№ 188
1770 г. ранее марта *. — Челобитная трубчевского купца Н. И. Челобитчикова, возвратившегося из торговой поездки в Индию, Екатерине II о записи его в петербургское купечество
(* — Датировано на основании сопроводительной записи статс-секретаря Г. Теплова от марта 1770 г. (то же дело, л. 53))
(л. 49) Бьет челом бывший прежде трубчевским купцом Николай Иванов сын Челобитчиков, а о чем мое прошение, — тому следуют пункты.
1
Будучи сын неимущнаго купца, по смерти отца моего, за лучшее почитал я средство к житию моему — обязаться какими-либо купеческими коммиссиями. И, следуя сему намерению, в 1760 году, уведомившись, что севский купец Иван Шереметцов приискивает такого человека, котораго бы он мог послать от себя поверенным в Ост-Индию для отъискания оставшегося имения по смерти одного грека, бывшаго торговым его товарищем, явился я у него, и заключил договор следующаго содержания. [355]
2
Что как Шереметцов в 1747 году, согласяся в Нежине с греческим купцом Дмитрием Цыпоевым, положил денег 4000, а грек с своей стороны две, с тем чтоб (л. 49 об.) сему последнему ехать в Персию с оными деньгами и тамо торговать ими, разумея как прибыль, так и убытки общими; что с того самого времени Шереметцов, не получая никакого о товарище своем известия, в 1757 уже году ведомился, что Цыпоев, заехавши в Ост-Индию, в 1755 году в городе Калькате умер, оставя духовную по себе и имение при тамошней католицкой церкве, по обыкновению, и что, наконец, сестра умершаго, приехавши в Россию, истребовала от Коммерц-коллегии в Севской магистрат и Нежинской указы, повелевающие Шереметцову отыскать в Ост-Индии оставшийся после брата ея капитал, а ей, как наследнице, получить из того свою часть. Того ради Шереметцов принимает меня быть поверенным в Калькате, ехать туда на его коште с сестрою умершаго его товарища и получить за сию комиссию 300 рублей.
(л. 50) 3
На таковых кондициях я и отправился с наследницею умершаго за границу в 1760 году в марте месяце, взяв пашпорт из Киевской губернской канцелярии в Молдавию, и продолжал путь свой до Константинополя чрез Ясы, Букарест, Журжу, Шистов, Турнов, Скинагару, Габров и Андрианополь. А по приезде моем в Константинополь, явясь у пребывающаго там российскаго министра господина Обрескова, остался в сем городе также для положенной на меня от Шереметцова коммиссии, чтоб на продолжение пути моего получить от кредитора его денег. Исполнив оное, выехал я из Константинополя в 1761 году, взяв от господина Обрескова пашпорт в Анадольскую сторону до города Дуката; из Дуката отправился в Месопотамию до Диербекира, из онато к Мосуле, а из Мосулы по реке Тигру до Багдата. Из Багдата сухопутно до города Гильле, из Гильле — в почтовой лодке по реке Ефрату к Персидскому проливу до Бассары; а из Бассары на корабле, пришедшем из Ост-Индии, партикулярных (л. 50 об.) аглинских купцов Персидским проливом в больший океан в Бангальское владение до назначеннаго мне города Кальката, которым владеют агличане.
