СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

ЛЕОНАРДО ДА ВИНЧИ

ИЗБРАННЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ

OPERE SCELTE

374. Leic. 9 r.

О тех, кто говорят, будто раковины в давнее время порождены вдали от моря природою места и небес, сообщающею и изливающею в таком месте способность к подобного рода созиданию животных; им следует ответить, что, если такое влияние на [создание] животных и существует, оно не могло бы иметь места по одной-единственной линии, иначе [оно порождало бы] животных одинакового вида и возраста, а не старое вместе с молодым, и одних со створками, а других [269] без крышки, одно — ломаное, а другое — целое, и одно — наполненное морским песком и обломками раковин, малыми и великими, внутри других целых, оставшихся там раскрытыми, и не клещи крабов без остатков их тела, и не ракушек других видов, приставших к ним в виде животного, по ним двигавшегося, так как остается еще след его пути на их крышке, которую некогда оно проело, двигаясь наподобие червя в балке; среди них не находили бы костей и зубов рыб, которых некоторые называют стрелами, а другие — змеиными языками; и не нашлось бы столько членов разнородных животных, соединенных друг с другом, если бы они не были заброшены сюда с морских берегов.

И потоп не мог бы их сюда занести, потому что вещи более тяжелые, чем вода, не плавают поверх воды, и названные вещи не оказались бы на такой высоте, если бы не были туда занесены, плавая на воде, что из-за тяжести их невозможно.

Там, где долины не получали соленых вод моря, там и раковины никогда не видны, как это ясно можно наблюдать в большой долине Арно, выше Гольфолины — скалы, в древности соединенной с Монте-Альбано в форме высочайшего барьера, который держал запруженной эту реку так, что прежде чем излиться ей в море, находившееся у подножья этой скалы, образовывала она два больших озера, из коих первое там, где ныне мы видим цветущий город Флоренцию с Прато и Пистойею; и Монте-Альбано [270] тянулась за остальной частью барьера до того места, где расположена ныне Серравалле. От Валь д'Арно вверх до Ареццо образовалось второе озеро, изливавшее в первое названное воды свои, заканчивавшееся там примерно, где видим ныне Джироне; и занимало оно всю названную долину Арно вверх, на протяжении 40 миль длины. Эта долина принимает на дно свое всю землю, приносимую замутненною его водою и еще лежащую у подножья Прато Маньо толстым слоем, где реки ее еще не размыли; в этой земле видны глубокие лощины рек, которые протекали здесь и которые спускаются с большой горы Прато Маньо, и в этих лощинах следа не видно раковин или морской земли. Озеро это соединялось с озером Перуджии.

Большое количество раковин видно там, где реки изливаются в море, потому что в таких местах воды не столь солоны из-за примеси пресных вод, с которыми они сливаются. И след того виден там, где некогда Апеннинские горы изливали свои реки в Адриатическое море, во многих случаях среди гор обнаруживающие большое количество раковин вместе с синеватой и морской почвой; и все каменные глыбы, добываемые в таких местах, полны раковин. То же самое, как видно, сделал Арно, падая со скалы Голь- фолинской в море, которое находилось под нею не так уж низко, ибо в те времена оно по высоте превосходило Сан-Миниато аль Тедеско, на самой вершине коего видны берега, полные раковин и устриц, [271] замкнувшихся внутри своих стен; не распространялись раковины в сторону Валь ди Ньеволе, так как пресные воды Арно не простирались дотуда.

Что раковины не потопом были отторгнуты от моря; ибо воды, шедшие с суши, хотя и не притягивали моря к суше, все же именно они взбаламучивали его дно, ибо вода, идущая с суши, имеет большее течение, нежели вода моря, и, следовательно, имеет большую силу, втекает под воду моря, передвигает дно и захватывает с собою все способные к движению предметы, которые там находит, каковы и вышеупомянутые раковины, и другие подобные предметы, и насколько вода, приходящая с суши, мутнее воды моря, настолько оказывается она более сильной и тяжелой, чем последняя. Я не вижу поэтому способа, каким названные раковины могли бы быть унесены до такой степени вглубь материка, если бы они там не рождались. Ты скажешь тогда мне, что река Эра, протекающая по Франции, покрывает при морском приливе более восьмидесяти миль земли, так как то место — исключительно ровное и море поднимается там примерно на 20 локтей, и раковины находимы на этой равнине на 80 миль от моря; ответ на это тот, что в наших средиземных морях прилив и отлив не составляют такой большой разницы, так как в Генуе между ними нет разницы никакой, в Венеции — незначительная, в Африке — незначительная, и где различие мало, там и вода мало заливает земли. [272]

- (Что ископаемые — игра природы (lusus naturae), это мнение держалось и после Леонардо (Оливи, Черути, Меркати). Андреа Маттиоли защищал мнение, что раковины всецело обязаны своим происхождением особому камнетворному соку. Мессинскому художнику и ученому Августу Сцилле (1629-1700) приходилось еще во второй половине XVII века ("La vana speculazione" и т. д. Неаполь, 1670) опровергать фантастические теории астрального происхождения фоссилий.

В средние века было весьма распространено объяснение перемещения вод образованием гор в результате землетрясения. Так объясняет происхождение гор "Трактат о минералах", основанный на знаменитой энциклопедии Авиценны "Kitab as Sifa" (Книга исцеления). Почти целиком плутоническим факторам приписывал образование гор и Альберт Великий. Одна из капитальных средневековых энциклопедий — "Природное зерцало" Винцентия из Бовэ — значительно содействовала, благодаря широкой своей популярности, распространению и упрочнению теории, изложенной в трактате "О минералах". Итальянская средневековая геология вся полна реминисценций ее (Павел Венецианский, Леонардо Куалеа и др.). Ничего нового, кроме астрологического момента (притяжение некоторых частей земли звездами); не прибавил к этой теория и Ристоро д'Ареццо. Леонардо полемизирует как против библейски-дилювиальной гипотезы, так и против средневековой гипотезы разливов и наводнений, произведенных плутоническими факторами. По его мнению, раковины не занесены случайно морем, в результате геологических катастроф или землетрясений, а остались там, где когда-то жили, при медленных перемещениях суши и моря.

Уже Анаксагор и Диоген Аполлонийский видели в фоссилиях знак того, что земля, где они находились, когда-то была дном моря. Наблюдал фоссилии и Геродот, делавший предположение, что Египет некогда был заливом (Hist. II, 11-12). Страбон придерживался гипотезы временного разлива, вызванного внезапным поднятием морского дна (I, 3, 4.)

Научную теорию происхождения фоссилий, формулированную Леонардо, развивал позднее Фракасторо (1517).

Эра — Луара)

375. Leic. 9 v.

Утверждаю, что потоп не мог занести рожденные морем вещи на горы, разве только некогда море, поднявшись, произвело разливы столь высокие, что они превзошли подобную высоту, дойдя до мест, указанных нами; такой рост воды случиться не может, потому что тогда образовалась бы пустота; и если бы ты сказал, что ее тогда заполняет воздух, то мы ведь пришли к заключению, что тяжелое держаться выше легкого не может, откуда необходимо заключить, что потоп этот был вызван дождевой водой. А если так, то все эти воды текут к морю, а не море к горам; и если текут они к морю, то сносят раковины с берега в море, а не влекут их к себе. И если бы ты сказал, что море, поднявшись от дождевых вод, перенесло на такую высоту эти раковины, то мы уже сказали, что вещи тяжелее воды на ней не плавают, но остаются на дне, откуда не сдвигаются иначе, как под ударом волн. И если бы ты сказал, что на столь высокие места занесли их волны, то мы доказали, что на большой глубине волны поворачивают на дне в сторону противоположную по сравнению с движением наверху, как обнаруживается на помутнении моря от земли, отторгаемой у берегов.

- (Ее тогда заполняет воздух — т. е. пустоту)

376. Leic. 9 v.

Если бы потоп должен был перенести раковины на 300 или 400 миль от моря, он перенес бы их перемешанными с [предметами] разной природы, [273] друг на друга нагроможденными, а мы на таких расстояниях видим, что устрицы, и ракушки, и каракатицы — все вместе; и что все другие раковины, которые живут вместе сообществами, все вместе находимы и мертвыми; а раковины-отшельницы находимы друг от друга врозь, как видим мы их всякий день на морском прибрежье. И если мы находим устриц вместе, огромными семьями, среди которых видишь ты таких, у которых створки еще сомкнуты, это значит, что они оставлены здесь были морем еще живыми, когда прорезан был пролив Гибралтара. Встречается в горах Пармы и Пьяченцы множество раковин и источенных червями кораллов, еще прилепленных к скалам; когда делал я большого миланского коня, мне был принесен в мою мастерскую некими крестьянами целый большой мешок их, найденных в этой местности; среди них много было сохранившихся в первоначальной добротности. Находимы под землею и в глубоких пустотах каменоломен обработанные деревянные балки, уже почерневшие, которые были в мое время найдены в каменоломне Кастель Фиорентино, и туда они углубились до того еще, как ил, извергаемый в море из Арно, эту местность когда-то покрывавший, на такой отложился высоте, и до того, как равнины Касентино понизились в такой мере благодаря земле, которую Арно непрерывно оттуда уносит. В Ломбардской Кандии, около Александрии делла Палья, при рытье для мессера Гуальтери ди Кандиа колодца, был найден нос огромнейшего корабля, под землей приблизительно [274] локтей на десять, и так как дерево было черное и прекрасное, мессеру Гуальтери было угодно расширить устье колодца так, чтобы очертания корабля открылись. Находят в горах Вероны красный камень, весь перемешанный с обратившимися в этот камень раковинами, которые своим соком пропитали материю этого камня и в некоторых местах остались обособленными от прочей массы окружающей их скалы, потому что оболочка раковин залегла между, не дав им соединиться. И в некоторых других частях такая масса окаменила старые и поврежденные оболочки.

