-

Из жизни Китая.

Упования Конфуцианства.

В Воскресенье в Интернациональном Институте в Шанхае состоялось 16-ое прение о надеждах разных религий. Д-р Яо-пин-рен, лидер Конфуцианства, и некогда бывший Литературный Канцлер в Шан-туне, говорил на тему: «Упования Конфуцианства». Он уже говорил об этом предмете однажды, но тогда он объяснял, как Конфуцианское учение привело его к надежде. Теперь он говорил и доказал, как Конфуцианство заставляет каждого смотреть на будущее в духе надежды, или какие Конфуций и Mencius имели упования. Д-р Яо ограничил свои рассуждения цитатами из четырех книг и указал совсем ясно, что мудрецы не только почитают прошедшее, но и надеятся на будущее. Вообще великая идея заключалась в том, что, если кто-нибудь исполнит свой долг, он может надеяться на будущие результаты. Всякая причина имеет следствие. Так плоды того, что мы делаем сегодня, получаются после. Если мы делаем хорошие дела, мы можем надеяться на доброе вознаграждение, также как за темные дела должно бояться возмездий, даже в этой жизни. Конфуцианство учит каждого иметь цель, идеал, желание относительно будущего и относительно блага и эти выражения заключены в слове надежда, которое употреблялось в этих рассуждениях, но по часто находится в классиках. Хотя слово не употребляется, но идея существует.

В Великом Учении есть несколько выражений, в которых говорится, что созданное существо должно обновляться; так на bath-tub Тана были вырезаны слова: «Если вы можете обновить себя один раз, делайте это ежедневно. Должно быть ежедневное улучшение». Вот долг, который указывал на будущие результаты прогресса. Выражение: «Переделать людей так, чтобы они сделались новыми, как учит долг, который указывает впереди на лучшие условия, чем настоящие. Возродить человечество невозможно, если не будет надежды». Главная суть этих изречений есть. «Благородный человек во всем должен обнаружить себя в высшей степени». Возродить себя и других значить получить высшее благо и в этой борьбе за лучшее заключается истинная надежда.

В другом месте это Великое Учение учит обращать внимание на добродетель, последствием чего бывает завоевание народа и получение территории, богатства и доходности. Другими словами, правитель нации, сердце которого обращено на добродетельное поведение, может по справедливости надеяться на национальное процветание. Надежда действительна, потому что закон, управляющий человеческими действиями, известен — Закон Божий.

В учении Mean сказано: «Путь благородного человека подобен одному путешествующему в отдаленное место; он должен сначала идти по пути к ближайшему; или подобно тому, который поднимается на высоты; он должен сначала спуститься в низменные места». Другими словами, с исполнением настоящей обязанности должно быть соединено вдохновение будущего, стремление к чему-либо еще лучшему. Это есть надежда.

Опять об известном короле было сказано что «имея великую добродетель, он конечно приобретет трон, богатство, славу и долгую жизнь». В мире твердо стоит закон, что эти благодеяния или почести получаются чрез добросовестное исполнение долга. С долгом связана и надежда. [25]

В другом месте сказано относительно разных путей, как приобрести знание и разные степени достоинства. Главный предмет есть выполнение. То, что будет в будущем, это то на что мы можем надеяться. Государственное правило учит: «Если кто-либо обнаружить одно старание, я должен показать сто; если кто-либо преуспеет десятками стараний, я могу преуспеть тысячью усилиями. Таким образом тот, кто был бестолковый или тупой, сделается знаменитым; а слабый сделается сильным. Все эти выражения дают в будущем ход известным родам действий, который неизбежен и это должно быть предметом надежды.

Д-р Яо затем сделал несколько цитат из Конфуцианских отрывков, поучая тем же принципам. В одном месте Конфуций учил: тот, кто будет осторожен в своем разговоре, за который не будет порицаем, и осторожен в поведении, чтобы не иметь нужды на самоукор, конечно приобретет выгоду. Вот долг и его последствие, вот обязанность вдохновленная надеждой. В другом месте учил, что добродетель никогда не бывает одинока; она имеет соседей. Затем Конфуций сравнивает свою цель в жизни или свое желание с той из двух его учеников, а именно, быть утешителем престарелых, быть правдивым с своими друзьями и заботиться об юных. В обозначении его цели показано, какая у него была надежда.

