-

ТЕРИАКИ, ИЛИ УПОТРЕБЛЯЮЩИЙ ОПИЙ.

Доктор Покевиль, путешествовавший по Морее, дает следующие подробности о свойствах людей, употребляющих опий, которым странности и сумасбродства их заставили дать название териаки. Они начинают, по словам Доктора, прием опия с полуграна, и в течение нескольких лет увеличивают его до шестнадцати гранов и более. Бледный цвет лица и необыкновенная чахлость служат предвестием общего расслабления, которое их ожидает; ибо териаки, начинающий в 20 лет употребление опия, живет не больше тридцати или тридцати шести лет.

Страсть эта такого рода, что даже уверенность в смерти не в силах отвратить от гибельного яда. Териаки на вопрос, как велико их удовольствие, сухо отвечают, что оно невыразимо. Эти несчастные, при конце своей жизни, среди оцепенения, в которое они бывают погружены, испытывают жестокие боли и беспрестанный голод, так что самый опий не в состоянии утолить их страданий. Они становятся гадки, обезображены морщинами; у них выпадают зубы и еще за долго до смерти они трясутся всем телом. [42]

Недавно Английский Посланник отправлен был к Магометанскому Государю в Индии; во дворце его провели чрез большой ряд комнат, богато убранных и наполненных офицерами в блестящем одеянии, в маленькую, комнату, в которой богатство украшений и мебели превосходило все, что он до сих пор тут видел Его оставили одного. Спустя немного, к нему вошли два человека, отлично одетые, и сзади их невольники несли носилки, покрытые дорогими шелковыми тканями и кашмирскими шалями. На этом ложе распростерта была человеческая фигура, которую можно было бы принять за труп, если бы качание головы при всяком движении носильщиков не обнаруживало признаков жизни. Два офицера несли подносы из золотой проволоки, один с кубком, а другой с стклянкою, наполненною темной жидкостью. Посланник, почитая себя невольным свидетелем какой нибудь погребальной церемонии, хотел удалиться; но он скоро выведен был из заблуждения, когда увидел, что офицеры поднимали голову тому, который, повидимому, был бездыханен, вправили высунувшийся язык, и, впустивши таким образом несколько капель темной жидкости в рот, сомкнули челюсть и тихо терли по глотке для того, чтобы провести жидкость в желудок. После этой операции, повторенной пять или шесть раз, фигура открыла глаза и сама собою сомкнула рот, потом проглотила большое количество жидкости, и небольше как через час сидело на ложе одушевленное существо, снова получившее живость и силы. Оно спросило у Посланника на Персидском языке о причине посольства. Спустя два часа это странное существо совершенно ожило, и ум его сделался способным к самым трудным занятиям. Английский Посланник осмелился предложит ему несколько вопросов о странном явлении, которого он был свидетелем.

Я употребляю опий, отвечал владетель, и постепенно дошел до этого плачевного состояния. Три четверти дня я провожу в состоянии оцепенения, в каком вы меня видели. Неспособный ни двигаться, ни говорить, я однакож имею сознание, и это время проходит среди приятных видений. Но я никогда бы не пробудился из оцепенения, если бы верные служители не смотрели за мною с [43] набожною заботливостию. Когда по моему пульсу они примечают, что сердце у меня перестает биться, тогда пропускают мне в рот опий, и оживляют меня на-время. В продолжение четырех часов я съем несколько унций опия, и потом снова впадаю в мое привычное оцепенение.

Текст воспроизведен по изданию: Териаки, или употребляющий опий // Москвитянин, № 3. 1842