ПРЕДИСЛОВИЕ

Настоящий сборник архивных документов и материалов продолжает многотомное издание, предпринятое Институтом востоковедения РАН. Оно включает документы из фондов архивов Москвы, Санкт-Петербурга и Ташкента, а также Национального архива Индии. Последний сборник из этой серии, «Русско-индийские отношения в XIX в.», вышел в свет в Москве в 1997 г.

Хронологические рамки сборника определены открытием в 1900 г. российского консульства в Бомбее и Октябрьской революцией 1917 г., после которой дипломатические отношения между двумя странами на долгие годы были прерваны. Этот семнадцатилетний период знаменовался крупными политическими событиями как в мире, так и в России и в Индии, оказавшими важное влияние на связи двух государств. В мировой политике усилились противоречия между Германией, ратовавшей за передел колоний и укрепление своих позиций в Европе, с одной стороны, и Англией и Францией, активно препятствовавшими воинственным притязаниям германского кайзера Вильгельма II — с другой. Ослабла конфронтация между Россией и Великобританией в Центральной Азии и на подступах к Индии. После успешных завоевательных войн в Средней Азии царское правительство решило: «Дальнейшее распространение наших владений в Средней Азии не согласно с интересами России и ведет только к ослаблению и раздроблению ее сил. Нам необходимо установить на вновь приобретенном пространстве земли прочную, неподвижную границу и придать оной значение настоящего государственного рубежа» (АВПРИ, ф. Отчеты МИДа, 1864, л. 218об.-219). Произошла стабилизация обстановки в этом важном стратегическом районе, долгое время служившим раздражителем в российско-английских отношениях. «Русская опасность» Индии оказалась мифом. Да и о какой Индии шла речь?

В этой связи следует подчеркнуть, что на протяжении всей многовековой истории до второй половины XIX в. такого государственно-политического понятия, как «Индия», не существовало. На полуострове Индостан в разное историческое время жили народности многих антропологических типов, языков, культур, религий, несхожих обычаев и неодинаковых уровней социального и экономического развития. На обширной территории полуострова возникали и рушились десятки крупных государственных образований, вступавших в разнообразные отношения с соседями. Таковы были державы Нандов (V в. до н.э.), Маурьев (IV-III вв. до н.э.), Кушан (V в. н.э.), Делийский султанат (XIV в.), наконец, государство маратхов (ХVII-ХIХ вв.) и империя Великих Моголов (1526-1858), наиболее могущественная и обширная по территории на Индостане, но и она охватила лишь Северную и Центральную часть полуострова. Само название страны — «Индия» — родилось вне государственностей и народов полуострова: так персы называли одну из провинций своей обширной империи, расположенную в бассейне реки Инд (См.: Алаев Л. Б. Индийские идентичности в условиях модернизации. Рукопись; Пименов A. B. Возвращение к Дхарме. М., 1998). Объединение полуострова было совершено насильственно [6] завоеванием ее многочисленных и разрозненных княжеств могущественными британцами. Это объединение завоеванием стало возможным по одной главной причине: политическое время индийской обособленности кончилось. Строго говоря, именно в середине XIX в. появилось государственно-политическое понятие «Британская Индия». Вхождение княжеств в состав Британской империи сломало феодальные перегородки, привело к созданию единого экономического пространства, общей валютно-денежной системы, дало толчок созданию фабрично-заводской промышленности, покрыло полуостров линиями железных дорог и проводами связи. Выросли огромные города-порты: Бомбей, Калькутта, Мадрас, в которые кроме английских судов заходили французские, португальские, немецкие, голландские, бельгийские и русские корабли. Создались и новые классы индийского общества: финансовая и промышленная буржуазия, фабричный рабочий класс, колониальное чиновничество и административный аппарат, интеллигенция. Именно последняя инициировала создание в 1885 г. Индийского национального конгресса, ставшего впоследствии первой в Азии партией современного типа. Эти события, вся их сложная совокупность, по нашему убеждению, сыграли объективно и неосознанно прогрессивную роль в историческом развитии народов Индии.

Если говорить о внешнеполитических отношениях, и в частности о российско-индийских государственных связях по дипломатической линии, то они стали в первую очередь постоянными, регулярными связями самодержавной России и англо-индийского правительства. В этом была их принципиальная особенность в начале XX в.

В 1900 г. в Бомбее открылось русское консульство. Впервые за всю многовековую историю взаимоотношений народов, населяющих Индию и Россию, дипломатические отношения приняли официальный и устойчивый характер. Консульство Российской империи фактически, по масштабам решаемых задач, выполняло функцию посольства. В данной книге значительное место отводится переписке и отчетам российских императорских консулов сначала в Бомбее, а потом в Калькутте, которые показывают объем и характер работы консульства. Донесения консулов в МИД касались всех сторон жизни индийского общества, откликов в Индии на международные события и пр. Ограниченный объем сборника не позволил составителям в полной мере показать всю работу консульства.

