Главная   А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Э  Ю  Я  Документы
Реклама:

№ 199

1792 г. ноября 25. — Проект астраханского вице-губернатора П. Скарятина об учреждении компании по торговле с Индией, представленный члену Коллегии иностранных дел А. А. Безбородко

(л. 1) Примечание

О торговле в Индию и вообще о состоянии на Каспийском море российской торговле

Первое. Самое легчайшое дело возобновить с Индии торговлю на таком основании, как производилась прежде. И купец из здешних армян Никита Калустов (которой из бывшей при жизни покойника светлейшаго князя (Речь идет о кн. Г. А. Потемкине-Таврическом) переписки, я думаю, вашему превосходительству небезизвестен), имея роднаго брата ево в Жулафе, лежащем возле персидскаго Испагана, охотно берет на себя. И в том случею горазда надеждою на ево положится можно, нежели на общество живущих здесь индейцов, потому что они не имеют с Индии торгу, да и сами великие барышники. Товары индейские, таковы в Астрахани теперь бывают, провозют одни чрез Персию, а другие — чрез Хиву и Бухарию, и как они идут чрез разные руки, то по сей причине и цены оным противу прежнево возвышились. Как и прежде, торг здесь производим был не прямо в Индию, а чрез города: 1) Бассора, что на Персидском проливе; 2) Бендер-реке; 3) Бендер-Абаси, до коих должно ехать дальными и гористами чрез Персию местами, то по причине продолжающихся в Персии возмущений, теперь путь сей опасен, и открыть оной неудобно. Сверх же того, поелику все товары индейские должно было из предозначенных мест получать чрез руки других, то и нельзя сим путем достигнуть желаемой пользы, а затем и дорогу сию безполезною я почитаю.

Второе. Напротиву же того есть средство и ближайшей путь иметь торг в самых пограничных индейских городах — Кандагар, столичной авганской, Геррат, в коем большая их торговля, Кабул — торговой пограничной город, и торговлю в сии места производить тем удобнее, что можно многие и отсель туда доставлять товары. Во все сии города прямейшей путь на Астрабат, персидской город, известной но происхождению от оплошности Войновича случившемусь. И поелику нет из-за етого благовидного теперь случая утвердить тамо пристанище наше, то в смежности с Астрабатом и с Персиею находится владение, разделяющоесь (Так в документе) рекою Диордина, в Каспийское море впадающую, которая и должна составлять пристанище или пункт торговли здешней с Индиею, и, особливо, по нижеследующим причинам:

1) что до сего места, так как и до берегов Астрабата при попутном (л. 1 об.) ветре поспевают от берегов Каспийского моря астраханских в 5 дней и менее;

2) что в тамошних местах и без сей торговле купцы наши ради рыболовнаго промысла всякой год бывают, то и нетрудно со временем, когда откроется торговля под видом нашего для рыбных промыслов пребывания, укрепится на берегу эзбеков, яко у народа, никому не [381] принадлежащего, и не имеющего у себя ни правительства, ни начальства, как то и имя эзбек значит — сам князь;

3) народ сей обычаем своим подобен кавказским горским народам, делает нередко набеги в Персии, где берут в полон людей и причиняют грабительства, и как все почти из них кочующие, то и имеют надобность в хлебе и в здешних товарах, как-то: чугунных котлах, юфте, таганах, в железных и медных разных вещах и тому подобной самой дешевой мелочи. Следственно, на все оное немного иждивения потребно, чтоб из сих народов иметь на своей стороне нужных, кои возьмут на свой страх провожать караван купеческой, для котораго, как сказывают, и всего разстояния опасной дороги, то-есть до владения авгандов, наиболей 7 дней езды каравану; во владении ж авганцов совершенная безопасность, и от границы их до вышеписанных городов езды каравану, как уверительно сказывают, не болей 15 дней;

4) по реке Диордина, как оная вершиною простирается к авганцам, и довольно далеко ходят по ней мелкие суда, то по открытии дороги, может, найдется средство, что и река сия будет способствовать торговле;

5) за выгоду поставлять должно и то, что на стороне земли эзбеков, дорога горазда ровнее, и несравненно менее будет гор, нежели когда ехать чрез Персию в Индию, или же до Бассоры и до обеих Бендер.

