-

Экспериенция Монгольфье

Русский дипломат о начале воздухоплавания

Родиной воздухоплавания (аэронавтики) принято считать Францию, а начало полетов на воздушных шарах (монгольфьерах) датируется 1783 годом, когда братья Жозеф Мишель и Жак Этьен (Стефан) Монгольфье на аэростате собственной конструкции совершили несколько показательных полетов в небе Парижа и его окрестностей. В истории навсегда остались имена других французских пионеров воздухоплавания — физика Шарля, аэронавтов Пилатра де Розье (погибшего 15 июня 1785 года), маркиза д’Арманда, Бланшара и его жены, первой женщины-воздухоплавательницы, разбившейся при своем 67-м полете... В Архиве внешней политики Российской империи хранятся донесения (реляции) императрице Екатерине II от русского посланника во Франции князя Ивана Сергеевича Барятинского, бывшего в 1783-1784 годах очевидцем первых полетов на воздушных шарах. Некоторые из этих свидетельств мне и хотелось бы предложить вниманию читателей.

Петр Черкасов, доктор исторических наук

* * *

ВСЕПРЕСВЕТЛЕЙШАЯ, ДЕРЖАВНЕЙШАЯ ИМПЕРАТРИЦА И САМОДЕРЖИЦА ВСЕРОССИЙСКАЯ!

<…>ВАШЕМУ ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ уже не безызвестно, что здесь изобретено в недавнем времени одним французом, уроженцем Губернии Лангедок, Провинции Виваре, города Анноней по имени Montgolfier поднятие на воздух великой тягости посредством дыма, и что таковую Экспериенцию делает здесь в Париже один Профессор физики по имени Charles, чрез посредство Air inflamable, и оная машина называется: Machine Aeronatique.

Оба сии изобретатели делали здесь разные Экспериенции, из коих две почитались только знаменитыми.

Первая: Charles спустил перед Военной школой на лугу, называемом Champ de Mars, глобус, сделанный из тафты в диаметре с лишком двенадцать футов французской меры, обмазанный de Gomme elastique, которую мазь упомянутый Charles с двумя братьями механиками по имени Robert, изыскали способ составлять особенным образом так, что никакой воздух сквозь оную тафту проходить уже не может. Сей Глобус поднялся на воздух в несколько минут из виду человеческаго и чрез три четверти часа упал лопнутый на поле при местечке называемом Гонес, расстоянием от Парижа меж четырьмя и пятью лье.

Вторая: Montgolfier спустил в Версалии в присутствии Его Христианнейшего Величества, Высочайшей фамилии и многочисленного народа шатер, сделанный из Парусного полотна в диаметре 41, а в вышине 57 французских футов. Под оным шатром привязана была плетеная корзина, в которой посажены были баран и две птицы. Оная машина спущена была с большого дворцового двора. Чрез несколько минут поднялась она более двухсот французских саженей и через восемь минут спустилась в Версальский зверинец при урочище, называемом Vaucresson, расстоянием от того пункта с которого поднялась, в 1700 саженях.

10-го/21-го числа сего месяца помянутый Montgolfier спустил другой шатер, сделанный из парусинового же полотна, в диаметре 46, а в вышине 70 футов французских, и под оным шатром подвязана была деревянная Галерея, на которой утвержден был железный решетчатый таган с огнем; положено было несколько снопов соломы для содержания оного огня, один армейский майор по имени le Marquis d’Arlandes, а другой здешнего города мещанин, упражняющийся в науках, именуемый Pilatre de Rozier.

Сия Экспериенция была делана в саду королевского замка La Muette. Каким же образом оная происходила, равномерно что делали воздушные путешественники на пути, для подробного усмотрения ВАШЕМУ ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ принимаю смелость поднесть дневные Парижские журналы, в коих все оное напечатано.

Заврешнего числа поутру вышеупомянутый профессор [43] физики Charles будет делать подобную Экспериецию в саду Тюльери: пущен будет шар тафтяной в диаметре 26 француских футов, обмазанный de Gomme elastique, приуготовленный сим профессором. Под оным шаром подвязана будет колесница на подобие древних, сделанная из тростей и обшитая картузной бумагой. В сей колеснице полетят упомянутые два брата Roberts.

По окончании оной Экспериенции, каковая будет учинена Академическая записка, копию с оной поднесть ВАШЕМУ ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ не премину; равномерно при первом случае доставлю и все изданные по сему предмету описания.

В протчем со всеглубочайшим респектом пребываю
ВАШЕГО ИМПЕРАТОРЫ ВЕЛИЧЕСТВА
Всепреданнейший раб

Князь Иван Барятинский

В Париже
19/30 ноября 1783-го году ¹.

