-

Извлечение из двух писем Конвея (Conway) об его экспедиции 1892 года в Каракорумский хребет.

(Одно письмо помещено в «Proceedings of the Royal geografical Sosiety», за ноябрь 1892 года, а другое в «The Geografical Journal», за февраль 1893 года.)

Генерального штаба Подполковника Десино.

У жителей, обитающих близ Каракорумских гор (в Кашмире), сохранились воспоминания по крайней мере о четырех доступных перевалах через главный кряж, в пределах между Ракипуши (Rakipushi) — близ Гильгита на западе и Каракорумским перевалом на востоке. Эти перевалы следующие: Нушик-Ля (Nushik-La), который ведет из Гиспара (Hispar) в Арунду (Arundu) и также в Скарду (Skardu); Гиспар или Пдцон (Hispar или Prdzong), ведущий из Гиспара в Асколе (Askole); Мустаг, ведущий из Яркенда в Асколе и Сальторо (Saltoro), ведущий из Хапалу (Khapalu) в Яркенд.

Все попытки англичан перейти по первым двум перевалам не увенчались успехом. Капитану Юнгхёзбанду удалось, в 1887 г., перевалить по одному из перевалов Мустаг, а другой был только посещен Годвином Остен в 1861 г. Подступы к пр. Сальторо были исследованы поручиком Молони, сам же проход не был посещен.

Экспедиционная партия выступила из Нагара 27 Июня 1892 года с целью перейти по проходам Нушик Ля и Гиспар. В [219] двух милях выше Нагара, партия подошла в подножию ледника Голар (Hopar) и после подъема, в пять миль по краю ледника, достигла пространства, покрытого обработанными полями и богатыми лугами, среди которых разбросаны пять Гопарских селений; это пространство с одной стороны ограничено ледником, а с другой — снежными горами. Здесь партия обнаружила целую систему ледников, не обозначенных на картах, которые отделяются с юга по всем направлениям, спускаясь с вершины высотою от 20,000 до 24,000 фут.

Конвей пытался взобраться на одну из этих вершин (21,500 ф. абс. в.), но, пройдя по леднику около 17 миль, пришлось отказаться от этого намерения вследствие громадных трещин и глыб.

Перейдя на северный берег ледника Гопар и перевалив хребет в 16.000 фут высотою, партия спустилась в Гиспарскую долину на другой стороне. Можно бы было прямо подняться от Нагара по Гиспарской долине, но она слишком неудобна вследствие скал и песку, так что обходный путь на Гопар является кратчайшим по времени. От того пункта, где партия вышла на берег р. Гиспар, и до деревни Гиспар около 16 миль; путь на этом протяжении представил чрезвычайные затруднения. Солнце прямо над головой; термометр показывал 90° F в тени; вокруг голые и раскаленные скалы увеличивали жару; идти надо было по вязкому песку или же прыгать со скалы на скалу; мухи делали пребывание там невыносимым, и ко всему этому ничего кроме грязнейшей воды не было для питья. Вблизи д. Гиспар путники миновали подножие боковой долины с потоками на дне, по которой скатилась огромная лавина из грязи, воды и камня, задержавшая переправу через поток.

В Гиспаре партия оставалась два дня. Во время этого пребывания Конвей поднялся на гору южнее деревни, и перед ним открылся вид на всю Гиспарскую долину, которая до перевала того же имени (на протяжении 40 миль) тянется совершенно прямо. Долина занята обширным, ровным и с легким уклоном ледником, начинающимся в расстоянии одной мили от зеленых полей д. Гиспар и окруженным с обеих сторон [220] огромными вершинами; первые его 20 миль покрыты мореной. С началом ледника не видно и следов деятельности человека.

11-го июля партия выступила с дневки к перевалу и через три дня подошла к большой горе и лагерному месту (camping ground) Гайгутум (Haigutum), расположенному на левом берегу ледника и находящемуся несколько менее чем на полпути от перевала Гиспар. У этого места с юга присоединяется к главному леднику боковой, ведущий к перевалу Нушик-Ля, тогда как главный, как уже сказано выше, ведет к перевалу Гиспар.

