СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

УЛЬРИХ ФОН ГУТТЕН

Жалоба и предостережение против непомерного нехристианского насилия папы и недуховного духовенства

[Отрывки]

Составлено и зарифмовано поэтом и оратором – рыцарем Ульрихом фон Гуттеном по причине всеобщего угнетения и его собственного бедственного положения на пользу и благо всему христианскому люду и прежде всего родной немецкой земле.

Anno 1520.

Jacta est alea (Жребий брошен!)

[Ст. 1-80]

Я жалуюсь и обвиняю,
Я правду говорить желаю,
И обнаружить тот недуг,
₄ Под коим страждем мы от мук,
И вся немецкая страна
Жестоко отягощена,
И старина сокрушена.
₈ Как слепы люди в наши дни!
Не видят истины они.
Им предрассудков пустота
Важней учения Христа.
₁₂ Кому же правда дорога,
Тот в церкви наживет врага.
Коль ей он станет докучать, [386]
Его заставят замолчать.
₁₆ Попы вмешаются – и вмиг
Он станет злейший еретик.
И всем урок в его судьбе
Господь, я призову к тебе!
₂₀ Пошли нам помощь и совет,
Пошли своей нам правды свет!
Пускай святого духа власть
Как в старину не даст нам пасть,
₂₄ Когда он многих посещал
И справедливость возвещал.
Ты – правда сам, как духом чист
Нам написал евангелист.
₂₈ Открой же нации – зачем
Так слишком милостив ты к тем,
Кто о божественности пишет,
А сам лишь страстью к деньгам дышит,
₃₂ Клянется именем твоим,
А сам лишь дьяволом храним.
Ко всем, кто под покровом ряс
В безмерном плутовстве погряз,
₃₆ Себя священником зовет,
А сам мошенником слывет,
И небреженьем в деле веры
Дурные подает примеры.
₄₀ Кто имя пастыря несет, А стадо вовсе не пасет,
Овец своих не призирает,
Лишь млеко пьет и шерсть сбирает.
₄₄ Ах, боже, проясни ты им –
Помазанникам тем твоим,
Что – лицемерье есть и чванство,
Что – истинное христианство.
₄₈ Открой и мне! Скажу другим.
Коль буду я за то гоним,
То только плоть к тому причастна,
Душа моя им не подвластна.
₅₂ О том через пророков страстных
Ты сам поведал без обмана
И предсказал конец тирана.
Твое я ведаю ученье:
₅₆ Попам пристало отреченье [387]
От славы и мирских сует,
Им чтить пристало твой завет,
А что касается награды,
₆₀ О ней и помышлять не надо.
Жизнь в духе – вот он их удел.
Ты сам иного не хотел.
Не пожелал в соблазны впасть,
₆₄ И не ценил земную власть,
И не алкал земных имений,
На небе ты искал владений,
Бежал от суеты мирской.
₆₈ А папа потерял покой,
И подавляет неустанно
Людей, и города, и страны.
Он весь от жадности дрожит:
₇₂ Все церкви-де принадлежит.
Ссылаясь на Петра святого,
Он властию его любого
Готов карать и отлучать.
₇₆ И все должны пред ним молчать.
Ему-де рай и ад подвластны.
Господь! Доколе безучастны
Смотреть мы будем, как злодей
Теснит и мучает людей?

………………………….

[Ст. 177–266]