В 1906 г. министром иностранных дел России был назначен инициативный А. П. Извольский — сторонник европейской ориентации внешней политики России. «Повернуть Россию лицом к Европе» — так он определил новый курс российского МИДа. Одной из главных задач своего ведомства он поставил улучшение отношений с Британской империей. Это было смелое решение, означавшее принципиальный поворот направленности внешней политики России. Долгие десятилетия Англия рассматривалась в Российской империи как ее потенциальный стратегический противник, а противоречия между ними в Средней Азии на подступах к Индии носили перманентный характер и в любое время готовы были вылиться в вооруженный конфликт. Требовалось менять устоявшееся общественное мнение, во всем видевшее козни и происки вероломных бриттов. Еще на рубеже XX в. россияне сочувствовали и даже помогали добровольцами бурам в англобурской войне.

В 1907 г. состоялся визит русской военной эскадры в Англию, а вскоре подписывается важное англо-русское соглашение, регламентировавшее политику двух стран в Афганистане, Персии и Тибете. С заключением этого соглашения [7] фактически было оформлено создание Тройственного согласия («Антанты»), направленного против Германии и Австро-Венгрии.

Убежденным сторонником англо-русского сближения был король Великобритании Эдуард VII.

В июне 1908 г. на русском крейсере «Полярная звезда», стоявшем на рейде Ревельской бухты, состоялась встреча Эдуарда VII с русским императором. Она имела большое значение для дальнейшего сближения двух империй.

Эти внешнеполитические акции принципиального характера, естественно, непосредственно и прямо повлияли на российско-индийские отношения. Однако в первые годы нового века английская администрация в Индии, возглавлявшаяся властным и волевым русофобом вице-королем лордом Керзоном, старалась пресечь планы русских правящих кругов идти на сближение. Но время Керзона прошло. В англо-русских отношениях уже происходили заметные перемены. В 1905 г. лорд Керзон был заменен на посту вице-короля более либеральным лордом Г. Дж. Минто. В ноябре этого же года русское консульство в Бомбее было признано Великобританией Генеральным. Донесения первого российского консула в Бомбее В. О. фон Клемма и документы английских секретных служб в Индии, помещенные в сборнике, убедительно показывают сложные перипетии российско-индийских отношений. Нужно отметить, что донесения Клемма тщательно изучались в Санкт-Петербурге. В 1901 г. директор департамента российского МИДа писал консулу: «Донесения Ваши ввиду серьезного делового их интереса были направлены на рассмотрение надлежащих ведомств, для деятельности которых они будут служить полезным материалом» (АВПРИ, ф. 214 Генеральное консульство в Бомбее, оп. 779, д. 50, л. 7). Особое внимание к делам в Индии проявляло военное ведомство.

В 1907 г., после установления правительствами Великобритании и России курса на взаимное сотрудничество, Генеральным консулом в Индию был назначен барон А. А. Гейкинг. Новую ситуацию он оценил так: «Сближение между Россией и Великобританией способствует установлению прочных и широких торговых сношений между нашим Отечеством и Индией. Не следует пропускать такого удобного момента» (АВПРИ, ф. 147 Среднеазиатский стол, оп, 485, д. 947, л. 132). В 1910 г. Генеральное консульство России переводится из Бомбея в столицу Британской Индии — Калькутту. Российский консул Б. К. Арсеньев успешно продолжил курс своих предшественников на укрепление сотрудничества. В докладе министру иностранных дел России С. Д. Сазонову он писал: «До последнего времени в здешних правительственных сферах преобладало скептическое отношение к искренности и доверчивости русской дружбы. И вдруг картина резко изменилась. И бюрократия, и печать, и общество единодушно и громко заявили о том, что выгоды, доставленные Англии ее сближением с Россией, весьма существенны и многочисленны и что здесь ценятся по достоинству» (АВПРИ, ф. 147 Среднеазиатский стол, оп. 485, д. 958, л. 77-78).

Изменения политического климата в Европе сказались на русско-индийских экономических связях. К этому были и другие предпосылки. Национальная буржуазия Индии тяготилась однобокой ориентацией ее деловых связей на Великобританию. Она была готова к самостоятельному поиску торговых партнеров, и ее взоры обратились на север, а деятельность российского консульства в Бомбее подводила пока скромную практическую основу под ее намерения. Расширение [8] транспортной сети в Российской империи, в том числе в восточном направлении, скрепление политических и экономических позиций центральной власти на окраинах Российской империи, в первую очередь в Средней Азии и на Дальнем Востоке, активное освоение морских и океанских маршрутов российским торговым флотом, рост частной инициативы российских торгово-промышленных кругов, накопление капитала в частном секторе экономики и т.п., с одной стороны, а также подписание англо-русского соглашения 1907 г., развитие капиталистического предпринимательства, с другой стороны, способствовали движению России и Индии навстречу друг другу и в торгово-экономической сфере.