Конфуций разъясняет свою мысль сравнением: «предположим что кто-нибудь желает поднять плотину и когда он хотел поднять только на одну полную корзину, он остановился; остановка есть его собственное дело. Или предположим, кто-либо пожелал бы уравнять дорогу; и бросив одну полную корзину, если он будет продолжать работать, она будет окончена, в противном же случае, будет зависит только от него». Таким образом действия всякого, хорошие или дурные, достигают будущего, которого нам нужно бояться или на которое мы будем надеяться. Боязнь есть противоположность надежде, точно также, как небрежность долга есть противоположность выполнению долга. В этом есть нравственная комбинация в причине и эффекте.

Однажды ученик жаловался, что он не имеет братьев, на что другой ученик заметил: «Жизнь и смерть предопределены, богатство и честность приходят от Неба. Добрый и мудрый человек есть серьезный и без порицания. Он настойчивый и имеет доброе суждение в своих отношениях с другими. Таким образом он находит, что все, в пределах четырех морей, братья». Правильное управление приносит надежду большому человеческому братству.

Однажды Конфуций выразил надежду относительно себя, если какой-либо принц займется с ним 12 месяцев будет почти образован, а если 4 или 3 года все будет в порядке. Конфуций имел сильное намерение на будущее, а в намерении была надежда, хотя слово и не было употреблено.

Конфуций одному из своих учеников дал такой совет, который впоследствии сделался оффициальным лицом: «Не спешите делать дела. Не думайте о малых выгодах. Поспешность препятствует основательности. Мысли о маленьких выгодах скрывают взгляд на великие выполнения». Конфуций таким образом учил высоким идеалам больше, чем низким. Идеализм есть только одна форма оптимизма.

В другое время Конфуций сказал: «Я не ропчу на Бога и не жалуюсь на людей Мои учения о невысоких вещах, но мои мысли проницают [26] возвышенное. Только Небо знает меня». Это чувство внутреннего довольства и удовлетворения смешано с высокими определениями, показывающими характер, который должно быть управлялся надеждой.

Еще одно место из отрывков, где молодые Императоры превозносятся: «Благородством, они привлекают всех по доброй вере, они этим возбуждают уверенность народа; прилежанием в занятиях, они совершают успех; судом, они делают народ довольным». Эти учения легко понимаются и выдержки эти служат основой надежды на доброе будущее и указывают на прямой характер. Всякое качество имеет свой соответствующий эффект, как всякое дерево должно иметь собственный особенный фрукт.

Оратор затем обратился к Mencius и привел в доказательство одинаковый верный принцип. Сначала, Mencius сказал Герцегу Вэн, «Если вы делаете доброе, один из ваших наследников, тогда займет Императорскую позицию».

Затем Mencius сказал: «Если кто-нибудь будет подражать Кин-Вэнь, то через 5 лет, будет ли его королевство малым, или, через 7 лет, большим, он даст хорошие законы Империи».

Однажды спросили Mencius может ли кто-нибудь сделаться Яо или Шун, на что он ответил. «Да». Затем добавил: «Когда Небо хочет кому-либо передать палату, оно сначала испытывает его ум страданиями или терпением, а его мускулы и кости работой. Оно подвергает его тело голоду и порабощает чрезвычайной бедности. Всеми этими средствами Небо возбуждает его сердце, придает силу его натуре и пополняет его недостатки». Таким образом даже среди грубого обхождения и несчастья каждый находит причины для надежды, что что-либо будет хорошее.

Эти и многие другие сказания Конфуция и Mencius’а иллюстрируют неоспоримый закон, что при исполнении долга, теперь и после, каждый может надеяться на хорошие результаты. Надежды Конфуция зависят не так много от какого-либо обещания или предсказания, ибо по Закону Божию, который Он дал свету, какое будет дело, такая и награда, какое семя, такая и жатва. Надежды возрастают из хороших дел и правильного поведения. Хороший человек не должен ничего бояться; он должен надеяться.

Pekinh Gazette

Достопримечательности провинции Сычуань.

В общем народная жизнь в Китае, как на севере, так и на юге, отличается большим однообразием и даже хорошо знакомый с китайским бытом наблюдатель с трудом может подметить какие нибудь особенные характерные местные черточки. Провинция Сычуань, однако, отличается некоторыми особенностями своего быта, которые перечисляет одна Шанхайская газета.

