№ 54

1906 г. мая 30. — Всеподданнейшая записка министра иностранных дел А. П. Извольского о предложениях по тибетскому вопросу, сделанных правительством Великобритании правительству России через английского посла в Петербурге А. Никольсона

Внимательное рассмотрение предложений, сделанных великобританским правительством по тибетскому вопросу, приводит к убеждению, что предложения эти заслуживают полного внимания.

В самом деле, в чем именно должна заключаться ближайшая цель наших стремлений в означенном вопросе. Цель эта, казалось бы, может быть только одна: ограждение в пределах возможности обособленности Тибета, дабы предотвратить поглощение его Англиею.

Такая постановка вопроса вызывается следующими соображениями. Англия уже давно обратила свои взоры на Тибет и, постепенно распространяя свое владычество к северу от Гималаев, естественным путем пришла к мысли о том, чтобы завязать сношения с этою страною прежде всего, конечно, на почве торговых дел. В этих видах еще в 1890 году она заключила с Китаем конвенцию, которую дополнила в 1893 г. особыми правилами для торговли. Наиболее существенным пунктом этих правил следует считать устройство в Ятунге торгового рынка с разрешением правительству Индии посылать в этот пункт своих офицеров для пребывания там и наблюдения за производством торговли. Затем, со свойственною ей последовательностью, Англия шла по намеченному пути, когда образ действий Тибета и китайских властей в стране в связи с участившимися сношениями нашими с Далай-Ламою явились препятствием к достижению поставленной цели, она не задумалась воспользоваться благоприятным политическим моментом и снарядила военную экспедицию в Хлассу (Лхасу), завершившуюся новым договором, который доставил ей и новые преимущества. Последние определяются полковником Юнгхезбандом (Янгхасбендом), подписавшим от имени индийского правительства этот документ, следующим образом: «Заключенное нами соглашение точно определяет наши границы, ставит наши торговые сношения с Тибетом на вполне удовлетворительную почву и дает нам право, если бы мы того пожелали, исключить из страны всякое иностранное влияние». Наконец, в самое последнее время Англия заключила с Китаем договор ¹, первою статьею коего утверждается конвенция Юнгхезбанда 7 сентября 1904 года.

Таковы факты. Они с наглядностью убеждают, что Англия имеет в Тибете такие права и преимущества, с которыми нельзя не считаться, не говоря уже о том, что страна эта граничит с индийскими владениями. Обстоятельство это весьма наглядно сказалось во втором пункте предложений великобританского правительства, указывающем [86] на преимущественные интересы Англии, обоснованные именно на географическом положении.

Эквивалента подобным данным Россия выставить не может. Единственным нашим аргументом являются религиозные интересы, а затем никаких средств воздействия на Тибет мы не имеем, и если в последнее время шла речь о возможности влияния нашего в означенной стране, то все планы наши в этом отношении были построены исключительно на тяготении к России нынешнего Далай-Ламы, который мечтает о том, чтобы при нашей поддержке добиться для Тибета полной самостоятельности, не принимая при этом во внимание всех происшедших за последнее время событий ². Но на такой почве нельзя строить расчетов на будущее: зависимость политики от личности — слишком шаткое основание вообще, а в вопросе тибетском в особенности, если только принять в расчет, что буддийские первосвященники никогда не умирали естественной смертью и всегда быстро сходили со сцены, служа лишь игрушкою в руках правящего на деле страною высшего местного духовенства. Более чем вероятно, что нынешнего главу буддийского мира постигнет участь его предшественников, и тогда в Хлассе могут восторжествовать иные течения, нам совершенно противные. При таких условиях соглашение, связывающее свободу действий англичан, окажется весьма ценным и явится именно тем фундаментом, на котором может быть построено здание наших взаимных отношений с Англиею в тибетском вопросе.

Затем, само собою разумеется, что предложенные Лондонским Кабинетом пункты соглашения могут быть подвергнуты изменениям и дополнениям, дабы не оставлять места сомнениям, столь нежелательным в таком серьезном деле.

С этой точки зрения нельзя прежде всего не обратить внимание на второй пункт английских предложений. Не ясно, о каких «внешних сношениях» в нем говорится и как понимать по отношению к последним слово «disturbed».

Если судить по некоторым признакам и данным, следует думать, что англичане в настоящем случае разумеют сношения Далай-Ламы с Россиею. Сношения эти, начатые впервые в 1898 году чрез посредство хамбо Агвана Доржиева, с тех пор продолжались непрерывно, и как бы в ответ на приезд названного тибетского посланца в 1900 году с официальною миссией, Императорское правительство поспешило учредить консульство в Дацинлу (Дяцзяньлу), для управления коим был послан бурят Буда Рабданов, имевший [целью] поддерживать сношения с Далой-Ламою. Хотя возложенному на Рабданова поручению был придан вполне секретный характер и консульства он не открывал, живя в стране в качестве простого паломника, тем не менее поездка его не осталась тайною и слух о ней проник в английскую печать и успел возбудить против нас общественное мнение Англии. [87]

Сношения наши с Далай-Ламою вполне естественно должны беспокоить великобританское правительство, и стремление последнего заключить их в известные рамки отвечает сущности предложенного соглашения, устанавливающего невмешательство заинтересованных сторон в дела Тибета.

В том же пункте говорится о преимущественных интересах Англии, основанных на географическом положении. Признание нами этих интересов представит, конечно, существенную важность для англичан, и мы могли бы, быть может, воспользоваться этим обстоятельством, чтобы, с своей стороны, добиться известных выгод, хотя бы и в иной сфере наших действий.

Во всяком случае, по пункту 2 необходимо будет войти в более подробные объяснения с здешним великобританским послом и побудить его определеннее высказаться о значении сделанных предложений.

