(A German view of the defence of India. Translated from the German by Capt. E. S. May R. A.)

(The United Service Magazine. March 1891.)

Перевел Генерального Штаба Подполковник Смагин.

По странному совпадению за последнее время две замечательные записки об обороне Индии обратили на себя внимание в совершенно различных сферах. В то время как наши офицеры изучали проект полковника Марка Белля (№. XXXIV of the Journal of the United Service Institute), почти фантастический по ширине замысла, в хорошо известном Militar Wochenblatt появилась серия очерков одного немецкого офицера, которые были прочтены с большим вниманием далеко за пределами Германии. Автор их, человек любящий военное дело, проведший 8 месяцев в Индии и основательно знакомый с литературой предмета, настолько горячо принял к сердцу вопрос об обороне индийской границы, как будто дело шло о спасении своего отечества. Он сравнил выводы, в которым пришли предшествовавшие ему исследователи с личным впечатлением, полученным из наблюдений на месте, и задался целию придти в настолько беспристрастному заключению, какое едва ли можно ожидать от лиц, коих взгляды должны быть более или менее окрашены политическими и национальными предубеждениями. Мнения такого исследователя, хотя бы и не всегда оригинальные и особенно веские, не могут не вызвать интереса и не возбудить критической оценки; в беспристрастному же труду иностранного офицера относительно наших вооруженных сил и пограничной политики мы должны отнестись с уважением и внимательно, как бы ни неприятны или мало лестны не показались нам его, выводы. «Видеть себя такими, какими другие нас видят» [24] весьма желательно не только в вопросах, касающихся военного дела, но и в обыденных житейских делах, поэтому в виду нашей склонности к подражанию и выслушиванию чужих мнений даже в мелочах, мы, конечно, не должны оставаться глухими, когда речь идет о столь важном вопросе. Чтобы не уменьшить значения исследования, как выразителя мнения иностранцев, я всячески воздерживался от хотя бы малейших изменений и старался передать взгляды автора без всяких исправлений или искажений. Если таковые местами находятся в полной дисгармонии с установившимися взглядами наших лучших авторитетов, то в этом обстоятельстве не следует обвинять переводчика. Главное достоинство разбираемого исследования заключается в беспристрастии и отсутствии напыщенности и оно передается мною в откровенной простоте оригинала. Иностранец, без сомнения, впал в некоторые ошибки, все же он нигде не уклонился от истины настолько, чтобы это могло повредить верности его выводов; напротив того, самые его ошибки придают им своеобразности и сообщают всему труду чужестранный колорит, в котором и заключается главная его заманчивость. Критик, конечно, обратит внимание на то, что наши баталионы в Индии не имеют столь большого процента рекрут и слишком молодого возраста людей, как то кажется автору, и кроме того, это еще спорный вопрос имеет ли процесс аклиматизации людей столь важное значение, какое ему придает автор, хотя, конечно, знакомство с обычаями и привычками края и делает людей способнее заботиться о своем здоровье. Наша европейская армия в Индии, конечно, не велика, но сэр Чарльз Дильк, изучивший войска всех наций, недавно объявил ее «может быть, лучшей маленькой армией в свете». Последний отчет также опровергает то обстоятельство, что будто бы у нас всего 45.000 чел. резерва 1-го класса, тогда как их на самом деле 57.000. Наоборот, в Египте автор считает более 9.000 войск, тогда как на самом деле теперь менее 4.000; кроме того, высказаны несколько пессимистические взгляды на наши отношения к туземцам. Таковы немногие места исследования, которые бросаются в глаза; с другой стороны [25] беспристрастно смотрящие на дело военные люди не могут не заметить, что немецкий писатель был снисходителен по отношению к недостаткам нашей организации и заставил нас усумниться неоднократно по причинам совершенно противуположного свойства.

Заметки о значении долины Точи и других дорог, пересекающих центральную часть Сулейманова хребта, прочтутся с интересом; в них мы встречаем повторение взглядов уже высказанных ранее нашими военными авторитетами; иностранец подтверждает нам еще раз справедливость сделанных инженер-подполковником Голдихом, изучившим основательно топографию пограничных областей, предостережений против преувеличенных до нельзя наших взглядов на трудности перевала через Гиндукуш. Немецкий офицер, вполне в согласии с нашими знатоками дела, признает весьма опасным в политическом отношении принять бой в долине Инда и медлить наступлением вперед, чтобы встретить врага вне наших пределов. Необходимо также отметить и то обстоятельство, что хотя автор признает, что Россия имеет преимущество перед нами в случае наступления на Герат, как в числе войск, так и во времени, тем не менее по его расчетам время, которое необходимо русскому отряду, чтобы достичь названного пункта, считая отправною точкою Баку, гораздо значительнее, нежели три недели, как то полагал сэр Эдвард Гамлей в 1884 году.

Автор также скорее снисходительно относится в нашим недостаткам, когда напр. рассуждает об обороне линии р. Инда и не оттеняет ту невыгоду, которую будет иметь для нас то обстоятельство, что железная дорога, которая должна служить коммуникационной линией, на участке от Карачи до Сувкура, идет по правому берегу, тогда как остальная ее часть лежит на левом берегу реки.

Его оценка числительности русских войск на Кавказе сравнительно с генералом Гамлеем, не может показаться слишком большою, нельзя также считать преувеличенным общий итог войск, которыми, по мнению автора, русский царь может [26] располагать в Афганистане, предполагая, что сильные подкрепления из центра России будут направлены сюда через Петровск. Принимая во внимание удобства, которые, согласно полковнику Марку Беллю, представляет долина Герата для сосредоточения войск, вышеупомянутый итог следует признать скорее умеренным. Кроме этих немногих замечаний критику нечего более добавить. Рассматриваемое немецкое сочинение во всяком случае представляет собою мысли человека свободного от политических и партийных предрассудков, совершенно независимого и чуждого каких-либо предвзятых взглядов.

Послушаем теперь, что нам скажет иностранный автор.

Обладание Индией для Англии вопрос жизни и смерти. Здесь огромные суммы избытка ее капитала находят выгодное помещение, а английская промышленность рынок для своих продуктов. В Индии заключается главнейшая поддержка торговли Лондона и в ней же, на службе ее правительства, излишек образованного класса Англии ищет должностей и занятий. Владение Индией дает Англии господство над всей Азией и громадные торговые преимущества во всей этой части света. Действительно английская торговля едва ли могла бы удержаться на высоте своего теперешнего величия на Востоке, если бы рухнуло политическое преобладание Англии в Азии. С потерей Индии исчезла бы главная опора английского владычества и она спустилась бы на степень второстепенной державы. Угрожает ли в настоящее время какая-либо опасность английскому владычеству в Индии? С моря ни коим образом, по крайней мере еще на многие годы. Хотя теперь морское значение Англии далеко не то, как в былое время, так как соединенные флоты Франции и России одни, может быть, уже превосходят силою английский флот. Тем не менее ни одна держава в мире не в состоянии двинуть в Индию морем такие вооруженные силы, которые могли бы соперничать с находящимися там англо-индийскими войсками. Опасность грозит Англии не с моря, а с суши. Ей нужно опасаться не какой-либо великой морской державы, но народа одного из самых могущественных в мире в военном [27] отношении. Счастливое изолированное положение, которое так долго обеспечивало за Англиею владение полуостровом, ныне исчезло навсегда. Россия уже стучится у ворот Герата. Впервые британская Индия должна почувствовать близость опасного соседа. Впервые ей приходится смотреть в глаза равносильному противнику. Нельзя предсказать заранее не только когда начнется решительная борьба между Англией и Россией, но даже и когда они впервые пожелают померяться силами.

На чьей стороне окажется перевес в силе? Обратимся, прежде всего, к политической стороне вопроса. На первый взгляд положение Англии в Азии кажется более сильным, в настоящее время, впрочем, это действительно так и есть. Англия управляет огромным густонаселенным краем, богато одаренным природою; это один из лучших уголков земного шара, изобилующий всякого рода продовольственными средствами; население, в три раза превосходящее численностию таковое Российской империи, живет на территории этой колонии, которая предоставляет в распоряжение своей госпожи результаты своей вековой культуры.

Могучий горный хребет загараживает индийский полуостров от остальной Азии и делает тесные сношения с соседними государствами почти невозможными, так что Индия открыта чужеземному влиянию только с моря, где господствует Англия. Железные дороги и телеграфы — новейшие, могущественные средства для распространения европейской цивилизации — при нынешних обстоятельствах служат лишь для усиления английского влияния в самых укромных уголках Индии, чтобы сплотить все ее части в одно гармоническое целое. Русские азиатские владения, с другой стороны, растянуты на большом протяжении, часть их вовсе необитаема, часть заселена очень слабо. Немногие плодородные участки разделены между собою пустынями и мы тщетно стали бы здесь искать следов цивилизации, подобной индийской.

