№ 187

4 февраля 1910 г. — Письмо Ф. И. Щербатского В. А. Жуковскому ¹⁶ о начале его командировки в Индию с просьбой о ее продлении

Bombay,
Taj Mahal Palace Hotel

Глубокоуважаемый Валентин Алексеевич!

Я уже третью неделю благополучно проживаю в Бомбее и могу сказать, что на первых порах счастье мне благоприятствовало. Во-первых, с рукописями в Jessalmir’e удалось мне устроить так, что они будут для меня списаны и мне не придется теперь странствовать туда на верблюде, что спасает мне по крайней мере месяц. Затем я сразу нашел туземца-факира ¹⁷, знатока философии удивительного, в нем живо традиционное знание, которого из книг не добудешь ¹⁸. Такие люди в современной Индии очень редки, проф. Woods ¹⁹ из Chicago прожил здесь два года, не будучи в состоянии найти хорошего. Хотя и я сам, и проф. Jacobi для меня заранее писали, прося подыскать хорошего факира, но найти было нельзя, и по приезде здешний проф. Bhandarkar ²⁰, член нашей Академии наук, посоветовал мне ехать в Бенарес. Но случайно я в тот же день на базаре разговорился с каким-то брамином и от него узнал, что в деревне Ghat Кораr недалеко от Бомбея живет только что приехавший из Северной Индии великий знаток-факир. Я с ним сошелся, до сих пор ежедневно туда ездил, а с завтрашнего дня туда переселяюсь; для этого пришлось нанять целый дом ²¹, так наз. Bungalow (Bungalow (англ.) — особняк (сост.)), обстановку и целый штат прислуги. Таковы уж здесь нравы, человек, который приготовляет кушанье, скорее умрет с голоду, чем согласится подавать на стол, подметать и чистить нужен особый человек, носить воду также и т.д.

В первое время я очень страдал от жары, вероятно, на второй День схватил нечто вроде маленького удара солнечного и долго потом страдал головными болями, не мог много работать; теперь как будто акклиматизировался и головных болей нет. В деревне Ghat Кораг предполагаю прожить месяца три, если не выгонит жара, затем поеду в Дарджилинг или Кашмир. Я очень скверно сделал, что приехал в январе, а не в октябре, мне не останется времени на Бенарес и Калькутту, после апреля, говорят, там жить немыслимо, да и нет никого, а чтобы поспеть вовремя в Петербург, мне нужно отсюда выезжать в конце июля или начале августа, так как я должен перед возвращением попасть дня на два-три в Лондон ²². Совершать переезд в жару во время муссонов, говорят, ужасная пытка для того, кто плохо переносит и жару, и качку.

Я, конечно, не могу теперь же сказать, как пойдет моя работа впредь и как я буду себя чувствовать на севере, но даже теперь желал бы поставить вопрос о продлении моей (командировки. — Сост.) по крайней мере на полгода; и тогда я успею сделать только крохотную долю того, что намечается и что сделать здесь сравнительно легко. Так как у меня есть заместитель, то, вероятно, с этой стороны факультет не встретит затруднений. Кстати, не думаете ли Вы, многоуважаемый Валентин Алексеевич, что барону Шталь-Гольштейну ²³ следовало бы дать содержание наравне с другими приват-доцентами, так как он единственный у [254] нас, не получающий ничего. Конечно, мы можем предполагать, что у него есть свои средства, но, не говоря уж о том, что считать деньги в чужом кармане никогда не следует, его положение на факультете может сделаться неприятным, так как его положение неравноправное может вызвать нежелательные толкования. Об этом я позволил бы себе усердно просить факультет, думая, что необходимая сумма всегда найдется в специальных средствах. Я боюсь, что если я не буду об этом просить, то на меня может пасть обвинение в недостаточной заботе о своем отделении. Не знаю пока, как идут у него занятия, но особенное значение я придаю совместному с Ивановым ²⁴ преподаванию для китаистов, если оно состоится. В этом деле Шталь будет нам полезен и впредь, так как я один всего этого вести не могу.

Затем еще одна просьба. В августе нынешнего года кончается срок, в течение которого никакие ученые экспедиции в Тибет не допускались, по нашему соглашению с Англией ²⁵ ни с той, ни с другой стороны, о дальнейшем было тогда постановлено, что должны быть особые соглашения. Если, неровно, услышите, что переговоры ведутся, и если, конечно, это не будет секретом, то премного обязали бы меня, сообщив мне то, что будет известно.

