге. Взяв и разграбив Козенцу и Муро, Армия сея прошла Алтамуру и быстрыми шагами подвигалась к Неаполю, знаменуя свои следы кровопролитием и опустошением. Особенно Алтамура, упорно защищаемая Республиканцами, испытала ее мщение. Взятая приступом, она была разграблена и предана в жертву пламени. Никто не получил пощады. Живые были преданы [278] мучительной смерти, убитые созжены и самый прах их, как изменивших отечеству, был развеян по воздуху.

Эскадра прибыла в Манфредонию 8-го Мaия и была принята с восторгом. Извещенные жителями, что богатый город Фоджио, противясь принять законное правление, готовится произвесть на них нападение, Мишеру и Сорокин намеревались выслать туда десант, под командою Капитан-Лейтенанта Белли, но фоджийские жители отправили к ним своих Депутатов, c объявлением, что они не имев защитников, принуждены были действовать по желаниям Якобинцев; узнав же о приходе эскадры, захватили злоумышленников и ожидают подкрепления, дабы отразить всякое неприязненное покушение Революционеров. Снисходя на cию просьбу, начальник эскадры высадил того же числа на берег при Манфредонии 480 морских солдат и матросов и 30 Неаполитанцев, с фрегата Фортуны. К ним присоединилось до 60 вооруженных жителей Манфредонии. Отряд сей, снабженный шестью полевыми пушками, поступил под команду Капитан-Лейтенанта Белли.

Маия 16-го, десант, при коем находился и Министр Мишеру, занял спокойно город Фоджио и был принят жителями с изъявлениями величайшей радости. По причине ярмонки, бывшей там накануне, стечение народа было весьма многолюдно. Весть о приходе Русских немедленно разнеслась по всем [279] окрестностями; страх несравненно увеличил их число, и в первые минуты оного, Неаполитанцы почли отряд Капитан-Лейтенанта Белли за авангард многочисленной Армии.

Находясь в Фоджио, Белли узнал, что более 2-х т. Якобинцев идут в Пулею и решился выступить им на встречу. Пройдя около десяти Италиянских миль от Фоджио, отряд остановился при Монте-Калвелло и устроив там полевое укрепление, названное крепостцою св. Павла, остался в оном выжидать неприятелей. Слух о походе Российского войска, дошед до Революционеров, так устрашил их, что они поспешили удалиться.

С сей минуты, ободренный народ начал явно восставать на Якобинцев и Французов. Ариано, Фриженто, Монте-Фуско, Беневент и Авеллино спешили прислать Депутатов к освободителям их отечества. Сему примеру не замедлили последовать и другие соседственные города и деревни. Строгая подчиненность, мужество и доброе поведение Русских солдат и матросов, приобретали им общую любовь и благодарность жителей. Сими-то миролюбивыми средствами успевали Российские войска более, нежели Руффо своими угрозами и жестокостями.

Маия 17-го Капитан Сорокин прибыл сам в Монте-Калвелло для обозрения позиции, занятой десантом. Здесь явился к нему из Барлетты Граф Марули, с двумя стами чел. конницы, и объявил свое желание [280] содействовать отряду Капитан-Лейтенанта Белли; начальник эскадры изъявил на cиe свое соглаcиe и, приказав десанту идти в соединение с Армиею Кард. Руффо, в тот же день отправился в Манфредонию.

Капитан-Лейт. Белли, отправя 19-го числа 120 человек морских солдат при двух пушках, под командою Поручика Александера в Ариано, к Королевскому войску, 21-го получил с эскадры, присланное по почте подкрепление, состоявшее из 95 Русских солдат и матросов; 25-го при Ариано соединился с Армиею Руффо. С сего числа, в продолжение трех суток, Русские, по желанию Кардинала, занимались обучением Неаполитанцев Экзерциции, и составив авангард их Армии, 27-го вечером двинулись по дороге к Неаполю.

Маия 28-го, соединенные войска прибыли к Авеллино; 30-го сделали переход к Ноле, а 1-го Июня явились перед Неаполем.

Весть о появлении Королевской Армии взволновала все умы в столице. Одни радовались сему событию, другие страшились справедливого мщения своих соотечественник.