Впервые в России появляются целостные отчеты и тематические подборки материалов по экономике Индии, собранные и составленные российскими консулами и постоянно проживающими в Индии агентами, в том числе о таких важных сферах экономики, как сельское хозяйство (в частности, ежегодно об урожаях, посевных площадях, отдельных культурах, представлявших особый интерес для России), природные ресурсы (в частности, о месторождениях полезных ископаемых, например марганца, железа, драгоценных металлов и камней), внешнеэкономическая деятельность, например, объемный отчет Генерального консула К. Д. Набокова «Внешняя торговля Индии» (за 1912-1913 гг.), всесторонне анализировавший проблему и предлагавший перспективы развития торговли в будущем.

В начале XX в. с обеих сторон предпринимались попытки установить прямые торговые связи. Индийская национальная буржуазия пыталась наладить непосредственные деловые отношения с торгово-промышленными кругами России з 1905 г., когда видный деятель ИНК Б. Г. Тилак вел переговоры по этому поводу российским консулом в Индии В. О. фон Клеммом с целью ограничить экономическую зависимость индийских предпринимателей от Англии и облегчить борьбу индийцев за политическую независимость.

В конце 1916 — начале 1917 г. Россию посетила англо-индийская торговая делегация во главе с директором Департамента земледелия Южной Индии Д. Т. Чадвиком, командированная Мадрасской торговой палатой для обследования русского рынка и установления непосредственных торговых сношений между Лидией и Россией. Она побывала в Петрограде и Москве и всюду встретила готовность деловых кругов наладить торговлю с индийскими купцами. По возвращении на родину Д. Т. Чадвик опубликовал отчет о русско-индийской торговле. Для изучения индийского рынка и расширения российско-индийской торговли в 1915 г. в Индию был послан член Государственного совета В. И. Денисов, а в 1916 г. — представитель Всероссийского общества кожевенных заводчиков Ф. И. Жолендовский.

В консульских документах сохранились многочисленные торговые запросы как с российской, так и с индийской стороны. Представители торгово-промышленных организаций, обществ, отдельных фирм проявляли не только интерес, но в ряде случаев и завидную настойчивость в установлении прямых торговых связей. Обилие подобного рода предложений и их разнообразие свидетельствуют о широкой частной инициативе, которая была характерна для обеих стран в рассматриваемый период.

Несмотря на периодические спады, дальнейшее развитие в начале XX в. получает такая традиционная область торговых сношений, как экспорт чая в Россию из Индии: перед первой мировой войной Россия заняла второе место после Англии по импорту индийского чая. [9]

Накануне и в годы первой мировой войны прямая русско-индийская торговля росла ускоренными темпами. В течение 1914-1916 гг. стоимость прямого импорта индийских товаров в Россию увеличилась с 1636 тыс. до 3623 тыс. ф. ст. Стоимость экспорта из России в Индию возросла с 36 695 ф. ст. в 1913-1914 до 164 301 ф. ст. в 1916-1917 гг. Таким образом, экспорт из России в Индию возрастал более высокими темпами, чем импорт индийских товаров в Россию. И все же, несмотря на определенные благоприятные предпосылки, объем прямой русско-индийской торговли по-прежнему далеко не соответствовал потребностям и потенциальным возможностям России и Индии. Удельный вес этой торговли в общем балансе внешней торговли обеих стран оставался все еще незначительным.

Складывалось впечатление, что обе стороны накапливали информацию и создавали материальные предпосылки открытия масштабных торговых отношений, но документы сборника показывают, что им не суждено было осуществиться. Возможно, не хватило времени, возможно, помешала начавшаяся первая мировая война.

В начале XX в. продолжались научные связи между Россией и Индией, а также получила дальнейшее развитие российская индология. В этой связи следует выделить труды чл.-кор. Петербургской Академии наук (с 1918 г. академика) Ф. И. Щербатского в области буддизма. Пожалуй, Щербатской был вторым (после И. П. Минаева) российским ученым, исследования которого стали известны и высоко оценены в Индии. Позднее Дж. Неру напишет о нем как о крупном авторитете в изучении индийской философии и буддизма (Неру Дж. Открытие Индии. М., 1955, с. 171-178). Большой интерес читателя, несомненно, вызовет содержательный отчет о поездке по Индостану наблюдательных этнографов супругов Л. А. и А. М. Мервартов.