Россия еще не имела времени стать твердою ногою и кроме того она не обладает такою цивилизаторскою способностью, как Англия. Тем не менее, хотя Россия проникла в Азию (не [28] считая Сибири) позднее, она успела более углубиться внутрь страны, чем ее соперница. Великая северная держава всегда отличалась тою особенностию, что быстро ассимилировала покоренные народы стоящие на низкой ступени цивилизации (поэтому она не могла достичь того же по отношению к немцам и полякам). Турецкая и монгольская расы в южных степях Дона и Волги незаметно слились с русскими, обитатели же Кавказа, которые в течении веков вели отчаянную борьбу против русского нашествия, дошли до полного обезличения своей национальности. Не пройдет много десятков лет, как население Мерва и Самарканда сделается чисто русским, так как тотчас по покорении края в нем повсюду были поселены небольшие военные колонии. Русские колонисты, чиновники и торговцы отличаются уживчивостию характера и быстро сливаются с туземным населением. Полуазиатский характер русских государственных учреждений и гибкость славянской расы — облегчают взаимные отношения. Смешанные браки еще более обеспечивают распространение русских нравов и обычаев, и в конечном результате получается полное слияние рас. Побежденные скоро привыкают смотреть на себя как на одно целое с победителями, так как правительство относится в тем и другим совершенно одинаково. Азиат из только что присоединенной области может иметь надежду достигнуть высокого поста на русской государственной службе. Армянин Лорис Меликов так недавно еще был один из самых важных государственных сановников, а два другие азиата — генерал Тергукасов и Лазарев предводительствовали русскими войсками в последнюю войну с Турцией. Завоеватель и нынешний правитель Мерва уроженец Дагестана, переделавший свое настоящее имя Алихан, применяясь к обстоятельствам, на русский лад. Казаки (cossacks), поглащенные подобным образом русскою национальностию, ныне в свою очередь пролагают пути к обрусению Туркестана.

Посмотрим теперь на положение дел в Индии. Здесь никто и не мечтает о слиянии рас; здесь, напротив того, полное отсутствие социального общения между правителями и управляемыми. [29] Разница между индусом и англичанином также велика, если не больше, как и 200 лет тому назад и останется тою же и еще через 200 лет, если только так долго продержится английское владычество. Это правда, что обстоятельства не благоприятствуют в данном случае слиянию рас, как напр. на Кавказе. В Индии столкнулись представители высших цивилизаций Европы и Азии, представляющих совершенную противуположность друг другу. И те и другие утратили мягкость и податливость, характеризующие низшие степени культуры. Каждый настолько уверен в своем собственном превосходстве, что не сделает ни на шаг уступки. Но не в этом одном заключается преимущество России. Характер англичанина, представляющий собою во многих отношениях элемент силы, в этом отношении значительно вредит делу. Англичанин горд, самоуверен, строг и мало способен внушать в себе симпатию. Преследуя главным образом свои личные интересы, он оказывался всегда не способным брататься с расами иной или низшей культуры. Краснокожие Северной Америки и папуасы Австралии исчезли совершенно там, где они попали в жесткие руки британских колонистов, там же где вследствие густоты населения еще не дошло до такого результата, британец всегда остается иноземным завоевателем по отношению к своим подданным. Армяне и кавказские народы, которые были поглощены Россией, потеряв свою независимость, обратились в сотрудников своих победителей и имеют свою долю участия в общем деле развития могущества России. Индус же всегда остается только рабочим орудием или слугою англичанина. Правильно или нет, но магометане верят, что Россия с большим уважением относится к законам и обычаям туземцев, нежели Англия, и раз эта вера так повсеместно распространена, то совершенно бесполезно даже доискиваться имеет ли она достаточное основание. Весьма важно также то обстоятельство, что в Индии туземцы неизмеримо превосходят численность британцев. Двести тысяч, хотя бы вполне господствовали в стране, не могут оказать заметное влияние на двести пятьдесят миллионов туземцев. Климат, конечно, не благоприятствует колонизации края из Европы в более широких [30] размерах; все же в Индии много мест, где англичане могут селиться без вреда для здоровья. Почему же они этого не делают? Можно ли винить индуса за то, что он твердо убежден, что его правители смотрят на Индию как на край, где можно выгодно обделывать свои дела, если он видит купцов, чиновников и офицеров, снующих в течении нескольких лет по стране в поисках за наживою, выгодными местами или с целию выслужить пенсию и которые, получив желаемое, немедленно покидают полуостров, с тем, чтобы более ни когда сюда не возвращаться.

На английское управление в Индии, как бы хорошо оно ни было, смотрят все же как на чужеземное господство, и оно может быть поддерживаемо только силою штыка. На Россию же, наоборот, лишь не долгое время смотрели на Кавказе как на вторгнувшегося завоевателя, и Туркестан скоро тоже обратится в настоящую русскую провинцию. Что же мудреного, поэтому, если с течением времени перевес в силе окажется на стороне северной державы.

Выгода, которую Россия может извлечь из своей формы правления, огромна. Благодаря ей, престиж России в Азии бесконечно сильнее, нежели Англии. Неограниченная монархия — единственная форма правления, соответствующая нравам Востока. Азиат не в состоянии оценить по достоинству парламентскую форму и на колебания английской политики весьма естественно он смотрит как на признак слабости. Один страх внушает к себе уважение на востоке, а Россия прекрасно понимает как пользоваться этим фактором. Ни одно из ее предприятий не оканчивалось ранее достижения полного успеха. Если же случайно ее престиж на время был подорван, то за этим немедленно следовали в отместку сильнейшие репрессалии и победы, имевшие еще более решительный успех. Русская система, в главнейших чертах, совершенно та, которой держался Скобелев во время своих действий в Азии: бить крепко и идти вперед до тех пор, пока сопротивление не сломлено окончательно; когда же это выполнено, то обращаться с побежденным врагом по человечески и дружественно. Вамбери, который знает Среднюю [31] Азию как никто, говорит, что обаяние России здесь так велико, что население здешнее вполне уверено, что она со временем подчинит себе весь мир.

Англия, наоборот, допустила подорвать свой прежний престиж в значительной степени. Обе афганские войны много этому содействовали. Умерщвление английских посланцев в обоих случаях показало с каким неуважением можно относиться к Англии, а уничтожение целой английской бригады в первую войну и разные неудачи во время второй послужили к убеждению, что английские войска могут быть биты даже азиатцами. Но главная причина заключается еще не в этом. Своими наступательными действиями Англия в обоих случаях желала восстановить честь своего оружия и победы без сомнения произвели бы надлежащее впечатление на Востоке, если бы она в конце концов не очищала совершенно оба раза Афганистан от своих войск, и тем самым не свела бы на нет приобретенные столь дорогою ценою преимущества. На ее «добровольные отступления» афганцы смотрели как на свои победы и они служили поводом к повсеместному ликованию. Ум жителей Востока и не может придти к иному заключению, так как он судит лишь по тому, что находится перед глазами, совершенно не способен обнять то множество факторов, которые управляют английской политикой. Очищение Кандагара после второй афганской войны (1882) имело особенно некрасивый вид еще и по другой причине. Ему предшествовала величайшая победа русских в Средней Азии — взятие Скобелевым Геок-Тепе и в нем каждый здесь видел как бы отступление из страха перед русскими войсками. Победоносный русский вождь употреблял все средства, чтобы поддерживать и распространять такой взгляд. Чтобы укрепить русское и ослабить английское влияние в Средней Азии, Скобелев разослал агентов из туземцев по всем базарам распускать слухи, что это Белый Царь принудил англичан удалиться из Афганистана. Может ли после этого Англия рассчитывать найти союзников в крае, как Средняя Азия, население коего так проникнуто уверенностию в превосходстве России. [32]

Подтверждают ли однако факты такую уверенность в этом превосходстве? Вопрос приводит нас к рассмотрению вооруженных сил обоих противников. Трудно получить точные статистические данные относительно России, но и приблизительные расчеты показывают достаточно ясно ее громадное численное превосходство. Россия ввела всеобщую воинскую повинность и при населении 100.000.000, ее армия по мирному составу превосходит 700.000 чел., в случае же войны может быть увеличена более, чем до 2.000.000. Нам нет надобности принимать в расчет ополчение, соответствующее германскому ландштурму, так как оно созывается только в том случае, если опасность грозит отечеству на своей территории. Боевая сила Англии, наоборот, очень мала. Регулярная армия Великобритании и Индии насчитывает всего 120.000 чел. Йоменри, милиция и волонтеры должны быть исключены из расчетов; вряд ли можно рассчитывать даже на 45.000 резерва. Войсками в колониях (24.889) и Египте (9.289) нельзя воспользоваться для войны с Россией, так как их даже недостаточно для прямого их назначения — обороны колоний. Остаются затем только индийские войска. Числительность этих последних, не включая войск туземных государств, равняется 212.000 чел. в том числе 71.000 британцев. Резерв из туземцев, прослуживших от 5-12 лет под знаменами, только начинается образовываться в Индии и в настоящее время еще в зачаточном состоянии; в виду недостатка офицеров, это еще вопрос можно ли будет на него хотя сколько-нибудь рассчитывать.

Сколько же из приведенного числа войск каждая сторона в состоянии выставить на театре военных действий? Против какой-либо экспедиции, высланной Англией для дессанта в России, последней придется уделить лишь самую незначительную часть своей огромной вооруженной силы. Если даже она выставит полтора миллиона на западной границе, чтобы обеспечить себя на случай каких-либо непредвиденных осложнений, то затем остается еще 1/2 миллиона свободными для операций на азиатском театре.