Встревоженное Правительство старалось успокоить жителей, представляя им, что нестройные толпы, предводимые Кардиналом Руффо, принуждены будут уступить храбрости Республиканских войск и рассеяться. Что же касалось до Русских, оно утверждало, что это были те же Неаполитанцы, но для внушения большего страха, одетые в Росcийскиe мундиры. Сам Военный Министр [281] Парфенопской Республики Мантоне, поверив сей сказке, выступил с отрядом Революционеров против Королевского ополчения, но сильно отбитый, отступил в город.

В продолжение сих происшествий, несколько Английских кораблей, следуя около берегов Неапольского залива, для очищения оных от Французов и Якобинцев, высадили на острова: Прочиду, Капри, Низиду и Исчию небольшие отряды Неаполитанского войска.

Караччиоло, приняв Начальство над небольшою флотилиею, отрядил часть оной для овладения Прочидою, а с другою напал на Английские суда. Не смотря на неравенство в силах, Неаполитанский Адмирал, может быть, успел бы преодолеть своих противников мужеством, но оба его покушения остались без успеха: ибо настал крепкий противный ветер и принудил его удалиться.

В это время Армия Кардинала простиралась до 40 тысяч. Все приверженные к Французам, при одном слухе о ее приближении, спешили удалиться в Неаполь, почитая себя безопасными от ее нападений; но конец Парфенопской Республики приближался.

Белли, продолжая командовать авангардом союзного войска, 2-го Июня явился пред замком Портичи; гарнизон оного, состоявший из Французов, увидя приближение Россиян, не осмелился им противиться и ушел в Столицу. Начальник десанта, выставя на стенах занятого ими замка флаг Короля [282] обеих Сицилий и, оставя в нем гарнизон из Королевских войск, поспешил к крепостце Виллиено, аттакованной войсками Руффо. Революционеры, занимавшие оную, сопротивлялись отчаянно, но приход Русских решил их участь. Виллиено взят приступом. Увидя торжество своих неприятелей, Комендант сего места Антонио Торкано, не смотря на множество ран им полученных, привлачился к пороховому магазину, зажег оный, и, таким образом, вместе с собою похоронил множество побежденных и победителей. В сей же день, войска Кардинала взяли приступом замок Гранателло и начали свои действия против Неаполя.

Руффо главными пунктами атаки избрал трое ворот: Капо-ди-Монте, ди-Форса и Магдалены; осажденные Республиканцы сделали в полдень общую вылазку против осаждающих. Битва открылась самая жестокая: с одной стороны спасение имущества и жизни; с другой жажда грабежа и мщения, одушевлявшая толпы, предводимые Руффом, делали взаимные усилия равными. Революционеры уже надеялись преодолеть своих противников, как Русские, в 8-часов вечера решили участь города.

Капитан Белли узнав, что неприятель собрал главные свои силы у моста Магдалены, защищаемого двумя батареями, явился туда с своим отрядом. Французы, зная что атакующим должно было подходить к сему месту по дороге, лежащей подле залива, [283] поставили вдоль берега тридцать вооруженных Канонерских лодок. Капитан Белли, устроив против них из своих орудий батарею, открыл столь удачный огонь, что потопив две лодки, принудил отступить остальную флотилию.

За тем Белли двинулся к мосту. Неприятель открыл было жестокий огонь из своих орудий, но Русская колонна, опрокидывая штыками все заграждавшее сей путь, овладела батареями, и утвердясь на мосту, обратила взятые пушки против отступавшего неприятеля. Якобинцы, собрались было возвратить потерянную ими позицию, но Белли выступил вперед, принял их в штыки и принудил отворя ворота, искать спасения в бегстве. Часть их заперлась в Кармине, а другая в замке Нуово. Со стороны Русских при сем деле, не было ни одного убитого, только трое легко ранены.

Адмирал Ушаков, донося о сем подвиге Императору Павлу, с особенною похвалою относился о Капитане Белли и по его представлению о Лейтенанте Снаксареве ³, Мичманах: Викорсте и Никифорове, Гардемарине Голенищеве; Поручике Александере, Подпоручике Воробьеве, Прапорщиках: Иванине и Арабелле, Констапеле Туяни и Неаполитанском Офицере Кириди. Все они, подавая собою подчиненным примеры отличной храбрости и [284] мужества, поддержали честь Русского имени. Особенно Лейтенант Снаксарев, командовавший десантною Артиллериею, исправным ее действием, весьма много способствовал к разбитию неприятеля при мосте Магдалены и покорении в тот же день двух укрепленных замков.

