22. ИЗ “ТЮРИНГЕНСКО-ЭРФУРТСКОЙ ХРОНИКИ” КОНРАДА ШТОЛЛЕ 1
"В году от рождения Христова 1476-м случилась эта история, когда один человек, по имени Ганс Бёгайм, проживавший в деревне Хельмштадт 2, наполовину дурак, что за ним замечали еще в юности, [был совращен] тремя дворянами, по-видимому, дурными христианами и еретиками, по имени фон Штеттены, и одним священником, жившим у них, по имени Конрад Тунфельд. Они, обещая названному дураку деньги и [всякое] добро, научили его, что он должен публично выступить с проповедью и сказать, что ему якобы три или четыре раза являлась и до сих пор является ежедневно матерь божия, которая-де сказала ему, что он должен публично проповедовать и никого не бояться, и говорить людям и возвещать всему народу в стране, чтобы весь народ из всех земель шел бы к ней с паломничеством в ее капеллу или церковь в Никласгаузене в долине Таубера, недалеко от Вертгейма. Там-де она окажет [им] милость, и нигде, кроме этого места, не будет отпущения грехов.
Бедный парень так и сделал: с ведома дворян и священника выступил с проповедью и говорил, что все должно быть общим и что близятся времена, когда нужно будет перебить всех священников. И кто убьет тридцать священников, тот будет хорошо вознагражден. Они [священники] больше-де не имеют никакой власти от бога, она-де вся кончилась. Что нельзя-де больше найти ни одного истинного священника ни в миру, ни среди духовенства, ни в духовных орденах. Равным образом он резко порицал [ношение] косынок, короткого платья и обуви с острыми носами 3, так как это вызывает большое неудовольствие божьей матери, и бог тяжело за это накажет. Сейчас богоматерь предстательствует за них, и потому надо ее просить об этом в Никласгаузене, иначе наказание нельзя будет отвратить.
И он проповедовал о многих дурных и еретических [51] великих чудесах, которые якобы случились в Никласгаузене, но из которых ни одно не было истинным. Он также говорил, что богоматерь-де обещала ему, что за кого или о чем он будет просить, все будет услышано и исполнено.
И народ верил ему и считал за пророка, а это был [всего] только простой мирянин и [притом] наполовину глупый. Дворяне и священник посылали и других людей во многие земли, чтобы возвестить, что божия матерь оказывает-де милость там [в Никласгаузене] и что там происходят великие знамения, что было совсем неверно. И все же от [поднятого] шума и проповедей, вследствие внушения злого духа, почти вся Франкония и другие области пришли в возбуждение. И народ бежал целыми толпами из всех епархий и земель со знаменами и хоругвями в Никласгаузен, неся с собой огромные светильники и восковые свечи, такие большие, что трое или четверо мужчин едва могли нести одну. И сбегались безо всякого рассудка и без разрешения своих священников и прелатов, хотя те вместе с епископами запретили это под угрозой отлучения. Но народ не интересовался этим и все равно усердно стремился туда.
Захваченные этой ересью и обманом, шли девушки с развевающимися волосами, шли беременные женщины, мальчики и старые люди, крича и распевая в городах и селах духовные песни. Они приходили столь часто и в таком большом количестве, что в одну из суббот их собралось около 70000 человек — детей и стариков, женщин и мужчин, так что было ужасно смотреть на это. И каждый приходил со своими рабочими инструментами: земледелец — со своим кнутом, каменотес — со своим долотом, кузнец — со своим молотом и т. п.
Епископ Вюрцбургский запретил паломничество, но это не помогло. Дворяне желали, чтобы оно продолжалось, потому что они загребали от этого деньги и прочее. Епископ Вюрцбургский — его звали Рудольф — был благочестивый старый человек 4. Посовещавшись со своими советниками, он написал архиепископу Майнцскому, господину Дитеру фон Изенбургу, жалуясь на неразумие народа. Тогда архиепископ Майнцский написал, чтобы он велел схватить того мошенника-проповедника и выяснить путем допроса, в чем заключаются обстоятельства этого дела.
Епископ Вюрцбургский так и сделал. Он послал в Никласгаузен тридцать четыре вооруженных всадника, которые поймали упомянутого Ганса Бёгайма. Последний сидел голый в трактире и проповедовал людям великие чудеса, которым его научили священник и дворяне. Посланные привязали его голого к лошади и привезли в Вюрцбург, в башню замка Унзерфрауэнберг. [52]
В то время, когда они его схватили, там находилось около 6000 чел., но никто не пришел к нему на помощь, так как это были большей частью чужие люди, которые только что прибыли туда.