Что может выставить против этого в поле Англия? [33] Главною обязанностию англо-индийской армии является, прежде всего, поддержание английского правительство, в Индии, так как оно всегда будет чуждым стране и нуждается в поддержке силою оружия. То обстоятельства что население в 250.000.000 до настоящего времени держится в повиновении армией из 71.000 британцев и 141.000 наемников, которые далеко не все могут быть оставлены вне подозрения в их преданности, много говорит в пользу искусства и ловкости английского правительства. Оно показывает также насколько местные условия, а именно апатия большей части населения и раздоры между многочисленными сектами покровительствуют чужеземному владычеству. Но вместе с тем из него же мы все-таки можем усмотреть, что из 21.000 чел. для войны с Россией можно будет воспользоваться не всеми, а лишь частию их. Один австрийский офицер говорит между прочим: английская армия в Индии не столько войско, которое может быть двинуто против внешнего врага, как скорее полицейский корпус с военною организацией. И насколько он малочислен даже для этой последней цели, можно судить из того, что числом на площадь в 6.683 к. м., с 3.830 т. жителей приходится всего один английский солдат. (Расчет сделан в 1881 г., когда числительность англо-андийской армии была 182.000 чел.). Сравнительно с Европой это значит то же самое, что если бы в Париже гарнизон равнялся 483 чел., в Вене 218, Берлине 215, Петербурге 174, или в Риме — 64 чел.». «Из этого видно, говорит тот же автор, насколько англо-индийские войска тяготеют к пунктам своего квартирования и что, следовательно, лишь небольшою их частью можно воспользоваться для военных действий за границею». Британское правительство, как кажется, тоже сознало правильность вышеупомянутых расчетов; так как с 1886 года, в виду постепенного под ползания русских все ближе и ближе, оно увеличило число британцев в войсках на 10.000 и туземцев на 20.000. Если принять, что 50.000 чел., т. е. 20.000 европейцев и 30.000 туземцев, могут быть двинуты для захвата Герата, или что 100 тысячная армия может быть собрана для обороны северо-западной границы, то эти цифры будут, по всем вероятиям, [34] скорее больше, чем ниже действительных. Можно заметить, что разве метрополия не может прислать подкреплений в Индию? Разве там нет 102.000 прекрасных войск, не считая еще резерва в 45.000 чел. Да это верно, силы эти действительно существуют на бумаге, но при малейшей проверке численность их страшно понижается. Постоянная армия распределена следующим образом: Англия — 73.215 чел.; Шотландия — 3.730; Ирландия — 25.252. Всякому понятно, что войска не могут быть выведены ни из беспокойной Ирландии, ни из бедной Шотландии. Таким образом остаются в распоряжении 73.000 в Англии, и из этого, по статистическим данным самих английских офицеров, надо выключить 31% негодных в медицинском отношении к службе, 7% в госпиталях, 4% за границею, 2% под стражею. И так остается всего 60.000-70.000 чел. Но англо-русская война всегда должна возбуждать опасение франкорусского союза, а при этом условии вряд ли было бы благоразумно ослаблять оборону родного края, так как 226.000 волонтеров, 123.203 милиции и 11.499 йоменри, вследствие недостатков в организации, снаряжении, обучении и нужды в офицерах, не годятся для операций в поле, хотя и представляют ценный материал для обороны берегов и крепостей и для усиления рядов регулярной армии. Кампания в Египте наглядно показала, что Англия не подготовлена посылать большое количество войск вне своих пределов. Предполагалось послать в Египет 32.000, на деле же могли собрать только 25.000, не смотря на то, что было созвано 10.800 резервистов и взято из гарнизонов Средиземного моря 2.000 и из Индии 4.500 чел. Не одна числительность войск однако является решающим фактором на войне. Храбрость, степень обучения солдата, опытность и искусство полководца, во многом могут восполнить невыгоды малочисленности. Мы вполне признаем за английскими солдатами стойкость и мужество, но все же далеки от того, чтобы ожидать от них столько, как это думают их соотечественники. Во всяком случае превосходство перед русскими войсками можно признать только за британскими, но не за туземными войсками. Сейки и гуркасы, правда, представляют собою прекрасный боевой [35] материал, но вообще говоря, едвали можно рассчитывать на проявление военной доблести в большой степени со стороны населения из 250 миллионов, которое позволяет держать себя в оковах 70.000 чужеземцам. Сэр Джон Страхей (Strachey), который подобно всем своим соотечественникам стремится представлять английскую Индию весьма могущественною, пишет: «Мы имеем в настоящее время не менее 50.000-60.000 туземных войск, которые стоят по своим качествам на одной высоте с войсками любой европейской державы». Из этого следует, что прочие полки из туземцев менее доброкачественны. С другой стороны, русская армия тоже имеет свои достоинства. Ее дисциплина и обучение превосходны; тактическая подготовка ее более соответствует требованиям современной войны против цивилизованных народов, нежели у английских войск, у которых она имеет в основании начала ведения войны с дикими племенами. Русские генералы имеют возможность в мирное время практиковаться в вождении больших масс войск, между тем как английский генерал, которому поручили бы командование 100.000 войскам, не имеет вероятно даже представления как выглядит в поле дивизия в боевом порядке. Русские имеют также многих военноначальников, проявивших свои военные способности и изучивших на практике современное военное искусство во время русско-турецкой кампании; между тем английские вожди при столкновении с цивилизованным противником могут легко впасть в невольные ошибки, вследствие вкоренившихся привычек в войнах с дикими. Еще одно обстоятельство будет в значительной степени благоприятствовать России в войне среди негостеприимных гор и пустынь Афганистана. Русский солдат более терпелив и лучше выносит лишения, нежели английский. Поэтому во время походов в Среднюю Азию у русских было достаточно иметь одного верблюда на каждых трех человек; у англичан полагается верблюд на каждого солдата. Английские войска, в противуположность русским, нуждаются в огромном количестве обозной прислуги. Во время последней афганской войны нестроевой элемент в войсках численностию превосходил значительно строевых солдат; из [36] 17.000, которые были истреблены в Хайберском проходе, строевых было всего 4.500 чел.

Посмотрим теперь каких союзников может найти в Азии каждая из воюющих сторон. Азиат при размышлении о том, кого избрать себе союзниками — русских или англичан, будет руководствоваться следующими соображениями: кто из двух сильнее и через кого я буду мочь приобрести более всего выгод? Ответ найти на это не представит большого затруднения. Прежде всего обратимся к Персии. Если бы шах мог иметь полное доверие к англичанам, как относительно силы, так верности их ему, то без сомнения весьма охотно принял бы их сторону. Но при этом, хотя он может много выиграть, но рискует также и много потерять. Люди, знающие хорошо Персию, думают, что не только самое большее, на что может рассчитывать Англия, это на нейтралитет Персии, но что даже весьма вероятен союз России с Персией. Во всяком случае, нам кажется, России нечего опасаться даже враждебного отношения к ней Персии. Хоросан есть единственная из провинций последней, которая занимает угрожающее фланговое положение по отношению к армии, наступающей в Индию; но эта большая северовосточная провинция связана с западными и южными провинциями лишь узкой полосой земли, лежащей к югу от Каспийского моря, так как на остальном протяжении они разделены огромною соляною степью. России достаточно занять Астрабад, чтобы одним ударом порвать политическую связь, которая никогда не была прочною, между Хоросаном и остальною частью государства. Хороссан будет тогда в ее руках и ей не трудно будет отразить наступательные попытки из Тегерана. Гораздо важнее то положение, которое займут афганцы, так как в их руках находятся подступы к проходам через Сулеймановы горы. Здесь тоже для англичан мало надежды на успех, как бы они ни старались привлечь эмира на свою сторону и какие бы субсидии ни платили для поддержания его верховной власти. Афганистан никогда не имел прочного монархического управления, даже, вернее, оно никогда, собственно говоря, и не существовало. Народ афганский состоит из более [37] или менее независимых племен, которые отличаются нетерпимостью к какому-либо игу и правильному образу управления. Если бы даже сам эмир был дружественно расположен в англичанам, то это далеко еще не значит, чтобы все его подданные тоже стали на их сторону. Вероятно, это будет так и в действительности. Россия явится вторгающеюся в чужие пределы стороною и, следовательно, сильнейшею из двух. Последние две войны оставили в сердцах многих из афганцев желание реванша; афганец, подобно туркмену, прежде всего профессиональный разбойник по своей природе. Он считает более почетным доставать себе богатства убийством и грабежом, нежели путем труда и промышленности, и не трудно вообразить себе чувство восторга, с каким подобный народ примет предложение Белого Царя сопутствовать ему в экспедиции против Индии, хотя бы призыв к этому последовал на берегах Невы. Толпы туркменской кавалерии, которые последуют за армией русского Царя, тоже нельзя не принять во внимание. Кочевой элемент всегда фигурировал в армиях, которые вторгались в Индию с северозапада, и, конечно, Россия не преминет воспользоваться этим материалом. По словам Вамбери, Россия уже начала организовать среди туркмен кавалерию по образцу казаков. Из слов самого Скобелева видно, что Россия не задумается воспользоваться этими летучими кавалерийскими массами для военных целей. В 1878 г., когда война России с Англией казалась неизбежной, плевенский герой представил русскому правительству проект набега в Индию, который и был бы принят, если бы берлинский конгресс не окончился успешно. «Мы должны бросить в виде авангарда в Индию массу азиатской кавалерии, лозунгом которой будет кровь и грабеж, и этим воскресить времена Тамерлана».