- (Gualteri di Candia — тождествен, по Сольми, с Gualterio de'Bottapetri, секретарем Лодовико Моро)

377. Leic. 10 r.

Перемещение центра тяжести земли порождается перемещением земли, переносимой водами туда, где ее не было, и там она тяжесть увеличила, а откуда уда-лилась — уменьшила. Это ясно видно из того, что всегда реки несут с собою землю, которая их замут- няет, вплоть до моря, где затем вода, отложив землю, проясняется; такое странствие совершила вся земля, ушедшая из горных долин и речных русл. Та часть земли, которая более отдалилась от центра мира, та сделалась и более легкой. И та часть земли сделалась более легкой, по которой прошло большее скопление вод. И, следовательно, более легкой сделалась та часть, откуда вытекает большее число рек, каковы Альпы, которые отделяют Германию и Францию от Италии и в которых берет начало Рона к югу и Рейн к северу, Дунай, или Данай — к северо-востоку, и По — к [275] востоку, с бесчисленными реками, которые в них впадают и которые всегда текут мутными из-за земли, приносимой ими морю. Постоянно движутся морские берега по направлению к середине моря и гонят его с первоначального места. Самая низкая часть Средиземного моря сохранится в качестве русла и течения Нила, величайшей реки, в это море впадающей. И с ним сольются все реки в виде притоков его, изливавшие раньше свои воды в это море, как видно это на примере По, с его притоками, которые впадали раньше в море, заключенное между Апеннинами и Германскими Альпами и соединенное с Адриатическим морем.

- (Предполагается, что Нил будет впадать через Гибралтарский пролив в Атлантический океан)

378. Leic. 10 v.

В Средиземноморском заливе, принимавшем как море главные воды Африки, Азии и Европы, к нему обращенные, воды доходили до склонов гор, его окружавших и создававших ему преграду; и вершины Апеннин стояли в этом море в виде островов, окруженных соленой водой; и Африка вглубь от горы Алталанта не обращала еще к небу открытой земли своих больших равнин, миль 3000 в длину, и Мемфис стоял на берегу этого моря; и над равнинами Италии, где ныне летают стаями птицы, обычно рыскали рыбы большими стадами.

- ("За три века до Гете геология превращается в поэзию" (Де-Лоренцо).

Алталанта — Атласских гор)

379. С. А. 76 r.

Несправедливо жалуются люди на бег времени, виня его в чрезмерной быстроте, не замечая, что [276] протекание его достаточно [медленно]; а хорошая память, которой нас одарила природа, делает, что всякая давно минувшая вещь кажется нам настоящей.

380. F. 19 r.

Когда разливы рек, замутненных тонким илом, отлагали его на животных, живших под водою по соседству морских берегов, то эти животные оставались запечатленными в подобном иле; и находившимся довольно глубоко под большой тяжестью этого ила не-избежно было умереть, за отсутствием животных, которыми они обычно питались. И с течением времени при опускании моря, когда соленые воды стекли, такой ил превратился в камень, и створки этих раковин с уже истребившимися в них животными, вместо последних заполнились илом: и так, при превращении в камень всего окружающего ила, и тот ил, что оставался внутри приоткрытых створок раковин, благодаря этой разомкнутости соприкасаясь с прочим илом, превращался в камень. И так осталась шелуха этих раковин меж двух камней, то есть между теми, что их заключа-ли, и теми, что в них заключались, как встречаются они еще во многих местах. И почти все окаменевшие раковины еще сохранили в скалах гор свою естественную шелуху, в особенности же те, которые были настолько стары, что из-за своей твердости сохранились; а молодые, в значительной части успевшие обратиться в известь, пропитались вяжущей и камне- творной влагой... [277]

381. F. 80 r.

Когда природа приступает к образованию камней, она порождает качество вяжущей влаги, которая, высыхая, застывает со всем тем, что в ней находится, не превращая его в камень, но сохраняя внутри в том виде, в каком было оно найдено. И потому листья находимы цельными внутри скал, образованных у подножия гор, со смешением различных пород, — так, как оставили их разливы рек, происходившие осенью; там затем ил последующих разливов покрыл их, и этот ил соединился потом с вышеназванной влагой — и превратился в камень, наслоившийся рядами в соответствии рядам этого ила.

- (Леонардо внимательно и подробно изучает здесь процесс окаменения раковин. Кардан ("De subtilitate") в сущности дал позднее лишь резюме мыслей Леонардо. Переведенное на французский язык сочинение Кардана способствовало распространению его идей во Франции, и Бернар де Палисси, считавшийся основоположником теории фоссилий, перенимает теорию фоссилизации Кардана (т. е., в конечном счете, Леонардо))

382. F. 19 r.

"Все животные, у коих кости — внутри их кожуры и которые оказались покрыты илом разлившихся рек, вышедших из обычного своего русла, оказались тотчас же запечатлены в этом иле. И со временем, когда русла рек понизились, эти животные, запечатленные и заключенные в иле, истребившем, их мясо и внутренности, причем одни только кости сохранили рас-положение свое, эти животные упали на дно впадины своего отпечатка; когда ил, благодаря поднятию своему над течением рек, в ней высох, потеряв водянистую влагу, получил он влагу вяжущую, закрывая ею все здесь находящееся и заполняя собой все пустоты; и, встречая впадину отпечатка подобных животных, просачивается он по тем мельчайшим порам земли, по [278] которым находившийся внутри воздух выходит сбоку, — ибо вверх выйти не может, так как подобные поры заняты влагою, в это пустое пространство опускающеюся, а вниз выйти не может, поскольку влага, уже опустившаяся, закрыла поры снизу. Открытыми остаются боковые части, откуда такой воздух, уплотняемый и сжимаемый опускающейся влагой, столь же медленно устремляется, сколь медленно опускается самая влага; и так, высохши, становится подобная влага легким камнем и сохраняет форму животного, оставившего здесь отпечаток свой, а внутри него остаются кости.

- (Характерное переплетение наблюдений над образованием перегноя и полумифических представлений)

383. С. А. 265 г.

Примеры и доказательства роста земли. Возьми сосуд и наполни его чистой землей и поставь на крышу: увидишь, что немедленно же начнут прорастать в нем густо зеленеющие травы, и, возросши, производить различные семена; и когда дети опять упадут к ногам своих старых матерей, ты увидишь, что травы, произведя семена свои, засохли и, упав на землю, в короткий срок обратились в нее и дали ей приращение; затем увидишь ты, что рожденные семена совершат тот же круг, и всегда будешь видеть, как народившиеся, совершив естественный свой круг, дадут земле приращение, умирая и разлагаясь; и если бы ты дал пройти десяти годам и измерил прирост земли, ты мог бы увидеть, насколько вообще прибыла земля, и увидел бы, умножая, насколько выросла за [279] тысячу лет земля мира. Некоторые могли бы сказать, что пример вышеназванного сосуда недостаточен для указанного доказательства, поскольку бывает, что в эти названные выше сосуды для пользы ожидаемых цветов часто подбавляется новая и тучная земля,— по причине уплотнения грунта. И отвечаю тебе, что земля, туда положенная, не может, из-за примешанных тучностей и перегноя различных вещей, почитаться землей чистой; примешанные вещи, при своем гниении теряющие частично свою форму, превращаются в тучные и питательные влаги пустивших корни и посаженных растений, и это — причина, которая заставляет тебя думать, что земля пропадает; и если б ты дал там внутри умирать родившимся травам и возрождаться их семенам, увидел бы ты ее рост с течением времени.

И разве не видишь на высоких горах стены древних и разрушенных городов, захватываемые и сокрываемые растущей землей?

И разве не видишь, как скалистые вершины гор, живой камень, на протяжении долгого времени возрастая, поглотили прильнувшую колонну, и как она, вырытая и извлеченная острым железом, запечатлела в живой скале очертания своих канеллюр?

384. С. А. 203 r. b.

Тело земли имеет природу рыбы, дельфина или кита, потому что дышит водою вместо воздуха. [280]

- (Дельфин — огса, собственно "касатка", из семейства дельфиновых)

385. С. А. 155 r.

Здесь возникает сомнение, а именно: потоп, происшедший во времена Ноя, был ли всеобщим или нет? — и кажется, что нет, по причинам, которые будут указаны. В Библии читаем, что названный потоп заключался в 40 днях и 40 ночах всеобщего дождя и что дождь этот поднял воду на шесть локтей выше самой высокой горы мира; и если бы действительно дождь был всеобщим, то он придал бы нашей земле вид сферы, а на сферической поверхности каждая ее часть одинаково удалена от центра своей сферы; поэтому, если бы сфера воды находилась в подобном состоянии, то было бы невозможно, чтобы вода на ней двигалась, так как вода сама по себе не движется, если только не опускается; поэтому, как сошла бы вода подобного потопа, если доказано здесь, что у нее не было движения? А если она сошла, как же она двигалась, если не опускалась? Здесь естественные причины отсутствуют, потому необходимо для разрешения таких сомнений призвать на помощь чудо, или же сказать, что вода эта испарилась от солнечного жара.

