-

КОРРЕСПОНДЕНЦИЯ.

Письма из Вэй-хуй-фу.

Еще за неделю до Рождества Христова мы стали советоваться, как бы нам лучше и торжественнее провести этот праздник. Сначала решили расширить и приукрасить нашу школу, а то она со своими бесчисленными перегородками походила скорее на конюшню, чем на школу. Для этого мы решили выломать внутренний стенку, вынести все перегородки, устроить потолок из камыша, оклеив его обоями, выбелить стены и оклеить окна новой бумагой. Все это было исполнено в пять дней, и наша школа совершенно изменилась, приняв вид просторной и очень приличной школы, могущей вместить до 60 человек, тогда как раньше вмещала всего 25 учеников. К этому времени были сделаны и окрашены новые столы и скамьи для учеников; раньше мы пользовались самой разнокалиберной мебелью, любезно одолженною нам на время нашими соседями. В самый день праздника решили устроить общую трапезу, на которую пригласили, кроме всех христиан и готовящихся к крещению; их в настоящее время 10 человек.

Накануне праздника украсили внутренность церкви кипарисовыми ветвями и искусственными цветами — вышло очень хорошо и красиво. В пять часов пополудни стали собираться христиане и оглашенные, а в шесть, возжегши обильно светильники, начали читать Великое Повечерие и, где полагается по уставу, пели тропарь празднику по-китайски (Во-дэн Шан-ди Христос-и), т. е. Рождество Твое Христе Боже наш. Небольшой молитвенный дом наш был почти полон молящимися и, при обильном свете светильников и убранстве кипарисовыми ветвями и цветами, производил очень приятное впечатление, невольно навевая молитвенное настроение, — только недоставало священнослужителей. Закончили вечернее торжество пусканием ракет.

В девять часов утра на следующий день все снова собрались в храме и воспев «изобразительные» вошли в школу, где старец Матфей Хуан рассказал нам историю праздника с нравоучением.

В 12 часов, прочитавши молитву, сели за общую трапезу, за которой оживленно беседовали на тему истории праздника. Во [25] время обеда один из оглашенных сказал следующую небольшую речь: «Я с каждым днем укрепляюсь в сознании того, что Восточно-православная вера есть действительно истинная вера и что она до сих пор твердо следует примеру, данному Иисусом Христом своим апостолам, потому что ее миссионеры, как апостолы, отличаются от других миссионеров своею доступностью, смирением и общением и не скрывают от нас, некрещенных, своего учения и обрядов, как например французские миссионеры, которые не позволяют некрещенным не только присутствовать на богослужении, но даже и во двор миссии не позволяют входить. Протестантские миссионеры, хотя и доступнее и общительнее, зато в каждой проповеди только и знают, что бранят нас, находя, что мы, китайцы, очень испорчены, — все у нас плохо и только все европейское хорошо. Поэтому-то многим их проповеди неприятны. Я надеюсь, что современем Восточная православная вера очень распространится в Китае».

На эту речь я заметил, что мы не надеемся на свои силы, а единственно только на благодать Божию и что едва ли католики без причины не пускают язычников во двор миссий и не позволяют смотреть на богослужения, — вероятно это чем-либо вызвано. Усомнился также в том, что протестанты бранят китайцев, и выразил предположение, что в этом виноваты китайцы же христиане: вместо того, чтобы стараться разъяснять язычникам их заблуждения, они только бранят их и, пользуясь именем миссионера, высокомерно относятся к своим же братиям-китайцам. Происходит это от того, что в них самих еще не укоренилось Слово Божие, а потому и не приносит еще плодов веры. Со мной почти все согласились и признались, что именно китайцы-христиане несовсем по-братски относятся к язычникам. Я воспользовался этим случаем и сказал, что у нас не должно быть этого и убедительно просил всех христиан и готовящихся к принятию христианства относиться по-братски к своим соотечественникам язычникам и словом и примером разъяснять им их заблуждения, но никоим образом не обижать их.

После обеда все, празднично настроенные, разошлись по домам, а в шесть часов вечера опять собрались на молитву. Так, по милости Божией, провели мы первый великий праздник Господень.

* * *

В наших краях теперь все тихо и спокойно, только местами хунхузы пошаливают, но правительственные войска их [26] разбивают. В Китае все более и более усиливаются два враждебных течения: это вражда китайцев против маньчжуров. Японцы всячески содействуют этой вражде и обильно снабжают казенные китайские школы революционными изданиями, в которых пишут разные нелепые выдумки и запугивают китайцев, говоря, что маньчжуры скоро будут гнать китайцев и всячески казнить их и задались целью истребить всех китайцев, а потому они должны как можно сильнее сплотиться, хорошенько подготовиться и восстать против маньчжуров, дабы не быть стертыми с лица земли. Все это производит свое действие, особенно на учащуюся молодежь, поэтому часто приходится слышать весьма нелестные выражения по адресу ныне царствующего китайского дома и маньчжуров вообще.

В газетах пишут о появлении кометы, о каком-то громе слышанном в Ханькоу впродолжении трех дней и т. д. В настоящее время в южном Китае сильный голод, от которого умирают по несколько сот человек в день. Все это китайцы толкуют в самом тревожном смысле, говоря, что само Небо извещает их о наступлении тяжелых времен для Китая...

С. С.

Текст воспроизведен по изданию: Корреспонденция. Письма из Вэй-хуй-фу // Известия братства православной церкви в Китае, № 42-43. 1907