Чтобы иметь возможность обсудить планы кампании обеих сторон, мы должны, прежде всего, решить вопрос о вероятном пункте их встречи. К чему бы послужило России ее численное превосходство, если бы она не могла проявить его на поле битвы! Наиболее шансов для успешного исхода войны с Англией представляет России поход в Индию. Англия может или ждать [38] врага на границе, или, перейдя ее, двинуться на встречу. Политические соображения говорят в пользу последнего решения— военные заставляют предпочесть первый способ действий. Англо-индийская армия, ожидающая противника на Инде, находится в тесной связи со своими депо, магазинами и источниками пополнения. Самое главное то, что здесь она расположена близко в морю, которое для Англии служит самою важною базою во всех экспедициях, и здесь же могут быть сосредоточены гораздо большие силы, нежели те, которые могут быть двинуты в Кандагар и Герат. С другой стороны, русские войска, когда приблизятся к Инду, настолько будут удалены от своей базы, что обеспечение длинной комуникационной линии сделается не легкою задачею. После утомительного марша, часть которого пролегает по бесплодной пустыне, русские должны перевалить через дикий хребет, по выходе из проходов которого они попадут под огонь неприятельских фортов и будут атакованы свежими неприятельскими войсками. Тем не менее, такая оборонительная система имела бы для Англии серьезные политические невыгоды. Индию можно уподобить огромному бочонку с порохом, к которому, конечно, нежелательно близко подносить фитиль. Сильное и весьма пагубное впечатление произвело бы на туземцев поведение их правителей, если бы последние пассивно стали выжидать приближающегося противника, чтобы, когда он вступит в пределы Индии, предоставить решение участи всей кампании случайностям одного решительного сражения. Поэтому-то некоторые, как напр. Раулинсон и Марвин прямо высказывают тот взгляд, что, не смотря на многие в военном отношении невыгодные стороны такого образа действий, Англия должна все таки двинуть войско вперед и встретить противника по ту сторону границы. Трудно сказать какая альтернатива действий будет на самом деле принята, а потому приходится рассмотреть, какие шансы на успех могут иметь воюющие стороны в том и другом случае.

Какую базу и операционную линию изберет Россия для наступления в Индию?

План Скобелева относительно рейда в Индию в 1878 г. в [39] общих чертах был следующий: генерал Кауфман должен был вести армию через Балх на Кабул. Здесь он должен был устроить афганские войска, попытаться поднять восстание в Индии и если, представится возможным двинуться внутрь ее. Но обстоятельства существенно изменились с тех пор и Туркестан не будет уже впредь главной базой русских операций.

Распространение русского владычества в Средней Азии распадается на два периода — завоевание Туркестана и завоевание Закаспийской области. Первое имело отправным пунктом Оренбург и дало в результате в течении 1848-1874 г.г. подчинение русскому владычеству киргизов и трех ханств: Коканского, Хивинского и Бухарского. Целью этого движения — если только вообще при выполнении его имелась в виду какая либо цель по отношению к Индии — был Кабул. Операции в Закаспийской области начались в 1869 г. и окончились в восьмидесятых годах штурмом Геок-Тепе и занятием Мерва и Пенджэ. Их конечною целью был Герат.

Перебросить значительные силы из Туркестана в Индию очень трудная задача. Пути сообщения этой провинции с центром государства растянуты и в неудовлетворительном состоянии; дорога из Самарканда в Индию проходит через суровые и высокие горные хребты. Весьма сомнительно, чтобы вообще можно было двинуть значительные силы через Кашмир на Читрал — Джелалабад. Во всяком случае, на этом пути могут встретиться всякого рода неожиданности. Дорога из Туркестана через Балх и Кабул — единственно возможный путь наступления в Индию. Но и он пролегает через проходы Гиндукуша, 3.000 метров высотою и вдоль его живут самые воинственные и беспокойные афганские племена. Конечно, в случае экспедиции против Индии содействие армии, оперирующей от Самарканда, было бы весьма важно, все же мы полагаем, что главные операции будут ведены не из Туркестана, но от Каспийского моря и будут направлены не на Балх, а на Герат. Как мы увидим ниже, Каспийское море является наилучшей базой в виду того, что оно непосредственно связано с сердцем государства (Москвою) и вблизи его находятся [40] кавказские войска. Экспедиция, отправляющаяся отсюда, встретит на пути плодородную и ровную местность пока не достигнет долины Герата, где найдет богатые продовольственные средства и новую базу, на которой войска могут сосредоточиться, отдохнуть и организовать дальнейшие свои операции.

Герат часто называют ключем Индии и он получил известность, как важнейшая стратегическая позиция в Средней Азии. Он находится на границе Персии и Афганистана и связан торговыми путями с главными городами всех соседних провинций — с Кабулом через Гезарейские горы, с Балхом и Бухарой — через Маймене, с Хивой через Мерв, с Мешхедом, Испаганью, Сеистаном и Кандагаром. Он имеет хороший климат и лежит среди богатейшей и населеннейшей долины Средней Азии. Его значение для армии, наступающей в Индию, огромно. Этот город всегда считался передовым постом Индии. От обладания им всегда зависела судьба Индии и обратно — на занятие его индийскими войсками смотрели как на лучшее обеспечение от вторжения в Индию неприятеля. Этот взгляд разделялся Александром Великим, Магометом и его преемниками. Так действовали Чингиз-хан, Тимур, Надир-шах, Ахмед-шах и персидский принц Магомет-шах во время похода 1837 г. Во всех этих случаях, за исключением последнего, овладение Гератом имело следствием покорение Индии; между тем в 1837 г. успешная оборона города сделала вторжение невозможным. Читатель может быть спросит: — «почему же овладение одним городом может иметь столь решающее значение?» В данном случае это имеет огромное значение. Герат был назван « воротами Индии», потому что через него проходят главнейшие пути, ведущие к самым уязвимым пунктам Индии. Ни одна большая армия не решится двигаться через соляную степь, пока Герат будет в руках англичан; также немыслимо наступление из Самарканда на Пешавер через Кабул, если флангу и тылу армии будут угрожать войска в долине Герируда. Пока Англия владеет Гератом, вторжение в Индию представляется предприятием почти невозможным. Поэтому-то генерал Гамлей справедливо полагал, что если англичане запрут [41] западную дорогу через Герат и Кандагар, то им нечего будет опасаться за восточный путь (на Кабул).

Сэр Генри Раулинсон также объявил, что он не допустит России занять Герат, хотя бы для того потребовалось ввести в дело все наличные в Индии войска. Он отлично понимал, что, овладев Гератом, Россия будет командовать единственным путем, по которому можно вторгнуться в Индию с надеждою на успех и что, с другой стороны, удерживая его за собою, Англия может сделать все наступательные попытки России тщетными. Между тем английские государственные люди предоставили Герат на произвол судьбы. В будущем русский царь не допустит уже англичан мирным путем утвердиться в Герате и преобразовать его в передовой военный пост, прикрывающий Индию. Все же важное значение его для похода русских в Индию нисколько не уменьшилось.

Другое важное обстоятельство, увеличивающее важность Герата, заключается в следующем. Армия, сосредоточившаяся здесь, не нуждается более в подвозе продовольствия из Европы. Все важнейшие пути, идущие из Индии, скрещиваются в Герате. В горах области добывается свинец, железо, сера; здесь множество тополей и ивы, которые дают прекрасный древесный уголь. Почва богата селитрою и минеральным маслом (oil), поля производят в изобилии хлеб и виноград.

По всему этому лучшие знатоки средней Азии, как Раулинсон и Вамбери, и выдающиеся английские и русские генералы Робертс, Нэпир, Мак-Грегор, Скобелев, Кауфман и Гродеков — объявили Герат воротами в Индию, а названные английские генералы всегда настаивали на том, чтобы этот город был занят англо-индийскими войсками. Теперь, конечно, раз стратегическая важность этого пункта всеми признана, то мало вероятия, чтобы один из соперников позволил другому спокойно утвердиться в долине Герата. Благодаря последним своим завоеваниям, Россия теперь имеет полную возможность помешать Англии овладеть Гератом, между тем как десять лет назад она была совершенно бессильна в этом отношении; Англия, в свою очередь, должна была поневоле открыть глаза и [42] признать, что Герату действительно грозит опасность быть захваченным русскими. Бой, без сомнения, должен возгореться из за этой долины между названными державами. Как только будет объявлена война, русские войска немедленно двинутся к Герату; англичане, если только не будет принят пассивный образ действий за Индом, двинутся тоже, чтобы предупредить или обойти противника. Кто же из двух может скорее достигнуть решительного пункта и кто успеет стянуть там превосходные силы.