* * *

К реляции был приложен № 326 «Journal de Paris» за 22 ноября 1783 года с отчетом о запуске воздушного шара вблизи королевского замка La Muette. В последующих реляциях князь Барятинский неоднократно сообщал императрице о все более частых запусках воздушных шаров в Париже, прилагая к своим реляциям газетные публикации и мнения ученых на эту тему. Для пущей наглядности он направлял Государыне рисунки, сделанные во время показательных полетов первых аэронавтов. Князь Иван Сергеевич проявил понимание значения и перспектив зарождавшегося на его глазах воздухоплавания. Вот что он писал об этом Екатерине II в реляции от 30 ноября / 11 декабря 1783 года: «Экспериенции, учиненные Монгольфье и Шарлем, занимают еще всю здесь публику, а наипаче всех разумных и ученых людей, ибо изобретатели, Великая Государыня, предполагают и имеют надежду в том, что возможно будет дойти до того, что оными машинами могут управлять как судами на воде, хотя не с такою точностию, но что можно будет держать путь, не подчиняясь одним только стремлениям ветров. По сим заключениям делается и рассуждение, что если в подлинную до сего совершенства доведены будут таковые путешествия, то многие вещи в свете возьмут совсем другой оборот, а наипаче Политические и коммерческие дела, в рассуждении скоропостижного сношения: равномерно и военные силы и движения не могут быть скрыты от верного исчисления и примечания, и не будет никакой крепости, которой бы не можно было овладеть чрез угрозы с воздушных машин метанием огненных материй, каковых потушить невозможно» ².<…>

Екатерина II с живым интересом реагировала на поступавшие из Парижа новости о запусках «Machine Aeronatiques». «Поздравляю вас с воздушными колесницами, летающими вокруг ваших голов. Когда они усовершенствуются, очень приятно будет слетать отсюда в Париж в три дня. На всякий случай я велю держать наготове для вас топленные комнаты. Говорю: топленные потому что уже три дня наш градусник колебается между 18 и 27°», — шутливо писала она 19 декабря 1783 года из промерзлого Петербурга своему парижскому корреспонденту Мельхиору Гримму ³. А спустя несколько дней, накануне Рождества Христова, императрица вновь возвращается к этой теме в другом письме Гримму. «Благодарю вас за посмертные сочинения Монтескье и за превосходные раскрашенные эстампы с изображением Шара-Эростата. О Небо! Даруй им поскорее перья, дабы ни один из делающих опыты не сломал себе шеи, падая с высоты. Как вы ни прибудете, по земле, воде или воздуху, — завершала свое послание М. Гримму российская самодержица, — всегда будете желанным гостем» ⁴.

Почти сразу же полеты на воздушных шарах сделались очередной парижской модой, доступной, правда, состоятельным людям. К числу таковых принадлежал и член Королевской фамилии Луи Филипп Жозеф герцог Шартрский (с 1785 года — герцог Орлеанский). Совсем скоро, в годы революции, он станет рьяным республиканцем, возьмет себе имя Филипп Эгалите (Равенство) и будет в числе тех депутатов Конвента, кто вынесет смертный приговор Людовику XVI, что, впрочем, не спасет его самого от гильотины. Герцог всегда стремился идти в ногу со временем и потому не мог остаться безучастным к [44] воздухоплаванию. О его попытке совершить полет на воздушном шаре свидетельствовал российский посланник в Париже. «Дюк де Шатр — писал князь Барятинский Екатерине II 15 июля 1784 года, — после первой воздушной Экспериенции Профессора Шарля, приказал Машинистам Робертам сделать таковую же машину на его кошт и для оного отведено было место в саду замка Сент-Клу. Сия машина сего утра в восемь часов былa спущена в присутствии Его Шведского Величества (Густава III, гостившего в это время во Франции. — П. Ч.) и множества зрителей.

Путешественники на оной были сам дюк де Шартр, два брата Роберта и четвертый помощник сих Машинистов. Машина сия поднялась в несколько минут из виду человеческого, и с такою крутостию продолжала свое возвышение, что Путешественники примечали опасность в их жизни от тонкости воздуха. Труба, чрез которую Роберты щитали иметь способ быть властными подниматься и опускаться, повредилась при сооружении так что оставалась без действия, почему Путешественники нашлись принужденными машину ту для своего спасения проколоть; и чрез несколько минут с стремлением спускались близ Бела-вю (Бельвю. — П. Ч.) при береге реки Сены в топкое болото; но к счастию их при том болоте случился быть крестьянский малый, который увидев падение машины, закричал Путешественникам что они погибнут, если попадут в то болото.