О всем вышеписанном уверяет бывший в тамошних местах и в Индии, да и по другим странам много вояжировавшей, народнаго здешняго училища директор из греков Агафий. Он не только утверждает возможным и удобным сей путь, но и приемлет на себя (естли угодно воле монаршей будет), при пособии казенном открыть и установить оной, к чему и особливую имеет способность как потому, что совершенно знает язык и обычаи тамошние, так и потому, что хорошия о торговле имеет сведения. Он в Астрахане имеет жену, детей, каменной дом и капитал изрядной, причем как и все поступки ево крайне акуратны, то я весьма надеюсь, что он может исполнить то, за что берется, (л. 2) За сим остается окончить донесение мое о комерции и товарах, кои, по словам его, с пользою туда ити могут:

1) ис Персии во все три предназначенные города возят шолк, которой, по причине трудного, за персидскими беспокойствами, провозу продается выгодно;

2) из российских товаров: мехи разные, кои также в сих провинциях употребляются, юфты, всякие железные и медные мелочи, коим цена там отменно выгодна;

3) из немецких товаров: сукна и канцелярское семя, а частию и полотно. За все сие можно получать оттоле: сребро и злато, с такою притом выгодою, что каждая тамошняя монета имеет в Персии двойную цену, каменья драгоценныя и разные лутчие тамошние бумажные товары, что, без сомнения, и может принесть несравненно болей пользы, нежели сколько, трудов и иждивения потребно на приведение в действо сего намерения.

Третие. Должно при сем доложить, что и по левую сторону Каспийского моря чрез Хиву и Бухарию может быть, да и теперя есть, в Индию дорога, и бывает почти повсягодно в привозе небольшое число с Индии выходящих товаров. Сею дорогою проезжал несколько рас купец из здешних армян Соломон Сергеев, которой по знанию своему ювелирского, редкого в тамошних местах искуства, принят и обласкан будучи кабульским Темир-ханом, имеет от ево ферман, чтоб не брата во владениях ево пошлина, да и чтоб никто не отважился причинять [382] ему обид и притеснений; почему, а также ведая, какова в тамошних местах цена дорогим каменьям, жадно желает, чтоб употреблен был для посылки в Индию, куда сам отправится, по причине недостатка своего, не в силах. Он уверяет, что не болей для езды каравана употребляется дальнейшим и менее опасным путем, как до 50 дней, именно ж от Мангишлатской нашей пристани до Хивинскаго селения Ордянжи — 18 дней, оттоль до Бухары — 7, откуда Балхскою дорогою до авганскаго города Кабул — 22 дни, а всего 47. Но как весь сей путь должно делать на верблюдах, то провоз выходит дорог, и путь сколько затруднительной, столько же и небезопасной. Но ежели на левом берегу Каспийского моря открыты в потребных местах будут пристани и торговля, то и сей путь горазда, как сведущие говорят, сократится может.

Четвертое. И для того за нужно почел я объяснить здесь и о обстоятельствах левой стороны берегов Каспийского моря, где вся страна остается, не принося никакой почти для торговли российской пользы, исключая одну пристань Магишлагскую, куда, поелику купцы наши, да и не сами еще, но с прикащиками, посылают товары, прикащики ж не живут без обману, то не только торговля сия не составляет ничего важнаго собою, но и тамошние народы худой к нам веры. (л. 2 об.) Сверх чего, как не имеем мы на берегу твердаго пристанища, то нет не только такова уважения, какому быть к россианам должно, но и еще отбирают, с приходящих судов род подати — хлебом и некоторою посудою.