Следует также обратить внимание на сделанное к пяти пунктам добавление о том, что никакие русские официальные лица не могут пребывать в Тибете. Едва ли такое одностороннее обязательство допустимо, особенно если принять в соображение, что на основании V статьи договора Юнгхезбанда англичанам предоставлено право иметь агентов в открытых для торговли рынках и что тому из них, который будет находиться в Гиантце, разрешается в известных случаях посещать Хлассу.

Предположенное ограничение, казалось бы, не должно относиться к ученым экспедициям, исследования коих служат высшим целям, одинаково всех интересующим и не касающимся дел политики.

Предварительно дальнейших переговоров с здешним великобританским послом представляется соответственным запросить заключений нашего посланника в Пекине по существу сделанных сэром Артуром Никольсоном предложений, освещение коих с местной точки зрения может дать полезный материал для окончательного суждения о предмете.

С тою же целью — найти прочные основы для наилучшего решения вопроса — желательно ознакомиться с соображениями наших ученых и знатоков тибетского вопроса, которых я полагал бы созвать на особое по этому предмету совещание.

При таких условиях мы могли бы приступить к делу во всеоружии знания, ясно и определенно осознав наши цели и стремления, что даст нам возможность вести переговоры без колебаний и, таким образом, обеспечить наилучший успех их.

Особенно знаменательным представляется тот факт, что великобританское правительство начало переговоры с нами об общем соглашении тибетского вопроса и сделало нам определенные предложения по существу, как сказано выше, вполне отвечающие нашим интересам. [88]

В этом факте нельзя не усмотреть действительного желания Англии прийти к известному практическому результату, и обстоятельством этим нам нельзя не воспользоваться.

Тибетский вопрос представляет именно ту почву, на которой легче всего сойтись с Англиею, особенно ввиду уже ранее принятых ею на себя обязательств в ответ на нашу уступку в египетском деле ³. Таким образом, начиная с этого вопроса, Лондонский Кабинет имеет очевидно в виду сразу дать переговорам благожелательную окраску, что представляет существенное значение для дальнейших объяснений по таким пунктам, где примирение обоюдных интересов связано с большими трудностями. С другой стороны, конечно, нельзя упускать из виду, что, давая в тибетском деле такую схему для соглашения, которая широко ставит вопрос и идет навстречу нашим требованиям, Англия по существу мало что теряет, так как преимущественное положение ее в отношении к Тибету всегда будет давать ей возможность пользоваться таким влиянием, которое для нас окажется недостижимым. Наконец, следует заметить, что, в случае если бы по другим более сложным вопросам не могло состояться соглашения, у Лондонского Кабинета всегда окажется возможность предложить нам закрепить относительно Тибета то, что будет выговорено, и, таким образом, в случае нашего на то согласия, все же будет достигнут известный результат.

Как бы то ни было, но не подлежит сомнению, что Англиею сделан ныне такой шаг, который ясно и определенно свидетельствует о полной готовности ее идти на соглашение.

Нам следует с такою же прямотою и откровенностью отнестись к делу и, оставив в стороне всякие мелкие политические расчеты, широко взглянуть на вопрос о сближении с Англиею в сознании важности последнего для первостепенных государственных интересов.

С этой точки зрения тибетское дело явится тем пробным камнем, который даст возможность обнаружить искренность обоюдных намерений.

Необходимо поэтому, ясно наметив преследуемую цель, устранить всякие привходящие элементы, которые могут лишь вселить недоверие в Англии и, таким образом, в корне подорвать дело соглашения с нею.

С этой точки зрения нельзя не остановиться на вопросе о сношениях наших с Тибетом. Сношения эти за последнее время в значительной мере ускользали от прямого, непосредственного ведения Министерства иностранных дел, что, естественно, придает им характер двойственности, могущей вселить недоверие к нашим намерениям ⁴.

При настоящих условиях такая постановка вопроса должна быть безусловно осуждена и, раз принципы, положенные Англиею в основу соглашения, будут нами приняты, необходимо будет их держаться [89] твердо и неуклонно, свидетельствуя тем о полной нашей искренности как о необходимом условии всякого сближения.

Только при таком отношении к делу возможно рассчитывать на успех стараний наших к осуществлению стоящей пред нами крупнейшей политической задачи — соглашения с Англиею на почве взаимных интересов.

Вышеизложенные соображения осмеливаюсь повергнуть на Всемилостивейшее благовоззрение Вашего Императорского Величества.

С.-Петербург, Извольский

Николай II на Записке собственноручно начертал: «Разделяю высказанные Вами соображения и уполномочиваю Вас вступить в объяснения с английским послом». Петергоф, 30 мая 1906 г.

АВПРИ, ф. Китайский стол, оп. 491, д.85, л. 103-109 и об., 110. Подлинник.

Комментарии

1. Речь идет о конвенции между Великобританией и Китаем относительно Тибета. Подписана в Пекине 27 апреля 1906 г. Конвенция носила противоречивый характер. С одной стороны, она признавала действенность Лхасской конвенции 1904 г., согласно которой Тибет подпадал под контроль Великобритании, а с другой — в ней утверждалось, что правительство Великобритании не будет «аннексировать территорию Тибета и не будет вмешиваться в управление Тибетом».

2. «Происшедшие за последнее время события» в России — русско-японская война 1904-1905 гг. и революция 1905 г.

3. «Египетское дело» — см. примеч. 1 к док. 21.

4. Содержание этого абзаца документа дает основание сделать вывод о том, что русско-тибетскими отношениями до 1906 г. занималось главным образом Военное министерство, а не Министерство иностранных дел России.