Теперь священников благих
Ты не найдешь. Ищи других –
Тех, кто о боге говорит
₁₈₀ И произвол вокруг творит.
Понятно всем, кого так строго
Я осуждаю – их ведь много.
Пускай у них различен сан:
₁₈₄ Один – приор ¹, другой – декан,
Викарии ², официалы,
Епископы и кардиналы,
Каноники или аббаты –
₁₈₈ Все равно жадны и богаты.
Нет ни трудов для них, ни бденья –
Досуг, пиры и наслажденья.
Кто жизнь проводит веселей? [388]
₁₉₂ Наряды шьют из соболей,
И в банях нежатся довольно,
И с женщинами шутят вольно,
И зрелищ светских не бегут,
₁₉₆ Роскошней всех едят и пьют.
₁₉₈ Коль жизнь духовная – такая,
То бога я не понимаю.
₂₀₀ А кто задумал все сломать,
Тому от них не сдобровать,
Расправа с ним жестокой будет:
Они к костру его присудят.
₂₀₄ Все ж к обращенью я зову,
Пускай недолго проживу.
Я полон зла к тем тунеядцам,
Что на именья наши льстятся
₂₀₈ И их скупают без числа.
Я к скупости их полон зла.
Она – без цели, без предела,
И всей землею завладела.
₂₁₂ И нет ростовщиков зловредней,
Чем те, кто служат нам обедни.
Они нас обирают всех,
И не считают то за грех,
₂₁₆ Ведь им-де все разрешено.
И повелось у них давно:
Когда какой-нибудь священник
Добудет церкви много денег,
₂₂₀ Хоть воровством и грабежом,
Его не обвиняют в том.
Ему и сила, и почет,
Ведь всех важнее в церкви тот,
₂₂₄ Кто сундуки полней набьет.
₂₂₆ я говорю: нет правды в этом
Злодеев охранять пред светом
₂₂₈ и рассыпать им град похвал,
Господь иначе рассуждал.
Не брал он жертву от чужого
И грабежами нажитого.
₂₃₂ Теперь же – прекрати грабеж,
Попы поднимут вмиг галдеж.
Они всечасно учат всех,
Что ростовщичество есть грех, [379]
₂₃₆ Все голоса понадрывали,
Что грех искупишь тот едва ли;
Кто деньги ростом наживает,
На муки душу обрекает.
₂₄₀ Вещают, на слова легки,
А сами – все ростовщики.
Показывают нам дороги,
А сами прочь уносят ноги.
₂₄₄ Я не коснулся всех их дел –
Я слишком скромность бы задел,
Когда бы вскрыл я весь позор
В земле немецкой с давних пор
₂₄₈ От тех, кто сходит за духовных,
Живет в роскошествах греховных,
Кому не свято ничего.
Как слеп наш мир! Все для него
₂₅₂ Они духовный сан имеют
И, значит, истиной владеют.
Да, знаю я, сомнений нет,
Что причинит и боль, и вред
₂₅₆ Лекарство от жестоких бед.
Но пусть свершится, как должно,
А медлить долее грешно,
Чтоб тело сохранить нетленным,
₂₆₀ Пора отсечь больные члены!
О пользе всех нам думать ныне!
Писал я прежде по-латыни –
Не всем ясна латынь моя.
₂₆₄ Теперь же по-немецки я
Немецкой нации кричу:
Пора отмстить! Пора – к мечу!

…………………………

[Ст. 902-1012]

О божий виноградник!
Он Дурной травою засорен.
₉₀₄ Пшеница божья – без зерна:
В высоких плевелах она.
Бог не пошлет награды людям,
Коль сорняков полоть не будем,
₉₀₈ Но мы спасем поля от глада,
Не дав грабителям пощады,
Чтобы его предостеречь [390]
Употребим пророка речь:
₉₁₂ Ты грабил нации и страны,
И не найти тебе охраны,
Когда придет народов рать
Награбленное отобрать.
₉₁₆ О немцы, слово помяни:
Не будьте лучше, чем они,
Чем этот город в наши дни.
Но я прошу бойцов ретивых
₉₂₀ Помиловать благочестивых:
В писанье сведущих хранить,
Чтоб волоса не уронить;
Тех защищать от всех невзгод,
₉₂₄ Кто жизнь духовную ведет.
Всем папа завладел проклятый,
Он честному грозит расплатой,
Пугает отлученьем он.
₉₂₈ Но мой народ уж пробужден.
Немецких множество сердец
Как я, рассудит, наконец.
Я, отягченный общей ношей,
₉₃₂ Ужели буду вами брошен?
Зову я доблестых дворян,
Благочестивых горожан:
Все вместе на попов вставайте
₉₃₆ И Гуттена не выдавайте!
Нарушьте, немцы, свой покой
И сжальтесь над своей страной!
Пора восстать! Пора в бою
₉₄₀ Свободу обрести свою!
Те, в ком жива мужская честь,
Те, в ком мужчины сердце есть,
Вставай против гнетущей лжи,
₉₄₄ Гони ее за рубежи!
Кто вразумить нас прежде мог?
Святые книги на замок
Закрыты были от мирян,
₉₄₈ Одним попам был ключ к ним дан.
Теперь их понял весь народ.
Пора настала! В бой! Вперед!
Пока завета мы не знали,
₉₅₂ Нас всех попы в руках держали, [391]
Нам ложью отравляли слух,
А весь народ был слеп и глух,
Его испортили без меры.
₉₅₆ Что им на пользу – стало верой,
Обманом проповедь была,
А божья правда умерла.
И кто желал ей послужить,
₉₆₀ Недолго оставался жить.
Был Гус в Богемии велик,
И он сожжен как еретик.
Не чтил церковных он столпов,
₉₆₄ Любил Христа, а не попов,
И говорил об их владеньях,
Об их греховных наслажденьях,
О том, что папы власть – тщета,
₉₆₈ О том, как разуметь Христа,
И как без прав, без основанья
Попы подделали Писанье.
Все было так, все так и есть,
₉₇₂ Но церковь замышляла месть.
Гус зван на суд за дерзкий бунт.
А император Сигизмунд ³
Ему охрану обещал:
₉₇₆ Он слово княжеское дал.
И предан Гус. Собором он
К позорной смерти присужден
За то, что еретик и вор.
₉₈₀ Проклял Христа такой собор.
Но даже, данное злодеям,
Мы слово нарушать не смеем.
Страшна предателя вина,
₉₈₄ Хоть церковью обелена.
Так был наказан Гус. За ним
Не пощажен Иероним ⁴.
С тех пор прошло немало лет,
₉₈₈ Никто не шел за ними вслед.
Безмолствовали все трусливо
До нашего – двоих призыва ⁵.
Кто знает, что нам суждено.
₉₉₂ Уж много душ обращено,
И нас, надеюсь, беды минут,
Но если б даже ждал кончину, [392]
Хотел бы, как святой герой,
₉₉₆ Я выходить за правду в бой,
Тирану бы сопротивлялся
И самой смерти не боялся.
Напрасно страх теснит людей,
₁₀₀₀ Что отлучит нас тот злодей.
Я говорю на целый свет:
В том отлученьи силы нет,
И не страшна душе нимало
₁₀₀₄ Тирана римского опала.
Как он карать способен нас,
Когда он сам в грехах погряз?
Как он нам в рай закроет вход?
₁₀₀₈ Он сам туда не попадет.
Но обманули нас они.
Лишь отлученье помяни.
Как все от ужаса бледны.
₁₀₁₂ И этим-то попы сильны.

