31. ИМПЕРАТРИЦА ЕКАТЕРИНА II — ЧРЕЗВЫЧАЙНОМУ ПОСЛАННИКУ И ПОЛНОМОЧНОМУ МИНИСТРУ В ЛОНДОНЕ ГРАФУ С. Р. ВОРОНЦОВУ

С.-Петербург, 3 (14) марта 1789 г.

Рескрипт

Божиею милостию мы, Екатерина вторая, императрица и самодержица всероссийская и прочая, и прочая, и прочая. Нашему генералу-порутчику, чрезвычайному посланнику и полномочному министру графу Воронцову.

Из реляции вашей от 19-го генваря 88 видим с особливым удовольствием, с каковыми точностью и искуством исполнили вы порученное в [110] рескрипте нашем от 8-го декабря прошедшего 1788-го года 89. Дознав в полной мере ваше усердие к службе нашей, мы удостоверены, что вы не упустите прилагать старание в утверждении добронамеренных из будущего министерства в их благих к нам расположениях и в достижении восстановления той же тесной дружбы и согласия, которые между империею Всероссийскою и короною великобританскою издавна пребывали.

Известно, что торговля, составляющая существенную силу и богатстве сея державы, поставляла большою частию в свою зависимость главнейшую ее политику. Истину сию мы сами испытали, когда посреди семилетней войны, в которой Англия была на стороне нам противной, и когда империя наша, по отпадении Великобритании от прежнее системы, нашлася в необходимости соединиться с естественною сея последняя соперницею, обе державы наши сохранили свободную торговлю, дружбу и не прерывную переписку, не взирая на усильные старания покойного короля прусского довести Англию до деятельных противу России пер и не смотря на то, что помянутая корона управляема была тогда искуснейшим и решительным министром.

Не имеем нужды повторять происшествий, за сим последовавших, о коих уже не один раз говорено, а обращаемся к содержанию последнего вашего разговора с г-ном Фоксом. Считая, что все беспристрастные и здравомыслящие в Англии суть одного с ним мнения относительно пользы взаимно проистекающей из доброго согласия между монархиями нашими, охотно мы желаем утвердить оное, положа ему во основание обязательства о выгодах торговли, яко узел, связующий обе державы тесною дружбою и отдаляющий от них все неприятные события, кои дворы, вредными замыслами преисполненные, навлечь могут к крайнему предосуждению обеих держав наших и к единственному их прибытку. Из негоцияции, веденной между нашими и английским полномочными, видели вы затруднение, коими со стороны лондонского кабинета оная сопровождаема была. Постановления, касающиеся де нейтрального мореплавания и торговли, которые тут сокращались в обязательство от одного только двора к другому, взаимно простирающееся, были во все не приняты. Мы, конечно, не можем отстать от правил, утвержденных торжественными договорами, со многими державами заключенными и должны бы были скорее ожидать, что Англия не отречется сделать по сей материи постановления, каковые она согласилась учинить с своею соперницею, — но ежели вы встретите непреодолимое препятствие распорядить сии пункты сообразно ультимату от нас вам во свое время доставленному, в таком случае, желая доказать нашу добрую волю и наилучшие расположения к аглинской нации совлечением с пути встретившихся в деле сем трудностей, по колику с достоинством нашим сходно, готовы мы возобновить просто договор дружбы и торговли между нами существовавший, предполагая в течении времени изобрести средства к соглашению на обе стороны полезному разных мнении по делу сему оказавшихся. Все оное усмотрите в проекте акта, при сем прилагаемом, который мы силою доставляемой тут же полной мочи [111] нашей поручаем вам заключить и подписать с министерством тамошним. Хотя мы к искусству и осторожности вашим имеем полную доверенность, но дабы в деле толь ванном не упустить ни единого обстоятельства, к лучшему исполнению вам вверенного, преподаем вам следующее руководство.

Первое. Акт сей составлен в образе прелиминарного условия, в ожидании, покуда время и обстоятельства позволят обеим державам войти в раздробление пунктов, спорам подверженных. Надлежало бы срок оному поставить самый сокращенный но мы для изъятия всякого сомнения в аглинского нации, что мы ее уловить только хочем, имея в виду единственно отвращение на сей раз содействия в пользу наших неприятелей, дозволяем вам постановить оный на шесть или на восемь лет и сие тем необходимым почитаем, что и самые торговые договоры не более как на двенадцать лет у нас заключаются.

Второе. Мы не усматриваем ни малейшего затруднения в постановлениях сего акта, ибо оный выгоды Англии, данные в трактате 1766-го года, во всем пространстве утверждает, но естьли бы министерство тамошнее настояло, чтоб та уступка в подлине, которую министры наши по соизволению нашему на конференции их с г-ном Фицгербертом соглашалися дать на некоторые шерстяные и бумажные аглинские материи, тут же внесена была сия выгода, яко новая, не инако позволена быть может, как на тех условиях, которые министерство наше тут же предполагало, и именно, уступкою пяти процентов из пошлины на российское железо противу прочих народов, кроме Дании, Франции, Гишпании и Португалии и на обнадежении, что знатнейшие российские продукты не будут отягощаемы пошлиною, противу таковых же из других земель привозимых, исключая доставляемые из колоний Англии собственно в обеих Индиях принадлежащих, как то вы из артикулов прежнего проекта, во свое время вам уже доставленного, наилучше усмотрите. Впрочем, не трудно вам будет убедить министерство аглицкое, что когда оказываются от нас толикие снисхождения, что прежние выгоды аглинской нации дозволяются у нас без всякого взаимства, что порты наши на Черном море с облегчениями и с ободрениями для торгу тамошнего к тем портам присвоенными в пользу подданных наших, для народов же договоры торговые с нами имеющих, посредством выгод и для нашего торгу уступленных, отверсты будут и для Англии, то справедливость требует, чтоб или вещи оставлены были в прежнем состоянии, или же буде новые выгоды ими требуются, взаимно и в нашу сторону соразмерные тому были выговорены.