Содержание военных связей между Россией и Индией в указанный период принципиально не изменилось: в сборнике представлены отчеты официальных военных делегаций и донесения секретных агентов. Большой интерес представляют документы, связанные с поездкой в Индию подполковника Л. Г. Корнилова, в будущем одного из лидеров белого движения.

Большое влияние на развитие российско-индийских отношений оказали события внутренней жизни России. Многие из них получили широкий резонанс в этой английской колонии. Речь идет в первую очередь о революции 1905 г., повлиявшей на общественную жизнь индийцев.

Радикализировалась деятельность общеиндийской организации интеллигенции и среднего класса Национального конгресса. Его левое крыло, возглавляемое Б. Г. Тилаком и получившее название «экстремисты», выдвинуло требование независимости Индии от Англии.

Однако социалистические идеи глубоких корней в Индии в начале века не пустили и существенного влияния на общественное сознание индийцев не оказали. Среди индийцев наиболее распространенными были идеи национализма.

В 1915 г. группа радикальных индийских националистов-эмигрантов создала в Кабуле Временное правительство Индии, во главе которого стояли индус раджа Махендра Пратап и мусульманин Мухаммед Баракатулла. Целью «правительства» было изгнание из Индии англичан. Своим союзником они хотели видеть Россию. В Ташкент была послана миссия с письмами царю и генерал-губернатору Туркестана, в которых они писали, что в антибританской борьбе рассчитывают на помощь северного соседа. О содержании письма было доложено царю. [10]

Но времена конфронтации России и Англии миновали. Ответа индийцы не получили. Вскоре в Ташкент прибыла еще одна миссия из Кабула. Она была задержана и с одобрения царя выдана англичанам в Персии.

В конце XIX — начале XX в. Россия сначала знакомилась, а потом изучала Индию, сначала торговала с ней, потом устанавливала экономические связи, сначала обменивалась нерегулярными визитами энтузиастов, потом создала государственные консульские отношения, но говорить о существовании духовного и культурного взаимовлияния двух народов было бы преувеличением. Индийцы и особенно индусы отличаются устойчивой верностью традициям, мировоззренческим конформизмом, духовной самоизоляцией, невосприимчивостью к чуждым идеологическим влияниям по сравнению с европейцами или американцами. Тем более важно отметить особое место в духовном общении и влияние христианина россиянина Л. Н. Толстого и толстовства на индуса индийца М. К. Ганди и его учение «сатьяграха». «Россия дала мне учителя... Он прочил мне быть вождем движения», — писал Ганди. Издатель журнала «Свет Индии» и ученик выдающегося индийского мыслителя Свами Вивекананды Б. П. Бхарати почтительно писал Толстому: «Вы единственный подлинно великий человек в этом ослепленном своим могуществом, высокомерном материалистическом Западе» (Цит. по: Россия и Индия. М., 1986, с. 283). Следует подчеркнуть, что воздействие учения Толстого испытывали индийцы разного социального статуса, каст, образовательного уровня. Учение Толстого оказало значительное влияние на формирование идеологии наиболее крупной партии индийского либерального национализма — Национального конгресса.

В общем, два великих народа в начале XX в. сделали крупный шаг к укреплению отношений, которые имели определенные перспективы дальнейшего развития.

* * *

В заключение два пояснения. Первое. В кратких биографических очерках персоналий, приведенных в комментариях, у многих генералов, офицеров, дипломатов и чиновников не приведены даты смерти. Их судьбы после Октябрьской революции требуют специального исследования. Второе. Сведения об индийской прессе даются по справочникам. Названия газет, не нашедшие места в комментариях, имели или незначительный тираж или выходили в течение непродолжительного времени и не оставили заметного следа в истории индийской журналистики.

В данном сборнике собраны документы и материалы из Архива внешней политики Российской империи, Российского государственного военно-исторического архива, Архива востоковедов Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения Российской академии наук, Санкт-Петербургского филиала Архива Российской академии наук, Государственного архива Российской Федерации, Российского государственного архива литературы и искусства, Рукописного отдела Российской государственной библиотеки, Центрального государственного архива Республики Узбекистан и др.

В выявлении, отборе, исследовании и комментировании архивных материалов для данного сборника участвовали: А. А. Вигасин, Т. Н. Загородникова, М. Ш. Икрамова, М. Т. Кожекина, A. B. Райков, М. Р. Рыженков, Н. И. Скворцова, [11] Н. К. Чарыева. Члены редколлегии благодарят Л. В. Митрохина и Судешну Саркар-Аурангабадкар за любезно предоставленные материалы Индийского национального архива.

Текст документов частично выправлен в соответствии с правилами современной орфографии. Стилистика подлинников сохранена. Даты приводятся в большинстве случаев по новому стилю.

П. М. Шаститко