Китайский иероглиф, обозначающий слово свинья, изображает крышу дома и внутри ее свинью, что указывает на исконное близкое сожительство китайского крестьянина с этим животным. Но в Сычуане относятся к свинье несколько иначе, чем в других местностях Китая и держат ее на цепи, как дворовую собаку. Свиньи в роли сторожевых собак — обычное явление в Сычуане. В этой богатой земледельческой провинции держат также много кур, которые весной обильно несутся и выводят огромные количества цыплят, так [27] что деревенские улицы кишат ими. При этом условии очень мудрено каждому сохранить принадлежащих ему цыплят и не перепутать их с соседскими. Чтобы избежать этого затруднения и неприятностей с соседями, каждый сычуаньский крестьянин красит принадлежащих ему цыплят в определенный цвет. Таким образом сычуаньские деревни щеголяют курами всех цветов радуги.

Далее особенностью Сычуаня являются люди, отдающие напрокат свои трубки. Они ходят от одного чайного дома к другим и предлагают их посетителям покурить. За два чоха желающий имеет возможность раза 3-4 затянуться, после чего предприниматель вычищает трубку пальцем и идет к другому клиенту. По наиболее достопримечательным явлением в Сычуане можно назвать ловушку для блох. Это маленькие домики, сделанные из бамбука и вымазанные внутри медом, которые страдающие от блох люди носят у себя под платьем. Есть люди, составившие этим промыслом себе целые капиталы. Они за известную плату снабжают «этими домиками» и ежемесячно являются для того, чтобы очистить их внутренние стенки от прилипших насекомых, смазать их свежим медом.

Хар. Вес.

Серьезная опасность.

Среди состоятельного круга китайцев нет ни малейшего сомнения, что тяжелое положение может выпасть на их долю, вследствие движения Японских войск в Китай. В связи с этим «Японская Хроника» цитирует послание из Токио в Асаки, относительно отправки большого числа войск в Китай, будто бы для цели облегчения Японским войскам, находящимся в разных частях этой страны, но «в действительности, едва скрывая предмет их мобилизации на случай полевой службы, вследствие разрешения известных вопросов в их пользу. Просто же говоря, это — демонстрация против Китая». Переплавляемые войска состоят: из целой дивизии Okayama, полков из Hiroshima Himejii и дивизии Zentsuii. В то же время восемь баталионов пехоты, каждый из коих сопровождается кавалерией, половой артнлерией, да еще саперы будут посланы в Цинтао для защиты места. Остальные солдаты будут посланы «в помощь» тем, которые находятся в Маньчжурии, Пекине и Тяньцзине. Уже даны инструкции первому и второму эскадрону быть наготове и для исполнения приказаний, которые могут быть получены во всякий момент.

До нас также дошел слух и о военных и морских приготовлениях; подобные меры, предпринятые в мирное время, естественно, накануне их применений. Японское Правительство объясняет, что эти движения и приготовления произведены в виду военного передвижения и не имеют никакого политического значения и не связаны с переговорами, происходящими в настоящее время в столице. Хотя мы должны сказать, что эти меры предприняты вследствие неминуемого конфликта между Японией и Китаем, как подтверждено Японским Правительством, но, однако, большое число японских войск, двинутых в Китай, едва ли может быть для военных передвижений. Китайским Властям не верится, чтобы Япония приняла враждебные меры против Китая. Но каковы бы не были действительные намерения Японии серьезная опасность проглядывает в этом движении войск и служит возможностью, если не вероятностью, «столкновения», и опасность этого столкновения еще увеличивается при взгляде на тот [28] факт, что Японским подданным в Южной Маньчжурии, Шандуне, Ханькоу и Фукиене, несколько дней тому назад, сообщено быть готовыми к угрожающим переворотам в конце этого м-ца, вследствие переговоров теперь прогрессирующих в столице и не обещающих благоприятных результатов для Японии. Таким образом видно, что настоящие данные могут легко перейти за границу дипломатических переговоров.

Мы должны также указать, что не легко будет Японии избежать ответственности, если что-либо произойдет, вследствие ее движения войск в эту страну. В виду указанной опасности мы думаем просто предложить Японским Властям совет снова обсудить политику, употребленную в движении этих войск в Китай в тот момент, когда всякая опасность подобного рода или вызывающие действия считаются серьезным нарушением спокойствия на Дальнем Востоке. Для поддержания же которого Граф Окума удостоверяет свет, что это чисто японский интерес. Нам также кажется нелишним спросить ответственное Японское начальство в Китае, к чему же должны быть приняты немедленные меры, ведь не смеются же они над своими подданными, внушая им серьезность характера подобного движения. В течение следующих недель от временного действия Японского Правительства будет зависит курс истории.

(Peking Gazette).

Текст воспроизведен по изданию: Из жизни Китая // Китайский благовестник, № 5-6. 1915