386. Е. 4 v.

О море, изменяющем вес земли. Раковины, устрицы и другие подобные животные, что родятся в морском иле, свидетельствуют о перемещении земли около центра наших стихий. Доказывается так. Главные реки всегда текут мутные от земли, которая в [281] них поднимается, благодаря трению их вод о дно и берега, — и такое разрушение обнажает лицевую сторону рядов, образованных в пластах этих раковин, находящихся на поверхности морского ила и зародившихся здесь, когда их покрывали соленые воды. И ряды эти от времени до времени покрываемы были илом различной плотности, приносимым к морю реками и наводнениями различных размеров, и так раковины эти оставались замурованными и мертвыми под илом, отлагавшимся на такую высоту, что дно выступило на воздух. Теперь дно это на такой высоте, что превратилось в холмы или высокие горы, и реки, размывающие склоны этих гор, обнажают слои раковин, и таким образом облегченная сторона земли беспрерывно поднимается, а антиподы все более приближаются к центру мира, и былое дно морское стало вершиною гор.

387. F. 82 v.

Доказательство, что сфера воды совершенно кругла.

Вода сама собою не движется, если только не опускается, и в случае, если движется сама собою, следует, что она опускается. Никакая часть водной сферы не может двигаться сама собою, будучи окружена водою одинаковой высоты, которая ее объемлет, и ни с какой стороны не может она над нею подняться. Здесь на полях дается тому доказательство: пусть будет abn — сфера воды, с — известная часть воды, окруженная и заключенная водою [282] ab; я говорю, на основании ранее сделанных выводов, что вода с двигаться не будет, так как не будет находить места, куда опуститься; по определению круга — а и b удалены от центра мира настолько же, насколько с, следовательно, с останется неподвижным.

- (Вошло в Т. А. I, 5. Доказательство сферичности воды есть у Адраста (360-317 до н. э.), развившего положения Аристотеля. Адрастово доказательство сохранено Феоном Смирнским, популяризовано Плинием. Леонардо наиболее близок к Плинию)

388. F. 62 v.

В капле росы, вполне округленной, можно наблюдать много разнообразных случаев деятельности водной сферы: как она заключает внутри себя тело земли, не нарушая сферичности поверхности своей. Прежде всего пусть будет взят свинцовый кубик величиною с просяное зерно, и на очень тонкой нитке, на которой будет подвешен, пусть затем будет он погружен внутрь такой капли; окажется, что такая капля не потеряет первоначальной своей шаровидности, хотя и возрастет на величину в ней заключенного кубика.

- (Вошло в Т. А. I, 14. Предшественники Леонардо — Плиний, Симпликий, Сакробоско — не отличали вопроса о сферичности океана от вопроса о сферичности водных капель. Леонардо отдавал себе отчет в своеобразии явления капиллярности. Пример капли для него лишь образная иллюстрация)

389. F. 21 r.

Форма стихий

О формах стихий и прежде всего против отрицающих мнение Платона и утверждающих, что если б эти стихии облекали одна другую, имея форму, допускаемую Платоном, то они производили бы пустоту друг меж друга, что неверно, — и здесь я это доказываю; но этому нужно предпослать некое заключение. Нет необходимости, чтобы одна из стихий, [283] облекающая другую, была одинаковой толщины во всей своей массе между частью облекающею и облекаемою. Мы видим, что сфера воды — явно разной толщины от поверхности своей до дна; и хотя бы она не облекала землю кубической формы, т. е. восьмиугольной, как хочет Платон, облекает она землю, имеющую бесчисленные углы утесов, покрытые водою, и различные выпуклости и впадины, — и пустоты между водою и землею не возникает; также и воздух облекает сферу воды вместе с горами и долинами, над этою сферою возвышающимися, — и пустоты между землею и воздухом не остается, и если бы кто сказал, что пустота создастся, то это было бы печальное заблуждение. Платону же ответ гласит, что поверхности форм, ко-торые должны были бы иметь полагаемые им стихии, существовать не могли бы.

Всякая стихия подвижная и жидкая необходимо имеет поверхность сферическую.

- (Латинский перевод Платонова "Тимея" (где содержится учение о пяти правильных телах), сделанный Халкидием (IV век), был широко распространен в средние века. Средневековые аристотелики, в том числе Альберт Саксонский, критиковали платоническую теорию пяти правильных тел о той же точки зрения возможного образования пустот. Леонардо мог читать и сочинения самого Платона в переводе Фичино (1483-1484). Наконец, не следует забывать о близости с платоником Пачиоло, в трактате которого "De divina proportione" специальный раздел посвящен пяти правильным телам. Таблицы к печатному изданию трактата рисованы Леонардо. Пятью правильными телами интересовались, однако, в эпоху Леонардо не только со стороны натурфилософской, но и художественно-практической. Математический анализ вопроса в значительной мере стимулировался задачами, стоявшими перед обработкой скульптурного и декоративного материала (теска камней и т. п.))

390. F. 84 r.

О мире. Все тяжелое тяготеет книзу и высокое не пребудет на высоте своей, но все опустится со временем вниз, и так мир со временем станет сферичным, и, следовательно, все будет покрыто водою и подземные жилы пребудут без движения.

- (Это — буквальный перевод из Альберта Саксонского. Однако здесь, как и во многих других случаях, Леонардо расходится с последним в выводах. Леонардо принимает сформулированное положение, Альберт Саксонский подвергает его критике: земля, по парижскому схоласту, все же никогда не будет целиком покрыта водою, потому что земные частицы, постоянно уносимые водою на противоположную сторону земли, утяжеляют ее и заставляют перемешаться земной шар в отношении центра мира. "И так будет всегда, и будет это благодаря дисим- метрии земли...")

391. С. 48 v.

Говорит во 2-й своей книге главе 103-й Плиний, что вода моря солона потому, что жар солнца [284] выпаривает и сушит влажное и высасывает его, — и море это значительно обогащается вкусом соли; но допустить этого нельзя, потому что имей соленость моря причиной жар солнца, нет сомнения, что озера, пруды и болота были бы солоны тем более, чем менее подвижны и глубоки их воды; опыт же обратное показывает: в таких болотах воды оказываются совершенно лишенными солености. Плиний указывает также в той же главе, что такая соленость могла бы возникнуть, поскольку по удалении всех мягких и тонких частей, легко притягиваемых теплом, остается только более жесткая и плотная часть, и потому вода на поверхности менее солона, чем на дне. Отвечается на это на тех же, приведенных выше, основаниях, а именно, что то же случилось бы и с болотами и с другими водами, которые иссушаемы теплом. Говорилось также, что соленость моря есть пот земли; на это ответ гласит, что все водяные жилы, проходящие по земле, должны бы быть солоны. Но делается заключение, что соленость моря возникла от многих водяных жил, которые, проходя сквозь землю, встре-чают залежи соли, частично их растворяют и уносят с собой к океану и другим морям, откуда облака, осеменяющие реки, никогда ее не берут: тогда более соленым оказалось бы море в наши времена, чем когда-либо прежде, И если противником было бы сказано, что бесконечное время высушило бы или заморозило море в соль, то на это ответствуется, что такая соль возвращается земле, вместе с [285] высвобождением этой земли, поднимающейся с полученной ею солью, а реки возвращают ее земле, покрытой водой.

390. С. 49 r.

Но — чтобы сказать лучше — если мир вечен, необходимо, чтобы народы его, и они также, были вечными, почему род человеческий был и будет потребителем соли вечно; и будь вся масса земли солью, ее не хватило бы для человеческой пищи, отчего надобно признать, что вид соли или вечен вместе с миром, или что она умирает и возникает вновь вместе с поглощающими ее людьми; но если опыт учит нас, что она смерти не имеет, как показывает это огонь, который ее не истребляет, и вода, которая осоляется настолько, сколько ее растворяет, а по испарении воды соль остается всегда в прежнем количестве и не способна проходить через человеческие тела так, чтобы в моче, поте или других выделениях вновь оказывалось бы столько соли, сколько ежегодно привозится в города, то мы скажем, что дожди, проникающие в землю, суть то, что под фундаментами городов и се-лений возвращает по скважинам земли соленость, отнятую у моря, и что изменение моря, находившегося выше всех гор, оставило ее в залежах, находимых в этих горах.

И в качестве третьего и последнего основания укажем, что соль есть во всех сотворенных вещах, и этому учат нас воды, прошедшие через все пеплы и извести сожженных вещей, и моча любого животного, [286] и выходящие из их тел выделения, и земли, в которые обращается падаль всех вещей.

393. Т. Р. 928.

Облака образуемы влагой, разлитой в воздухе, которая сгущается под действием холода, разносимого различными ветрами по воздуху; и такие облака производят ветры при своем возникновении, так же как и при уничтожении своем; а при возникновении рождаются они потому, что рассеянная и испарившаяся влага, участвуя в образовании облаков, оставляет по себе пустым то место, откуда утекает; поскольку в природе пустоты нет, необходимо, чтобы части воздуха, окружающие ток влаги, заполняли собою появляющуюся пустоту, и подобное движение именуется ветром; но когда под действием теплоты солнца такие облака разрешаются в воздухе, тогда возникает противоположный ветер, производимый разрушением и испарением сложившегося облака; и то, и другое явление, как сказано, есть причина ветра. И ветры такие рождаются в любой части воздуха, изменяемой теплом или холодом, и движение их прямое, а не кривое, как хочется противнику; ибо будь оно кривое, не нужно было бы поднимать или опускать корабельных парусов, ища верхнего или нижнего ветра, а наоборот, парус, ударяемый ветром, был бы сопутствуем этим ветром беспрерывно, пока он длится; обратное нам показывает опыт, поскольку мы видим, что водная поверхность ударяема в разных частях одного и того [287] же моря недолгими и краткими расходящимися движениями, — явными признаками того, что из разных мест, с разными наклонами движений нисходят ветры сверху вниз; и движения эти расточаются по разным направлениям от своих начальных точек; и так как у моря поверхность сферическая, часто волны бегут без ветра, после того как поднявшийся ветер их покинул, отчего движется оно [море] с образовавшимся импульсом.