Прибыв в сей город, обстоятельствы нашлись совсем не такие, каковыми мы чаяли быть, будучи здесь в России, ибо в том же году, в котором умер и товарищ Шереметцова, стал раззорен сей город индейцами, Аглинская компания при сем потеряла множество своих капиталов и множество людей, жители также лишились немало имуществ своих, а в числе сих и Цыпоево имение с векселями и торговыми записками разграблено. Я хотя и отчаян уж был исполнить то, за чем приехал, однако ж не преминул обще с наследниками Цыпоева всеми способами выискивать чрез губернатора Аглинской компании, не откроются ли какие-нибудь источники к получению иждивения после умершаго. И по трехлетнем старании, разными собранными от посторонних купцов-греков доказательствами, и в разные времена возвращено Цыпоева капиталу аркат рупия 5490,37 тукра 92 музур, (л. 51) что учинит на российские деньги — 2785 рублей 18 коп. 1/2 а коренная рупия будет 5929 — 9 анна — 9 пай. [360]
4
Проживши столь долго в Калькуте без всякой пользы Шереметцову, ибо в силу договора моего с ним надлежало чинить всякия по сему делу расходы из его денег, следовательно, живши 3 года, издержал я все те деньги, которыя осталися у меня от забранных наследниками Цыпоева у губернатора, и, не имея уже более никакой надежды к получению искуемаго нами имения, взявши во всех деньгах щет, подписанный сим губернатором, выехал я в 1764 году декабря 23 дня из Кальтана на компанейском корабле к берегам Каромандельским, владения Гальгонскаго, до города Мадрас, владеемаго агличанами.
Из онаго в 1765 году на корабле, пришедшем из Эвропы, Аглинской компании отправился для примечания Ост-Индской коммерции до города Малаки, которым владеют голландцы, (л. 51 об.) из Малаки — во владение Китайское до города Кантон, где почти всеми европейцами производится также великий торг; из Кантона в 1766 году на том же аглинском корабле в Эвропу к острову С. Елены; от острова С. Елены — в Англию, в Лондон. Из сего города, следуя совету тамошняго российскаго министра господина Мусина-Пушкина, чтоб снискать лучшее познание о коммерции, производящейся между агличанами и португальцами, поехал я в 1767 году на купецком партикулярном аглинском корабле в Лиссабону; из Лиссабона на фракцуском корабле — к пристане Гавре де Грас. Из Гавре де Граса сухопутно в Руан, из онаго в Париж, а из Парижа в 1768 году чрез Кале обратно в Лондон, из котораго и возвратился в отечество мое к Санкт- Петербургскому порту, не быв прежде до сего времяни в оной столице никогда.
5
Здесь, известившись, что отчет в порученной от Шереметцова коммиссии должен от меня быть принят племянником его, севским же купцом Михайлою Шереметцовым, который находится в Москве, поехал я туда (л. 52) для сего в прошлом 1769 году. Но оный Шереметцов, так как бывший тогда наследник дяди своего, видя, что из щетов моих нет ни малой ему пользы, отказался от принятия их.
6
Не желая уже более быть в трубчевском купечестве и знав довольно, что трудами моими и в случае нужд подаваемою помощию в понятии об иностранных коммерциях у разных наций находящимся здесь купцам, могу иметь лучшую надежду получить от того свои авантажи, нежели в Трубчевске, из котораго по прозьбе моей и пашпорту мне не дано так, как прописанному в последнюю ревизию, возвратился я в С. Петербург и просил магистратскую кантору о принятии меня, в силу указа государя императора Петра Великого от 1719 году марта 23 дня, в здешнее купечество. Но кантора отказала мне в моей прозьбе, приняв в уважение указ из Главнаго магистрата 1753 года декабря 22 дня, которым запрещается записывать купцов из одного города в другой без справок о их состоянии, отдала челобитную мне обратно с надписью. [361]
(л. 52 об.) И дабы высочайшим в. и. в. указом повелено было здешней магистратской канторе записать меня в с. петербургское купечество, дабы я мог так, как уже выше упомянуто, лучшую иметь надежду трудами моими и старанием достигнуть до желаемаго мною предмета. Что же принадлежит до отдания отчета в издержанных мною Шереметцовых деньгах, то находящейся здесь поверенной от него донской казак Осип Рамазанов согласен принять от меня щеты третейным судом, следовательно и нет уже никакой мне нужды быть более в Трубчевске.
ЦГАДА, ф. Госархив, разр. X, д. 472, лл. 49-52 об. Копия.