Замечания достойные черты, из описания странных приключений с поручиком английской службы Джоном Шиппом, во время военной службы его, им самим описанной (в 1830 году.)

(Продолжение).

Марш продолжали чрез леса и реки. Инде встречались неприятельские разведчики. Наконец пришли на равнину с деревнями, на которой увидели и войска неприятельские. Отряд направил движение свое на одну из значительнейших деревень, позади коей открылся неприятельский лагерь, состоящий из множества шалашей. С левой стороны тянулась цепь холмов, кустарниками обросших, на коих расположен был сильный корпус войск; но они оставались в положении оборонительном, или, [127] лучше сказать, отрицательном, ибо они ничего не делали. Позади лагеря сего стоит крепостца Мукванпур, с бесчисленным множеством укреплений, или частоколом обсаженных убежищ. Англичане заняли крепкую позицию пред самым лагерем неприятельским.

В ночи оставлен был неприятелем один из самых крепких постов; но когда Англичане хотели занять его, то неприятель опять возвратился, прежде чем они могли успеть взойти на высоту; ж тут последовало жестокое сражение, весьма долго продолжавшееся.

Порядок расстроенный на одном пункте неприятельской линии, был восстановлен одним из высших начальников их; и сей, по собственным словам жизнеописания героя нашего, — «возымел дерзость, с вернейшим подданным Его Великобританского Величества, в действительной службе его состоящим, в полной своей силе, в цветущем возрасте находящимся, Прапорщиком Джоном Шиппом, вступить в бой не на живот, а на смерть». Воин сей был сложения сильного, покрыт двумя щитами, из коих один висел у [128] него по лядвее, а другой надет на левой руке, и был гораздо больше первого; и от всего ратоборника выглядывала, из-за щита сего, одна черная голова его, и ноги из-под первого: он ни минуты не стоял на месте, а все делал скачки и прыжки, как Французский танцмейстер, так что все покушения Шиппа, который мог поразить его только в которую либо из двух оконечностей, оставались тщетными; по наконец сделал он финт, будто направляет удар по ногам, и в самое то время, как Голияф его спустил верхний щит для прикрытия оных, всадил он ему меч в горло, и повалил на месте. Шипп чрезвычайно был обрадовав сею победою, снял с пораженного меч, золотой полумесяц, цепочку с чалмы и большой щит, который и надел он себе на левую руку, и получил от того большую пользу; ибо его пуля не пробивала. Наконец, должны были Индейцы отступить и пост сей был занят. Из 30 человек, составлявших роту, при коей находился Шипп, 11 убито и 20 ранено. Всего похоронено было 1100 убитых. Солдаты сражались как бешеные, [129] и их не можно было унять, даже и тогда, когда сражение было прекращено. Шипп, справедливо, признает храбрость сию последствием примера и влияния Офицеров на солдат. Высшая степень стремления солдата есть стараться заслужить одобрение Начальства своего, и когда он его заслужил, должно ему объявить о том. Такая хвала всегда приносит своя плоды.

На ночь досталось Шиппу стоять на одном из оставленных постов, между мертвыми и умирающими, я довелось ему выдержать проливной дождь, со страшными громовыми ударами. По утру, осматривая поле сражения, усеянное трупами, нашел он и своего противника: у него голова висела еще только на затылочной коже, и сверх сего было у него прорублено брюхо, и пуля в лядвее. На нем был старый Английский Генеральский мундир, только без эполетов. Имя его было, как после узнали, Кисна-Рана-Багадар; и смерть его была для Непаулезцев весьма чувствительна, ибо он был душою всех их предприятий. Один из пленных, коему должно было отнять ногу, спрашивал, потихоньку, [130] у другого, правда ли что, по обычаю Англичан, ему отрежут все члены один за другим? и не прежде можно было его успокоить, как когда он увидел, что и одному Англичанину делали ту же операцию.