394. А. 55 v.

Человек назван древними малым миром, — и нет спора, что название это уместно, ибо как человек составлен из земли, воды, воздуха и огня, так и тело земли. Если в человеке есть кости, служащие ему опорой, и покровы из мяса — в мире есть скалы, опоры земли; если в человеке есть кровяное озеро, — там, где легкое растет и убывает при дыхании, — у тела земли есть свой океан, который также растет и убывает каждые 6 часов, при дыхании мира; если от названного кровяного озера берут начало жилы, которые, ветвясь, расходятся по человеческому телу, то точно так же и океан наполняет тело земли бесконечными водными жилами. В теле земли отсутствуют сухожилия, которых нет потому, что сухожилия созданы ради движения, а так как мир находится в постоянном равновесии, то движения здесь не бывает, и так как не бывает движения, то и сухожилия не нужны. Но во всем прочем они весьма сходны. [288]

- (Сухожилия — nervi. У Леонардо, как еще у гиппократиков, этот термин обозначает и нервы, и связки. Эта аналогия человека и земли весьма близко подходит к тому, что имеется у Ристоро д'Ареццо: твердые камни — кости, земля — мясо, мягкие камни — хрящи, вода — кровь, растения — волосы.

С идеей человека-микрокосма мы встречаемся уже в неоплатонизме и у арабов. Как мы видели (289-291), эта аналогия организма человеческого и организма земли служила Леонардо основанием для объяснения подъема воды на вершины гор: вода, поднимающаяся на вершины гор, и кровь, приливающая к голове, подчинены одним в тем же законам)

О строении человека и животных. О частях тела и их функциях.

- (Космогонические и геологические размышления Леонардо связаны с его размышлениями о человеке. Ибо чем иным является сам человек, как не малым миром, и анатомия не есть ли космография малого мира (395)? Набрасывая планы анатомических сочинений и наблюдений (396-97), внося в свои рукописи эмбриологические заметки (398-400), давая указания, как исполнять анатомические рисунки (401-402), намечая планы сравнительно-анатомических наблюдений и описаний (403-409), анализируя роль словесного описания (410) и рисунков (411), Леонардо справедливо гордится своими рисунками, суммирующими десятки анатомических вскрытий (411). Отрывки о мускулах (412), о горении, дыхании и дыхательных органах (413-420), о сердце и печени (421-426), о нервах (427-429), о произвольных и непроизвольных движениях (430-432), о строении мозга и черепа (435-437) дают конкретное представление о его анатомических и физиоло-гических занятиях. Три последующих отрывка (438-440) особенно интересны прямым указанием на анатомические вскрытия, производившиеся самим Леонардо)

395. W. An. IV, 157 r.

Так здесь, в двенадцати целых рисунках будет тебе показана космография малого мира, в том же порядке, какой до меня принят был Птоломеем в своей космографии, и разделю я ее на члены так же, как он поделил целое на провинции, и затем покажу я устройство всех частей в каждом отношении, воочию показав понятие о всей фигуре и способностях человека в отношении пространственного движения посредством этих частей.

396. W. An. В. 20 v.

Труд этот должен начинаться с зачатия человека и описать особенности матки, и как в ней обитает ребенок, и на какой ступени он в ней находится, и способ, каким он живится и питается, и рост его, и какой промежуток между одной стадией его роста и другой, и что выталкивает его вон из тела матери, и почему иногда из чрева своей матери выходит он ранее должного срока. Затем опишешь, какие члены по рождении ребенка растут быстрее других, и дашь размеры годовалого ребенка. Затем опиши взрослого мужчину и женщину и их размеры, и существенные черты их строения, цвета и физиогномии. Затем опиши, как сложен он из жил, нервов, мускулов и костей. Это сделаешь ты в последней книге. Представь затем в четырех картинах четыре всеобщих человеческих [291] состояния, а именно — радость с разными движениями смеха, и причину смеха представь, плач в разных видах с его причиной, распрю с разными движениями: убийства, бегства, страха, жестокости, человекоубийства, самоубийства и все, что относится к подобным состояниям. Затем представь усилия с тягой, толканием, несением, упором, подпиранием и т. п. Далее опиши положения и движения; затем — перспективу для служения глазам, и ушам — о музыке, и опиши другие чувства. И затем опиши природу пяти чувств.

- (План, судя по соседним листам, относится к раннему периоду (ок. 1489 г.). Сходные планы Леонардо дает и в других местах. Предположения, что Леонардо действительно написал подобный трактат, не подтверждаются, хотя иногда Леонардо и говорит о нем как о чем-то наличном (например: Е. 3 г.: и найдешь все причины тому в книге моей "Анатомии" и др.))

397. W. An. IV. 161 r.

Опиши язык дятла и челюсть крокодила.

- (Челюсть крокодила интересовала Леонардо, по- видимому, в связи со старинным представлением, что крокодил — единственное животное, у которого верхняя челюсть подвижная. Дятла лишь позднее (в XVI в.) изучал Альдрованди)

398. W. An. III. 8 v.

Материнское семя имеет на зародыш влияние, равно как отцовское.

399. W. An. III. 1 r.

Яйца округленные производят самцов, а длинные производят самок.

- (Взято из Аристотеля (Hist, an, IV, 2), и, по всей вероятности, на опыте самим Леонардо не проверялось, как это сделано было раньше Альбертом Великим)

400. W. An. В. 8 r.

Хотя бы ум человеческий и делал различные изобретения, различными орудиями отвечая одной цели, никогда он не найдет изобретения более прекрасного, более легкого и более верного, чем [изобретения] природы, ибо в ее изобретениях нет ничего недостаточного и ничего лишнего. И не пользуется она противовесами, когда делает способные к движению члены [292] в телах животных, а помещает туда душу, образующую это тело, т. е. душу матери, которая первая образует в матке очертания человека и в нужное время пробуждает душу, долженствующую быть его обитательницей, которая сначала бывает спящей, опекаемой душою матери, питающею и животворящею через пуповину всеми своими духовными членами, и продолжает она так до тех пор, пока пуп соединен с ней последом и дольками (cotiledoni), при помощи коего дитя соединяется с матерью, и это — причина, почему одно волнение, одно общее желание, один страх, который испытывает мать, или другая душевная боль имеет больше влияния на дитя, чем на мать, так как часты случаи, что дитя от этого лишается жизни. Рассуждение это не идет сюда, но относится к составу одушевленных тел. И остальную часть определения души предоставляю уму братьев, отцов народных, которые наитием ведают все тайны. Неприкосновенным оставляю священное писание, ибо оно высшая истина.

- (В заключительных словах отрывка усматривали то глубочайшее равнодушие Леонардо к библии, то проявление высочайшего благоговения (!) Что Леонардо библию неприкосновенной не оставлял, видно уже из его иронических замечаний о потопе (373))

401. W. An. А. 18 r.

Сначала нарисуешь ты кости отдельно, и немного вынутыми из сустава, дабы лучше различить очертания каждой кости порознь. Затем соединишь ты их друг с другом так, чтобы они ни в чем не отклонялись от первого рисунка, кроме тех частей, которые друг друга закрывают при соприкосновении. Когда это сделано, сделаешь ты прежний рисунок с теми мускулами, [294] которые связывают кости. Затем ты сделаешь четвертый — нервов, которые являются носителями ощущения. Затем следует пятый — нервы, которые движут, или, вернее, дают первым членам пальцев ощущения. И в-шестых, сделаешь ты верхние мускулы ноги, в которых распределяются чувствующие нервы. И седьмой пусть будет рисунком вен, питающих эти мускулы ноги. Восьмой пусть будет рисунком нервов, движущих концы пальцев. Девятый — рисунком вен и артерий, располагающихся между кожей и мясом. Десятый и последний должен быть готовая нога со всеми ощущениями. Ты мог бы сделать еще одиннадцатый, наподобие прозрачной ноги, в которой можно было бы видеть все названное выше.

- (Из всех частей тела Леонардо особенное внимание уделял конечностям, в чем сказались одновременно интересы художника и механика. Так, он внимательно изучал механизм поворачивания руки ладонью вверх и ладонью вниз. В связи с теми же проблемами механики живого организма стоял его интерес к строению костей и скелета. Здесь, по отзыву исследователей, особенно сильно сказывается начало новой эпохи и особенно ярко проявляется дар леонардовской наблюдательности. Он первый определил точное число позвонков в sacrum (в копчике он насчитывал два, вместо четырех-пяти, что объясняется большой непостоянностью их числа). Он первый в точности изобразил форму позвоночного столба. В его рисунках скелет всегда воспринимается на фоне совершаемых человеком движений. По остроумному замечанию Холля, скелеты Леонардо "живут", тогда как скелеты Везалия, если бы ожили, не могли бы ни ходить, ни стоять, ни дышать)

402. W. An. А. 1 v.

Истинное познание формы какого угодно тела получится из рассмотрения его с разных точек зрения. И потому, чтобы дать познание истинной формы какого-либо члена человека, первого зверя среди животных, буду я соблюдать это правило, делая четыре изображения каждого члена с четырех сторон. И в случае костей буду я делать пять, разрезая их посредине и показывая полость каждой из них.