Обратимся, прежде всего, к русским войскам, находящимся в Закаспийской области. Их числительность в мирное время равняется 17.329 чел., а в военное доходит до 20.257, не считая туркменской кавалерии. Передовые посты русских — в 175 км. от Герата; пункты их расположения лежат уже в пределах Гератской области и между ними и Гератом находится только одна горная цепь 900 ф. высотою. Числительность кавказских войск в мирное время определяется различно — от 100-150 тысяч; в военное время 300.000-250.000. Большая часть этих войск квартирует в Закавказье, имея главную квартиру в Тифлисе. Баку будет для них служить пунктом сосредоточения. Этот порт Каспийского моря, насчитывавший в 1879 году только 15.000 жителей, в 1884 году имел уже 60.000, вследствие развития нефтяной промышленности. Во время Скобелевского похода на Геок-Тепе в 1880 году, передвижение войск от Тифлиса к берегам Каспия потребовало месяц времени. Теперь же в виду того, что железная дорога продолжена до Баку, этот путь можно совершить в один день. Войска северного Кавказа сосредоточатся во Владикавказе — конечном пункте европейской железнодорожной сети, и отсюда двинутся на Петровск; на этот последний переход потребуется две недели, пока оба пункта не связаны еще рельсовым путем. На перевозку войск через Каспийское море нужно 2-3 дня. Действительно, переезд от Баку до Михайловска берет 24 часа; недостатка в перевозочных средствах, конечно, не будет. Скобелеву, правда, в этом отношении приходилось преодолевать большие затруднения в 1881 году, но с тех пор судоходство [43] на Каспийском море расширилось в необычайных размерах, вследствие развития нефтяной промышленности. Для этой последней цели в 1885 году служило 50 больших пароходов и сотни парусных судов. Нефтяные короли, братья Нобел, в 1883-1884 заказали для себя 12 больших пароходов в Швеции и затем постоянно все увеличивают свой флот. 10.000 судов ежегодно посещают Баку, в гавани которого одновременно могут грузиться 100 пароходов. Чтобы составить себе полное представление о перевозочных средствах, которыми Россия располагает на Каспийском море для военных целей, надо еще упомянуть о военной флотилии, состоящей из 11 пароходов (из них 8 вооруженных) и 2 парусных судна.

Закаспийская железная дорога тянется на 373 мили по направлению на Герат. Она отходит из Михайловска, находящегося в юго-восточном углу Красноводского залива и тянется в юго-восточном направлении через Асхабад к Нюреку (прямо на север от Мешхеда), откуда она поворачивает на восток к Мерву и затем идет через Бухару в северовосточном направлении до Самарканда. Так как гавань у Михайловска мелка и иногда замерзает, то железный путь проведен и к Красноводску, не имеющему этих недостатков. Вследствие этого железнодорожный путь увеличился на 100 километров, но с другой стороны это же обстоятельство совращает длину переправы через Каспийское море. Войска могут быть высажены в Нюреке с полною безопасностию под прикрытием сильной позиции у Келат-и-Надира, представляющей собою естественную крепость почти неприступную и которая уступлена шахом в последнее время России.

От Нюрека на Герат можно воспользоваться двумя дорогами, проходящими по богатым, хорошо орошенным, округам и на которых не встречается каких-либо естественных препятствий; одна из них проходит по русской, другая по персидской территории. Первая идет из Нюрека через Серахс в Герат и имеет в длину около 280 миль; вторая — из Нюрека — на Мешхед в Герат — около 342 мили. Благодаря природным богатствам Хоросана, не может встретиться ни [44] малейшего затруднения в продовольствии войск на походе. В изобилии можно найти и корм, и топливо, и перевозочные средства. Россия не задумается воспользоваться Хоросаном как путем наступления и источниками всякого рода средств. Сопротивления здесь нельзя ожидать в виду миролюбивого и кроткого нрава жителей; шаху же придется добровольно подчиниться ходу обстоятельств, так как в случае каких либо враждебных действий с его стороны, последние могут быть совершенно парализованы занятием русскими Астрабада и Шахруда. Для движения войск к Герату, начиная от самого Каспийского моря, Россия одновременно может воспользоваться двумя путями, одним железнодорожным: Михайловск или Красноводск — Асхабад — Нюрек — Серахс, и другим, отходящим от Чикишляра, пересекающим богатейшие части Хоросана, через Астрабад и Мешхед. Войска, следующие по этой дороге, могут быть направлены в Индию и минуя Герат, обойдя его с юга.

На основании всего вышеизложенного можно придти в следующим выводам. Россия может менее чем в месяц времени перебросить из Закаспийской области в Герат 12.000 чел. Подкрепления с Кавказа подойдут на тридцатый день, а в концу двух месяцев численность их можно довести до 40.000 чел. Если воспользуются одновременно и параллельной дорогой через Хоросан, чтобы пройти по которой нужно два месяца времени, то, сделав соответствующие приготовления, русские могут сосредоточить в Герате 190.000 чел. в три месяца. При наших расчетах, конечно, мы принимаем, что кавказские войска вполне готовы к военным действиям. На это будет всегда время, так как война России с Англией не может открыться внезапно и неожиданно. Россия, если она желает войны, изберет для этого удобное время и сделает свои приготовления в секрете. Каким образом угадать передвижения русских войск в Азии? Если массы войск будут сосредоточены на западной границе, то кто в состоянии заметить передвижения немногих тысяч человек на далеком востоке. При единодержавном управлении в России и, благодаря строгой цензуре прессы, легко сохранять всякие предприятия в тайне. Если России удается [45] сохранить в секрете все происходящее в ее европейских пределах, тем более это не трудно в Азии. Весьма вероятно, что, в момент объявления войны, русские войска в значительных массах будут стоять на границах Афганистана.

Обратимся теперь к туркестанским войскам, которые составят третью линию по отношению к закаспийским и кавказским. Они двинутся на Балх и Кабул, если англичане займут оборонительную позицию на этой линии, но конечно также не упустят случая и атаковать противника в решительном бою, который возгорелся бы у Герата. Эти войска в мирное время насчитывают до 45.000 чел. в своих рядах, в военное же их числительность увеличивается до 70.000. Может возникнуть вопрос не слишком ли преувеличена сила их? Вообще, конечно, числительность русских войск на бумаге превосходит таковую в действительности, но в областях, так недавно присоединенных и находящихся на азиатской границе, мы более склонны думать, что здесь скорее можно предполагать обратное. Из этих 70.000 — 45.000 могут принять участие в войне с Англией. Остальная часть будет достаточна для поддержания порядка в крае, особенно если беспокойные элементы будут удалены, чтобы формировать из них иррегулярную кавалерию для разбойничьего набега (war of plunder) в Индию. По проекту Скобелева в 1878 г. генерал Кауфман должен был собрать в Туркестане всех годных в войне людей для великой борьбы за главенство в Азии. Почему бы и теперь не воспользовались этой идеей? Тогда край был всего только 10 лет как завоеван и вследствие отсутствия железнодорожного сообщения с Каспийским морем положение России было здесь гораздо менее прочно, чем теперь. Железнодорожный путь на Мерв и Самарканд, который скоро будет доведен до Ташкента, позволяет быстро подвозить подкрепления войскам, действующим против Герата, и связывает войска Туркестанского округа с войсками Закаспийской области. Войска из Ташкента и Самарканда могут поспеть скорее, чем из Тифлиса. Если даже они и будут сосредоточены подле Балха в видах возможной необходимости атаковать Кабул, то их не трудно всегда подтянуть в Герату, воспользовавшись большою [46] дорогою на Маймене. Этот марш не потребует более шести недель времени и прибытие 40.000 войска конечно в значительной степени будет содействовать успеху русских; разумеется, часть этих сил будет оставлена для прикрытия сообщений.

Пути сообщения русских войск, действующих против Герата, с тылом будут пролегать через Мешхед и Астрабад, и через Серахс, Асхабад и Красноводск; опасность может им угрожать только со стороны Персии. Хотя шах, как уже было говорено, вряд ли станет во враждебные отношения в России, однако последняя должна принять меры и против этой случайности. Обеспечить себя от опасности с этой стороны будет нетрудно. Персия может открыть наступательные действия только по узкой плодородной полосе к югу от Каспийского моря, так как далее на юг фланг операционной линии русских войск прикрыт соляною пустынею. Затем еще Россия может оказать сильное давление на Персию с западных берегов Каспийского моря. Азарбейджан, богатейшая провинция шаха, и Тавриз, самый населенный его город, лежат вполне в сфере влияния русского Царя, которому стоит только протянуть свою могучую руку с Кавказа, чтобы захватить их. И кто знает не достаточно ли будет этой потери, чтобы вынудить всю Персию пасть в его ногам.