Когда дворяне узнали об этом, они разгневались и обязали себя взаимной клятвой и с помощью злого духа привлекли к себе много народу, так что собралось до 12000. Это было вечером накануне дня св. Маргариты. Люди собрались из многих земель, они взяли из капеллы в Никласгаузене 500 свечей, принесенных туда паломниками, и всю ночь шли с зажженными свечами на Вюрцбург к замку Унзерфрауэнберг.
В пять часов утра в субботу в день св. Маргариты они подошли к замку с зажженными свечами и потребовали, чтобы им отдали арестованного, [говоря, что] они все готовы умереть за него. Епископ, обеспокоенный этим, привел свой замок в состояние обороны, насколько это было возможно, и велел выстрелить из нескольких пушек, не причиняя, однако, вреда [крестьянам]. Так он поступил, чтобы напугать их. И поднялся великий ропот в городе Вюрцбурге против священников, которые выступили против Ганса Бёгайма и его проповедей (но они слишком хорошо знали, что все было основано на обмане). Священникам говорили по этому поводу неприятные вещи [...]
Два знатных рыцаря, храбрые люди, дружески увещевали народ отказаться от своего глупого [намерения] и разойтись по домам. Они потребовали, ссылаясь на обязанность послушания, чтобы все подданные епископа, которые здесь были, разошлись по домам и были бы послушны своему господину епископу и своему священнику и не были бы легковерными, так как это грозит им церковным отлучением.
После этого часть восставших разошлась по домам, а часть осталась и вбила себе в голову или захватить башню, или умереть. Два знатных рыцаря говорили [им], что если епископ арестовал крестьянина 5, то он его допросит, и если при допросе выяснится его невиновность, то он, конечно, снова отпустит его на свободу. Этот самый Ганс Бёгайм признался в тюрьме, что ему все внушили и его научили юнкера фон Штеттены и их священник, то есть проповедовать это и распространять, и давали ему за это деньги. Они разослали еще многих проповедников возвещать об этом и дали им тоже денег. Но большую часть денег они оставили себе. Тогда пришел граф фон Вертгейм и забрал много денег из капеллы 6.
И когда крестьяне не захотели отказаться от своих намерений, то епископ послал за своими солдатами, которые были вне города, принял меры по обороне... и велел стрелять из [53] пушек ради страха и прогнать их от замка. Тридцать восемь из них были убиты, сто двадцать семь захвачены в плен. Тогда другие все разбежались. Епископ велел их преследовать, но так, чтобы не причинить им вреда. Если бы он захотел, он мог бы их всех захватить в плен. После этого он велел допросить того человека 7. Тот признал все, что случилось, и как он дошел до этого и как был побужден к этому. Обо всем этом епископ узнал точно. Когда он нашел достаточно подтвержденным, что это был обман и что речь идет не об истинных знамениях, но о пустой фантазии, вследствие чего народ и был соблазнен, и что это произошло из-за денег, он велел сжечь этого Ганса Бёгайма, дабы внушить страх другим и предотвратить ересь, которая могла бы возникнуть из этого. Священника Конрада Тунфельда, который научил его 8 и побудил к этому [делу], он арестовал и послал его к епископу Майнцскому.
Говорили, что граф фон Вертгейм захватил в свою собственность принесенные дары и хотел и дальше способствовать этому делу. А дворяне 9 стали врагами епископа, причиняли ему ущерб в его владениях и охотно способствовали бы паломничеству ради денег. Епископ не хотел терпеть этого и был этим очень озабочен. Но в конце концов все забылось и ничего из этого не произошло.”
(Konrad Stolle's Thueringisch-Erfurtische Chronik, hrsg. Hesse, Stuttg. 1854, S. 131 — 135).
Комментарии
1
. Конрад Штолле (1430-1505, по др. сведениям умер в 1485 г.), хронист, родился в семье крестьянина, затем переселившегося в г. Эрфурт, где К. Штолле и получил первоначальное образование. Затем учился в Италии. Большую часть жизни был священником в Эрфурте. Его хроника имеет самостоятельное значение в описании событий после 1440 г., современником которых он являлся, что, однако, не мешает ей быть тенденциозной и содержать также и фактические ошибки, как это можно установить, сравнив описание Штолле с документами.2
. Хельмштадт — большое торговое село в епископстве Вюрцбурском; родина Ганса Бёгайма.3
. Мода второй половины XV в. предписывала мужчинам ношение короткой обтянутой одежды и обуви с острыми носами (“Spitzenschuhe”), достигавшими иногда длины, превышавшей длину ступни в два-три раза. Женщины носили сильно декольтированные платья, прикрывая вырез на груди богато расшитыми косынками.4
. См. примечание 1 к док. № 2.5
. Т. е. Ганса Бёгайма.6
. Имеются в виду деньги и ценные вещи, принесенные богомольцами в церковь в Никласгаузен.7
. Ганса Бёгайма.8
. Ганса Бёгайма.9
. Т. е. фон Штеттены.