403. R. 816.

Описание человека, которое охватывает и тех, кто почти подобного ему вида, — как павиан, обезьяна и многие другие. [296]

404. Е. 16 r.

Составь отдельный трактат с описанием движений четвероногих животных, — среди коих и человек, который также в детстве ходит на четырех ногах.

405. W. An. V, 23 r.

Изобразишь в этом трактате ноги лягушек, которые имеют большое сходство с ногами человека как в костях, так и в мышцах своих, затем исполнишь задние ноги зайца, которые весьма мускулисты и с отчетливыми мускулами потому, что не ограждены жиром.

406. W. An. А. 17 r.

Изобрази здесь ноги медведя и обезьяны и других животных, с тем, чем отличаются они от ноги человека, и также помести ноги какой-нибудь птицы.

407. С. А. 297 r.

Хождение человека всегда совершается на манер хождения четвероногих животных вообще, поскольку они передвигают свои ноги крест-накрест, на манер конской рыси, — так движет и человек крест-накрест четыре своих конечности, т. е., выбрасывая при ходьбе правую ногу вперед, вместе с нею выбрасывает он левую руку и т. д.

408. W. An. А. 14 v.

Опиши особенности внутренностей человеческой породы, обезьян и подобных им. Затем особенности [297] львиной породы, затем рогатого скота и, наконец, птиц, и используй это описание для трактата.

409. W. An. А. 14 v.

И ты, хотящий словами явить фигуру человека во всех видах ее членения, оставь это намерение, потому что, чем более будешь ты углубляться в описание частей, тем более будешь смущать дух читателя и тем более будешь удалять его от знания описываемых вещей; потому необходимо рисовать и описывать.

- (Словесному описанию Леонардо придавал лишь -вспомогательное значение по отношению к рисунку. Об этом свидетельствует скупость и краткость текста в его анатомических рукописях. Словесное описание должно являться там, где рисунок бессилен, как самостоятельная задача оно почти никогда не имеется в виду)

410. W. An. II. 2 r.

Какими словами опишешь ты это сердце, не наполнив целой книги? и чем тщательнее и подробнее ты пишешь, тем больше будешь смущать ум слушателя.

411. W. An. I. 13 r.

И если скажешь, что лучше заниматься анатомией, чем рассматривать подобные рисунки, ты был бы прав, если бы все эти вещи, показываемые в подобных рисунках, можно было наблюдать на одном теле, в котором ты, со всем своим умом, не увидишь ничего и ни о чем не составишь представления, кроме разве как о нескольких немногих жилах, ради которых я, для правильного и полного понятия о них, произвел рассечение более десяти трупов, разрушая все прочие члены, вплоть до мельчайших частиц уничтожая все мясо, находившееся вокруг этих жил, не заливая их кровью, если не считать незаметного излияния от [298] разрыва волосных сосудов; и одного трупа было недостаточно на такое продолжительное время, так что приходилось работать последовательно над целым рядом их, для того чтобы получить законченное знание; что повторил я дважды, дабы наблюсти различия. И если даже ты имел бы любовь к предмету, тебя, быть может, отшатнуло бы отвращение, и даже если бы не отшатнуло оно, то, может быть, тебе помешал бы страх находиться в ночную пору в обществе подобных разрезанных на части, ободранных, страшных видом своим мертвецов: и даже если это не помешало бы тебе, быть может, будет недоставать тебе точность рисунка, необходимая в подобных изображениях. И если бы ты овладел рисунком, у тебя не было бы еще знания перспективы, и даже если бы рисунок и со-провождался знанием последней, то требовался бы еще строй геометрического доказательства и метод расчета сил и крепости мышц. И, может быть, терпения не хватит у тебя, и ты не будешь прилежен. Обладал ли я этим всем, или нет — об этом дадут ответ 120 мною составленных книг, причем не мешали мне ни корысть, ни нерадение, а только время. Прощай.

- (Подобные рисунки — т. е. рисунки Леонардо. Отрывок является своеобразной апологией леонардовых рисунков. К самостоятельным анатомическим вскрытиям Леонардо приступил после внимательного изучения анатомических текстов и рисунков своих предшественников. Наиболее распространенным во времена Леонардо был анатомический трактат Мондино (1316, первое печатное издание: Болонья, 1478). Он служил обычно учебником и в значительной мере был основан на сочинениях арабов, хотя его автор и сам производил вскрытия. Известны также были Леонардо знаменитая хирургия Гюи де Шолиака, физиологические и медицинские труды Эгидия Колонны, Альберта Великого, Авиценны. Из древних он упоминает Галена, Плиния, Цельса, Аристотеля и Гиппократа. Сличая рисунки одной и той же части тела, сделанные Леонардо в разное время, нетрудно наблюдать постепенный их прогресс.

Период занятий анатомией охватывает всю жизнь Леонардо: первая рукопись (W. An. I) относится к 1484 г., последняя (W. An. IV) — к 1515 г. Свои занятия Леонардо начал у Вероккио как художник, но был постепенно увлечен вглубь анатомической науки как таковой.

Время — т. е. недостаток времени.)

412. W. An. А. 4 v.

Прежде чем ты сделаешь мускулы, нарисуй вместо них нити, показывающие положение этих мускулов, которые своими концами будут кончаться в месте при-крепления мускулов к их кости. И это дает [299] удобнейшее понятие, если ты хочешь мускулы изобразить все, один над другим. И если будешь делать это иначе, чертеж твой окажется спутанным.

413. С. А. 270 r.

Где не живет пламя, не живет животное, которое дышит.

- (Гроте видел в этом и других отрывках приближение к кислородной теории горения. Однако нельзя просто подставить вместо воздуха кислород и получить современную теорию. Воззрение Леонардо стоит в связи с древней теорией перехода стихий друг в друга, т. е., в частности, воздуха в огонь)

414. С. А. 231 v.

Стихия огня непрерывно поглощает воздух, который частью питает ее, и оказалась бы в соприкосновении с пустотой, если бы последующий воздух не помогал заполнять ее.

415. С. А. 169 r. а.

Стихии переходят одна в другую.

416. W. An. В. 11 r.

Если легкое выгнало ветер и сократилось в объеме настолько, сколько было его у вышедшего из него ветра, надобно исследовать, отчего пространство камеры сократившегося легкого втягивает воздух, заполняющий ее прирост, — раз пустоты в природе нет.

И спрашивается, кроме того, чем воздух при расширении легкого выгоняется из своего вместилища, каким путем выходит и что его принимает, когда он вышел.

Легкое всегда бывает все наполнено известным количеством воздуха, даже когда вытолкнуло оно тот воздух, который потребен для его выдоха; и когда [300] освежается оно новым воздухом, то прикасается к ребрам груди, и последняя расширяет его немного и выпячивается, как видно и заметно это, если положить руку на грудь при вдыхании — что грудь вздымается и опускается, в особенности при вздохе.

И природа так устроила, что подобная сила порождается ребрами, а не окружающей вещество легкого тканью, дабы от особенно большого скопления воздуха, при каком-либо усиленном вздохе, такая ткань в итоге не разорвалась и не лопнула... Кроме того, этот воздух, теснимый легким и грудобрюшной преградой, примыкает к камере, окружающей сердце, и там небольшое количество жидкости, которое находится на дне этой камеры, поднимается и омывает все сердце, и так, постоянно, путем этого омовения, орошает она разженное сердце и делает так, что оно не совсем иссыхает от столь большого количества движения.

- (Легкое — il pulmone; следуя традиции своих предшественников, Леонардо всюду употребляет "легкое" в единственном числе, рассматривая легкое как один орган с двумя лопастями. Роль легких, по старым воззрениям, сводилась к охлаждению свежим воздухом разгоряченной крови сердца и к доставлению материала, из которого в сердце вырабатывались "жизненные духи". Первое мнение Леонардо разделял всецело (ср. 420), второе — частично, полагая, что известная часть вдыхаемого воздуха попадает в сердце. Наблюдения его были сделаны, по-видимому, исключительно на животных, и потому в анатомических рисунках дыхательного аппарата человека — ряд неточностей.

Термин "вена" у Леонардо неустойчив: он обозначает и вену, и кровеносные сосуды вообще, включая артерии. Функциональное различие вен и артерий Леонардо, конечно, знал)

417. W. An. III, 10 v.

Сначала опиши все ветвления трахеи в легком, затем ветвления вен и артерий порознь и затем все три в сочетании. Но следуй методе Птоломея в его космографии в обратном порядке: сначала дай сведения об отдельных частях, и лучше затем уразумеешь целое в его сложении.

418. С. А. 76 r.

Вырезывание ноздрей у лошадей есть вещь, достойная осмеяния. И глупцы эти соблюдают этот [301] обычай, как будто полагая, что природа не предусмотрела необходимого, почему ее исправителями надобно быть людям. Она сделала два носовых отверстия, из коих каждое имеет половину ширины трубки легких, откуда выходит дыхание, — и не будь этих отверстий, достаточно было бы рта для обильного этого дыхания. И если бы ты сказал мне: зачем сделала природа ноздри у животных, если достаточно дышать ртом? — отвечу тебе, что ноздри для того сделаны, чтобы пользоваться ими, когда рот занят жеванием своей пищи.

