О владычестве англичан в Восточной Индии.

(Окончание.)

Таковы истинные последствия сего пресловутого владычества в Индии, основанные на делах или суммах признанных. Компании должна терять сама, если не хочет причинять потери своим заимодавцам. Правительство теряет, во-первых, свой задаток, займы, которые оно должно делать Компании, или по крайней мере ручаться за оные, и кроме того, значительные издержки на содержание колониальных мест, учреждаемых для покровительства Англичан в Азии. В том числе находятся заведения на острове Св. Елены, на мысе Доброй Надежды, на острове Маврикия, бывшем Иль-де-Франсе. Нет ни одного заведения, которое бы не стоило более приносимого им дохода. Из путешествия Лорда Валенции видно, что одно заведение на Мысе Доброй Надежды стоит ежегодно [256] Англичанам от 6 до 7 миллионов франков.

Какие вознаграждения, кроме тщеславия, получает Англия за все сии потери? то есть, какие получает она выгоды, которые могли бы почитаться следствием учреждения Компания и владычества ее в Индии?

Участки прибыли, платимые акционерам? Но если даже предположить, что оные платятся не из займов, а из действительной прибыли, то неужели воображают, что свободные торговцы, которые производили бы там коммерцию, если бы Компания не существовала, не получили бы никакой выгоды от товаров которые они доставляли бы Англии и прочим Государствам Европы? Сообразив все сие, уверяемся в мысли, что они получали бы слишком 10 1/2 процентов с капиталов, употребляемых ими в сей торговле. И так выгода сия не должна почитаться исключительно принадлежащею настоящему заведению. Если бы Компания не существовала, то она не занимала бы денег для уплаты участков прибыли, и в замену сих участков, Английские [257] купцы имели бы равносильную им выгоду (Компания, которая занимает миллион для разделения оного между своими акционерами в виде участков прибыли, извлекает миллион из капиталов земли, т. е. из сумм, которые в ней накоплены и могут быть употребляемы для улучшения предприятий промышлености, и тот же самый миллион употребляется получающими оный акционерами, как часть доходов, на издержки, не приносящие никакой прибыли. И так в этом находим только расточительность мота, который съедает часть своего капитала. Соч.). Тот же самый расчет надобно применить к выгодам, получаемым Английскими мануфактурами с товаров, отправляемых Компаниею в Индию. Положим, что Компания уничтожится: тогда свободные промышленники доставляли бы в Индию почти те же товары, и подавали бы повод к тем же мануфактурным выгодам. И так выгоды сии не зависят от существования Компании или от потерь, ею претерпеваемых.

То же можно сказать и о товарах Востока, продаваемых Англичанами прочим народам Европы. Без Компании, они не менее бы их продавали. [258]

To же опять должно повторить в отношении к таможенным пошлинам, которые Компания уплачивает, как говорят, со ввозимых ею товаров. Единственная разница, которую вводит привилегированная торговля, состоит в том, что Компания всегда должна казне часть сих пошлин, которых она никогда не заплатит; а частные люди напротив того платили бы за сие наличными деньгами, ибо таможня им не стала бы делать кредиту.

Наконец вознаграждением за потери, претерпеваемые Компаниею вообще, и народом, который ей помогает, называют выгоды законные, или незаконные, получаемые чиновниками оной; и действительно, если бы не было Компании, если бы Англичане не владычествовали в Индия, то не было бы там и чиновников их. Можно сказать по истине, что свободная торговля, независимая от правления особенного, имела бы своих агентов, но я говорю чистосердечно, они мало бы выиграли, в сравнении с чиновниками Компании. Вот существенная выгода! Компания теряет, или заставляет терять Английский народ ежегодно сумму миллионов в 60, но за то она доставляет [259] случай Англичанам, агентам своим, получать десять, может быть, двадцать миллионов ежегодно. Вот все, что знаменитая Индийская Компания прибавляет к богатству Англии; без нее Англия не платила бы ежегодно, за 20 миллионов прибыли, 68 миллионов убытку!