Необходимы, конечно, войска чтобы удержать за собою Астрабад и угрожать Тавризу. Откуда их взять? С Кавказа и из европейской России. Если даже 90.000 будут посланы на Герат, то на Кавказе все еще останется 150.000-200.000, которых совершенно достаточно для операций против Персии, нисколько не обнажая турецкой границы от войск. За ними затем остаются еще громадные массы войск в европейской России, которые могут быть двинуты по трем направлениям на Хоросан и Азарбейджан. Одно из этих направлений пересекает Черное море и идет на Батум, Тифлис, Баку; на берегах Черного и Азовского морей войска могут быть сосредоточены очень скоро, так как их порты: Одесса, Николаев, Севастополь, Мариуполь, Таганрог и Ростов связаны с железнодорожною сетью европейской России. Переезд морем до Батума или Поти занимает [47] не более 2 дней, а отсюда до Баку всего 12 часов по железной дороге. Посылать войска этим путем было бы опасно лишь при том условии, если бы английский флот форсировал Босфор и появился в Черном море, но в таком случае остаются свободными еще два направления: Ростово-Владикавказская железная дорога и Волга. От Владикавказа до Петровска 16 дней марша, а по всем вероятиям оба эти пункта будут в ближайшем будущем связаны железною дорогою между собою и Тифлисом. Не следует также забывать и Волгу, как путь для подвоза войск. В Германии имеют весьма мало сведений о волжском судоходстве. Количество перевозимых ежегодно по Волге грузов доходит до 12.000.000 тонн; три тысячи больших судов вместимостию в 1.000 тонн, не считая множества малых, бороздят ежегодно реку вверх и вниз по течению Волга связана с железнодорожною сетью в Нижнем Новгороде, Самаре, Саратове и Царицине. Последний пункт составляет самый южный на ведущих к Волге железных дорогах, он ближе в центру государства Москве, чем Одесса и тем более, чем Кишинев; где выгружались войска, предназначенные для действия против Турции в 1877 г. Путешествие от Царицина до Михайловска занимает неделю времени при самых неблагоприятных обстоятельствах.

Из всего нами сказанного вытекает, что не представится затруднения в подвозе подкреплений из Европы; последние всегда своевременно поспеют сменить выведенные кавказские войска и занять оборонительную позицию Астрабад-Шахруд. Войска, в количестве необходимом для операции против Индии, могут быть стянуты даже из одной европейской России, не трогая кавказских войск, на что потребуется времени на две недели более против выше приведенного расчета (3 месяца).

Собственно говоря, единственно, что может служить помехою быстрому подвозу подкреплений, это продовольственные затруднения.

Какое же количество войск может Англия противупоставить 150 тысячам русских в Герате? Мы уже определили [48] вероятную числительность английских войск в 50.000; цифра эта получается из нижеследующего расчета.

Артиллерия после 1857 года состоит исключительно из европейцев, за исключением нескольких недавно сформированных горных батарей. Число британцев в войсках относится к числу туземцев как 1 в 2.

Эти войска в мирное время расположены следующим образом: 7.370 чел. в Кветте, 10.900 на Инде, 43.860 в Пенджабе, 35.310 в Оуде и с.-западных провинциях (из них 18.000 британцев), 9.590 в Бенгале и Ассаме, 10.540 в центральной Индии, 25.580 в Бомбее, 3.570 в Синде, 2.140 в Адене, 27.600 в Мадрасе, 7.730 в Гайдерабаде, 2.420 в Сиккиме и 21.360 в Бурме.

Из приведенного расположения войск, видно что их главное назначение заключается в поддержании британского владычества в крае, так как в противном случае они не были бы так разбросаны на огромном пространстве; подтверждением тому же служит и большой процент британских войск в северо-западных провинциях и Оуде, так как здесь находится политический центр Индии, живут потомки бывших ее правителей и здесь же восстание 1857 г. нашло наибольшую поддержку. В Бенгале, напротив того, так как он давно уже подчинен и британскому владычеству и население его отличается кротким и послушным нравом, имеется всего 7.000 войска (из коих 2.230 европейцев) для поддержания порядка среди 66.000.000 жителей. В случае войны с Россией, придется действительно [49] сериозно озаботиться о поддержании порядка в северо-западных провинциях. Поданный здесь пример имел бы очень дурное влияние на другие округа. Мы думаем, что в этой области нельзя будет значительно ослабить войска; тоже в Бенгале и Ассаме число войск не может быть уменьшено. Бомбей и Мадрас должны сторожить сильные туземные государства Гайдерабад и Мисор и оберегать свои важные гавани от нападений неприятельских крейсеров. Из Адена нельзя вывести находящиеся там 2.140 чел. Из недавноприсоединенной Бирмы нельзя тоже тронуть ни одного человека, а 12.420 (? sic) находящиеся в Сиккиме нужны для обеспечения от враждебных набегов из Тибета. Кроме того англичанам почти ежегодно приходится вести малую войну с дикими пограничными племенами. Для последней экспедиции в Черные горы было взято из Пенджаба 12.000 чел.; средним числом можно принять, что подобными экспедициями занято ежегодно до 6,000 войска.

Поддержание порядка и спокойствия наиболее затруднительно на индо-афганской границе, где для этой цели постоянно на готове содержится 11.000 войск. Вообще нам кажется, что для занятия и обороны Герата за пределы Индии могут быть выведены только: 30.000 из Пенджаба, 15.000 из северо-западных провинций и 7.500 из Бомбея и Мадраса вместе, всего 50.000 чел. Кветта уже достаточно сильно занята и 10.000 чел., оставленных в тылу в Кандагаре, будет достаточно для обеспечения сообщений. Пограничные войска, усиленные подкреплениями, будут иметь назначением оберегать границу.

До Герата, via Кандагар, 497 миль от Кветты, но дороги не так хороши, как в Хоросане, продовольственные средства не в таком изобилии и не мало помех могут причинить беспокойные горские племена; принимая все это во внимание, надо думать, что русские, следуя обыкновенными дорогами, поспеют в Герату одновременно с англичанами из Кветты. Но так как на значительном протяжении по пути от Каспийского моря в Герату русские имеют железную дорогу, при помощи которой они могут упредить англичан на две недели. Каспийское море к тому же представляется лучшей базой, чем Кветта. Таким [50] образом русские войска могут явиться в Герат не только в превосходных силах, но еще и будут иметь выигрыш во времени. Что касается до подкреплений из Англии, то мы уже показали, что нельзя возлагать много надежд на этот источник. Остается только указать на условия перевозки оттуда тех войск, какие могут быть собраны. От Плимута до Карачи на переезд потребуется двадцать пять дней; от последнего порта через Болан до Кветты по железной дороге — два дня. Поэтому первые подкрепления достигнут конечного пункта индийской железнодорожной сети на две недели позднее того, как выступившие одновременно из Москвы войска будут уже в Михайловске.

Сравнивая положение Индии и Кавказа, мы должны признать, что Россия имеет громадные преимущества, а принимая во внимание комуникационные линии обеих сторон, идущие одна от Лондона и другая от Москвы — еще более убеждаемся в этом. Нет сомнения, что условия времени и численного превосходства на стороне русского царя и наступление Англии к Герату, при нынешнем положении дел, легко может кончиться катастрофой. Судя однако по работам, которые ведутся для усиления позиций на северо-западной границе, надо думать, что англичане в случае войны намереваются держаться совершенно пассивного образа действий. Если так, то русским придется направить армию в Индию и там уже взять быка за рога. Подобное предприятие неоднократно было объявляемо неосуществимым. Горы и пустыни, через которые пролегает путь, по мнению некоторых скептиков, уже сами по себе делают абсолютно невозможным поход русских в Индию.

Английские либералы, в частности, создали даже в своем воображении целый горный хребет 3.500 метров высотою к северу от Герата, совершенно игнорируя историю походов прежних завоевателей Индии. Они вполне были уверены, что могут продолжать безмятежно спать за этою прикрывающею их оградой. Русский исследователь Лессар грубо пробудил их от мечтаний о воображаемой безопасности и могучий хребет превратился в горную цепь всего 900 фут высотою, носящую название Зульфагарского прохода (Zulfikar Pass). Движение значительных сил [51] вполне возможно от Каспийского моря к Инду. Если Александр, Тимур или Чингиз-хан и др. могли водить большие армии через Герат и Кандагар, Балх и Кабул в Лагору, то почему же это же не сделать России? Правда, но скептики говорят, что прежним завоевателям не приходилось тащить за собою артиллерию. Однако же, в 1837 году персидская армия силою в 35.000 чел. с 50 орудиями прошла от Каспийского моря в Герату; в 1880 году Эюб-хан привел 30.000 войск с 30 орудиями из Герата в Кандагар; наконец англичане неоднократно совершали походы из Индии в Кандагар. Таким образом на всем протяжении уже были опыты провоза артиллерийских орудий. Что же можно сказать относительно продовольственных средств? Веллингтон, которого англичане считают великим военным оракулом, говорит про Афганистан, что «малые силы будут здесь истреблены, а большие погибнут с голоду»? В добрый час. Все же должно быть здесь можно прокормить и большие армии, так как подобные примеры были в прежнее время. Александр Великий вел свою 100.000 армию от Каспийского моря на Мерв (Маргиана), Герат (Александрия), Фарах (Фаразана), Кандагар (Александрополис), Кабул (Кабура) и Балх (Бактра) к Яксарту и оттуда двинулся через Балх и Кабул к Лагору (Таксила). Армии многих позднейших завоевателей, состоявшие из азиатских полчищ, которые столько же опустошали и истребляли на своем пути, сколько и поглощали сами — доходили численностию до 80.000 чел. Не следует забывать однако, что эти последние армии состояли по преимуществу из кочевников и потому самому обладали совершенно исключительными перевозочными средствами и могли двигаться очень быстро, имея при себе как бы подвижные продовольственные магазины. Все же мы думаем, что и в настоящее время, без сомнения, можно организовать еще лучшую систему продовольствия. На пути через Афганистан вода встречается в изобилии, а покрытые травою склоны гор обеспечат фураж для лошадей. Всякого рода консервы тоже должны в значительной степени облегчать продовольствие армии. Верблюд может везти 1.000 дневных рационов, а повозка 2.000 таковых. Конечно продовольствие [52] больших масс в продолжение долгого похода будет задачею нелегкою. Собрать достаточное количество продовольствия сразу будет довольно трудно. В Герате и его окрестностях можно найти богатые продовольственные средства, но в сыром, необработанном виде. Для перевозки запасов 100.000 армии потребуется до 10.000 верблюдов. Повторяем еще раз: история на примерах показывает нам возможность движения больших армий от Каспийского моря в Индию, тем не менее продовольственный вопрос в подобного рода походе представит громадные затруднения; интендантская же часть в России всегда была больным местом и сомнительно, чтобы в этом отношении могли произойти заметные улучшения за последнее время.