Насупротив занятого поста, по ту сторону глубокого крутоберегого оврага, находилось обширное, частоколом огражденное убежище, наполненное людьми. По средине оного стояла палатка со множеством знамен, служащих знаком вызова к бою. Несколько гранат, туда брошенных, вскоре сделали всему конец: палатка и знамена исчезли, а от неприятелей, только в иных местах, проглядывала головы чрез верх ограды, как будто 4 чтобы только взглянуть на Англичан, на прощанье. Ядра 18-ти и 24-х фунтовые не причинили тут большого вреда. Шипп полагает, что сего рода полевые укрепления брать не так легко, как, может быть, думают. Они ограждаются двумя рядами плетней, от 6 до 10 футов вышиною, между коими пространство, в 3 фута, набито землею и каменьями. Против орудий они долго держаться не могут; но штурмом брать [131] их не так то легко, особливо когда пред ними расположены род волчьих ям. Они состоят у них из вырытых в земле ямочек, не много побольше ступни ноги человеческой; в средине вколочен заостренный кол, и слегка прикрыт землею или песком. По стенам таких частоколов вставляют иногда заостренные колья, на подобие наших штурмфалов.

На другой день, передовые посты получили приказание пропустить Посла со свитою. Все были в нетерпеливейшем ожидании; и обманулись! когда наконец, на висячей носилке, принесли небольшого роста запачканую особу, с маленькими глазами, широким лицем и обширным лбом. Это был священник, и он крайне обиделся, когда хотели приступишь к осмотру, нет ли при нем запрещенного оружия. Он кричал, что никак не допустит, чтобы священная особа его осквернена была прикосновением Христианина, и говорил, что лучше возвратится назад, и расскажет Радшагу, какую нанесли ему обиду. Ему отвечали, что ежели он не подвергнется требуемому осмотру, то может [132] возвратиться и рассказывать что ему угодно. После сего согласился он допустить осмотр сей; но когда к оному было приступлено, он всячески старался уклоняться от прикосновений, пока наконец Шипп, добрым тумаком, его угомонил. Однако же глаза, от ярости его, засверкали пламенем, и у рта выступила пена, так, что казалось, что священная особа сия готова была кинуться с кулаками на Шиппа.

Чрез час возвратился он назад, в великой ярости, и все ожидали, что военные действия возобновятся; однако же дело обошлось без того; и чрез два дни прибыл другой. Посол, лучшего вида. Он долго пробыл у командующего Генерала, в ставке, на тайной конференции, и вышел от него с веселым видом. Мир был заключен, и все военные действия тотчас прекращены; а на другой день приготовились принять Регента, дядю Радшага, который был еще отроком. Регент имел вид благородный и почтенный; одежда на нем была великолепная; за поясом несколько кинжалов и меч, осыпанный каменьями на подобие алмазов; шея, чалма [133] и руки его богато украшены были алмазами. Генерал принял его у входа в ставку, и, чрез два часа, мирный договор был подписан и ратификован. Пора было прекратить военные действия; ибо болезни начали распространяться между солдатами: и в тот день, в одном полку, в коем служил Шипп, 70 человек заболело кровавым поносом; сапоги вовсе износились, да и прочая одежда была не в лучшем состоянии.

Офицеры поехали посмотреть крепостцу Мукванпур. На передовых постах Непаулезцев, кои, уже сделались нашили приятелями, было им объявлено, что без дозволения Киледара (Комменданта), не могут они быть впущены; во что, ежели они того желают, послано будет к Комменданту, для испрошения позволения. Желание, их было удовлетворено, и они взобрались на вершину горы, с чрезвычайными однако же трудностями, и много бы стоило людей, если бы довелось штурмовать крепость.

Крепостца построена из кирпичей, я уже разваливалась. У ворот стоящий караул отдал им честь: барабанщик бил Английский гренадерский [134] поход, а флейщик присвистывал. Барабан и флейта были Английского изделия. На дворе была разбита та самая палатка, которая, за несколько дней пред сим, стояла в вышеупомянутом, частоколом огражденном, убежище; она была прорешетчена дырьями от пуль и ядер. Коммендант, человек веселый, принял Англичан весьма ласково, и не токмо показал им крепость, но и заставил полк свой пропарадировать мимо их. Шипп уверяет, что никогда не видал лучшего полка.

Вскоре выступили Англичане в обратный путь, и Непаулезцы пожелали им счастливого похода. С Шиппом, который был в ариергарде, разговорился один молодой Непаулезец, и открылось, что он во время сражения Шиппа с Соба-Кизна-Ранагом, три раза по нем стрелял, но ни разу не попал. Он делал ружьем все приемы, и командные слова произносил по-Английски. Он научился говорит по-Английски от одного дезертира.