Сверх того, из сих 20 миллионов прибыли для Англии, должно считать только ту часть, которая получается из Индии, не требуя возврата; то есть, капиталы, переводимые в Англию для помещения в оной на проценты; ибо, что касается до выгод, получаемых и издерживаемых в Индии, то Английский народ ни мало от того не выигрывает.

Должно при сем случае заметить, что в Индии весьма мало таких мест, которые бы позволяли занимающим оные чиновникам, накопить большие суммы, для переведения оных в Англию: на одно, весьма доходное место, можно насчитать сто посредственных, и получаемый с них доход, чиновники проживают в самой Индии.

Гастингс привез с собою несметные суммы, которыми купил свидетельства невинности, данные ему Английским Правительством и продажным [260] большинством голосов обеих Палат Парламента; но Гастингс был Генерал-Губернатором в продолжение тринадцати лет; и во время его управления, представлялась ему удобные случаи грабить владетелей той страны и притеснять народ. Впрочем (отложив в сторону правила чистой нравственности и здравой политики, которые не согласуются с сими бесчестными делами), если бы прибыль, приносимая в Англию частными людьми и сравнивалась с 60 миллионами ежегодных потерь, которые Англия должна приписывать, как мы видели, своему владычеству в Индии, то хороший ли то расчет, заставлять Государство, то есть Английский народ, уплачивать большие суммы, которые некоторые частные люди спокойно у себя проживают? — Открывается ли в этом великая причина могущества Англии?

Чтобы найти происхождение богатства какого либо народа, не надобно смотреть за пределы оного: нужно искать сей причины среди сего самого народа. Сия причина заключается в деятельной и рассудительной промышленности Англичан; в порядке и бережливости купцов, фабрикантов и проч.; в покровительстве, [261] которое они находят в законах, равных для всех; вот рудники, из коих они почерпают свои сокровища, — и рудники сии состоят во обладании всех народов.

У меня спросят: что сделается с владычеством Англичан в Индии? Дерзко было бы принять на себя безусловное решение подобного вопроса. Никто не может проникнуть тайны будущего: но некоторые происшествия можно почитать более, другие менее вероятными, а некоторые и со всем невозможными. При каждом возобновлении привилегии, Английское Правительство и Компания, по темному чувству положения и выгод своих, постепенно стремились к освобождению торговли, и к замене владычества Компании владычеством Государственным. В последней привиллегии, начинающейся с 1813 года и долженствующей продолжаться до 1834 года, постановлено, что всякий поданный Британского Королевства может свободно торговать в Индии, получив позволение Директоров Компании. — позволение, в котором они отказать не могут. Если бы они сему воспротивились, то решила бы Контрольная Экспедиция. Компания предоставила [262] себе исключительно одну торговлю с Китаем.

Видно, что она мало уважает торговлю в Индии, собственно так называемой, и что верховное владычество ускользает у нее из рук. Она более уважает торговлю с Китаем, которая доставляет выгоды, ибо чаи, некоторые роды шелков и нанка могут только там получаться; и сие заставляет Английских потребителей покупать их из рук Компании; но вскоре одни только Англичане будут покупать у них товары Кантонские; ибо другие мореходцы, особенно Американцы, могут доставлять оные прочим народам да сходнейшую цену. Сами Англичане устанут платить лишние деньги за сии произведения; и чтобы умножить доход таможен, Правительство вероятно уничтожит сие последнее убежище монополии. Я ни чуть не удивлюсь, если, по истечении настоящей привиллегии в 1834 году, она не будет возобновлена и Индия будет управляема Королевским Наместником, и долг Компании объявлен будет Государственным долгом.

