№ 214
1800 г, ноября 30. — Письмо оренбургского военного губернатора Н. Я. Бахметева генерал-прокурору Сената П. X. Обольянинову о развитии торговых отношений с Хивой, Бухарой и Индией от Оренбурга
Милостивый государь, Петр Хрисанфович!
По предложению моему, вследствие полученных от вашего высокопревосходительства повелений, поданное от торгующего здесь с азиатцами купечества мнение о торговле в Хиву, имею честь почтеннейше препроводить при сем в подлиннике (Этот документа в деле не имеется), так как таковое же мнение их в копии и о учреждении здесь компании по поводу предложения, зделанного им его сиятельством, министром коммерции и кавалером князем Гагариным. Поставляя долгом свидетельствовать, что к пресечению вкравшегося злоупотребления, в рассуждении провоза за границу монеты, нужно точно принять меры, какие полагает по мнению своему купечество, поелику азиатцы, не имев тогда в руках денег, не могут променивать на сребро и золото и вывозить его за границу. Но к сему надобно присоединить еще и то, чтобы азиатцы, выехавшие для мены в Оренбург и Астрахань, не имели бы позволения выезжать за границу другим путем, как тем только, где прибыл кто из-за границы, ибо нередко происходит между ими, что, приехав в Астрахань, предпринимают после путь свой за границу чрез Оренбург или другое место, а проезжая по тракту, несомненно торгуют какими-либо мелкими из дорогих вещами, и не инако, как за деньги, от чего, естьли не воспретить таковой проезд им, новое произойти может того же рода, как сказано выше, злоупотребление. А дабы сии азиатцы не имели средства доставлять единоплеменникам своим выгод, записываясь в российское подданство, к единому подрыву в торговле российскому купечеству, такое позволение воспретить, кажется, можно, как полагает по мнению своему купечество, или же, хотя и предоставить им свободу к поступлению в подданство российское, но без присвоения тех преимуществ, коими пользуются российские купцы, то-есть не дать свободы, кроме Оренбурга или Астрахани, торговать им в других российских городах. Тогда принуждены будут или оптом или в розницу продавать товар свой российским же купцам, здесь и в Астрахане торгующим. А поелику и еще предвидится быть злоупотребление от того, что азиатцы, возъимея в прикащики или поверенные по их делам здешних купцов магометанского закона, могут под имянами сих последних провозить товар свой вовнутрь России, то к пресечению и сего нужно, чтоб оные, поступившие в должность поверенного или прикащика купцы, не имели также свободы торговать инде, кроме здешняго места, пока в должностях тех находится будут. Равно воспретить, кажется, должно и то, чтобы и самое российское купечество от всех вообще азиатцев не получало инако товары, как за наличной же товар, ибо лехко происходить может, что, взяв кто-либо из купцов российских товаров азиатской под видом кредита, продаст его в России с несколькими барышами, и после вместо того, хотя и возвратит азиатцу товаром же купленным на вырученные уже деньги, но барыши останутся в его пользу, а от сего купечеству, торгующему единственно посредством мены, не менее причинится может подрыву, как и от выше изъясненных причин. Все сие предав благорассмотрению [407] вашего высокопревосходительства, полагаю нужным изъяснить мнение мое и в рассуждении торга с Хивою.
Сей торг, как известно от многих людей, и по делам даже таможни, с самого заведения Оренбурга не составлял торга слишком капитального; он в наилутчий год не простирался более как на 150000 рублей. Товар же хивинской по большой чаете привозится в бумажных холстах, употребляемых и нужных для однех только киргизцов, вывозят также и бумагу хлопчатую, но не столько, сколько оной доставляется из Бухарин, от которой получается здесь как сей бумаги пряденой и непряденой, выбоек и халатов бумажных, шелковых и полушелковых разных изделий, камней, называемых бирюза, лапису-лазурю и других вещей до двух миллионов рублей. Владение помянутых хивинцев хотя и не обширное, но народ сей, быв необузданной и алчной, склонной ко всяким дерзновениям, весьма нагл и груб в рассуждении обращенья в комерции. А посему и торг производить с ними инако почитаю невозможным, как всегда, чтобы доставляли оне товар свой сюда сами; отправлять же к ним в Хиву здешнему купечеству, хотя бы было то и за препровождением эскорта, предстоят опасности.