Следствием успехов Российского отряда при разбитии неприятеля у ворот Магдалены было взятие Неаполя. Королевское войско, отбитое при Капо-ди-Монте и ди-Форса, узнав о победе, одержанной Капитаном Белли, кинулось на сию сторону. Напрасно Русские Офицеры и солдаты, сострадая к несчастным жителям, старались удерживать победителей от мщения, представляя им, что законное Правительство само отыщет виновных. Усилия сей горсти людей не могли удержать толпы, предавшияся всем буйствам. Кровь Якобинцев и Французов заструилась на площадях и в домах Неаполя. Пожары, грабежи и насилия ознаменовали вступление неустроенной Армии.

Наступила эпоха жестокого мщения. Все обвиненные или подозреваемые в преданности к Республиканскому Правлению сделались его жертвою; не щадили ни пола, ни возраста. Кровожадные толпы, приведенные Кардиналом, утешались мучением своих жертв. Осужденных на смерть расстреливали, сожигали в домах или на кострах, разложенных по улицам, одним словом: употребляли с ними все способы казни, какие только может [285] придумать высшая степень мщения. Неаполь, оглашаемый яростными воплями убийц и стонами мучеников, наполнился трупами. Лаззарони пристали к мучителям. Несчастные жертвы не могли приносить оправданий. Весьма немногия успели укрыться от мщения мучителей, прибегнув под защиту Россиян.

Руффо не мог остановить всех беспорядков, которые совершались при его глазах и даже от его имени. Люди, им приведенные, не имели ни чувств сострадания, ни понятия о подчиненности. Кардинал пользовался только титулом, а не властью Главнокомандующего.

В продолжение сих кровавых происшествий, Русские овладели 3-го Июня Замком Дель-Кармине и укрепились в оном. Гарнизон недолго сопротивлялся и поспешил запереться в остальных крепостях.

Вечером сего числа, начальник десанта был уведомлен, что Якобинцы, приписывая все успехи союзников малочисленному его отряду, колонною слишком в тысячу человек состоящею, пользуясь ночным временем, намерены напасть на Русских. Как отряд сей шел к Портичи, охраняемому малым числом Королевского войска, то Капитан Белли отправил к сему замку 130 Морских солдат и матросов при двух пушках, под командою Поручика Александера, прося Кардинала Руффо послать от себя туда же часть войск, которые бы постарались зайти неприятелю в тыл. [286]

Поручик Александер прибыл к Портичи в самое то время, когда Королевские войска, вступившия с Якобинцами в сражение, начали ослабевать. Не дожидаясь прибытия войск Кардинала, Александер дал несколько пушечных и ружейных залпов; приметя замешательство неприятеля, подошел к самому его фронту и с криком «ура!» ударил в штыки. Унтер-офицер Линев, первый кинулся вперед и взял одно знамя.

Якобинцы, изумленные смелым напором и мужеством Россиян, не долго противились, и потеряв до 300 убитыми, обратились в бегство. Поручик Александер, преследуя бегущих, захватил до 60 человеке в плен. Остатки сего отряда были истреблены окрестными жителями. Потеря Россиян состояла в 3 убитых и 8 раненых, а добыча, кроме знамени и пленных, в 25 обозных лошадях и 5 пушках.

(Продолжение в следующей книжке.)

Комментарии

1. Александра Андреевича, умершего в С. Петербурге прошлого 1827 года, в чине Контр-Адмирала.

2. 50 пуш. Григорий Великия Армении, Кап. 2-го ранга Шостак; 48 п. св. Михаил, Кап. 2-го ранга Сорокин; 46 п. св. Николай, Кап. 2-гo ранга Марин и 32 п. Счастливый, Капитан-Лейт. Белли.

3. Марк Евсеевич, ныне Контр-Адмирал./p>

Текст воспроизведен по изданию: Военные происшествия в Неаполитанском королевстве 1798 и 1799 г. // Славянин, Часть 5. № 8. 1828