Весь сей берег занимают кочующие народы, кои не в состоянии воспрепятствовать в зделании надежных для нас пристанищ; как же для их нужны от нас товары из российских: хлеб, чугун и котлы медные, таганы, сталь, юфты, платки, грезет, люстрины, бить, разные мехи лапчатые, бобры, поречни и леденец; из персидских: шолк, изарбаты, жемчуги, овчинки серые, шираские; из эвропейских: семя канцелярское, сукна всех сортов, стамет, перец, квасцы, сандал и протчое сему подобное; от них же выменивают и в великом множестве выменивать можно: сало, кожи воловые, лошадиные и овечие (ис коих первые выделывая на юфти, можно з большою выгодою им же променивать), шерсть верблюжия и овечья, волчии, лисье и других зверей кожи, мясо соленое (для соления коего и соли там великое множество). К тому же еще хивинцы и бухарцы доставляют нам пряденую и хлопчатую бумагу и разные бумажные крашеные и белые бурмети, конжутное масло, шитые халаты, ревень, индейские кисеи, семя, драмана называемое, которое выходит в Европу, краска кубова. То по таковым разными товарами оборотам можно на левом берегу Каспийского моря не только с отменною пользою иметь торговлю, но и другие виды, естли только поставлено будет твердое для торговле пристанище, которое, дабы подать лутчую торговле способность не в одном, но, по меньшей мере, в трех местах учредить надлежит. Для каковаго предмета одно из предполагаемых мест, по уведомлению от бывших тамо, удобнейшим почитают при урочище, называемом нашими Пещана, а по-трухменски — Ринник. Близ сего места кочует и нередко проживает Бектурдии Эшан, простолюдинами называемой ахун, то есть верховной их священослужитель, котораго все трухменцы, хивинцы, бухарцы и эзбеки имеют в отменном уважении и почтении, человек сей столько добродетельной, что он всякому благотворить старается, и не только не допущает никому в пределах им обитаемых причинять зла, но неоднократно помоществовал руским, избавляя от плену, в которой трухменцами захвачены были. Сей самой ахун письменно отзывался купцу Калустову, приглашая ево открыть торговлю при Риннике, о чем, как Калустов [383] сказывает, и отправил было к армянскому архиерею для представления покойнику, (л. 3) светлейшему князю, ево донесение с прошением некоторых о нужных на то выгодах; кончина, однако ж, покойнаго князя оставила сие без решения.

Но естли почитаемой тамошними народами Бектурди Эшан, при собственном ево отзыве, обласкан еще и одарен будет, то без сомнения усугубит ево доброжелательство к России. И, во-первых, не останется уже препоны в соделании тамо твердаго прибежища для торговле, которой нельзя, чтобы не усердствовал и сам Эшан, потому что, при стечении для торговле народа, может и он находить более выгод к пользе своей и почтению; во-вторых, естли о всегдашнем на тамошнем берегу и в известных местах пребывании россиян соделается известно, то находящиеся в плену русские люди, коих, сказывают, весьма там немало, все будут иметь способ избавиться бегством к нашему пристанищу; третое, сверх чего и сверх всех других видов и пользы, могущей быть на тамошнем берегу для России, Киргис-Кайсацкая орда, узнав, что россияне позади их будут и иметь свое всегдашнее пребывание, болей должны возиметь повиновения и страху, которым хоть шалостей своих удерживатся принуждены будут; четвертое, на левом берегу обитающие трухменцы не имели прежде никогда судов своих, но в недавных годах некоторые из самых бедных, перешед на Нефтяной остров, достали сперва кое-каких для себя лоточек, на коих отвозя нефть и соль в Астрабат, не довольно, что тем обогателись и исправили для себя исправные суда, но и пришли уж в состояние и знание плавать по морю, ездя не только в Астрабат, но и до других персидских пристаней. Каков пример для предбудущих времен, особливо ж, судя сколь многочислен тамошний народ, не обещает благаго конца. И для того вначале оной сколько прекратить нужно, столько и должно удержать, чтобы жители левого берега не могли пользоваться ни плаванием, ни выгодами, ниже богатством, на островах, им не принадлежащих, собираемым. То и для сего небезнужно иметь нам на тамошнем берегу для всегдашнего пребывания и надзирання безопасные пристанища.

