№ 94

16 декабря 1903 г. — Письмо подполковника Л. Г. Корнилова ¹ о первом этапе его поездки в Индию

Ваше Превосходительство Милостивый Государь Михаил Дмитриевич ².

Пользуясь удобным случаем — отходом из Бомбея французского парохода, считаю своим долгом доложить Вашему Превосходительству о ходе командировки.

Выехав из Одессы в первой половине ноября, я, по прибытии в Константинополь, остановился здесь на несколько дней, чтобы повидаться с бывшим Генеральным консулом в Хорасане действительным с[татским] Советником] Понафидиным, ныне Генеральным консулом в Константинополе, и представиться нашему послу ³. Дело в том, что вернуться из Индии я предполагаю не морем, а сухим путем, через Южную Персию и Азиатскую Турцию, поэтому мне представлялось необходимым заранее заручиться содействием наших дипломатических представителей в Турции. Действительный с[татский] с[оветник] Зиновьев обещал дать указания консулам в Багдаде и Конии.

Действительный с[татский] с[оветник] Понафидин высказал твердое убеждение, что англичане, меня не пропустят из Кветты в Сеистан, а пройти незаметно мне вряд ли удастся при той усиленной деятельности, которую англичане проявляют в последнее время в Южной Персии, и при той строгости относительно иностранных путешественников, которая установилась со времени назначения [133] главнокомандующим Индийской армией лорда Китченера. Кроме того, г. Понафидин указывал, что моя фамилия несколько известна в пограничных районах Индии, поэтому ко мне отнесутся, вероятно, с большою подозрительностью. Действительный с[татский] с[оветник] Понафидин снабдил меня рекомендательными письмами к своим знакомым в Индии. В письмах этих было указано мое военное звание, но воспользоваться ими я предполагал только в том случае, если по свидании моем с с[татским] советником Клеммом будет решено окончательно, что мне не следует скрывать своего звания.

Из Константинополя я уехал с египетским почтовым пароходом в Александрию. Отсюда я телеграфировал в Порт-Саид о предоставлении мне места на ближайшем пароходе, отходящем в Бомбей. Французский пароход О[бще]ства Messageries maritime отходил в конце декабря; ближайшим оказался английский пароход, на котором мне и было предоставлено одно место. Прибыв на пароход, я из списка пассажиров узнал, что среди пассажиров 2-го класса будет человек 15 офицеров полков, расположенных преимущественно на северо-западной границе, в Пенджабе, Равальпинди, Мультане, Банну, Кветте. Появление на пароходе русского, быть может в связи с непривычкой моей к штатскому платью, обратило внимание и возбудило некоторую подозрительность, проходя мимо кучки пассажиров, я расслышал несколько фраз, из которых можно было заключить, что разговор шел о шпионстве и заметном усилении его в последнее время. На следующий день ко мне подошло 2-3 офицера, познакомились, расспрашивали, но вопрос о моем звании пока не затрагивался. Вечером того же дня ко мне подошел один офицер, познакомился и заявил, что он служил в Гильгите, моя фамилия ему известна и что я, вероятно, военный, кроме того, добавил он, товарищи его, служившие в Кветтском районе, припоминают, что русский офицер с такой же фамилией путешествовал по Хорасану ⁴. Сопоставляя это с тем, что мне было сказано в Константинополе, предвидя возможность встречи с одним из этих офицеров в пограничных районах или с теми английскими офицерами, с которыми я знаком был раньше (подполковник Медш в Равальпинди, майор Бенн в Банну), я решил не скрывать своего звания и заявил, что я действительно офицер, взял отпуск с целью познакомиться с Индией и англо-индийскими войсками; что я хотел познакомиться с представителями этих войск тотчас же по прибытии на пароход, но, к сожалению, не мог этого сделать по нездоровью (после шторма, выдержанного в Архипелаге, мне, действительно, сильно нездоровилось и я редко выходил из каюты). После этого отношения ко мне заметно изменились; ко мне отнеслись с большим радушием, многие офицеры пригласили меня в места квартирования своих полков.

12-го декабря я приплыл в Бомбей и в тот же день представился нашему гeнеральному консулу, прибывшему из Пуны. С[татский] с[оветник] Клемм вновь одобрил мое решение не скрывать своего военного звания, так как в противном случае англичане могли устроить мне большой скандал; моя фамилия действительно известна пограничным властям Индии.

С появлением во главе гражданского и военного управления Индии лордов Керзона и Китченера (последнего в особенности) англичане установили строгий надзор за иностранцами в пограничных районах. При таких условиях мне вряд ли удастся проехать из Кветты в Сеистан, возможно также, что меня не пустят даже в Кветту; послезавтра туда едет инспектор инженерных работ Бомбейского округа полк[овник] Гленни, с которым я познакомился сегодня; по словам полковника, в Кветте проводятся обширные работы. Из Пуны я предполагаю [134] отправиться сначала в Дели и Агру, куда направляются все туристы, путешествующие по Индии, затем, постепенно продвигаясь на запад и на юг, побывать в Пешавере, Мультане и Равальпинди, под предлогом навестить своих старых знакомых; из Мультана, не спрашивая разрешения английских властей, попытаться проехать в Кветту, а там в зависимости от обстоятельств — или в Сеистан, если удастся, или в Карачи на пароход. С[татский] с[оветник] Клемм вполне одобрил такой план и обещал свое полное содействие.

С истинным почтением и преданностью Вашего Превосходительства покорный слуга

Корнилов.

РГВИА, ф. 1396, оп. 2, д. 1638, л. 1 и об. Автограф.

Комментарии

1. Корнилов Лавр Георгиевич (1870-1918), военный и политический деятель, окончил Сибирский кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище, Николаевскую академию генерального штаба, служил главным образом в азиатской части России, объездил с секретными и официальными миссиями Афганистан, Персию, Кашгарию, Индию. Принимал участие в русско-японской войне 1904-1905 гг., в 1907-1911 гг. — военный агент в Китае, затем служил на разных должностях на Дальнем Востоке, воевал на фронтах первой мировой войны, в начале 1917 г. был командующим Петроградского военного округа. После Октябрьской революции один из лидеров белого движения в России, погиб в бою. Автор многих исследований по географии, этнографии, военному делу стран Азии.

2. По-видимому, имеется в виду генерал-квартирмейстер штаба Туркестанского военного округа генерал-майор Михаил Дмитриевич Евреинов.

3. Имеется в виду российский императорский чрезвычайный и полномочный посол при дворе султана Абдул-Хамида II И. А. Зиновьев.

4. Л. Г. Корнилов совершил путешествие по Хорасану в 1901 г.