Для исследования перевала Нушик-Ля Конвей отделил еще с Гопарского ледника двух человек (гг. Брюса и Экенштейна) из состава партии и в своем письме приводит нижеследующую выдержку из их дневника, сущность которой здесь излагается сокращенно.

Брюс и Экенштейн (Bruce и Eckenstein), с конвоем задержанные снежной бурей на два дня на Гайгутуме, выступили 4-го июля, в 4 ч. 15 м. утра, по направлению к Нушик-Ля. Сначала путь лежал по поверхности старой морены, на конце которой расположен Гайгутум, а потом вниз по Гайгутумскому леднику. Ледник перешли по диагонали в полчаса времени и вышли в подножию северо-западного склона гор, находящихся к востоку от перевала, у пункта, лежащего значительно левее и ниже прохода. Отсюда до вершины прохода потребовалось 4 1/2 часа пути. Весь путь лежал по крутому ледяному склону, при чем в одном месте пришлось совершить подъем на 150 фут (по вертикальному направлению) по покатости, имеющей уклон в 52 1/2°. Для безопасности путники связались веревкой. Во многих местах приходилось вырубать во льду ступеньки, иначе невозможно было подняться.

Спуск к Арунду очень легок и идет совершенно прямо. Конвей считает излишним распространяться о нем в виду того, что он прекрасно описан полковником Годвин-Остен (Gotwin-Austen) в «Journal of the Royal Geographical Society» за 1864 год.

С Гайгутума 14-го июля Конвей отправил Г-на Рудебуш [221] (Roudebuch) с частью багажа, также через перевал Нушик-Ля в Скарду. Рудебуш двинулся несколько левее, чем Брюс и Экенштейн, по более безопасному от надвисшего льда направлению, и через 3 1/4 часа, в буквальном смысле, карабкаясь, достиг водораздела в пункте, находящемся на 1/2 мили восточнее и на 500 фут выше места выхода Брюса и Экенштейна.

Отдохнув сутки на Гайгутуме, Конвей двинулся вверх по леднику, на поверхности которого не было камней, если не считать двух-трех больших, средних морен. Движение было далеко не легкое, вследствие трещин и извилистых, достаточно широких потоков, пересекающих ледник. Вечером 16 июля Конвей разбил свой лагерь на краю верхнего снегового поля и у устья бокового ледника, спускающегося с юга с высокой белой горы, названной им Белой Лилией.

18-го июля путники опять выступили, причем часть пошла по правой стороне ледника, а Конвей с остальными двинулся через лед на другую сторону, но вскоре трещины у подножия правого бокового ледника заставили всех присоединиться к начальнику экспедиции. Далее движение было не трудное и в полдень партия взошла на перевал.

С перевала взорам путешественников представилось обширное, по-видимому гладкое, снеговое озеро, площадью по меньшей мере в 300 квадратных миль и окруженное цепью высоких и крутых вершин, с одной стороны достигающих 24,000 фут высоты. Выхода из этого озера не видно, хотя имелись некоторые данные о существовании одного вправо, скрытого соседним горным кряжем. На перевале температура была 64°; чувствовалась головная боль.

Во втором часу дня партия начала спуск по пологой снежной поверхности, пересеченной трещинами и вскоре достигла как бы заливчика, который, совершенно неожиданно, выводит на широкий и ровный ледник Биафо (Biafo), простирающийся насколько хватает глаз и с обеих сторон окаймленный вершинами чрезвычайной крутости. У выхода на этот ледник путники заночевали, а на следующий день совершили марш в [222] 12 миль и остановились на ночлег вследствие темноты в русле бывшего озера.

На всем пройденном пути Биафо без трещин, вследствие, чего вода от таяния снега задерживается на поверхности и, перемешиваясь со снегом и льдом, образует вязкую массу, затрудняющую движение. На другой день, после длинного перехода, Конвей прибыл на плоскую поверхность, покрытую травою и кустами, находящуюся в 25 милях от Асколе.