Фотографический аппарат ²⁶ я в Берлине так и не купил, так как, во-первых, готового не оказалось, а на заказ запросили цену более высокую, чем предполагали Радлов и Штернберг ²⁷, я послал расчет в Петербург. Здесь я встретился с Н. З. Бравиным, A. A. Орловым ²⁸ и Андреевым, и. о. консула С. В. Чиркин очень обязательный и хороший человек. Письма и все посылки поэтому прошу посылать мне через консульство.

Надеюсь, Варвара Александровна ²⁹ и Вы здоровы и счастливы, позвольте пожелать Вам того же и впредь.

Искренне Вам преданный Ф. Щербатской.

P.S. Для университетской библиотеки я мог бы приобрести здесь печатные издания примерно рублей на 500, на севере возможно и вероятно, что можно будет купить и рукописи. Если сумма, о которой я просил в своем представлении факультету, будет отпущена из средств библиотеки, то это будет ей полезно.

Архив востоковедов СПбФ ИВ РАН, ф. 17, д. 10, л. 126-128. Опубл.: Российские путешественники в Индии, с. 290-292.

Комментарии

16. Жуковский Валентин Алексеевич (1858-1918), иранист, в 1902-1911 гг. — декан факультета восточных языков Петербургского университета.

17. Имелся в виду санньясин, странствующий отшельник, Свами Сурешварананд (см. ниже).

18. Позднее он писал: «Я вывез эти знания из Индии, где я в живом общении и дружбе с туземными учеными изучал то, что нигде иначе не может быть изучено» (СПбФАРАН, ф. 725, on. 1, д. 153, л. 4).

19. Вудс Дж. Г. (1864-1935), американский ученый-санскритолог, ученик немецкого философа-санскритолога П. Дойссена, переводчик и исследователь «Йогасутры» Патанджали, занимал кафедру философии в Гарварде, состоял в переписке с Ф. И. Щербатским.

20. Бхандаркар Рамакришна Гопал (1837-1925), известный индийский историк, знаток религиозно-философских течений Индии, собиратель рукописей, был избран почетным членом Петербургской Академии наук в 1888 г. (Русско-индийские отношения в XIX в. М., 1997, док. № 130).

21. Из письма Ф. И. Щербатскому буддолога Д. Косамби (отца известного историка Д. Д. Косамби): «Мы встречались в Гхат Копаре, где Вы и доктор Суктханкар жили в одном и том же доме» (СПбФАРАН, ф. 725, оп. 3, д. 111, л. 1). Упоминаемый здесь В. Суктханкар — ведущий индийский текстолог, под руководством которого позднее было осуществлено критическое издание Махабхараты. Д. Косамби, преподававший в Калькуттском университете, получил от Ф. И. Щербатского рекомендательные письма для работы в Гарварде (СПбФАРАН, там же). В свою очередь, он дал русскому ученому рекомендательные письма для своих коллег в Дарджилинге, с помощью которых Ф. И. Щербатской надеялся получить аудиенцию у далай-ламы (СПбФАРАН, ф. 725, оп. 2, д. 25, л. 32).

22. Накануне отъезда в Индию, в декабре 1909 г., в Париже Ф. И. Щербатской узнал о сенсационной находке Ауреля Стейна (Штейна), привезшего в Лондон уйгурскую рукопись «Абхидхармакоши» Васубандху, буддийской философской энциклопедии, санскритский оригинал которой тогда считался утерянным.

23. Шталь (Сталь)-Гольштейн Александр Августович (1877-1937), российский санскритолог, буддолог и специалист по Центральной Азии, работал в музеях и рукописных собраниях Англии, исследуя так называемые «индо-скифские» древности. В 1903 г. совершил путешествие по Индии, которое описал в статье «Путевые впечатления из Индии» (Известия Имп. Русского географического общества. СПб., т. 40, 1904). В 1905 г. назначен секретарем российского Генерального консульства в Бомбее, прибыл в Индию 29 марта, но вскоре заболел острым нервным расстройством и уже 20 апреля был уволен. С 1909 г. приват-доцент Петербургского университета, часто заменял Ф. И. Щербатского во время его командировок.

24. Иванов Алексей Иванович (1878-1937), китаист, исследователь легизма и средневековой философии Китая, профессор Петербургского университета.

25. Автор имел в виду окончание срока действия соглашения по Тибету, которое было заключено в 1907 г.

26. Фотографический аппарат был необходим ученому для пересъемки рукописей. Он был выслан в начале 1910 г., но его пересылка заняла почти полгода.

27. Штернберг Лев Яковлевич (1861-1927), этнограф, специалист по религиям малых народов Сибири, сотрудник Музея антропологии и этнографии (МАЭ), секретарь РКИСВА.

28. Лицо не установлено.

29. Варвара Александровна — жена В. А. Жуковского.