Во-первых, что тракт, коим проходить должно караваном в Хиву, лежит ближе к тем местам, где кочуют и всегдашнее имеют пребывание киргис-кайсаки Меньшей орды, зараженные с давняго времени междоусобием, а по сей причине многия из них, раззорившись, нередко покушаются для хищничества и на самые даже границы здешния. И потому, нельзя достоверно полагать, чтобы отправленный караван не подвергался жребию грабительства; особливо же сей дикой народ, не видев никогда примера в препровождении караванов эскортами, заключит еще, по лехкомыслию своему, быть какому-либо предприятию, тогда и паче обратится в большем скопище не токмо на разграбление отправленного каравана, но и на погубление и самого эскорта. И, во-вторых, что и хивинцы, как сказано, быв народ грубой, дерзновенной и корыстолюбивой, лехко пустится на таковое ж грабительство караванов и убийство людей, или, по меньшей мере, на порабощение оных, чему и примеры при их Каиб-хане были, и с того времени ни одни из купцов российских товаров своих туда не отправляли, кроме татар торговых, и то отдаваем был на веру самим хивинцам. Хотя ж и не уповательно, чтоб правительство хивинское, по безсилию его во управлении народом, согласится могло на заключение торгового договора, и чтоб допустить после иметь в Хиве от стороны здешней консула, но неизлишнее бы, кажется, было вопросить сперва его о том. И тогда, естьли дано будет согласие, надежнее б, конечно, производить торг российскому купечеству в Хиве, поелику сохранение товаров и безопасность торгующих зависели бы от соединенного с обеих сторон эскорта, между чем и киргизцы, не быв подстрекаемы со стороны хивинцев и других таковых же народов, пребудут спокойнее; а по времени и сами из них, приверженные болие к стороне здешней, будут подавать способы к безопасному и безнужному чрез степь проследованию караванов. При всем, однако ж, тем надежнее и полезнее войти в переговор с Бухариею, где сколько народ благонравнее хивинцев, столько и правление благонадежнее, и что потому, хотя и не наверно уповаю, но кажется скоряе, уразумев оне пользу и выгоды торговли, согласятся на заключение договора, как и на принятие консула, разве не возпрепядствует ли то одно, что, российскому купечеству зделав свободу производить торг по всей Бухарин, захотят, может быть, по непросвящению своему, и оне равномерно торговать свободно по всей России; отчего, естьли допустить их, и более вместо мены будут продавать товар свой на деньги и вывозить оные [408] потаенно за границу. Восстановление же с сим правительством, хотя на первой случай, торгового договора, и согласие от оного иметь посреди его от здешней стороны консула, крайне было бы полезно и без сомнения послужило б надежнейшим и удобнейшим посредством к наилутчему собранию разных сведений не токмо о способах, как усовершенствовать торговлю в сей части Азии, но и о положении Бухарин и других соседних ей владений, ибо сколько доселе не собиралось сведения о всех сих владениях, но кажутся оные недостаточны и неверны, потому что большею частию получались или от людей непросвященных, или же мало опытных, не проникнувших точного существа их и прямого свойства народа, в них обитаемого.
В Индии, где устремляется здешнее купечество производить торг, даже никогда и никто чрез степи не бывал и не ведают вовсе, можно ли достигнуть отсель торговли с сим владением, а по сведениям из прежних дел здесь имеющимся, показуется торг с Индиею из Оренбурга подвержен многим затруднениям и опасности, поелику от Бухарин и других оным соседственных малых областей, на расстоянии до Кабула, где индейской торг начало свое приемлет, хотя бы торг довольно безпрерывное течение иметь мог, но от шатающихся разбойников, часто обеспокоивав быть может, так что и сами бухарцы не всегда осмеливаются прямо туда ездить для торгов. А индейския товары привозятся к ним самими индейцами, и не по прямым трактам, но проходя до Бухарин дальними окольними и трудными путями. От Кабуля же до настоящего владения великого могола пространство земли, чрез которое караванам проходить должно, обитаемо различными кочующими народами, а потому вероятно, что и тут оные караваны редко проходить могут, не подвергнувшись грабительству; притом сие пространство земли перерезано хрептами гор, называемых по индейски Индукуш, толико высоких, что чрез оные никак ехать не можно, и надобно товары переносить людям на себе болие как на 60 верст; по каковым трудностям едва ли достигнуть можно совершенной с Индиею отсель торговли и принять товар купеческой, как желает оное, на страх казны. Впрочем, препровождение караванов эскортами, хотя до одной только Бухарин, совершенно для сохранения товаров может быть полезно, но, не заведя прежде с бухарским правлением переговора: примут ли оне с приятностию, — неизвестно. Притом и сие заметить нужно, что по всем трактам к Бухарин, чрез расстояние до 1300 верст, а инде и более, лесов весьма мало, а местами и вовсе нет, даже и на сварение пищи употребить нечего, подобно сему и воды недостаточно, и во многих местах на сутки, а в других на двое и болие запасатся должно; хотя ж и есть в некоторых местах колодцы, но и в них, ежели бы караван был из 1000 верблюдов с потребным к тому числом людей, не включая провожатых, то воды уже недостанет, и надобно ожидать, пока скопится, опять сутки. Каковые недостатки подтверждаются людьми опытными и бывалыми неоднократно в Бухарин. Следственно, эскорт при караване, употребивши каждого человека не инако, как о дву конь, потребует немалых издержек, и едва ли, щитая продовольствие ево всем потребным, достанет той суммы, которая собиратся будет от процентов за страх караванов, разве сии эскорты остались бы на содержании купечества, тогда страховые деньги употребились бы единственно на предмет, для коего учредится должна страховая контора.
В разсуждение всех сих обстоятельств полагаю я и то, чтоб естьли правительство бухарское не противуречило принятие в их владение эскорта, зделав первой опыт, усмотреть тогда, можно надежно ли будет впредь ход сей усовершенствовать. [409]
Какие из удобнейших и прямые тракты от линии до Бухарин и Хивы, оным имею честь вашему высокопревосходительству представить при сем карты (Карты в деле не имеется). Но торг в Хиву, Бухарию и Индию чрез Оренбург, как мне кажется, не есть удобнейшей; чрез Астрахань и по Каспийскому морю по многим причинам полагаю быть удобнея, ибо и сами индейцы ежегодно в Астрахане торг производят довольно знатной; подробнее оному обстоятельства астраханскому начальству должна быть известны.
Пребывая с совершеннейшим высокопочитанием и преданностию, милостивый государь, вашего высокопревосходительства покорнейший слуга
Николай Бахметев
Ноября 30 дня 1800 года.
Оренбург.
ЦГИАЛ, ф. Канцелярия генерал-прокурора Сената, оп. 3, д. 2399, лл. 27-30 об. Подлинник.