Таким образом, Гиспарский перевал, считая от конца Гиспарского ледника до конца ледника Биафо, имеет длину более 80 миль и представляет собою длиннейший ледниковый перевал в свете, если выключить полярные страны.

31-го июля партия выступила из Асколе и направилась опять к леднику Биафо, который она в тот же день перешла и остановилась на ночлег на лагерном месте (camping ground), известном под названием Корофон (Korofon). Ледник значительно отдалился со времени путешествия Годвина Остен, и теперь не запирает долину Бральду (Braldu). Река, стекающая с ледников Балторо и Пунмар (Punmar), течет у подножия ледника Биафо, а не под его льдом. Из Корофона путники двинулись двумя партиями к веревочному мосту, перекинутому через реку Пунмар; одна партия держалась низин и следовала по реке, а Конвей с остальными — напрямик через отроги гор. У моста все опять соединились и заночевали у ручья, стекающего с небольшого ледника на востоке. Этот ручей, в обыкновенное время имеющий ширину около 6 фут, в ночь 1-го августа так раздулся от таяния снегов, что доставил много затруднений при переправе. Час спустя после переправы, путники прибыли к месту соединения долин Пунмар и Балторо, а оттуда двинулись вверх по последней в подножию большого ледника. Путь по этой долине, скорее ущелью, был очень труден: путники просто карабкались под палящим солнцем по крутой, лишенной растительности скалистой отлогости, имея над, головою чуть не надвисшие скалы, а внизу кипящий поток; при этом приходилось то опускаться к самой воде, то подыматься почти по вертикальным утесам. Наконец, после полутора [223] дневного труда партия стада на ночлег у края ледника, близ ледяной пещеры, на которой стремится поток, орошающий только что пройденное ущелье.

5-го августа началось восхождение на ледник, представившее не мало затруднений. Почти две трети всей длины ледника покрыты сплошь камнем, так, что лед обнаруживается только в трещинах и ледниковых озерах. При восхождении по леднику Гиспар путешественники могли избежать его нижней и каменистой части, следуя но левому склону его долины, а здесь берега совсем непроходимы и надо было идти прямо по средней его поверхности, пересеченной целыми сериями валов, высотою до 200 фут, через которые приходилось по большей части перелезать, так как обход удавался редко. Ко всему этому погода не благоприятствовала, — все время после полудня шел холодный дождь, пронизывавший до костей.

На первый же день движения по глетчеру путники увидели прямо пред собою величественную гору Гушербрум, а на второй день показалась и Машербрум. В концу четвертого дня восхождения по каменистому леднику партия остановилась на дневку у небольшого озера левого края. Решено было на следующий день взобраться на гору (расположенную в северу от стоянки), с которой предполагалось увидеть величайшую вершину этой местности, обозначаемую на картах литерой К2; высота ее определена в 28,278 фут, и пока она считается второю по величине после Горисанкар или Эверест в Непале.

В 2 часа утра 10 августа путники направились по леднику к упомянутой горе, которая, по-видимому, принадлежала к кряжу, отделявшему ледник Бальторо от побочного ледяного потока, ниспадающего с вершины К2, а затем вскоре начали взбираться по поросшей травой и вместе с тем каменистой ее отлогости. По пути встретилось несколько боковых глетчеров, на южной стороне сползающих с вершин.

Ледник Бальторо образован соединением двух глетчеров у западного подножия Гушербрума; один из них, спускающийся с вершины К2 (Конвей назвал ее «Наблюдательной башней», вследствие того, что она выделяется из гор, защищающих [224] доступ к Индии с севера, подобно тому как башни в древних крепостях над стеной), образуется сам соединением семи побочных, а другой и вместе с тем больший направляется с юго-востока. В восьми милях места соединения этих двух глетчеров, юго-восточный — разделяется на две ветви огромной горной массой, не означенной на картах и которую, вследствие подобия трону, Конвей окрестил именем «Золотой трон» (Golden Throne).