На возвратном пути прошла армия чрез ту теснину, которую она прежде обошла. Теснина сия была на [135] большом протяжения ущелья между крутима горами, защищенными многими частоколами, а на вершинах приготовлены были, против Англичан, груды каменьев. Сверх сего, большое водохранилище, у дороги находящееся, было отравлено; но, к счастию, скоро о сем узнали. Испытание сие стоило жизни одной лошади и одному слону. На принесенную правительству о сем жалобу, объявило оно, что сие сделано без ведома его, и что виновных, ежели они будут открыты, строго накажут. Шипп, сухим путем, отправился в Кованпур, где вскоре женился (4 Апреля 1816 года); но не долго наслаждался домашним спокойствием. Года через полтора опять возгорелась война. Некоторые Раджаги возмутились, или отклонились от, повиновения, и корпус войск, под начальством Генерала Дисон-Маршала, подступил под сильную крепость Гуттрас, коея валы были земляные, и окружены рвами, в 80 футов шириною и от 70 до 75 футов глубиною, чрез кои было только два узкие моста. Раджаг, для выиграния времени, все обнадеживал, что намерен сдаться. [136] Однако же, как в назначенное время он сего не исполнил, то началось бомбардирование. Жители со всего города, бывшие до того на валу, вмиг слетели с оного как бы сдунутые, и занялись копанием ям в земле, чтобы укрыться от бомб, в чем однако же не всегда была им удача. Как Англичане за каждое принесенное, из крепости выстреленное, ядро платили по два серебреные гроша, то один Индеец вздумал остановить ногою катящееся, на излете, ядро, однако оно оторвало ему ногу. После трех залпов признали брешь для, всхода удобною, и выслан был отряд для штурмования города, который и был взят, ибо жители все ушли в крепость. Призные Агенты тотчас записали в приход всю добычу (при Английском войске всегда есть призные Агенты, коих обязанность есть оценят, продавать и разделять добычу.)

Чрез 24 часа начали стрелять по крепости, в которой стеснились жители всего города. Естественно, что каждое ядро производило свое действие, и чрез несколько минут поднялись жалостные вопли жен. Генерал [137] предлагал осажденным выслать жен и детей куда либо в безопасное место; но они, с презрением, сие отвергли. Однажды, как Шипп находился со 100 человеками при работах, шагах в 400 от левого крыла траншей, был он внезапно сбит с ног каким-то ударом или толчком: земля под ним потряслась; стены обрушивались; каменья, куски дерева, а ближе к крепости человеческие трупы, целые и раздробленные, валились с высоты в воздухе. Все были в ужасном смятении; и наконец, по взвивающемуся вверх дымному столбу, узнали, что в крепости взорван большой пороховой погреб, в коем 8000 пудов пороху хранилось под каменным сводом, на несколько сот футов под землею. Он был взорван от бомбы, брошенной осаждающими, и как в сем подземелье, вероятно, большая часть жителей искала себе спасения, то без сомнения много погибло тут людей. Стон и вопли жен и детей слышны были и осаждающим, он привел всех в сострадание, так, что на баттареях канонеры, без приказания, прекратили стрельбу. [138]

К ночи опять начади стрелять по крепости, и она наконец была взята. Добычу, в Гутрасе полученную, купили Призные Агенты за 20.000 футов стерлингов; и сумма сия была разделена надлежащим образом. Так как в Англия все делается купеческим образом, и даже для разделения добыч учреждены Призные Агенты, то солдаты обыкновенно стараются, грабежом, присвоить себе из оной сколь возможно побольше, потому, что они уже знают, что, в общем разделе, доля ил всегда бывает не велика.

Спокойствие продолжалось не долго; ибо вскоре прибыл в Северные Области Генерал-Губернатор, Маркиз-Гастингс, для осмотра войск. Сие подало повод к различным заключениям; и, в самом деле, объявлена была война Пиндарийцам, и при сем случае Шипп назначен был Главным Обозным левого фланга большой армии. Звание сие существует в Индейских армиях. Главный Обозный имеет в команде своей весь обоз армии, и все к нему принадлежащее. В Ост-Индии на каждого строевого полагается по 10 лагерных служителей, так, что [139] при 8 тысячном корпусе, имел Шипп под ведением своим:

80 000 лагерных служителей, 50 сломов, 600 верблюдов, 5000 буйволов, 6000 больших и малых лошадей, 200 коз, 900 баранов, 100 паланкинов (род крытых носилок), 150 повозок разного рода.

Для управления сею массою, имел он только 20 помощников, вооруженных плетьми; да и сам он, первые три дни, не выпускал плети из рук; а потом пошло уже полегче.