419. W. An. II, 1 r.

Кажется мне невозможным, чтобы какой-либо воздух мог в сердце проникнуть по трахее, потому что тот, который ее наполняет, не вытесняет никакого воздуха ни из какой ее части, и происходит это благодаря плотному покрову, которым покрыты все ветвления трахеи, — ветвления, которые идут, делясь на мельчайшие веточки вместе с мельчайшими веточками жил.

420. W. An. I, 4 v.

Расширение легкого для того происходит, чтобы оно могло вдыхать воздух, коим могли бы освежаться вены, отходящие к нему от сердца.

421. W. An. В. 33 v.

Сердце как такое — не источник жизни, а сосуд, сделанный из плотной мускулатуры, оживляемый и питаемый артериями и венами, подобно прочим [302] мускулам. В самом деле, кровь и жилы, в нем очищающиеся, являются жизнью и питанием других мускулов, и такой оно плотности, что огонь едва может ему повредить, что видно на сожженных людях, у которых, когда кости их превратились в пепел, сердце еще внутри кроваво, и эту столь великую стойкость против жара природа произвела в нем, чтоб оно выдерживало большой жар, порождаемый в левой стороне сердца кровью артерии, разжигающейся в этой камере.

- (Гален рассматривал ткань сердца как нечто отличное от мускулов, и ему следовал в этом Авиценна)

422. W. An. В. 12 r.

Чудесное орудие, изобретенное верховным художником.

Сердце, разрезанное в части, содержащей духов, а именно в артерии, и в М забирает, или, вернее, отдает кровь артерии, и в устье В освежается дуновением легких, и из С наполняет S — предсердия. N, плотный мускул, оттягивается назад и является первой причиной движения сердца, и, оттягиваясь назад, утолщается, и, утолщаясь, сокращается и оттягивает все меньшие и большие мускулы и закрывает вход М и сокращает пространство, находящееся между основанием и верхушкой сердца, благодаря чему может опорожнить ее и втянуть в себя свежий воздух.

- (Рисунок относится, по-видимому, к раннему периоду)

423. W. An. В. 11 r.

Сердце — зерно, производящее дерево жил, которые корни свои имеют в удобрении, т. е. в венах [304] брыжейки, относящих получаемую кровь к печени, где затем питаются более крупные жилы печени.

424. W. An. В. 2 v.

Печень — управительница и распределительница жизненного питания человека.

Желчь — служанка и прислужница печени, которая все отбросы и излишки жидкости пищи, распределяемой печенью по членам, выметает и вычищает.

425. W. An. В. 12 r.

Теплота рождается из движения сердца, и это подтверждается тем, что чем скорее движется сердце, тем более распространяется теплота, как нас учит о том пульс лихорадящих, приводимый в движение биением сердца.

426. W. An. II. 17 v.

В сердце — четыре желудочка, а именно — два верхних, называемых ушками, и под ними — два нижних, правое и левое, называемые желудочками.

- (По-видимому, Леонардо под верхними желудочками, или ушками, разумел и предсердия, и auriculae cordis)

427. С. А. 119 r.

Природа устроила в человеке служебные мускулы, тянущие сухожилия, которые способны двигать члены сообразно воле и желанию общего чувства, наподобие служителей, распределенных господином по разным провинциям и городам, которые представляют в этих местах и исполняют волю этого господина. Служитель этот, раз исполнив повеление, полученное им из уст [305] его господина, будет затем сам в однородном случае делать то, что не будет отступать от воли его господина.

Так часто бывает с пальцем, который, усвоив с великим послушанием вещь на одном инструменте, согласно приказаниям суждения [судящей способности], после усвоения этого исполнит ее без того, чтобы суждение обращало на нее свое внимание.

Мускулы, движущие ноги, не выполняют ли и они своей функции без знания о них человека.

428. W. An. В. 2 а.

Сухожилия с мускулами своими служат нервам, как солдаты своим кондотьерам, и нервы служат общему чувству, как кондотьеры капитану; и общее чувство служит душе, как капитан своему господину.

- (Сухожилия — nervi, нервы — corde)

429. W. An. I, 2.

И напоминаю тебе, что анатомия нервов не даст тебе расположения их разветвлений, ни того, в каких мускулах они ветвятся, если вымачивать тела в проточной или известковой воде; ибо, хотя начало их бывает доступно твоему наблюдению без такой воды, как и с нею, — разветвления их соединяются струей воды в одно, не иначе, как расчесываемый для пряжи лен или пенька, сплетенные в пучок, так что невоз-можно обнаружить вновь, в какие мускулы или какими и сколькими ответвлениями в названные мускулы проникают нервы.  [306]

- (Вымачивание в проточной воде рекомендовали предшественники Леонардо — Мондино, Гюи де Шолиак, Беренгарио. Последний, в частности, предполагал, что соединение нервов со спинным мозгом может быть изучено только при условии вымачивания трупов в воде)

430. W. An. III, 11 r.

О члене. Связан он с разумом человеческим и имеет иногда разум сам по себе, и хотя бы воля человека хотела его возбудить, оказывается он упрямым и делает по-своему, иногда двигаясь самовольно, без дозволения или помышления человека; как спящий, так и бодрствующий делает что хочет, и часто человек спит, а он бодрствует, во многих же случаях человек бодрствует, а он спит; во многих случаях человек хочет его применить, а он не хочет, во многих случаях он хочет, а человек ему запрещает. Поэтому кажется, что это живое существо часто имеет душу и отдельный от человека разум, и кажется, что напрасно человек стыдится называть его, не говоря уже о том, чтобы его показывать, а наоборот всегда его закрывает и прячет, его, который должен бы быть украшаем и торжественно показываем, как правитель.

431. R. 839.

Как нервы иногда действуют сами по себе, без приказания других служителей души.

Это ясно обнаруживается, поскольку видишь, что паралитики и озябшие и закоченевшие движут дрожащие свои члены, голову и руки, без ведома души, ко-торая всеми своими силами не сможет воспрепятствовать этим членам дрожать. То же самое случается при падучей болезни и с отрезанными членами, каковы хвосты ящериц. [309]

432. W. An. V. 21 r.

Лягушка сохраняет жизнь в течение нескольких часов после удаления головы и сердца и внутренностей, но если проколешь спинной мозг, она немедленно же скорчивается и умирает.

- (То же повторено, с некоторыми модификациями, на оборотной стороне листа: "Лягушка тотчас же умирает, если проколоть ее спинной мозг, хотя до того она жила без головы, сердца и каких бы то ни было внутренностей и кожи. И потому кажется, что здесь находится основание движения и жизни". Это — первые экспериментальные наблюдения над центральной нервной системой со времени Галена. Вывод Леонардо неточен. При поражении спинного мозга поражается центр рефлекторных движений и животное кажется мертвым. Видоизменяя эксперимент, можно было бы убедиться, что биение сердца и сокращение мускулов при раздражении их нервов еще продолжаются некоторое время)

433. W. An. V, 7 r.

Сделай две отдушины в отростках больших желудочков и впусти растопленный воск, сделав отверстие в мемории, и через это отверстие наполни три желудочка мозга; и когда воск застынет, раскрой мозг и увидишь точную форму трех желудочков. Но сначала вставь тонкие трубки в отдушины так, чтоб воздух из желудочков мог выйти вон, уступая место впускаемому воску.

- (Большие желудочки с отростками (рогами) оба боковых желудочка, мемория — четвертый желудочек. Этот способ инъекций представляет большие трудности, и понятно, что рисунки не вполне точны. Но Леонардо — первый, кому пришла в голову мысль прибегнуть к инъекциям мозговых полостей. Он же предложил инъекцию через infundibnium cerebri, лишь в 1878 г. повторенную Велькером. Немногочисленные случаи анатомических инъекций до Леонардо следующие: Гален (церебральные сосуды, наполняемые воздухом через трубку), Алессанд- ро Джилиани из Персичето (кровеносные сосуды, наполняемые жидкостями различных цветов; первая половина XIV века). Инъекция почечных вен, произведенная Яковом Беренгарием, относится уже ко времени после смерти Леонардо (комментарий к "Анатомии" Мундино, Болонья, 1521). Полагать, как Холль, что Леонардо прибегал к инъекции кровеносных сосудов, нет оснований)

434. W. An. V, 6 v.

Если разрежешь луковицу посредине, сможешь увидеть и сосчитать все круговые слои и оболочки, покрывающие центр луковицы. Так же точно, если хочешь рассечь человеческую голову, сначала разрежешь волосы, затем кожу, затем мускулистое мясо и надчерепную оболочку, затем череп и внутри его твердую и мягкую мозговую оболочку и мозг, засим опять твердую и мягкую оболочку и дивное сплетение, и основание, и кость.

- (Этот текст вместе с рисунком относится к раннему периоду. На следующем листе (7 г.) Леонардо дает более точное изображение мозговых желудочков. Боковые он считает за один и называет impressiva, третий — sensus communie, четвертый — memoria. Когда Леонардо перешел к представлению о парности боковых желудочков — неясно. До него обычно изображались три расположенных друг за другом желудочка (так еще в ряде изданий 1490-1504 гг.). Парность примитивно изображена у Пейлигка и у Хундта (оба издания — в Лейпциге 1499 и 1501 гг.))