Продолжая подъем, путники вскоре достигли скалистых утесов, по которым они вышли на плато. Выше этого плато кряж (водораздельная линия) сужается в острое ребро, по которому партии пришлось, с большими затруднениями, следовать в течение остальных четырех часов восхождения. Ребро перерезано трещинами и острыми выступами; состоит сплошь из камня, которого наслоение почти вертикально, а простирание почти перпендикулярно оси ребра, вследствие чего путь не раз преграждался поперечными стенами, через которые надо было перелезать. Внизу, с левой стороны, у подошвы крутого ската, виднелся узкий ледник, пересеченный глубокими поперечными трещинами. Внизу, с правой стороны, — другой ледник, расположенный у подошвы ската несколько меньшей крутизны.

За четверть часа до полудня партия достигла вершины горы, на высоте приблизительно 20,000 фут; Конвей, найдя несколько кристалов, окрестил ее названием «Хрустальный Пик» (Crystal Peak). К великому огорчению путешественников, эта гора отделялась громадною расселиною от хребта, разделяющего ледники вершины К2 и Бальторский и «Наблюдательная Башня Индии» скрывалась за пирамидальною скалою, высотою около 1.500 фут над горизонтом наблюдателей, так что можно было видеть только ее отроги. В час дня Конвей начал обратный спуск, а на другой день (11 августа) двинулся в подножию последнего, большого, бокового ледника, спускающегося с большого горного кряжа, которого контрфорсом служит «Хрустальный Пик». 12 августа, Брюс направился в окрестности «Золотого Трона», а Конвей к «Наблюдательной Башне». Выступив в 6 ч. 30 м. утра, Конвей поднялся по длинной покатости, а [225] затем пошел по левому берегу ледника «Белый Веер» (White Fan), чем избежал всех больших трещин. Через два часа по выступлении и едва солнце успело показаться из-за высокого восточного хребта, он достиг верхнего снегового поля. Перейдя поле, он взобрался на кряж, с которого, судя по картам, должен был открыться вид на «Наблюдательную Башню» с самого ее основания до вершины и обширный амфитеатр снега. На деле оказалось иначе, — снегового бассейна не оказалось и вместо «Наблюдательной Башни» взорам представился хребет не выше 18,000 фут и отделенный от наблюдателей узких ледником; за хребтом возвышался скалистый массив. Вид на юг более величествен: внизу — снеговые пространства, между и возле двух огромных гор; за снеговыми пространствами — обширный Бальторский ледник, служащий как бы основанием для бесконечной коллекции гор, находящихся за ним; правее и левее возносятся в небу две иглы темной скалы, с ледником, спускающимся с низкого перевала между ними; за перевалом виднелись хребты над хребтами, скалы и ледники. На возвратном пути к месту предыдущего ночлега уже нельзя было, по рыхлости снега, следовать левым берегом, а пришлось идти лабиринтом трещин, на что потребовалось много времени. Термометр показывал 92°.

13 августа Конвей двинулся вверх по леднику, чтобы присоединиться к Брюсу у подножия «Золотого Трона». С небольшим через час с четвертью он подошел в устью ледника, спускающегося с «Наблюдательной Башни», откуда можно бы было видеть эту вершину, если бы не мешало облако. Против только что названного ледника, другой большой побочный ледник присоединяется с юга, тогда как главный Бальторский ледник направляется с юго-востока и тянется далеко на запад. На ночлег остановились у входа в верхнюю часть Бальторского ледника в виду закрытой облаками «Наблюдательной Башни».

Дурная погода задержала в этом месте на четыре дня; независимо погоды необходимо было сделать некоторые наблюдения и запастись топливом, так как предстояло подняться за пределы всякой растительности. [226]

18-го числа выступили вверх по морене и после трудного движения по мягкому снегу достигли, после полудня, палаток Брюса, раскинутых у самой подошвы «Золотого Трона», на высоте около 16,500 фут, или большей. Это место назвали «Лагерь Подножия» (Foostool Camp). Названная гора подымается на 25,000 фут и с нее спускаются в разных направлениях многие ледники; путникам предстояло восхождение в юго-восточном направлении по леднику на юго-западной стороне «Золотого Трона».