Комментарии

Напечатана в конце 1520 г. (Гуттен послал ее Лютеру 9 декабря). Первое произведение Гуттена, написанное не по-латыни, а по-немецки и обращенное, таким образом (как он сам говорит об этом, см. ст. 262 сл.) к широким слоям германской общественности. По словам Гуттена, «Жалоба» была его ответом папским куртизанам, испуганным и раздраженным его «Посланием германцам всех сословий». В «Жалобе» особенно сильны национальные и патриотические мотивы. «Жалоба» написана без какого-нибудь определенного плана и в очень резком тоне. По своему характеру это произведение напоминает речь-импровизацию. Автор часто повторяется, переходит от одного предмета к другому. В художественном отношении «Жалоба» слаба. В настоящем издании печатается в отрывках.

1. Приор – настоятель в католических мужских монастырях.

2. Викарий – помощник католического священника или епископа.

3. Сигизмунд – германский император (1411–1437). В его правление в Чехии шла национально-освободительная война против немецкого дворянства, императора, католической церкви и папства. Сигизмунд, возглавлявший католическую немецкую партию, присутствовал на Констанцском соборе 1414–1418 гг., который вероломно осудил Яна Гуса на смерть, несмотря на данную ему Сигизмундом гарантию неприкосновенности личности. Сигизмунд возглавил пять крестовых походов против гуситов, но все они кончились поражением немцев. Внутреннее ослабление гуситов вследствие предательства их правого крыла (чашников) позволило, однако, феодалам прийти на Базельском соборе (1431–1433 гг.) к компромиссу с чашниками, что привело к последующему поражению в 1434 г. таборитов при Липанах.

4. Иероним Пражский (70-е годы XIV в.– 1416) – друг и единомышленник Яна Гуса. Учился в Праге (с 1396 г.), затем в Оксфорде, где познакомился с учением Виклефа, а также в Гейдельберге, Кельне и Париже. Был также в Иерусалиме. Вернувшись в 1407 г. в Прагу, близко сошелся с Гусом. Принимал участие, по приглашению польского короля, в устройстве университета в Кракове (в 1401 г.). Был арестован в Вене, как сторонник Виклефа, но затем освобожден по ходатайству Пражского университета. После ареста Гуса стремился попасть в Констанц, чтобы выступить на соборе в защиту своего друга. Не добившись этого, отправился на родину, но по дороге был схвачен и отправлен обратно в Констанц. Заключение сломило его дух и он публично отрекся на соборе от своих убеждений (1415), но затем взял свое отречение назад и в 1416 г. был сожжен на костре, как еретик.

5. До нашего – двоих призыва, т. е. Лютера и Гуттена.