435. W. An. В. 13 r.

Нашел я в составе человеческого тела, что из всех составов животных оно имеет наиболее тупые и грубые [310] ощущения и состоит из органов менее проницательных и из участков менее восприимчивых к способности ощущения; я увидел, что у породы львов чувство обоняния имеет долю субстанции мозга и в ноздри спускается емкое вместилище, навстречу чувству обоняния, которое меж большого числа хрящеватых мешочков идет многими путями навстречу названному мозгу.

Глаза у львиной породы имеют вместилищем большую часть головы их, и зрительные нервы непосредственно соединяются с мозгом; у человека наоборот — полости глаз составляют малую часть головы и зрительные нервы тонки, длинны и слабы и слабым действием видят днем, и ночью [еще] хуже, а названные животные видят ночью, как днем, и знак того — что ночью идут на добычу, а днем спят, как делают и птицы ночные.

- (Описание развитых носовых раковин плотоядных. Флорентийский дневник Луки Ландуччи (1450-1516) содержит указание, что за палаццо дель Капитано в клетках держали львов (в настоящее время находящаяся здесь улица носит название via de Leoni — улица Львов). Леонардо мог таким образом близко наблюдать львов и, как известно, в разных отношениях обнаруживал большой к ним интерес. Достаточно вспомнить многочисленные рисунки, среди них "карикатуры" львов, борьбу льва и дракона и т. д.)

436. С. А. 90 r.

Общее чувство есть то, которое судит о вещах, данных ему другими чувствами.

(Общее чувство приводится в движение посредством вещей, данных ему другими пятью чувствами.

И чувства эти приводятся в движение посредством предметов, посылающих изображения свои пяти чувствам, от которых передаются они воспринимающей способности, а от нее общему чувству, и оттуда, судимые, посылаются памяти, в которой, смотря по силе, сохраняются более или менее. [311]

Пять чувств следующие: зрение, слух, осязание, вкус, обоняние.)

Старые исследователи заключили, что та часть суждения, которая дана человеку, производима орудием, с которым пять чувств сносятся посредством воспринимающей способности, и этому орудию дали они имя общего чувства, — и говорят, что чувство это находится в середине головы. И это имя общего чувства прилагают они только потому, что оно явля-ется общим судьей всех прочих пяти, т. е. зрения, слуха, осязания, вкуса и обоняния. Общее чувство приводится в движение воспринимающей способностью, лежащей между ним и чувствами. Воспринимающая способность приводится в движение подобиями вещей, даваемыми ей наружными органами, т. е. чувствами, лежащими между внешними вещами и вос-принимающей способностью, и в свою очередь чувства приводятся в движение предметами. Подобия окружающих предметов посылают подобия свои чувствам, чувства передают их воспринимающей способности, воспринимающая способность посылает их к общему чувству, и им они укрепляются в памяти, и здесь сохраняются более или менее, и зависимости от важности и силы данных вещей.

То чувство быстрее в своем служении, которое ближе к воспринимающей способности; таков глаз, верховник и князь прочих, о котором мы только и будем говорить, а прочие оставим в стороне, дабы не отклоняться от нашей материи. [312]

- (В круглых скобках — вычеркнутое самим Леонардо. Учение о локализации душевных способностей в желудочках мозга восходит к Герофилу (330-250 до н. э.) и может быть прослежено у Посидония, Немезия, арабов и в западноевропейском средневековье вплоть до Мондино (1275-1362) и Гюи де Шолиака (XIV век). Обычная схема такова:

437. W. An. В. 2 r.

Душа, по-видимому, находится в судящей части, и судящая часть невидимому в том месте, где все чувства сходятся и которое именуется общим чувством; и не вся во всем теле, как многие думали, но вся в этой части; потому что, если б она была вся во всем и вся в каждой части, органам чувств не было бы необходимости сходиться в одно место, но достаточно было бы глазу выполнять функцию ощущения на поверхности своей и не посылать по зрительным нервам подобий видимых вещей к чувству, ибо душа на основании вышесказанного могла бы постигать их на этой поверхности глаза. И сходно для чувства слуха, — достаточно раздаться звуку в сводчатых полостях каменистой кости, находящейся внутри уха, и не совершать никакого перемещения от этой кости к общему чувству, где он соединяется и имеет идти к общей судящей части. Чувство обоняния также видится побуждаемым к схождению в названную судящую часть; осязание проходит по полым нервам и переносимо к этому чувству по нервам, которые идут, распространяясь бесчисленными разветвлениями в коже, покрывающей телесные члены и внутренности.

- (Общее чувство локализуется в среднем желудочке, вопреки средневековой традиции (ср. предыдущее примеч.), и сближается с судящей способностью (aestimativa). Леонардо, по-видимому, удалось установить, что большинство черепных нервов не сходится в области переднего желудочка. Сольми толкует: судящая часть = интеллект, общее чувство = мозг. (!))

438. W. An. В. 10 v.

Один старик, за несколько часов до своей смерти, говорил мне, что ему больше ста лет и что он не чувствует в себе никакого изъяна, разве только недостаток сил, и так, сидя на постели, в госпитале Санта Мариа Нова во Флоренции, без какого-либо [313] движения и иного какого знака недомогания, отошел он из этой жизни.

И сделал я его анатомию, дабы увидать причину столь тихой смерти, и увидал, что произошла она от слабости, вызванной недостатком крови в венах и артериях, питавшей сердце и другие подчиненные органы, которые нашел я чахлыми, изможденными и иссохшими.

- (Во Флоренции, большую часть времени, когда здесь находился Леонардо, не было университета: в 1472 г. Studium generale было перенесено в Пизу. Свои анатомические вскрытия Леонардо производил при названном в тексте госпитале Санта Мария Нова, основанном в 1255 г. При госпиталях же практически занимались анатомией и другие флорентийские художники, например Микеланджело — при госпитале церкви св. Духа. Сообщение, по всей вероятности, относится ко второму пребыванию Леонардо во Флоренции (после 1503 г.))

439. W. An. В. 10 v.

Старые люди, живущие во здравии, умирают от недостаточного питания, вызываемого тем, что доступ ему в жилы брыжейки все стесняется от постепенного утолщения стенок жил вплоть до волосных сосудов, которые первые закупориваются совершенно, и от этого происходит, что старые больше боятся холода, чем молодые, и у тех, кто очень стар, кожа имеет цвет дерева или сухих каштанов, так как кожа такая почти совсем лишена питания.

И эта оболочка жил производит у человека то же, что у померанцев, у которых кожура делается тем более толстой, а мясо тем более скудным, чем они старше становятся. И если бы ты сказал, что загустевшая кровь не бежит больше по жилам, то это неверно, потому что кровь в жилах совсем не густеет, непрестанно умирая и обновляясь.

440. W. An. III, 7 r.

О мужском члене, который когда тверд — толст, длинен, плотен и тяжел, и когда мягок — тонок, [314] короток, рыхл, т. е. мягок и слаб. Это дает основание полагать, что здесь не прибавляется ни мяса, ни воздуха, а артериальная кровь, которую видел я у мертвых, у которых член стоит, потому что многие так умирают, в особенности повешенные, анатомию коих я наблюдал...

О растениях

- (Последняя группа отрывков, посвященных ботанике (441-448), военной технике (449-454) и некоторым рецептам (род бенгальского огня и обработка жемчуга — 455-456), как бы резюмируя предшествующее, вновь показывает Леонардо в тройном разноречивом аспекте тонкого углубленного созерцателя, холодного военного практика и придворного изобретателя, хорошо знакомого со вкусами знати)

441. Н₂. 60 r.

Если природа в растительных душах с движением повелела быть боли ради сохранении органов, которые могли бы движением быть уменьшены и повреждены, то растительные души без движения наталкиваться на противолежащие им объекты не должны; поэтому в растениях боль не необходима, отчего, когда их срывают, они не чувствуют, как животные, боли.

442. С. 36 v.

Как общее правило, почти все прямые линии растений искривляются, обращая выпуклую часть к югу; и ветви их длиннее, толще и гуще на южной стороне, чем на северной; происходит это оттого, что солнце притягивает влагу на ту поверхность растения, которая к нему ближе.

443. С. 21 v.

Лист всегда поворачивает свою лицевую сторону к небу, дабы смог он лучше воспринять всею своею [315] поверхностью росу, которая медленным движением нисходит из воздуха. И эти листья распределены на своих растениях так, что один заслоняет другой сколь возможно меньше, вплетаясь один поверх другого, как видно это у плюща, покрывающего стены. И такое переплетение служит двум целям, а именно — оставить промежутки, чтобы воздух и солнце могли проникать сквозь них, и — вторая причина — чтобы капли, которые падают с первого листа, могли падать также и на четвертый и на шестой других сучьев.

- (Вошло в Т. Р. 914 (844). Наблюдение было повторено Мальпиги (1686))

444. Т. Р. 829.

Южная часть растений обнаруживает большую свежесть и крепость, чем северная.

Более старая часть древесной коры всегда та, которая первая трескается.

У той части дерева будет более грубая и толстая кора, которая более будет старой.

Круги срезанных древесных ветвей показывают число их лет и то, какие были более влажными или более сухими, смотря по большей и меньшей их толщине. И показывают так страны света [смотря по тому], куда будут обращены; потому что более толстые обращены более к северу, чем к югу, и таким образом центр дерева по этой причине ближе к его южной, чем к его северной коре. И хотя это живописи ни к чему, все же я об этом напишу, дабы опустить возможно меньше из того, что известно мне о деревьях. [316]

445. С. А. 76 r. а.