После некоторых приготовлений, партия в целом ее составе начала трудный подъем, пересеченный трещинами и другими препятствиями. Заночевали на высоте 18,000 фут, — место ночлега было названо Серак Лагерь (Serac Camp).

23-го числа сильный холод задержал выступление до 6 ч. 30 м. утра. В этот день удалось подняться еще на 1,000 фут, причем не было замечено никакого влияния разреженной атмосферы и все чувствовали себя хорошо и бодро. 24-го опять поднялись на 1,000 фут, на ровное снеговое плато у подножия крутого ската, на который предстояло взобраться; таким образом, абсолютная высота лагеря Конвея была около 20,000 фут и это место назвали «Лагерь Верхнего Плато» (Upper Plateau Camp).

25-го выступили только в 7 ч. утра вследствие сильного холода и направились прямо вверх по крутому ледяному скату на гребень, имеющий превышение в 1,300 фут над горизонтом пункта ночлега. По пути сильно мерзли только ноги, а тело в достаточной мере согревалось взошедшим солнцем, тем не менее от низкой температуры и большой высоты некоторые из путников не могли следовать и остались на более низком уровне. При дальнейшем следовании приходилось то подыматься, то спускаться по крутым ледяным отлогостям, пока, наконец, в 2 ч. 45 м. пополудни, партия не взобралась на третью, считая от гребня, вершину, высотою около 23,000 фут. Лед в некоторых местах был покрыт мягким снегом, заполнявшим промежутки между острыми шипами горных башмаков, одетых на путешественниках, отчего терялась цепкость и приходилось для восстановления ее [227] поминутно счищать приставшие комья. К удивлению оказалось, что это еще не вершина «Золотого Трона» и что последняя еще на 1,300 ф. выше наблюдателей и отделена от них глубокою долиною. Гору, на которую только что вскарабкались путники, Конвей окрестил именем «Горы Пионер» (Pioneer Peak). «Золотой Трон» с одной, а огромная снеговая пирамида (25,000 фут) с другой стороны в значительной степени скрывали собою панораму на юге, но все ж таки можно было видеть расстилающуюся внизу долину Кондус (Kondus) и вдали — Ладакские (Ladak) хребты. Термометр показывал 54° F, а барометр — 13,30 д., однако недостатка воздуха, при спокойном положении, не ощущалось, но подняться еще было бы выше сил.

Гораздо обширнее перспектива открывалась на запад, вниз по долине, по которой путники взошли на гору, и на северо-запад. Гушербрум, Широкая Гора (Broad Peak) и Наблюдательная Башня Индии, возвышающиеся над северным хребтом Трона, не казались поразительными, по сравнению с открывшимся пространством. Если смотреть вниз в направлении ледника Бальторо, то глазам представится величественная гора, высотою в 25,000 фут, не обозначенная еще на картах. Она находится близко к Мустагскому перевалу (исследованному Юнгхёзбандом) и потому Конвей ее назвал «Стражем Мустага» (Guardian Mustagh). За этой горой и по соседству с Мустагскими горами начинаются горы Биафо и горы, окружающие Пунмарский глетчер. Пространство, открывающееся в этом направлении, настолько безгранично, что если бы зрение было острее, то можно бы было увидеть и горы Гунзы и высоты отдаленного Памира.

Около 4 часов пополудни партия начала спускаться обратно, в 6 ч. 15 мин. прибыла на прежний ночлег, 26 августа — к «Лагерю Подножия» и 31 числа в устью бокового ледника Стачикюнме (Stachikyungme). 2 сентября сделана рекогносцировка перевала вверху бокового ледника и ведущего в долину Хуш (Hushe), но оказалось, что ледник оканчивается огромною стеною, заваленною ледяными лавинами, решено поэтому возвратиться в Аскале тем же путем, как и сюда шли.

Текст воспроизведен по изданию: Извлечение из двух писем Конвея (Conway) об его экспедиции 1892 года в Каракорумский хребет // Сборник географических, топографических и статистических материалов по Азии, Выпуск LIII. СПб. 1893