Пятое. Наконец, обязан будучи не упускать из виду отечественный пользы, я должным себя почитаю объяснить теперь, что бремя междуусобия, под коим толь долгое время находится Персия, и намерение, с которым Петр Великой завел здесь флот, не только не приносит России желаемой пользы, но, как мне представляется, долженствуем (л. 3 об.) мы, все здесь в начальствах пребывающие, обвинены быть пред богом и пред лицем Великия Екатерины, что не пеклись поныне, чтоб все по берегам Каспийского моря живущие познали уже самодержавную, обладательнице российской от всевышняго для покровительства народов вверенную, власть и силу, и чтоб возмогли они иметь прибежище под покров и защиту, которые оказывать и привлекать усердие сих народов мы всякой рас имели и способы и возможность, но весьма худо употребляли оныя на пользу отечества нашего.

Погибель Гедоет-хана, прибегнувшаго было под защиту российскаго флота, не может чрез долгое время забыта быть в сердцах персов, бывших свидетельми сего злоключения, а надежда, которою толико лет питался Муртазы Кули-хан, лишившийся, наконец, ближайших ево родственников, кои убиты ево противниками, осмелившись потом напасть на российское Зинзилинское селение и на порт, откуда принужден был и флот российской уйтить к Баке. Разрушив событием таковым все уважение, в котором до сего страх и неведение содержал сколько-нибудь персов, и так хотя наши и возвратятся в Зинзили и хотя флот и опять займет свое место, но все прошедшее уже безвозвратно, и мы [384] даже и теперь изо всех персидских по Каспийском море берегов не именем ни одного места к твердому нашему пристанищу и ко удержанию жителей тамошних в должном к нам уважении.

На сей единый, как мне кажется, конец оставлен и существует на Каспийском море остров Рунас. Он лежит против Обшерона и составляет собою средоточие Каспийскаго моря, следственно, когда оной занят и укреплен будет, то и соделается повелителем и совершенным обладателем всего моря и всех, сколько ни есть, островов на оном. Рунас никем не обитаем теперь, следственно, ничто и препоною быть не может занять оной. Он довольно для такового намерения пространен, имеет пресную воду, и есть на нем остатки прежних жилищ и садов виноградных, кои полную подают надежду, что на нем и теперь жить можно. Близь Обшерона, да по всем правой стороны берегам Каспийским, есть довольно лесов, кои могут послужить для надобностей флотских. Итак, естли на сем острове будет наше селение и укрепление, потщатся также приобресть другую к нам веру окружающих соседов, то многим персам, яко гонимым междуусобием, Рунас будет безопасным убежищем, богатству ж их, яко, подвергающемусь ежечасной опасности и потерянию, надежнейшим хранилищем («а и де ж будет сокровище, таможе будут и сердца их»): нетрудно затем будет завесть на оном (л. 4) и торговлю, для которой нужно, чтоб позволено быть порто-франко, чрез что наше купечество избавится от издержания, кон имеют, находясь на берегах персидских, а персияне и другие купцы поощрены будут доставлять на продажу товары и, без сомнения, ожидать можно: 1) отменного в сем месте торговаго города; 2) которой при тепершном каспийском флоте будет составлять ключ Каспийскому морю, на коем содержа в виду почти все острова н берега и все, где б ни устроены были пристанища наши, заставит познать в полной мере власть, обладающую морем Каспийским; 3) ради коего остров Рунас может, наконец, достигнуть того для себя и для страны тамошней щастия, что удостоен будет наименования Екатеринбург Каспийской.

Брегадир Петр Скарятин

Ноября 25 дня 1792 года.

ЦГАДА. ф. Госархив, разар. XIX, д. 337, лл. 1-4. Подлинник.