Перейдем теперь к более подробному рассмотрению индийской границы. Она начинается у порта Карачи и оканчивается на севере у Пешавера. Направление ее в главных чертах совпадает с Сулеймановым хребтом, тянущимся между Гималаем и Индийским океаном; доступность и высота различных частей этого хребта неодинакова; через него имеется много проходов. На востоке у подошвы этих гор лежит полоса песчаной палящей зноем пустыня, затем полоса плодородной земли и наконец р. Инд, непроходимая в брод на участке от Пешавера до моря. На западе примыкают к Сулейманову хребту дикие горные области Авганистана, а далее на юг лежит Белуджистан, возвышенное плато от 1.200 до 1.800 метров высотою, связанное с Индией легкими проходами, которые находятся в дружественных руках. С этой стороны нечего опасаться какого либо вторжения, потому что ни одна большая армия не в состоянии пройти через пустыню Мекран, которая тянется на запад Белуджистана до самого моря. Единственно доступная для нападения часть северозападной Индии лежит между 28° и 34° сев. широты. Здесь, в своей северной части между Пешавером и Дера-Гази-Ханом граница вплотную подходит в Сулейманову хребту. Между последним пунктом и Якобабадом она делает крутой изгиб в северо-западу, образуя острый угол, в вершине которого лежит Кветта. Через Сулейманов хребет имеется множество проходов — по [53] последних исследованиям их насчитывается до ста — но только немногие из них доступны для артиллерии. Важнейшие из этих проходов следующие. На Севере находится Хайберский проход высотою 1.020 метров, образующий большую военную дорогу из Кабула в Лагор. Им пользовались почти все прежние завоеватели Индии, а в позднейшее время его несколько раз проходили и английские армии. Он состоит из длинной серии узких дефиле, из коих самое восточное есть собственно Хайбер; оно-то и дало название всему проходу от Пешавера до Кабула. В западной части прохода между Кабулом и Джеллалабадом, в 1840 г. бригада британских войск, силою в 4.500 при 12.500 разной обозной прислуги, была целиком уничтожена афганцами, так что всего один человек спасся из всей этой массы. У восточного устья прохода расположен форт Джумруд, отстоящий на 6 миль от пункта стоянки английских войск — Пешавера. От Кабула до Пешавера 174 мили. Другой путь сообщения между долиною Кабула и долиною Инда представляет собою Курамская долина проход Шутар-гарден, 3.070 метров высотою, через который в 1878 году прошел генерал Робертс с бригадою англо-индийских войск. Когат со своим сильным гарнизоном находится в 59 милях от Таля (Thal), где Курам выходит из гор. Из Газни (Guznee) ведут две главные дороги в Индию — одна идет через проход Точи, в долину Гамбелы и другая, важнейшая — через проход Сарио, а затем вдоль р. Гомула через Гваларский проход. Последний открывается против Дера-Измаил-Хана, одной из самых важных военных станций в Пенджабе; выход же из вышеупомянутой долины оберегается несколькими баталионами, квартирующими в Банну. Важнейшие из южных проходов Каурахский, Буркойский, Лунди, Гизинарский и Боланский — все они выводят к Кандагару. Между Индией и Афганистаном тянется пограничная гористая полоса, местами до 25 миль шириною, заселенная дикими, воинственными племенами (африды в Хайберском проходе), которые англичане пытаются привлечь на свою сторону разными мирными путями и щедрою раздачею подарков. Все важнейшие проходы, исключая Боланского, [54] находятся в руках этих племен, и Англия пока довольствуется лишь обеспечением за собою восточных выходов посредством постройки укреплений и размещением сильных гарнизонов.

Пешавер образует правый фланг оборонительной линии, Кветта — левый. Гарнизон последнего города состоит из двух английских пехотных баталионов, туземного кавалерийского полка, двух туземных пехотных полков, двух крепостных батарей и пионерного баталиона. Город не укреплен, но впереди его имеются фортификационные постройки на краю Пишинского плато. На них смотрят как на неодолимые без помощи осадной артиллерии. В Коджакском проходе имеется передовое укрепление.

Две скверные дороги связывают Пишин с Якобабадом.

Для сосредоточения войск к горным проходам могут служить следующие железнодорожные линии:

1) Главная линия от Лагора до Пешавара, пересекающая р. Инд по железнодорожному мосту, прикрытому фортом Атток.

2) Ветвь от Равальпинди в Кушамар, с хорошею дорогою до Когата и оттуда в Таль (Thai). Равальпинди от Лагора в 199 милях.

3) Верхне-индская железная дорога, которая отходит от первой линии у Лала-Муза и идет на Кундиан, откуда по левому берегу Инда в Мультан. Дера-Измаил-хан и Дера-Гази-хан связаны со станциями Баккуром и Махмуд-Котом этой линии хорошими дорогами и понтонными мостами (в Котле и Махмуд-Коте).

4) Главная линия Лагор — Мультан — Карачи, пересевающая Инд по железному мосту у Суккура. У Рука от этой линии отделяется Боланская ветвь, которая 150 миль идет горизонтально до Сиби, откуда начинается крутой подъем к Кветте.

Из сказанного видно, что сосредоточение войск у проходов, кроме Хайберского и Боланского, потребует довольно много времени, так как в каждому из них ведет всего одна линия железной дороги и притом даже не на всем протяжении пути. Мало имеется также мостов через Инд.

Восточный край Сулейманова хребта образует первую линию [55] обороны; Инд, непроходимый в брод, со своим быстрым течением (наибольшее полноводие бывает осенью) составляет вторую и сильнейшую линию. Кветта угрожает флангу наступающего неприятеля и гарнизон ее следовало бы по нашему мнению усилить, по крайней мере, до 20.000 чел. Мы уже говорили, что англичане не могут выставить в поле более 100.000 чел. и к каким ухищрениям ни прибегай — никак нельзя сделать более высокую оценку количеству войск, которые они могут набрать для военных действий. Баталионы никогда не имеют полного состава, как на бумаге; часть людей в них — рекруты, еще плохо обученные или недавние пришельцы из Англии, которые не успели еще аклиматизироваться, затем надо выключить больных и арестованных. Невозможность из политических видов совершенно обнажать от войск ту или другую провинцию всегда будет существовать, хотя конечно война с Россией вынудит обращать на это менее внимания, чем бы следовало. Борьба на Инде — есть для англичан борьба за существование. Пенджаб может дать 40.000 чел., в которым надо добавить 10.000 в пограничных гарнизонах, 25.000 чел. — все, что можно взять из северозападных провинций, 5.000 из Бенгала, 5.000 из центральной Индии, 17.500 из Мадраса и Бомбея. Всего получается 120.000 чел.; из этого числа надо уделить для Кветты 15.000, так что числительность полевой армии можно считать в 100.000 чел.

Может ли это количество войск быть сосредоточено на северо-западной границе достаточно заблаговременно. Последние годы показали какое невероятное количество времени требуется для мобилизации британских войск. Железные дороги их не имеют второй колеи, последняя к тому же на разных дорогах различной ширины, количество подвижного состава недостаточно, нет необходимых познаний по нагрузке и выгрузке войск и обоза — все эти обстоятельства, конечно, сильно будут вредить быстроте перевозки войск. Тем не менее, марш русских к Индии потребует столько времени, что невозможно, чтобы англичане не успели быть готовыми встретить их на Инде. Рассматривая ближе возможное наступление русских в Индию, мы увидим, что округа [56] Герата и Мешхеда могут послужить им прекрасною промежуточною базою, где войска могут безопасно сосредоточиться и приготовиться к походу в Индию.