Если с дерева в какой-нибудь части ободрать кору, то природа, которая об этом заботится, направляет туда гораздо большее количество питательного сока, чем в другое какое место, так что из-за вышеуказанной недостачи кора там растет гораздо толще, чем в другом каком месте. И настолько сильно движется сок этот, что, попав в место, требующее помощи, частью поднимается вверх, — наподобие прыгающего мяча, — просачиваясь, или, вернее, пробиваясь так же совершенно, как кипящая вода.

446. С. 16 v.

Природа во многих растениях расположила листья последних ветвей так, что шестой лист всегда находится над первым, и так далее, в той же последовательности, если правилу этому не встречается препятствий. И сделала она это к двойной выгоде этих растений, во-первых — дабы, когда на следующий год произрастут ветви или плод из почки или глаза, находящегося наверху и соприкасающегося с загибом листа, вода, омывающая такую ветвь, могла стекать и питать почку, задерживая капли в углублении, образуемом у начала листа; и вторая выгода та, что, когда подобные ветви начинают на следующий год расти, одна не закрывает другую, так как 5 ветвей вырастают обращенные по пяти различным направлениям, а шестая появляется над первой на довольно значительном расстоянии. [318]

- (Ср. о том же в Трактате о живописи. Законы филлотаксиса были позднее изучены Броуном (Garden of Cyrus, Лондон, 1658), разработаны Грью (Grew, 1682), Мальпиги (1678) и Саксом (XIX век). Плиний описывает только расположение 1/2 (Как известно, расположение листьев обычно изображается в виде дроби. Числитель ее обозначает число оборотов спирали — горизонтальной проекции винтовой линии, проходящей последовательно через лист первый, второй и т. д. до первого прикрывающего листа. Знаменатель выражает число листьев в "полном цикле", т. е. на протяжении между двумя взаимно прикрывающимися листьями.) Расположение 2/5, о котором речь, Леонардо рассматривал как наиболее распространенное и в качестве примеров приводил виноградную лозу, тростник (саппо) и др. растения)

447. С. 33 r.

Листья тремя способами располагаются одни над другими; первый, наиболее распространенный: шестой сверху располагается над шестым внизу, и второй — когда два третьих сверху располагаются над двумя третьими внизу, и третий способ, когда третий сверху над третьим внизу.

- (Ср. Трактат о живописи. Описываемые случаи, надо думать: 1-й — 2/5, 2-й — 1/3 или 1/2, 3-й — 3/8)

448. С. А. 12 v. а.

Эта бумага должна быть намазана копотью свечи, смешанной с сладким клеем, и затем лист тонким слоем покрыт белилами на масле, как делается это с типографскими буквами, и печатать затем как обычно, и будет так лист казаться в углублениях тем-ным и в выступах светлым, что получается здесь наоборот.

Военные изобретения. Несколько рецептов.

449. В. 90 v.

Способ топить корабль. Но прежде всего надобно, чтобы были они друг с другом сцеплены, т. е. были связаны вместе так, чтобы ты с своей стороны мог при желании расцепить их, — дабы, когда корабль идет ко дну, он не повлек за собою твоего. И делается так: подтяни груз вверх и затем отпусти его — и при падении произведет он такой удар, какой бывает у свайной бабы. И при падении голова балки, отвесно укрепленной на шарнире, отодвигается [319] назад. И когда верхняя голова этого дерева подходит, нижняя отодвигается и топит корабль. Но сделай, чтобы дерево было режущим, дабы, когда оно спешит ударить, вода не оказывала ему сопротивления. И прежде всего позаботься, чтобы узы, держащие сцепленными вместе оба корабля, могли быть при желании твоем разрезаны с твоей стороны так, чтобы вражеский корабль при погружении не увлек тебя с собою.

- (Древнее военное орудие, примененное к условиям морского боя)

450. В. 39 v.

Этот нагруженный плот хорош для поджога кораблей, которые держали бы в осаде какую-нибудь гавань или другие суда в гавани, и должно делать так: сначала -— бревна на локоть наружу из воды, потом — пакля, потом — порох для бомбард, [321] потом — лесной материал мелкий, потом — все более крупный. И поставь проволоки с горящим полотном на вершине. И когда у тебя ветер тебе потребный, направь кормило, и когда ударится железо m о корабль, то проволоки, погнувшись, дадут огонь пороху и он сделает нужное. Шип этот скрепит орудие с кораблем, если удар большой. Также хорош этот плот для поджога мостов ночью, — но сделай парус черным.

- (Бревна и лесной материал — в подлиннике "legne".

Горящее полотно — fuoco di pannolino. — Имеется в виду полотно, пропитанное горючим веществом.

Железо m — находящееся в передней части сооружения.

Шип — spuntone — собственно, род пики. Изображен отдельно наверху, в правой части рисунка. Это — самое раннее описание приспособления подобного рода. Аналогичное приспособление в 1585 г. было применено в Нидерландах в боях за Антверпен у моста через Шельду (ср. описание Шиллера в приложениях к его "Истории отпадения Нидерландов"))

451. Leic. 22 v.

Как и почему не пишу я о своем способе оставаться под водою столько времени, сколько можно оставаться без пищи. Этого не обнародываю и не оглашаю я из-за злой природы людей, которые этот способ использовали бы для убийств на дне морей, проламывая дно кораблей и топя их вместе с находящимися в них людьми; и если я учил другим способам, то это потому, что они не опасны, так как над водой показывается конец той трубки, посредством которой дышат и [322] которая поддерживается кожаным мехом или пробками.

- (Есть основания думать, что приборы для пребывания под водою Леонардо хотел предложить Венецианской республике в качестве средства истребления турецкого флота. Уже после смерти Леонардо, в 1535 г., болонец Франческе де Марки (Marchi, 1506-1597), по собственным словам, исследовал дно озера Неми при помощи прибора некоего Вильгельма Лотарингского; относительно устройства прибора он хранит глубокое молчание (см. его "Architettura militare", 1599))

452. В. 11 r.

Если хочешь сделать зловоние, возьми человеческий кал и мочу, вонючую лебеду, если же у тебя ее нет, капусту и свеклу, и вместе положи в стеклянную бутылку, хорошо закупоренную, и в течение месяца держи под навозом, затем брось, где хочешь произвести зловоние, так, чтобы она разбилась.

- (Зловоние должно было употребляться в целях самозащиты. Вместо porraia печатного текста следует читать, как исправлено Де Тони, pottaia — вонючая лебеда (Chenopoclium Vulvaria L.))

453. С. А. 49 v. b.

То дерево, куда прислоняются лестницы, должно быть скрыто в желобе в стене, дабы враги не приставили лестниц ниже и не перерубили его топорами.

[Наверху] Так следует опору для рычагов укреплять в стене.

454. С. А. 19 r. b.

Этот рисунок — готовая бомбарда с ее карнизами, которые сквозь канаты и глину проникают до соприкосновения с шаблоном: и когда бомбарда высохла, ее отделывают жидкой глиной, затем сушат и тонким слоем кладут сало.

Когда форма находится в изображенной здесь стадии, обозначенной k, надобно продольно армировать ее железом, соответствующим как можно лучше своими изгибами форме, куда оно ставится, и железные эти части должны быть той же, что и форма, длины, [325] друг от друга должны отстоять на 1/3 локтя в ширину иметь два дюйма и в толщину дюйм. Возьми затем железные полосы, из которых делают ободья, и, разрезав их вдоль, сделаешь из них пояса шириной в 4 дюйма, и ими свяжешь названные железные части через каждую треть локтя по всей их длине, обматывая концы названных поясов проволокой; затем наложишь сверху тонкий слой глины и снова армируешь другими поясами, чередующимися с нижними, и верхние эти оставь непокрытыми, — и ты кончил свою форму.

- (Текст первого абзаца относится к третьему рисунку. На первых двух изображен деревянный остов модели и тот же остов, обмотанный веревками из плетеной соломы. На третьем и четвертом — под формой находится деревянный шаблон)

455. С. А. 380 r. b.

Знай, что при кипячении льняного масла до того, чтобы вспыхнул внутри огонь, поднимается, если сверху лить красное вино, огромнейшее разноцветное пламя и продолжает пылать, пока вино льется.

456. С. А. 109 v. b.

Растворять жемчуг. Если бы ты захотел сделать пасту из мелких жемчужин, возьми лимонного сока и размочи, — и за одну ночь они разойдутся. И оставив их такими, как есть, слей этот сок, и полей снова, и так поступи два-три раза, чтобы паста стала тончайшей; затем промой эту пасту в чистой воде столько раз, чтобы совсем не осталось лимонного сока. Сделав это, дай высохнуть пасте, так, чтобы превратилась она в порошок; возьми затем хорошо взбитого яичного белка и положи, и дай названному [326] порошку размякнуть, чтобы сделался он как паста, и сделаешь из нее жемчужины какой угодно величины, и дашь им высохнуть. Затем положи их на небольшой токарный станок, и на нем их отполируешь, зубом или лощилом из кристалла и халцедона. И так отполируй их, чтобы вернуть им прежний их блеск; и я уверен, что перламутр при растворении будет то же, что жемчуг.

- (Способ приготовления крупных искусственных жемчужин, может быть навеянный Плинием (ср. Н. N. IX, 35). Об искусственном жемчуге трактуется уже в египетских алхимических папирусах III века н. э. (впрочем здесь даются другие рецепты))