Тогда Компания стала бы продолжать торговлю со всеми Англичанами, как простое торговое общество, и вероятно, [263] что она уничтожилась бы мало по малу, не будучи в состоянии поддерживать совместничества свободной торговли. Если сии происшествия не случились ранее, то причиною сему частные выгоды, которые в сем случае, как и всегда, продолжают существование злоупотреблений. За получение звания Директоров Компании в Индии платят очень дорого, ибо с оными сопряжены многие выгоды, а именно: Директоры назначают великое число чиновников в Европе и в Азии, раздают множество наград, сохраняя большую часть оных для себя и для своего семейства. Чиновники Контрольной Экспедиции также получают дорогую плату. По сим важным причинам, люди, имеющие влияние, спокойно взирают на утеснение жителей берегов Ганга, на беспрерывное умножение долга Компании и на стеснение народной торговли, ибо находят в том свои выгоды.

Между тем, с того времени, как главнейшие чиновники Кампании и Правительства наблюдают взаимно друг за другом; с того времени, как грозные жалобы проникли в Нижнюю Палату Парламента; с того времени, как во многих сочинениях показали Английскому [264] народу, настоящее положение вещей и истинные его выгоды, злоупотребления чувствительно уменьшились; Английское Правление в сих обширных и обильных странах, кажется, переменило образ своих действии. Оно начало покровительствовать собственность, смотреть за исполнением правосудия во всех странах, непосредственно управляемых Англичанами, и облегчив подачу аппелллций в высшие судилища, принудило Раджей и Князьков, платящих дань, быть справедливыми в своих приговорах по делам судебным.

Европейская Полиция, наказание преступлений и суд Присяжных, введены там были постепенно. Англичане совершенно отказались от намерения исправить предрассудки Индийцев, и обратить их в Христианство. Политика их требует, чтобы тамошние жители оставались при своих понятиях. Они суть или Мусульмане или последователи Брамы. Исламист соделывает людей покорными судьбе и Правительству. Религия Брамы, утверждая с неумолимою строгостию священноначалие каст, приучает последователей своих к подчиненности. И так самая примерная веротерпимость существует в Английской Индии; и если [265] мы прибавим к тому, что мир господствуешь в сих обширных странах, которые прежде сего сотни тиранов вырывали беспрестанно из рук друг у друга, и грабили по воле своей; что промышленность находит покровительство, и что каждый может ныне наслаждаться плодами своих трудов, и с безопасностию накоплять капиталы, то не должно будет признаться, что судьба Индостана никогда не была счастливее нынешнего.

Некоторые Писатели говорят, что сия колония соделается независимою, как все другие; но они не обращают внимания на то, что эта земля не есть собственно колония; то есть, что Англичане не изгнали и не истребили природных тамошних жителей. Индийцы ныне те же, кои были при Ауренгзебе, может быть промышленнее и многочисленнее. Следственно они были бы владетелями своей страны, если б только захотели. Что значат сорок пять тысяч повелителей, теряющихся в населении семидесяти миллионов обитателей? Но это население, трудолюбивое и тихое, удалено от понятия о независимости народа и других политических установлениях. [266] Народы Азии подобны стадам своим, которые не воображают, что можно жить без пастырей: они наслаждаются, не зная почему, когда судьба дает им хороших властителей, и страдают в противном случае, не стараясь приобресть поручительство, которое бы обеспечило их судьбу.

Если б какой либо иностранный Князь или завоеватель заставил волею или неволею некоторое число приверженцев следовать за собою, то сии приверженцы имели бы менее средств противиться силам и проискам Британским, нежели Князья, кои управляли сего страною до Англичан, однако же принуждены были уступить превосходству Европейской тактики и Английской политики.