Для наступления на Индию могут служить два пути: на Кабул и на Кандагар. Первый идет по плодородной долине Герируда, переваливает дикий Гезарейский хребет и затем спускается в долину Кабула. До сего времени по нем ходили только азиатские полчища, но не артиллерийские орудия. Расстояние между Гератом и Кабулом 466 миль, так что, принимая во внимание все трудности пути, надо положить на марш три месяца. Кандагар лежит от Герата в 342 милях и до него можно дойти в 6 недель. Спуски и подъемы здесь не круты и дорога вообще легкая: она идет по плодородной местности до Фараха, затем вступает в более или менее пустынную, но не безводную область, пересекает р. Гельменд у Гиришка и идет вверх по течению одного из притоков этой реки Аргендаба — до Кандагара. Таким образом путь к этому городу гораздо короче и удобнее, чем до Кабула, но за то от него до Инда втрое далее и он отделен от последнего более высокими горами. Армия, достигшая Кабула, может считать, что покончила самую трудную часть марша, и ей останется только совершить переход по прекрасной военной дороге вдоль р. Кабула к Инду. Войскам же, занявшим Кандагар, предстоит еще много затруднений в дальнейшем пути. Последнему городу к тому же угрожает английская позиция у Кветты, находящаяся в 155 милях. Все дороги к проходам в Сулеймановом хребте сходятся в Кандагаре. Поэтому направление из Герата на Кандагар может быть принято против южной части англо-индийской границы, в то время как войска, двинутые на Кабул, будут угрожать северо-западному углу английской территории. Но так как большая дорога из Кандагара в Кабул идет к западу от Сулейманова хребта через Газни, то можно вести наступление или из Кабула на Газни и проход Точи, или из Кандагара на проход Гваларский, или даже еще севернее. Сообразуясь только с одной топографией местности, самый лучший путь из Герата в Индию будет на Фарах, Кандагар, [57] Газни, Кабул и Хайбер. Он хотя и кружный, но на него не потребуется более четырех месяцев, так как при этом войска избегнут всякие местные затруднения.

Военные соображения, однако, говорят против этой дороги, русская армия, наступающая из Кандагара на Кабул, подвергнется опасности со стороны английских войск в Кветте; то же самое можно сказать и относительно и всякого другого движения из Кандагара, напр. на Дера-Измаил-Хан. Если принять твердое решение не обращать внимания на опасность, угрожающую тылу и флангам, то может быть самое лучшее избирать легчайшую дорогу. Прямая дорога из Кандагара в Индию лежит между 30 и 32 градусами северной широты. Менее известные дороги, которые мы назвали проходят по областях, не имеющим никаких продовольственных средств, кроме воды, так что русским войскам, в случае движения по ним, придется везти за собою запасы на два с половиною месяца. Английские укрепления вокруг Кветты загораживают легкий Боланский проход, если же бы это направление было тем не менее принято, то необходимо оставить 30.000 чел. в Кандагаре, чтобы обеспечить комуникационную линию. Поход русских в Индию, во всяком случае, представляется весьма рискованным предприятием и в случае неудачи вряд ли можно рассчитывать спасти хотя часть вторгнувшейся армии. Все волчата Средней Азии бросятся тогда травить убегающего медведя, которому придется отступать по опустошенной местности, без продовольственных средств, при неблагоприятных климатических условиях и подвергаясь постоянным нападениям с флангов. Выдержит ли дух разбитой армии тяжкое испытание столь длинного марша при подобных обстоятельствах — представляется очень сомнительным. Мы не принимаем в соображение возможности для русских устроить в Кандагаре укрепленный лагерь и занять его одним корпусом. В этом случае англичанам не легко будет отрезать путь отступления неприятеля или даже атаковать его фланг и тыл во время наступления. На прибытие подкрепления в 4.000 челов. из Пенджаба в Кандагар через Квитту потребуется месяц времени; мало вероятно, чтобы в виду наступления [58] русских решились ослаблять войска на Инде. Когда же произойдет решительный бой и он окончится неблагоприятно для русских, то англичане, при помощи железнодорожной линии через Боланский проход могут подойти в Кандагару ранее отступающего противника, но успеют ли они так скоро стянуть туда достаточные силы, чтобы справиться с оставленным здесь корпусом — это вопрос.

Мы до сих пор говорили о наступлении главной русской армии. Как уже было выше, помянуто, возможно одновременное наступление туркестанских войск на Балх и Кабул. При помощи железной дороги от Самарканда до Мерва, они также могут быть стянуты и к Герату, одновременно с кавказскими войсками. Мы думаем, однако, что вряд ли пожелают увеличить трудности продовольствия, направив все войска по одной дороге, особенно в виду полной безопасности соединения обеих армий к западу от Сулейманова хребта на линии: Кабул, Газни, Гильзай, Кандагар, так как англичане не в силе ему воспрепятствовать. Главная армия будет достаточно обеспечена своею собственною силою, туркестанская же — удаленностью линии марша от противника. Путь, идущий из областей, орошенных Оксусом через Гиндукуш в Кабул, был часто проходим малыми армиями с артиллерией; по предположению Скобелева по нем должен был двинуться Кауфман в 1878 г. Чингиз-хан и Александр оба проходили здесь, причем великий македонец переваливал Гиндукуш по двум дорогам, при движении туда и обратно на Балх и Кабул.

Походные движения в гористой местности, вообще, конечно, очень затруднительны. Большие расстояния, высокие горные проходы, суровый характер местности, весьма мало исследованной, слабая населенность и малая культура края, дурное состояние дорог, дикие племена, которые будут тревожить войска — все это вместе взятое потребует от офицеров и солдат полного напряжения нравственных сил, чтобы восторжествовать над всеми трудностями. В выносливости русского солдата и его способности применяться ко всяким неблагоприятным климатическим условиям мы видим верный залог успеха русской [59] армии. До настоящего времени русские войска вызывали удивление всего света совершением подобных маршей. Суворовский переход через Альпы более тяжел для войск, чем перевал через Гиндукуш и Сулейманов хребет в летнее время; кавказские войны приучили русские войска переносить невероятные трудности. Из того, что горные проходы Гиндукуша более высоки, чем в Альпах и на Кавказе, нельзя заключать, что они более затруднительны для войск. Русские войска, вероятно, не будут остановлены трудностями, которые успешно могли преодолеть британские бригады; генерал Робертс в 1878 году перевалил через Шутар-гардан высотою 3.070 м. Горы должны быть пройдены летом, потому что, по суровости климата Афганистана, зимою Гиндукуш непроходим.

Предполагая, что русским удастся совершить трудный поход и подступить в границам Индии, удастся ли англичанам надлежащим образом сосредоточить войска и отразить неприятеля? На это, конечно, заранее нельзя дать ответа; если даже русские перейдут Сулейманов хребет и утвердятся в долине Инда, то перед ними будет еще могучая преграда — река Инд, которая достигает наибольшего половодия в конце лета, именно когда русские войска могут подойти к ней. Железные дороги Пенджаба, хотя и не вполне удовлетворяющие условиям сосредоточения войск к горным проходам, тем не менее окажут большие услуги для перевозки их на левый берег Инда. Обороняющийся займет свежими войсками крепкие позиции за этой великой рекою. Он может создать здесь укрепленный лагерь на подобие Плевны. Обороняющийся будет иметь в тылу плодородную страну, промышленные источники и железные дороги и ему нечего бояться недостатка в боевых или продовольственных запасах. Одним словом, в этой решительной борьбе на стороне Англии будут материальные, на стороне России нравственные выгоды. Первая будет сражаться более или менее обескураженная уже тем обстоятельством, что врагу удалось победить столько трудностей марша и подойти так близко. В тылу, по всем вероятиям, вспыхнет восстание и неудовольствия и беспорядки возникнут даже в войсках. Их противники, [60] офицеры и нижние чины, напротив того, будут сплочены совместно испытанными опасностями и перенесенными лишениями; они проникнутся доверием в собственным силам и сознание уже совершенных подвигов будет воодушевлять их и заставит напрячь все усилия, чтобы решительной победой обеспечить себе награду за понесенные труды.

Мы не думаем, чтобы в этой решительной битве на Инде кто-либо из противников мог оказаться в значительно превосходных силах. Если Россия двинет от Каспийского моря 150.000 чех, то 30.000 — придется оставить гарнизонами в Астрабаде и Шахруде, 10.000 — в Герате и 30.000 — в Кандагаре для обеспечения комуникационной линия. Добавляя 40.000 челов. туркестанских войск к остающимся 80.000 и вычитая шестую часть на естественную убыль от разных причин, получим, что для вторжения в Индию останется 100.000 чел. Большие силы было бы и трудно продовольствовать в Афганистане. Успех, конечно, будет зависеть значительно от искусства управления войсками, которое будет обнаружено военноначальниками обеих сторон.

Последствия вступления русских в Индию далеко не так определенны, как полагают лорд Салисьбюри и его единомышленники. Они судят о стране, разделяющей Россию и Англию по карте малого масштаба и потому обманываются относительно истинного значения препятствий, которые возникают из огромных расстояний и характера местности. Нельзя также наверное предсказывать неудачу русских, как то делают некоторые чересчур уверенные в непобедимости англичан. Англия должна быть на стороже, несмотря ни на какие трудности похода в Индию, вследствие высоких горных хребтов и больших расстояний. Она должна помнить, что только для нее одной борьба на Инде будет на жизнь или на смерть. Россия, если даже потеряет в этом походе все войска, которые будут двинуты до последнего человека, в политическом отношении останется так же, как и была прежде, и через несколько лет может собрать свежие силы и предпринять новый поход.

Текст воспроизведен по изданию: Взгляд германца на оборону Индии // Сборник географических, топографических и статистических материалов по Азии, Выпуск XLVI. СПб. 1891

© текст - ??. 1891
© сетевая версия - Тhietmar. 2017
© OCR - Иванов А. 2017
© дизайн - Войтехович А. 2001
© СМА. 1891