В походе сем проходило войско чрез Область Кандиш, где добываются алмазы. Тут промышленники покупают места в 10 и 12 квадратных футов; копают и промывают землю; алмазы, ниже известной цены, принадлежат покупщикам сим, а большей — помещику, который для сего содержит тут особого Надзирателя.

У местечка Бихи-Таул завязалось кавалерийское сражение, и неприятель удалился бегством. Шипп, при случае сем, замечает, что Английская кавалерия слишком тяжела; седла, мундштуки и прочий у прибор вовсе неудобны; а Пиндарийцы, напротив того, на коне весьма ловки [140] и проворны: они, брося повода на шею лошади, на всем скаку стреляют из ружья; и кажется, будто конь и седак составляют одно тело. Европейский кавалерист с бренчащим палашом своим, с карабином, пистолетными ольстрами, шашкою, чемоданом на седле, до того обременен, что едва может шевелиться, и от того никогда с легким Индейским кавалеристом, с выгодою, сразиться не может.

Как Шипп 24 часа не сходил с лошади, не кормя и не поив ее, то и пришла она в совершенное изнурение. Деньщик его взялся ему пособить, и поступил следующим образом: сперва дал он коню выпить пол-фляги горячего вина с теплою водой, в которой размешены были отруби; конь с жадностию выпил это до последней капли. От сего последовал сильный пот, и трое принялись исправно тереть его соломою. Потом, положа лошадь на свежую соломенную постилку, сильно тузил ее кулаками по всему корпусу, что казалось, ей было приятно. После сего снял он подковы, вычистил и обмыл копыты, поставил коня на ноги, и руками повсюду его оглаживал. [141] Чрез час конь сделался бодр; ему дана была еще Одна порция вышеупомянутого пойла, и на ночь тепло его накрыли; а на утро он встрепенулся, и встал совершенно здоровым.

Одна часть армии, преследовав Пиндарийцев, довершила совершенное, их истребление; а другая, в коей находился Шипп, подступила, под крепость Дамуни. Сначала хохотали Индейцы, на валу стоявшие, когда 24-х-фунтовые ядра Англичан отскакивали от каменной стены; но когда пустили в них Шрапнелевы картечные гранаты, то вмиг хохот замолк, и видно было, как чалмы их рассыпались во все стороны, и, минут чрез пять, никого уже не было видно на валу. На другой день стена начала обрушиваться, и крепость сдалась на капитуляцию. Индейцы все выпущены, и в ней оставлен был слабый Английский гарнизон, но после разоренная крепость сия была срыта. При сем случае упоминает Шипп, что при сохранении жителям сей страны закона их и народных обычаев, можно набрать до двух миллионов войска, [142] которое, снабженное Европейскими Офицерами, составило бы надежную армию.

Отсюда пошла армия осаждать крепость Гура-Мунделла, принадлежавшую тому же Раджагу. Они издалека были встречены выстрелами из 64-х-фунтовых пушек; и, по меткости оных, заключили, что в службе у неприятеля должны быть артиллеристы, обучившиеся действованию из орудий в Англинской армии. Индейские владельцы одним артиллеристам производят хорошую плату, и исправно им оную выдают; и, как туземцы, состоящие в Английской службе, когда пожелают, оную оставлять могут, то некоторые Индейцы сим пользуются для воинского образования своего, дабы потом, с выгодою, вступить в службу какого либо Владельца.

После сего был еще Шипп при бомбардировании двух крепостей; но ничего особенно замечательного об них не рассказывает. А в 1819-м году, по встретившимся с ним неприятностям, вышел он в отставку.

Описанные здесь случаи, в военных действиях с храбрым Поручиком Шиппом встретившиеся, доказывают, что [143] кому не сужено быть убиту, того ни копья, ни стрелы, ни пики, ни сабли, ни пули, ни ядра, ни ракеты, ни бомбы не берут, ни в полевых действиях, ни на штурмах.

Текст воспроизведен по изданию: Замечания достойные черты, из описания странных приключений с поручиком английской службы Джоном Шиппом, во время военной службы его, им самим описанной (в 1830 году) // Военный журнал, № 5. 1831

© текст - ??. 1831
© сетевая версия - Тhietmar. 2020
© OCR - Иванов А. 2020

© дизайн - Войтехович А. 2001
© Военный журнал. 1831