Путешественники скинули к нему веревку, которою он ту машину притянул на твердую землю. Дюк де Шартр находится в желаемом здравии. Равномерно и все Путешественники ничем невредимы» ⁵.

В сентябре 1784 года братья Роберы повторили свой полет, но уже без герцога Шартрского, который решил не искушать судьбу вторично…

Во время участившихся в Париже запусков воздушных шаров случались и казусы. Об одном из них можно прочитать в реляции И. С. Барятинского Государыне от 11 июля 1784 года. «Сего дни поутру, — писал императрице русский дипломат, — в саду Люксембург два Аббата Физикусы по имени Миолан и Жанине намерены были cпycтить воздушную машину методою Монгольфье. Его Шведское Величество изволил туда прибыть: и по обыкновению стечение зрителей было многочисленное. Помянутые Аббаты, люди недостаточные, прежде нежели машину сию делать начали, требовали от публики сускрипции, а потом для входу в ограду, откуда должна была подняться та машина, давали билеты за плату.

К нещастию сих Аббатов Экспериенция была производима несколько часов без успеху. Наконец совсем не могла иметь действия, и зрители разошлись. Народ был оным недоволен и поступил на дерзость: ворвался в ту ограду и всю ту машину изорвали на мелкие части, и лоскутки сожгли. Помянутые же Аббаты спаслись уходом в свои домы» ⁶.

Французское техническое изобретение очень скоро стало достоянием всей Европы. В Россию оно пришло с двадцатилетним опозданием, хотя попытки воздухоплавания предпринимались и здесь, причем еще в давние времена. Известно, что в царствование Ивана Грозного «некий смерд Никитка, боярского сына Лупатова холоп» совершил полет при помощи какой-то машины вокруг Александровской слободы, но за это был казнен, а прибор его сожжен. В 1729 году кузнец Черник-Гроза летал в окрестностях Ряжска на самодельных крыльях. Он «летал так, мало дело ни высоко ни низко, устал и спустился на кровлю церкви, но поп крылья сжег, а его едва не проклял» ⁷. В 1731 году в Рязани «при воеводе подьячий Нерехтец Крякутной фурвин сделал, как мяч большой, надул дымом поганым и вонючим, а от него сделал петлю, сел в неё и нечистая сила подняла его выше березы, и после ударила его о колокольню, но он уцепился за веревку, чем звонят, и остался тако жив. Его выгнали из города, он ушел в Москву, где хотели его закопать живого в землю или сжечь» ⁸.

Просвещеннейшая государыня-императрица Екатерина II хотя и проявила очевидный интерес к первым опытам воздухоплавания, тем не менее отказалась пустить в Россию французского аэронавта Бланшара для проведения показательных полетов. По повелению императрицы французу сообщили «об отложении такового его намерения, ибо здесь не занимаются сею или другою подобною аэроманиею, да и всякие опыты оной, яко бесплодные и ненужные, у нас совершенно затруднены» ⁹.

Первый в России показательный полет на воздушном шаре состоялся уже при императоре Александре I. 20 июня 1803 года французский аэронавт Гарнерен в присутствии всех членов Императорской фамилии поднялся в небо Санкт-Петербурга со двора 1-го Кадетского корпуса. 18 июля того же года он повторил полет, на этот раз в компании генерала Львова. А первым самостоятельным русским воздухоплавателем стал штаб-лекарь Кашинский, демонстрировавший полеты в Москве 24 сентября и 1 октября 1805 г.

Комментарии

1. Архив внешней политики Российской империи (далее: АВПРИ). Ф. Сношения России с Францией. Оп. 93/6. Д. 394. Л. 68-71 об. И. С. Барятинский — Екатерине II, 19(30) ноября 1783 г.

2. Там же. Л. 94 об.-95 об. И. С. Барятинский — Екатерине II, 30 ноября (11 декабря) 1783 г.

3. Русский Архив. 1878. № 9. С. 94.

4. Там же.

5. АВПРИ. Ф. Сношения России с Францией. Оп. 93/6. Д. 411. Л. 1-2 об.И. С. Барятинский — Екатерине II, 4(15) июля 1784 г.

6. Там же. Л. 199 об.-200 об. И. С. Барятинский — Екатерине II, 30 июня (11 июля) 1784 г.

7. Цит. по: Новый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Т. 4. Ст. 465.

8. Там же. Ст. 455-456.

9. Там же. Ст. 456.

Текст воспроизведен по изданию: Экспериенция Монгольфье. Русский дипломат о начале воздухоплавания // Родина, № 4. 2001