Третие, пункт один из самых трудных, на который министерство аглинское настояло, заключался в подтверждении декларации со стороны нашей при ратификации прежнего трактата данной, что на товары, на российских кораблях в Англию высылаемые, не будет делана у нас уступка, пошлинным регламентом в ободрение российского мореплавания установленная. На подтверждение сея декларации мы отнюдь согласиться не можем, но как сила ее исчезла уже с сроком прежнего трактата и [112] оная самим делом при возобновлении артикулов того трактата, яко особый акт, в помянутых артикулах отнюдь не заключающийся, ни малейшего на нас не налагает обязательства, то в упреждение споров о том, с вашей стороны вызываться и говорить нет надобности; буде же бы паче чаяния министерство великобританское к прежним своим по сему пункту настояниям обратилося, в таком случае вы оные не оставьте отразить вышеизьясненными обстоятельствами, присовокупи, что ни кто не может нам препятствовать даровать подданным нашим такие выгоды и облегчения, какие мы признаем за благо в их пользу и что мы не зазрим естьли Англия подобные облегчения в пользу своих установить похочет.

Четвертое, о правилах нейтральных, по оказуемому со стороны Англии крайнему отвращению признать оные, нет нужды входить ни в какие раздробления, оставляя каждую сторону при их между собою разных мнениях, тем более, что в прежнем трактате определено точно, в чем именно почитается военной контрабанде и сей артикул был одним из главных оснований нейтральной системы, прочие же артикулы вяще интересуют активную других держав торговлю.

Пятое, всемерно желательно, чтоб поручаемая нам негоцияция, как наискорее и колико можно сокровеннее ведена и окончена была, но мы особливо на вашу осмотрительность и разборчивость возлагаем открыть оную не инако, как когда вы можете быть удостоверены, что она послужит действительно к восстановлению дружбы и доброго согласия между Россиею и Англиею и к удержанию последней в нейтралитете в рассуждении нынешней нашей сугубой войны ибо без такового удостоверения тщетно было бы употребить толикие с кашей стороны жертвы и старания.

Как надобно ожидать, что с действительным вступлением принца Валлийского в управление, последует перемена в министерстве, что новый регент и под его руною трудящиеся будут, конечно, более осмотрительны, чем до ныне бывшее министерство, предавшееся слепо видам графа Герцберга и готовое завесть отечество их гораздо далее, нежели думало, и что принц Валлийский охотно пожелает воспользоваться случаем толь благоприятным ознаменить правление свое в политической части восстановлением доброго согласия с империею нашею и при том доставление нации его выгод торговли, которых утрате прежнее правительство было виною, то мы и представляем, что к открытию и успешному производству сея негоцияции вы будете иметь весьма легкие и надежные средства, но дабы и кроме торговой связи имели вы в руках ваших орудия к удержанию Англии от деятельного участия в делах вопреки интересов наших, мы отсылаем вас к тем самим наставлениям, кои преподаны уже вам в рескрипте нашем от 8 декабря, и в следствие того соизволяем, чтобы вы ко временя и к стати внушали благонамеренным из министерства и прочим в нации доверенность и силу имеющим о наших к оной добрых расположениях, об удалении нашем от всяких связей и отношений, Англии вредных, к которым нас не инное что понудить может, как разве собственное ее поведение, о невинности союзных наших с оператором [113] обязательств, в коих ничего нет наступательного, что мы никогда не имели неприязненных намерений противу короля прусского, следовалельно, и не подали повода к тем недоброхотины и непристойным поступкам, кои мы дознали от него по делам нашим в Больше и Дании; что мы нимало не зазираем связи Англии с Пруссиею, ведая, колику» она принесла ей пользу в делах голландских; что всякое событие короне великобританской, приращение славы и могущества приносящее, мы приемлем с удовольствием в чаянии взаимства в нашу пользу со стороны тоя короны; что добрые услуги ее в примирении нас с неприятелями нашими на условиях достоинству нашему сходных и оскорблению нам причиненному удовлетворяющим, мы всегда примем с благодарностию, естьли только оные сопровождаемы будут дружественным к интересам нашим уважением. Сии внушения послужат вам к утверждению тесной дружбы и совершенного согласия между обеими державами, отвратят все вредное и вы посредством оных легко можете приобресть министерства тамошнего особливую доверенность.

Пожелав вам успеха в совершении дела, вам поручаемого, пребываем императорскую нашею милостию всегда благосклонны.

АВПР, ф. Сношения России с Англией, оп. 35/6, д. 399, л. 21-28 об, Отпуск,


Комментарии

88. См. № 13.

89. Рескриптом Екатерины II от 8 (19) декабря 1788 г. Воронцову сообщены были основные соображения петербургского двора по поводу взаимоотношений России, Англии и Пруссии. По мнению этого двора, политика Берлина была направлена к тому, чтобы помешать сближению Англии с Россией. Россия готова была принять добрые услуги Англии для примирения с Швецией; что же касается Турции, то предложение посредничества, сделанное Фридрихом-Вильгельмом Пот своего имени и имени Георга III, не могло быть принято. "Мы не можем согласиться, чтоб война с Портою почитаема была за общую со шведскою и чтоб по тому и примирение одно с другим вместе смешиваемо было". Воронцову предписывалось установить дружественные отношения с Англией и принять меры к тому, чтобы Энсли был отозван из Константинополя, а Эллиот — из Копенгагена. АВПР, ф. Сношения России с Англией, оп. 35/6, д. 388, л. 21-31 об.