И Европейская сила не может, без величайших неудобств, появиться в Индостане. Она не найдет в народе последователей, раздраженных против своих повелителей, как некоторые предполагают. Неприятелями Англичан были тамошние владельцы, а не народ; независимых же Князей уж нет. Европейские силы не иначе могут быть туда посланы, как сухим путем; пусть же исчислят теперь замедления, издержки и потери, [267] которые произойдут для армии от такого похода! Не говоря о народах, с которыми она должна будет сражаться на пути своем, сколько людей, лошадей и пушек потеряет она среди палящих песков, среди болот, не находя устроенных дорог, среди рек без мостов, и для чего же? чтобы сражаться по прибытии с Государством благоустроенным, защищаемым армиею из 160 тысяч человек, вооруженных по Европейски, и могущим получать морем все подкрепления и все снаряды, в коих они будут иметь нужду.

Наконец, если бы Англичане в Индии захотели соделаться независимыми от своего отечества, и управлять сею страною самовластно, какие были бы их средства к достижению сего? Английское население в Индии состоит из двадцати тысяч человек военных людей, из такого же почти числа чиновников Компании или Правительства (что все равно), и из людей независимых, от четырех до пяти тысяч, рассеянных на большом пространстве, и занятых своими частными выгодами. Большая часть сих Европейцев добивается только того, чтобы возвратиться в Европу, и [268] пользоваться там своим имением, хорошо, или дурно нажитым, а потому и не желают они подвергаться опасности, закрыть себе туда дорогу. Инсургенты имели бы на своей стороне только немногих военных и гражданских чиновников, которые решились бы отказаться от своего отечества и поселиться в Индии. Верность Сипаев, или войск, составленных из природных жителей, обученных и командуемых Европейцами, колебалась бы между Англичанами Европы и Англичанами Азии, и ослабление, происходящее обыкновенно от таких раздоров, причинило бы, может быть, общее их изгнание, если бы силы, посланные самою метрополиею, не воспользовались одни вероятностию успеха, которую представило бы им сие опасное расстройство.

Во всех случаях, освобождение Индии кажется невозможным, но надобно ли желать, для пользы рода человеческого, чтобы народы Европы потеряли свое влияние на Азию? Не должно ли напротив того желать, чтобы влияние сие беспрестанно увеличивалось? Европа не есть уже та, которая была во время Васко-де-Гамы и Албукерка. Она достигла степени, на которой Азия не должна опасаться [269] впредь ее владычества. Азия, с своими тиранами и предрассудками, мажет немногого лишаться, но может приобрести многое от Европейцев.

Сии последние, отличаюсь духом предприимчивости, и пользуясь удивительными успехами во всех отраслях человеческих сведений, предназначены, без сомнения, для покорения всего мира, как они уже покорили Америку. Я не говорю, чтобы они покорили весь мир силою оружия: превосходство военное становится более и более случайным и ненадежным. Европейцы покорят свет неминуемым влиянием просвещения и установлений, которые действуют безостановочно. Они не имеют уже надобности употреблять силу оружия против природных жителей Америки. Азия будет требовать на то более времени, по причине своего несметного населения и сильного упорства, которое упрямые и ленивые обитатели ее противополагают всякому роду новостей. Но сила вещей всегда наконец одерживает верх. Религия волхвов уступила Исламизму; религия Брамы лишилась половины своих последователей, в странах прежнего своего владычества; Исламизм ослабеет в свою очередь, ибо в [270] мире нет ничего постоянного и прочного. Морские сообщения ежедневно усовершаются. В наше время, путешествие в Бенгал мимо Мыса Доброй Надежды, соделалось вдвое легче и скорее, нежели было до 1789 года. Другие дороги на востоке соделаются, без сомнения, также удобнее и короче. Независимость Греции повлечет за собою освобождение Египта, и просвещение распространяясь, мало по малу изгладит препятствия, противоположенные сообщениям; ибо чем более народы просвещаются, тем более они узнают, что выгода их требует взаимного между собою сообщения. Из сего видеть можно будущее состояние Света; но время есть стихия необходимая во всех больших переменах.

Перев. Н. Без.

Текст воспроизведен по изданию: О владычестве англичан в Восточной Индии // Северный  архив, Часть 13. № 2. 1825