№ 99

1911 г. март. — Записка профессора Ф. И. Щербатского в Министерство иностранных дел о необходимости установления непосредственных сношений между русским правительством и Далай-ламой

Далай-Лама в настоящее время находится на английской территории в Дарджилинге, и трудно предвидеть, чтобы такое положение изменилось в скором времени, если со стороны заинтересованных держав не будет сделано никаких усилий для водворения его обратно в Тибет. Китайское правительство потерпело неудачу в попытке отделаться от него совсем, а также в попытке заменить его другим лицом. Вследствие этого оно теперь через своего представителя приглашает его вернуться обратно, обещая, что его положение ни в чем не будет изменено, т.е. что автономия Тибета будет уважаться. Далай-Лама [163] ставит условием своего возвращения присутствие при нем представителей России и Англии, будут ли они называться консулами, агентами по религиозным делам, путешественниками, учеными или иначе. Он справедливо полагает, что одного присутствия при нем представителей России и Англии будет достаточно, чтобы китайцы отказались по отношению к нему от своих типических приемов управления, так что личная его безопасность будет более или менее обеспечена.

Не получая в течение долгого времени никакого положительного ответа от правительства Индии, Далай-Лама выразил желание проехать в Лондон, с намерением оттуда приехать и в С. Петербург, чтобы лично просить о помощи. К сожалению, никаких прямых сношений с Далай-Ламою у нас нет, почтовая и телеграфная его корреспонденция находится под строгим контролем и никаких сношений с ним этим путем установить нельзя. Российский генеральный консул в Калькутте Б. К. Арсеньев, не имея никаких инструкций, опасается вступить в какие-либо сношения с Далай-Ламой, он не желает даже принять посланных к нему чиновников для переговоров впредь до получения инструкции. Между тем мне лично удалось в течение месяца, который я провел в Дарджилинге, сноситься с ним совершенно свободно; мой пример доказывает, что при настоящем положении англо-русских отношений никаких непреодолимых препятствий установлению правильных сношений между русским правительством и Далай-Ламой англичане не стали бы устраивать.

Действительно, такой авторитетный политик, как генерал Юнгхэз-банд, прямо требует совместной поддержки Далай-Ламы Англией и Россией, это мнение имеет много сторонников и среди правительства Британской Индии. Полная бездеятельность России в этом отношении нежелательна по многим причинам. Во-первых, англичане ссылаются на это обстоятельство в своих переговорах с Далай-Ламой и заявляют, что они не могут ничего сделать для него, так как этому будто бы противится Россия. При этом англичане ссылаются на тот пункт последнего англо-русского договора, в силу коего обе стороны взаимно обязались не посылать в Тибет никаких экспедиций. На это Далай-Лама отвечал, что ему этот пункт известен, но срок его действия истек в минувшем августе ¹.

Во-вторых, события последних лет доказали, что Далай-Лама является очень важным фактором не только в Тибете, но и в Монголии, особенно в сопредельной с Забайкальем Халхе, и совершенное игнорирование его с нашей стороны или получение только случайных сведений от путешественников вряд ли допустимо.

В-третьих, события несомненно доказали, что Далай-Лама является нашим сторонником, равно и Восточная Монголия, т.е. та часть ее, где престиж Далай-Ламы стоит особенно высоко, до сих пор тяготеет к России, и тяготение это ничуть не ослаблено последними [164] событиями, чего нельзя сказать про Западную и Юго-Западную Монголию. Ввиду возможного и вероятного нашего столкновения с Китайской империей в будущем ² чувства эти надлежало бы оберегать и лелеять как зеницу ока. Если бы действительно Далай-Лама приехал в С. Петербург, то возвращение его в Тибет из России при нашей нравственной поддержке не преминуло бы укрепить наш престиж в этой местности.

Ввиду всего изложенного ясно, что как можно скорее должен быть положен конец той полной неизвестности, в которой мы пребываем относительно судьбы и стремлений Далай-Ламы.

В настоящее время с разных сторон организуются в Тибет научные экспедиции.

Организация русской научной экспедиции через Дарджилинг в полном согласии и при содействии английского правительства была бы также желательна; она могла бы положить начало установлению правильных сношений.

Щербатской

АВПРИ, ф. Китайский стол, оп. 491, д. 1458, л. 230 и об., 231. Подлинник.

Комментарии

1. В данном случае Далай-лама ошибается, ибо ни для одного пункта Англо-русского соглашения 1907 г. о Тибете никаких временных рамок не устанавливалось. Изменить тот или иной пункт Соглашения или дополнить его новым пунктом можно было только по согласию обеих сторон — Великобритании и России.

2. Накануне Синьхайской революции (1911-1913 гг.) в российских общественных и правительственных кругах имело место мнение, что Китай в результате проводимых в нем реформ (создание новых войск, интенсивное железнодорожное строительство и т.д.) усиливался и что со временем от него может исходить военная угроза России.